– Погоди, а утром, в день Маринкиной свадьбы, ты встречалась с Богданом возле спортклуба? – спохватилась Вероника.
– Ни боже мой.
– Ничего не путаешь? Может быть, ты как джентльмен удачи – тут помню, тут не помню? Все-таки тебя два раза усыпляли.
– Да я накануне Маринкиной свадьбы вообще дома не ночевала. У нас в подъезде проводили санитарную обработку, а вы же знаете, что у меня аллергия на всякую химию. Как только завоняло дихлофосом или чем-то вроде того, я сбежала из дому и рванула к Любе. Ну, к Любе из нашей институтской группы. А что? Маринка в Кипелкове, ты в командировке. Куда мне было деваться? Мы с Любой проболтали до трех ночи и проснулись после полудня. Так что никакого спортклуба, это все вранье.
– Ну, как же вранье, когда у Овсянкиной есть фотографии? Причем эти фотки – я специально проверила – переслали ей другие люди. Ты там в своем красном платье на фоне машины с логотипом школы. Да и номер! Номер машины тоже в кадре. Ни разу не похоже на фотомонтаж. Это надо в разведке работать, чтобы положить столько сил на подделку фотографий. Была бы она одна, а там их десяток!
– Слушай, Николь, а Богдан чисто теоретически мог взять твою машину? – наморщила лоб Маринка.
– Зачем? – драматическим тоном спросила та. Потом пожала плечами: – Теоретически мог. Ключи от дома он мне до сих пор не вернул. А запасной комплект ключей от машины лежит в коридоре в жестяной коробке.
– А красное платье? – не отставала Маринка. – Он мог утащить твое красное платье?
– Что это ты за вопросы задаешь? У тебя есть какая-то версия? – возбужденно спросила Вероника.
– Пока нет, но я над этим работаю, – ответила Маринка, терзая свою косу. – А Богдан знал об автопробеге?
Николь и Вероника растерянно посмотрели друг на друга.
– Знал, – первой ответила Николь. – Мы разговаривали с Вероникой по телефону в его присутствии. Меня так впечатлила сама идея автопробега, что я поделилась с ним новостью. Богдан очень любит старые машины, мне казалось, ему будет интересно.
– Несусветная галиматья получается, – подытожила Вероника. – Богдан знал о пробеге на ретроавтомобилях. Вы с ним поссорились и разорвали отношения. Он тут же решил сделать тебе предложение, купил кольцо, после чего угнал твою машину и выкрал из шкафа красное платье. А потом его похитили, чтобы потребовать выкуп. Зашибись. Дэвид Линч отдыхает!
– Это опять из какого-то кино? – проворчала Маринка. – Вечно ты вставляешь незнакомые фамилии к месту и не к месту. – И тут же спохватилась, повернувшись к Николь: – Слушай, а что это за штука у тебя спрятана среди ночнушек? Завернутая в папиросную бумагу? Ты уж извини, нам пришлось сделать обыск. Мы искали хоть какую-нибудь подсказку и наткнулись на этот странный деревянный лепесток.
– Господи, я совсем сбрендила, – Николь схватилась за голову. – Столько всего навалилось. Забыла вам рассказать! Уже после того, как мы с Богданом поссорились, ко мне домой явился Леонид Филиппович Медников собственной персоной.
– Здрасьте, приехали, – пробормотала Вероника. – А я ему, значит, говорю в Ярославле на пристани: «Николь Чаева к вашим услугам». Крепкий орешек этот Медников – даже бровью не повел, ничем себя не выдал.
– Эта штука, которую вы нашли, принадлежит ему, – пояснила Николь. – Он называет ее Красным Котом. Красный Кот – популярное название африканского дерева Розовая слоновая кость. Кажется, растет в Мозамбике. Это антистресс в виде лепестка с углублением для большого пальца. Ты просто держишь его в руке и поглаживаешь. Кто-то перебирает четки, а кто-то поглаживает Красного Кота. Медников сказал, это его талисман. А потом забыл на столе. Я спрятала, чтобы отдать при первом удобном случае.
– Мы думали, это ритуальный предмет, а тебя завлекли в секту, – пояснила Маринка.
– Так, с этим разобрались. А зачем вообще Леонид Филиппович к тебе приезжал? – вернулась к основной теме Вероника.
– Он не знал, что мы с Богданом поссорились. С порога заявил, что я плохо влияю на его сына, – закатила глаза Николь. – С тех пор как мы с Богданом начали встречаться, отец заметил в нем перемены. И решил, что я подсадила его на наркоту.
– Ну да? – не поверила Маринка. – Ты его послала с его предположениями?
– Да нет, конечно. Хотя честно скажу, разговор получился неприятным, – Николь поежилась. – Я Медникова тогда впервые увидела и сильно напряглась. Правда, он держался спокойно. Объяснил, почему приехал ко мне с вопросами. Богдан стал нервным, плохо спит, страдает перепадами настроения. И все это будто бы с тех пор, как я с ним познакомилась. Ну, я постаралась убедить Леонида Филипповича, что чиста, как снег на Эвересте. Кажется, он мне поверил. Просил не говорить Богдану о нашем разговоре. Я ответила, что не скажу. Да и не могу сказать, потому что мы больше не общаемся. Вот, собственно, и все.
– Возможно, Богдан спустил бабкино наследство на наркотики, – немедленно выдвинула новое предположение Вероника. – Ты ведь знаешь про бабушку Эльзу и ее пропавшие сокровища?
– Только от Маринки, – усмехнулась Николь и не без ехидства добавила: – Зато, вижу, ты теперь у Медниковых как дочь родная.
Вероника рассказала Николь свою часть истории во всех подробностях, не упомянув только о завязавшейся дружбе с Гавриловым. И закончила традиционным «плачем Ярославны»:
– Я-то, дура, надеялась, что ты приедешь и преподнесешь нам разгадку всей этой чертовщины на блюдечке с голубой каемочкой. А ты все запутала еще больше.
– Только не говори Леониду Филипповичу о том, что я нашлась, – Николь строго посмотрела на подругу. – Он натравит на меня полицию или своих частных сыщиков.
– Конечно, не скажу. Пусть они сначала Богдана спасут. Уж Богдан-то точно сможет объяснить происхождение фотографий.
– Или не сможет, – мрачно предсказала Маринка. – Что, если мы вообще никогда не поймем, что произошло?
– Интересно, а тот гад в плаще, который хотел меня утопить, сможет как-нибудь узнать, что я – это не ты? Если да, то отныне я в безопасности.
– А я нет, – ввернула Николь. – Тем не менее здесь, в Кипелкове, мне спокойнее. В доме полно народу, опять же, сигнализация.
– Я собаку купила, – добавила Маринка с гордостью. – Большую и голосистую.
– Теперь на улицу не выйдешь, – подхватила Николь. – Представляешь, по участку бегает лохматое корыто и облаивает каждую стрекозу.
– Потому что она еще щенок.
Словно в подтверждение их слов, откуда-то издалека донеслось радостное гавканье.
– Давайте все-таки подведем итоги, – решительно сказала Вероника. – Часть ребуса благодаря Анютке уже разгадана. Но остались вопросы. Например, кто поменял нас с Николь местами и зачем? Кто отвез ее в лес и бросил там?
– Кто похитил Богдана? – подхватила Маринка.
А Николь вслед за ними продолжила:
– Кто на «Золотой принцессе» напал на тебя?
– И кто все-таки подбросил дротик мне в бокал? – закончила Вероника.
На некоторое время воцарилась тишина – все молчали, напряженно размышляя о произошедшем.
– Мне кажется, рано или поздно Леонид Филиппович раскрутит дело с похищением сына, – наконец подала голос Вероника. – Хоть он и заявил, что не заплатит преступникам, я в это не верю. Заплатит как миленький.
– И когда Богдан вернется, – подхватила Николь, – мы его расспросим о фотографиях. Может быть, это какие-нибудь старые фотографии. Хотя все равно странно. Я в красном платье возле спортклуба? Не помню такого.
– Короче, пока сидим и не рыпаемся, – подвела черту Маринка. – Вероника плывет дальше под надзором Медникова, мы прячемся в Кипелкове до конца круиза и нашего с Костиком медового месяца. О любых новостях и догадках немедленно сообщаем друг другу.
Завершив разговор, Вероника немедленно приступила к своей пятнадцатиминутной медитации. Ей хотелось освободить голову и успокоиться. Лежа на ковре в позе объевшейся кошки, она целых две минуты пыталась отгонять воображаемым прутиком наплывавшие мысли, но одна из них внезапно вырвалась из общего строя и напала на нее, как коршун. Вероника вскочила на ноги и снова схватилась за телефон. Нашла номер Святослава и нажала на кнопку вызова.
– Привет, Ивлева, – радостно отозвался тот после первого же гудка. – Ты прямо чуешь удачу. Твои сценарные заготовки очень даже понравились на канале, так что срубишь бабла. Возможно даже, тебе подкинут еще одну работенку. Ты рада?
– Я дико рада, но звоню совсем по другому поводу, – протараторила Вероника. – Мне позарез нужна твоя консультация.
– Ну, вот опять, – огорчился Святослав. – Я ради нее жилы рву, подключаю знакомых, чтобы спасти ее от голодной смерти, а ей, как всегда, все пофиг.
– Мне не пофиг. Просто кроме тебя, некому задавать сложные вопросы.
– Понимаю. Ведь я на диво умный и эрудированный.
– И очень ушлый.
– Ну? – поторопил ее Святослав. – Чего тебя интересует?
– Допустим, в Москве есть некий фитнес-клуб. Допустим, на нем есть камера видеонаблюдения, выходящая на парковку. Могу ли я как-нибудь исхитриться и получить на руки запись, сделанную в определенный день в определенные часы?
– Можешь, но для этого у тебя должна иметься очень веская причина. К примеру, ты с кем-то судишься. У тебя что-то украли или стукнули тебя по голове. Нужно позвонить на горячую линию системы видеонаблюдения, получить номер заявки, обратиться в полицию. Взять запись в полиции может твой адвокат.
– Вот блин, – расстроилась Вероника. – Никакого адвоката у меня нет, и я ни с кем не сужусь.
– Тогда ты в пролете, – заверил ее Святослав. – Ладно, Ивлева, мне надо бежать. Но ты не исчезай, будь на связи, а то мне без тебя как-то грустно… Порой даже одиноко. Кстати, ты точно не прикончила свою красивую подругу?
– Иди к черту, – по традиции бросила Вероника и отключилась.
Жалко, что у нее нет знакомых адвокатов или депутатов, уважаемых тетушек и дядюшек, знаменитых родственников и влиятельных друзей. Вот когда пожалеешь, что и сам не дорос до какой-нибудь Нобелевской премии! Сейчас это очень пригодилось бы. Хотя, будь она лауреатом Нобелевской премии, вряд ли ее вынесли бы со свадьбы подруги, как дохлую скумбрию.