– И тут вдруг Богдан внезапно исчез, – подсказал Эдуард. Он без зазрения совести влезал в монолог Вероники. Вероятно, во всем была виновата его артистическая натура. – Не появился на очень важной встрече.
– Вы с Леонидом Филипповичем решили, что поведение Богдана как-то связано с попавшим в его руки наследством. Ведь парень, по мнению отца, принимал наркотики. Вдруг он уже все деньги потратил? Или, может быть, просто кому-то проболтался про них и его облапошили. Умную и амбициозную Николь вы тоже со счетов не сбрасывали. Вы с Лидией решили появиться в Ярославле неожиданно и, что называется, застать ее врасплох. Вдруг она соврала, что рассталась с Богданом? А на самом деле плетет интриги, чтобы завладеть вашими деньгами? Представляю, как вы удивились, когда вместо Николь увидели меня. Не знаю, почему вы промолчали…
– А как бы вы поступили на моем месте? – холодно спросил Медников. – Я понятия не имел, кто вы такая. Мой сын пропал, а какая-то самозванка выдает себя за Николь. Последнее дело – поднимать шум и хлопать крыльями. Лучше сделать вид, что все в порядке, и осторожно прощупать почву. Понаблюдать.
– Лидия, в отличие от вас, была уверена, что перед ней именно Николь, – заметила Вероника. – Мало того! Она думала, что я – ваша тайная страсть. С того момента, как Лидия увидела меня в Ярославле, она наверняка жила в аду.
– Я заметил, что Лидия весьма остро реагировала на все, что вы говорили и делали, – негромко подтвердил Купцов.
– И на каждое мое новое платье, – подтвердила Вероника. – Потому что думала, будто их оплачивает ее муж.
Еще раз взглянув на простецкую физиономию Купцова, Вероника решила ничего не рассказывать про дротик в своем бокале. Вообще пропустить этот эпизод как несущественный.
– Ладно, хорошо. С моим сыном и его закадычной подружкой мы разобрались, – Медников взглянул на Овсянкину с жалостью и презрением. – Почему вы притворялись Николь Чаевой, тоже понятно. Но где, черт побери, моя жена? Вы сказали, что кто-то, – он обвел тяжелым взглядом всех присутствующих, – сегодня ночью столкнул ее в море. Этот кто-то среди нас?
– Конечно, – резко ответила Вероника. – Вы же не думаете, будто от Лидии решил избавиться посторонний человек?
– Я бы не удивилась, – едва слышно пробормотала Жанна. – С таким характером долго не живут.
– Ну, так что? – Медников и ее тоже смерил тяжелым взглядом. – Почему вы тянете?
– Леонид Филиппович, я могу сказать правду? Вы реально мне позволите? – все еще медлила Вероника. – Или вы думаете, я не знаю правду?
– Думаю, знаете, – Медников сделался еще мрачнее. – Но я готов, не беспокойтесь.
И тогда Вероника повернулась к Наташе:
– Ведь это именно вы – та самая законспирированная девушка, с которой у Леонида Филипповича завязался роман.
Она не посмела произнести слово «любовница» прямо ей в лоб. Впрочем, за чувства Наташи она переживала напрасно. Та легонько пожала плечами и ровным голосом ответила:
– Что ж, вот вы нас и разоблачили. Интересно, как это у вас получилось?
После чего скрестила руки на груди и закинула ногу на ногу. Это выглядело так дико, будто бы Наташа только что разделась догола. У всех, сидевших за столом, реакция была примерно одинаковой – у них, что называется, отвисли челюсти. Один только Купцов сжался на своем месте, будто только что получил удар под дых. Наверное, он впервые в жизни действительно почувствовал себя профнепригодным.
– Вероника, – воскликнула Жанна, потеряв терпение. – Кто убил Лидию?
– Хм. Теперь мы переходим к трагической части истории, – ответила та, пытаясь собраться с мыслями и сделать все правильно: так, чтобы ее снова не захотели прикончить прямо тут, в ресторане, на глазах у туристов, морских коньков и тюлевых апогонов. – У всех были мотивы. Самый понятный и самый весомый – у вас, Леонид Филиппович. И это не только и не столько ваша связь с Наташей. Вы должны меня простить, но я подслушала ваш разговор с Лидией на палубе. Она угрожала сорвать какую-то сделку, отозвав доверенность у нотариуса. Из чего я делаю вывод, что Лидия могла повлиять на ваш бизнес.
– Экая вы вездесущая, – покачал головой Медников без всякого выражения.
– Теперь, когда выяснилось, что фамильные сокровища проиграны в карты и наследства ждать нечего, вы, Эдуард, оказываетесь вторым главным подозреваемым. Вам, как воздух, нужны деньги на открытие галереи. А вашей жене – на поддержку ее поэтического фестиваля. Если честно, то я сначала заподозрила в убийстве Лидии именно ее.
– Меня? – поразилась Жанна.
– Из-за пляжного халата, – подтвердила Вероника. – Ваш муж уверял, что забыть пляжный халат дома вы просто не могли, потому что в противном случае случилось бы землетрясение. Я подумала: если он прав и вы не забывали халат, почему не хотите его носить? И вспомнила про женщину, которая тоже могла подслушать ссору Леонида Филипповича и Лидии. Эта женщина вроде бы как заснула в шезлонге, спрятав лицо под шляпой и укрывшись ярким пляжным халатом. Вы испугались, что я опознаю его и догадаюсь, что вы тоже были там. А вам противна сама мысль о том, чтобы выглядеть попрошайкой. Вы постоянно подчеркивали, что не нуждаетесь в деньгах, рассказывая направо и налево о дорогих покупках, которые вроде как можете себе позволить. Кроме того, Эдуард поведал о ваших ежедневных тренировках. То есть вы довольно сильная женщина и вполне могли бы справиться даже с разъяренной Лидией. Так что вы третья в очереди подозреваемых.
– А я? Я тоже подозреваемый? – не без рисовки спросил Купцов, слегка порозовев и искоса поглядывая на Медникова.
– Разумеется, – ответила Вероника. – У вас в семье проблемы, вам позарез нужны деньги, нужна работа, а Лидия постоянно капала мужу на мозги, требуя вас заменить из-за истории в лифте. Люди убивали и за меньшее. – Вероника перевела взгляд на Овсянкину, которая уже перестала рыдать и только время от времени вяло обмахивалась салфеткой. – Ты, Кристина, перестала быть единственным доверенным лицом Богдана. Он стал всем делиться с Лидией. У него с Лидией сложились слишком теплые отношения, которые тебя бесили. Лидия вообще обладала уникальной способностью вносить раздор в отношения. Ну, кто еще? Наташа? У Наташи были совершенно понятные чувства к Лидии, которая постоянно вела себя, скажем так, провокационно.
– Про меня забыли, – подал голос Петюня, который все это время пытался успокоить Овсянкину. – А я, между прочим, тоже тут сижу.
– Советую вам не лезть, – отмахнулась от него Вероника. – Позаботьтесь лучше о своей подруге. Вы уже выдали мне все свои тайны. Кстати, – она снова обратилась к Медникову. – Кое-чего о Лидии вы не знаете. Однажды ночью она выманила меня из каюты, чтобы покончить со мной раз и навсегда.
Вероника вкратце рассказала историю про то, как возле мини-гольфа на нее напал некто в черном плаще с лицом, заклеенным лейкопластырем.
– Про удивительное использование лейкопластыря для маскировки мне рассказали вы, – обратилась Вероника к Наташе. – Но, как выяснилось, никакой няней вы не работали. И никакие дети при вас не играли в зомби. Так откуда вам пришла в голову мысль о лейкопластыре на лице человека, который на меня напал?
Наташа на секунду приподняла брови, но ничего не ответила.
– Думаю, дело было так. Лидия принимала меня за соперницу, которая собиралась разрушить ее брак. И она решила от меня избавиться. Придумала план, как выманить меня ночью на палубу. Подготовила маскировку – плащ с капюшоном и лейкопластырь. Оставался пустяк – удалить вас, Наташа, потому что вы в любой момент могли ей помешать. Лидия отправляет вас на ночной сеанс в спа-салон. Но от процедур вам становится плохо, и вы возвращаетесь раньше времени. Что вы увидели в каюте? Лидию в черном плаще?
– Нет, плащ валялся на полу, а огромный спутанный ком лейкопластыря лежал на журнальном столике, – нехотя пояснила Наташа. – Лидия еще час плескалась в ванне, видимо, приводила лицо в порядок.
– Вот почему с утра она ходила вся запудренная, – сообразила Вероника.
– Я, конечно, ушла к себе, – пожала плечами Наташа, – и ни слова не сказала Лидии. Зачем мне лишние проблемы?
– А на следующий день я рассказала вам о том, что кто-то в черном плаще с капюшоном пытался выкинуть меня за борт. И вы мгновенно поняли, что на меня напала Лидия. – Вероника понизила голос и, посмотрев Наташе прямо в глаза, спросила: – А ведь вы сразу догадались, почему она это сделала, верно?
Наташа усмехнулась:
– Так и думала, что вы меня раскусили.
– В каком это смысле? – немедленно всполошилась Жанна. – Что значит – раскусили? Вы о чем? Наташа, это вы убили Лидию?!
– Ну, кто же отвечает на такие ужасные вопросы? – усмехнулась Наташа и мельком посмотрела на Медникова.
До сих пор он демонстрировал лишь четверть обычных человеческих эмоций, и догадаться, что происходит у него в голове, было проблематично. А поскольку власть находилась в его руках, все сидящие за столом посматривали на него с опаской. Пока Вероника говорила, он сидел с каменным лицом и не сводил с нее глаз – холодных, голубых, бестрепетных. Она очень боялась, что ему вдруг надоест ее сольное выступление и свои дни она окончит в тюрьме как государственная преступница. Однажды Маринка сказала: «Есть женщины, из которых храбрость так и прет, а когда доходит до дела, они сразу в кусты. А ты, Вероника, наоборот. Вполне себе опасливая, даже пугливая, зато когда доходит до дела – на диво отважная». Сейчас Вероника буквально задыхалась от своей отваги. Если бы не Гаврилов, поглядывавший на нее издали, она бы точно пошла на попятный. Но его присутствие придавало ей сил. Она точно знала, что Гаврилов ее в беде не бросит. Странная уверенность, если учесть, что они знакомы всего несколько дней. Наверное, древние инстинкты подсказывали Веронике, что именно этому мужчине она может доверить свою жизнь.
– Не смотрите на меня, больше я ничего не скажу, – без особого пафоса заявила Наташа. – Справляйтесь сами.
– Вероника, так все-таки… Вы знаете, что случилось с Лидией? – потеряла терпение Жанна. – Или не знаете?