– Ну… Лидия решила сделать мне подарок внезапно, а процедуры изначально заказывала для себя. Омолаживающие! Видно, мне они не очень подошли. Меня сначала долго мяли, потом сделали горячее обертывание с целебным илом и засунули в ароматическую ванну. В этой ванне мне стало плохо – голова закружилась, и я поплыла. Косметолог хотела дать мне отлежаться, но я решила, что с меня хватит. Лидия была в ярости.
– Могу себе представить, – пробормотала Вероника.
Когда подошел официант, она попросила принести кофе и отдельно горячее молоко. Все-таки они с Гавриловым уже опустошили с утра целый кофейник. Молоко должно было смягчить кофейный удар.
– А что у вас с рукой? – полюбопытствовала Наташа, подкинув Веронике замечательную возможность осуществить свой замысел.
– Вы никому не расскажете? – спросила та, понизив голос. – Я вчера вечером попала в переделку. Меня чуть не убили.
Если Наташа и знала что-то о полуночном нападении, она ничем себя не выдала. Ее изумление показалось Веронике совершенно неподдельным.
– Господи, а что случилось?
– Я перебрала с выпивкой и отправилась прогуляться по палубе. Время приближалось к полуночи, и весь народ тусовался в барах и ресторанах. Как-то так вышло, что я оказалась совсем одна. И тут на меня кто-то налетел, как вихрь, как ураган. Какой-то жуткий кривоносый тип. Клянусь, он хотел сбить меня с ног и выкинуть за борт! Я сопротивлялась, как могла, – она потрясла в воздухе перевязанной рукой.
Наташа забыла про свой кофе и смотрела на Веронику во все глаза.
– Вы сможете его опознать? – спросила она наконец. – Это ведь кто-то из пассажиров, и его обязательно нужно поймать. Возможно, он сумасшедший и попытается еще кого-нибудь отправить за борт. Мало ли на свете психов? Это хорошо, что вы с ним справились, но ведь на лайнере полно стариков. Какой кошмар!
– Кошмар, – подтвердила Вероника, побаюкав забинтованную руку.
– Так вы видели его лицо? Во что он был одет? – деловито спросила Наташа.
– Он был одет в черный плащ с капюшоном, – ответила Вероника и тут же добавила: – Возможно, вчера проходил костюмированный бал. Здесь одновременно объявляют такое количество мероприятий, что за всем и не уследишь.
– Вы его узнаете, если увидите? Нападавшего?
– Рожа у него была страшенная, – содрогнулась Вероника. – Конечно, я была подшофе, но такое и в бреду не привидится. Мне показалось, что с лица этого типа свисают клочья желтой кожи. А нос сбит на одну сторону… Бр-р-р-р!
Наташа наморщила лоб и несколько секунд размышляла, после чего неожиданно хлопнула ладонью по столу.
– Кажется, я могу объяснить клочья желтой кожи, – сказала она. – В прошлом году я работала няней в большой семье и там всякого насмотрелась. Так вот, дети часто шалили… А если честно, мне попались настоящие малолетние бандиты. Они постоянно придумывали нечто невообразимое. Например, наряжались зомби и пугали маминых гостей на вечеринках.
Вероника слушала рассказчицу с огромным интересом.
– Изуродовать свое лицо можно при помощи лейкопластыря, – с энтузиазмом объяснила та. – И клочья желтой кожи, и кривой нос – все это легко изобразить, имея в своем распоряжении катушку лейкопластыря и ножницы. Лицо изменится до неузнаваемости, уж поверьте моему опыту.
– Ну, надо же! А я-то думала, у меня глюки. – Вероника попыталась восстановить в памяти рожу, глянувшую на нее из капюшона. – Вы правы, это вполне мог быть кто-то, оклеенный лейкопластырем. Вы открыли мне глаза! Я бы никогда в жизни не догадалась.
– А это точно был взрослый, а не ребенок? – поинтересовалась Наташа, вновь возвращаясь к своему кофе.
– Да я понятия не имею. – Вероника вынуждена была признать, что Наташа ведет себя вполне естественно. Скорее всего, она чиста, как лилия. – Если это и был ребенок, то довольно сильный. Бывают же мускулистые дети? Минус в том, что я изрядно набралась, поэтому не могу подать жалобу. Кто ее воспримет всерьез?
– Понимаю, – покивала Наташа. – Не хотела бы я вчера оказаться на вашем месте. Удивительно, что никто не пришел вам на помощь. Когда я сбежала с процедур, на лестнице и на внутренних палубах просто яблоку негде было упасть. Реально только псих мог на вас наброситься. Нормальный человек побоялся бы, что его поймают. Все-таки на лайнере есть система безопасности и даже камеры видеонаблюдения имеются, я это точно знаю – мы с Купцовым перед путешествием все-все про «Золотую принцессу» выяснили. Купцов вообще парень ответственный.
– А что там за история с лифтом? – спросила Вероника, вспомнив, как Лидия наезжала на телохранителя своего мужа.
Наташа секунду помедлила, прежде чем ответить. Вероятно, прикидывала, имеет ли право раскрывать такие подробности.
– Однажды Купцов не вошел с Леонидом Филипповичем и Лидией в лифт, а решил пойти пешком, потому что услышал на лестнице подозрительный шум. Лифт тем временем остановился на втором этаже и в него ворвался мужик с разбитой бутылкой в руках. Медников вышвырнул его обратно на площадку, но тот успел поразмахивать своим оружием и поранить Лидии руку. Теперь она постоянно демонстрирует Купцову указательный палец, на котором остался шрам. Думаю, ей все же удастся дожать Леонида Филипповича, и тот Андрея уволит. Для парня это будет настоящим ударом – у него больная мать и сестра-инвалид.
– Да… С Лидией непросто договориться. Тяжелая у вас работа. – Вероника на секунду представила, что это она сама вынуждена выполнять все требования и капризы Лидии, и содрогнулась.
– Работа как работа, – пожала плечами Наташа. – Не лучше и не хуже других. Главное, правильно к ней относиться. Это же не навсегда. Кроме того, в ней есть свои бонусы, – она рукой повела вокруг себя. – Когда я еще на таком корабле поплаваю?
Вероника посмотрела на часы. С самого утра она сгорала от нетерпения увидеть и услышать Николь, которую Костик вез из Рязани в Кипелково. «Как они долго, – про себя сердилась она. – Нет уже никаких сил ждать».
– Ой, Лидия прислала сообщение, – встрепенулась Наташа, схватившись за телефон. – Они уже поднимаются на борт. Велят мне ждать на верхней палубе.
– Я с вами, – подхватилась Вероника, боявшаяся пропустить какое-нибудь значимое событие из жизни Медниковых.
Издали братья и их жены, как обычно, выглядели невероятно импозантно. Лидия купила в сказочном городе из желтого кирпича кружевной зонтик, а Жанна – домашнее вино, баночку морской соли и джем из плодов опунции.
Эдуард ходил в музей изобразительных искусств, чтобы насладиться полотнами Пьетро Перуджино. Всю эту информацию на Веронику вывалила Жанна, пребывавшая в восторженно-поэтическом настроении. Возможно, где-нибудь посреди старой площади у фонтана она даже читала стихи.
Лицо Лидии сегодня было сильно запудрено – возможно, ночью она плакала от злости и унижения, а сегодня приложила массу усилий для того, чтобы это скрыть. Сейчас она жадно разглядывала новое платье Вероники, вероятно, придумывая, что бы такое сказать, чтобы испортить ей настроение. «Почему ее так заводит мой гардероб? – раздраженно подумала та. – У этой женщины отменный вкус и безграничные возможности. Разве я могу с ней тягаться?»
Лидия между тем предложила Веронике прогуляться вместе по променаду и, поразительное дело, взяла ее при этом под руку. Наверняка ее напрягало то, что муж с ней не разговаривает, и она поспешила с достоинством выйти из ситуации. Теперь, когда Лидия была так близко, Вероника почувствовала, что от нее едва уловимо пахнет духами с легким ароматом цитруса. Запах был обворожительным. И Вероника сразу его узнала. Так пах флакончик с золотой бабочкой, который она однажды видела в сумочке у Наташи. «Скорее всего, Лидия сделала своей помощнице презент, – подумала она. – Может быть, таким способом она компенсирует Наташе моральный ущерб?»
– Ты сегодня говорила с Кристиной? – поинтересовалась Лидия, уводя Веронику подальше от родственников. – Вы ведь с Богги поссорились, и он вполне мог написать ей, а не тебе… Раз уж родители ему чем-то не угодили. Видишь ли, он твердо обещал отправиться в это путешествие. А теперь заставляет нас волноваться.
Наташа шла за ними на почтительном расстоянии. Судя по выражению лица, ее мало интересовали разговоры хозяйки.
– Думаю, Кристина сразу прибежала бы к вам, – предположила Вероника.
– Не уверена, – Лидия дернула плечом. – Я знаю эту девчонку с детства. Она взбалмошная, нестабильная и ненадежная. Очень трудно сформировать устойчивую личность, если в четырнадцать лет можешь заработать больше, чем мама и папа, вместе взятые. У ребенка просто нет никаких авторитетов. Помнится, она поступила в медицинский, но через три года бросила. Могла бы стать хирургом, а стала не пойми кем.
– Она из неблагополучной семьи? – задала вопрос Вероника скорбным тоном.
– Из благополучной, но бедной. Ее отец автомеханик, а мать работает в аптеке. У девочки амбиции и какие-то там умопомрачительные успехи в написании новостишек. Но как бы она ни пыжилась, она не нашего круга.
Облив презрением Овсянкину, Лидия тут же предложила выпить по стаканчику сока нони.
– Вижу, тебе многое по карману, – заметила она, снова окинув взглядом подаренное Гавриловым платье, – но соком я тебя все-таки угощу. Не думаю, что он входит в твой повседневный рацион. Я видела, он есть в нашем ресторане.
Вероника, которая даже не слышала о такой диковинке, как сок нони, вынуждена была согласиться. Было бы неосмотрительно и даже опасно увернуться от Лидии в тот момент, когда она решила взять тебя под руку.
Они спустились по лестнице и двинулись мимо ряда бутиков к ресторану. Однако так и не дошли до него, потому что в буквальном смысле слова налетели на Леонида Филипповича, который как раз выходил из ювелирного салона. В руках он держал фирменный пакет из бумаги «Touche Cover» – мягкой на ощупь, как лепесток орхидеи. Увидев жену, Медников удивился, но тут же скупая улыбка тронула его губы. Вероника сразу же отступила в сторону, но не ушла, а принялась наблюдать за развитием событий.