– Подожди, смотрю фотографии. – Из трубки послышалось сопение, потом голос Савельева: – Вижу подпись, служили на Кунашире. Теперь все понятно.
– В тот день Головенко сел на катер «Северин» и уплыл вслед за «Океанидой».
– Что за «Северин»?
– Катер был пришвартован рядом с «Океанидой». С ним что-то нечисто. Здесь нужно копать глубже.
Полковник тяжело вздохнул:
– Я тебя понял. Информацию о Головенко найду. Если он действительно служил вместе с твоим отцом, мы это быстро выясним.
– Спасибо вам, Юрий Алексеевич, – тихо сказала Анна.
– Ты только не накручивай себя раньше времени, – голос Савельева сделался мягче. – Найдем твоего Головенко. А пока держи себя в руках. И не спеши с выводами насчет своего отца.
– Постараюсь, – она невесело усмехнулась.
Ровно в восемь часов оперативный штаб наполнился привычным утренним шумом, негромкими голосами, скрипом стульев и шелестом документов.
Анна заняла свое место и огляделась. Все были на месте. Она потянулась за ноутбуком, но его на столе не оказалось.
– Забыла в номере, – нахмурившись, пробормотала она и тут же добавила, – ладно, обойдусь без него. Лев, начнем с вас.
Петров открыл свой блокнот и поднялся со стула:
– Вчера японские журналисты уехали во Владивосток без переводчицы и до настоящего момента не вернулись. Я связался с ребятами из Владивостокского отдела, они выяснили, что японцы были в архиве. Что именно их интересовало – пока не ясно, но думаю, мы скоро получим подробности.
Анна задумчиво кивнула:
– Значит, архив… Продолжайте наблюдение, когда они вернуться в Светлую Гавань, доложите. И держите связь с коллегами из Владивостока.
Петров продолжил:
– Также, мы с Горшковым проверили помещения отеля на предмет срезанного или отсутствующего шнура от штор. Ничего не нашли. Все шнуры на месте. Но… – Петров сделал паузу, выразительно посмотрев на Анну, – на складе отеля имеется запас такой же веревки.
– Шнура, – поправила Стерхова. – Выходит, убийца взял шнур со склада? Значит, это кто-то из сотрудников отеля?
– Не исключено, – согласился Петров.
– Выясните, кто имел доступ. Или, что еще лучше, кто в последнее время получал этот шнур.
– Слушаюсь. – оперативник закрыл свой блокнот и сел.
Тем временем Горшков подтащил к столу, за которым сидела Анна, коробку, вытащил из нее несколько папок и положил на столешницу. Над ними взвихрилось облачко пыли и заиграло в солнечном свете.
– Следственные материалы по неизвестному с набережной и по делу «Океаниды».
Покосившись на папки, Стерхова их отодвинула:
– Спасибо, Василий. К ним мы вернемся позже. Вам что-нибудь удалось разузнать про «Северин»?
Горшков покачал головой:
– Пока ничего.
– А как насчет Пахомова? Есть что-то новое?
Горшков ощутимо напрягся, и на его лице отразилось недовольство. Голос прозвучал сухо и сдержанно:
– Много времени ушло на архивы. Пахомова продолжаю разрабатывать.
Анна смягчила тон:
– Мне очень нужна ваша помощь, Василий. – Она кивнула на стопку папок. – Одной мне не справится.
– Завтра приду.
– И, кстати, – вспомнила Стерхова. – Я говорила с Шуваловым, он обещал поговорить с начальником ОВД насчет подкрепления.
– Уже поговорил… – обронил Горшков. – Фиг нам, а не подкрепление.
Стерхова поняла, что нажила себе врага. И не кого-нибудь, а мэра этого города.
Из-за стола поднялся Яков Михайлович и, не торопясь, поправил очки. Наблюдая за ним, Анна подумала, что педантичный Корепанов ведет себя так, словно каждое сказанное слово имеет решающее значение для расследования. Впрочем, это было недалеко от истины.
– Начну со следа на подоконнике в номере Воронина, – заговорил он негромко, но веско. – След однозначно оставлен локтем. Ткань, судя по оттиску на пыли, имеет довольно сложное, рельефное переплетение. Пока мы точно не можем идентифицировать происхождение материала. Теперь, по результатам анализа микрочастиц волокна. Состав смешанный: есть вискоза, полиэфир, и хлопок. Цвет, ввиду ничтожного объема исследуемого материала, точно установить не удалось. Могу только предположить: серо-зеленый, серо-бирюзовый.
Он сделал паузу и посмотрел на Стерхову поверх очков, словно ожидая вопросов, но та лишь спокойно кивнула, давая понять, что пока все понятно.
Криминалист удовлетворенно продолжил:
– Теперь к самому важному, на мой взгляд, – он сделал еще одну паузу, подчеркивая значимость момента. – В лаборатории провели сравнительную портретную экспертизу лица на кадрах фильма и лица неизвестного трупа с фотографии. Совпадение установлено с высокой степенью вероятности.
Стерхова наклонилась вперед и достала из папки распечатанные на принтере фотографии.
– У нас появилась еще одно подтверждение, – она встала с кресла и раздала их коллегам. – Имя неизвестного практически установлено. Это Сергей Головенко. В ближайшие дни из Москвы пришлют все, что есть по нему.
Горшков подался вперед:
– Хотелось бы поподробнее. Откуда взялась такая информация?
Преодолевая внутреннее сопротивление, Анна все же ответила:
– На кадрах фильма Воронина рядом с неизвестным стоял мой отец.
От удивления Горшков едва не выронил ручку:
– Слишком удачное совпадение, не находите?
– Все объясняется просто. – Отрезала Стерхова. – Малюгин рассказал, что Воронин настоял, чтобы я приехала в Светлую Гавань. Предполагаю, что он установил личность моего отца и намеренно вызвал меня сюда. Возможно, в надежде, что я опознаю Головенко. Одно ясно точно – мое появление здесь не случайно.
Лев Петров внимательно разглядывал на фотографию с двумя офицерами:
– А как вышли на Головенко?
Стерхова чуть замялась, с трудом сохраняя невозмутимость:
– Моя мать нашла старую фотографию отца вместе с ним.
Ей было неприятно, и она поменяла тему.
– Теперь, давайте поговорим о Кошелеве. Вчера я его допросила. Он рассказал, что звонил Воронину потому, что тот попросил поменять номер. А когда зашел к нему в половине одиннадцатого, на полчаса позже назначенного времени, тот был уже мертв. Из страха быть обвиненным в убийстве он промолчал.
– Надо его колоть, – буркнул Петров.
– Разумеется, он в числе подозреваемых. Но есть важная деталь. Когда Кошелев выходил из номера Воронина, его видела Гапова.
– Видела и до сих пор не рассказала? – удивился Горшков.
– Вот именно. – Заметила Анна. – С этим надо разбираться.
– Кому поручите?
– Надо подумать… Возможно, займусь сама. – Она подняла глаза и оглядела всех членов группы. – Вчера я была в порту, говорила с диспетчером Гнилорыбовым…
– Звучная фамилия! – зареготал Петров. – И, главное – в тему.
– Гнилорыбов заметил на распечатанном кадре название катера, пришвартованного возле «Океаниды».
– Неужели… – Горшков не договорил.
– Это был «Северин», который раньше был рыболовным катером «Капитан Белобородов». Его перекрасили и переименовали. И, что самое интересное: за два года до этого катер должны были распилить на металлолом.
– Летучий Голландец, – хмыкнул Петров.
– Думаю, «Северин» последовал за «Океанидой». И Головенко, вероятно, был на его борту.
Горшков задумчиво произнес:
– Интересное кино намечается…
В комнате повисла напряженная тишина. Анна снова всех оглядела и подвела черту:
– Работы много. У каждого есть задачи. Прошу не отвлекаться на мелочи. И помните: любая, даже самая незначительная деталь может стать ключевой. Следующий сбор по звонку. Будьте на связи.
Мужчины начали расходиться: вставали из-за столов, собирали свои бумаги. Последней из оперативного штаба вышла Стерхова и направилась в свой номер за ноутбуком. Открыв дверь, прошла в комнату и вдруг замерла на пороге. Ее взгляд скользнул по пустому столу. Ноутбука там не было.
Дыхание на секунду перехватило, сердце забилось тревожно и учащенно. Анна несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться и мыслить конструктивно. Она обошла комнату, надеясь обнаружить его в другом месте. Но он исчез.
И тут Стерхова снова ощутила тот самый, едва уловимый, знакомый запах парфюма. Аромат тревожно витал в воздухе, заставляя внутренне содрогнуться.
Глава 17. Трагедия у мыса Хабан
Анна оглядела номер с чувством глухой беспомощности. Ее взгляд скользил по постели, расправленному покрывалу, мягкому креслу – нигде не было того, что она искала. Ноутбук словно растаял в воздухе.
Она еще глубоко вдохнула, пытаясь собраться, и проронила вслух:
– Паника здесь не поможет.
Первая мысль, пришедшая в голову – позвонить Горшкову. Анна схватила телефон и набрала его номер:
– Василий, – проговорила быстро. – Пожалуйста, вернитесь в штаб. Это срочно.
– Бегу, – коротко бросил он, не требуя объяснений.
Анна сунула телефон в карман и вышла из номера. Щелкнул дверной замок, и по спине пробежал неприятный холодок. Она стремительно спустилась по лестнице на второй этаж. Каждый шаг отдавался в висках гулким эхом, отбивая ритм хаотичным мыслям. Что здесь происходит? И почему происходит именно с ней?
Оказавшись в штабе, Анна прошла к столу, тяжело опустилась в кресло и замерла, прислушиваясь к звукам, доносившимся из коридора. Через несколько минут послышались торопливые шаги, потом распахнулась дверь, и в помещение быстро вошел Горшков. Вид у него был встревоженный.
– Что случилось, Анна Сергеевна? – спросил он, садясь напротив.
– Василий, мне нужна ваша помощь. У меня украли ноутбук, – проговорила она, чувствуя, как запылали щеки – то ли от стыда, то ли от злости. – Самое страшное, что там были копии служебных документов.
Горшков выдохнул и почесал подбородок:
– Неприятная история. Дверь закрывали?
– Конечно. Уверена, что в номере кто-то бывает. – Продолжила она, немного понизив голос. – Я постоянно ощущаю запах чужих духов.
– Может, горничная? – предположил Горшков, слегка пожимая плечами.