Боль пронзает виски, я даже вскрикиваю и дёргаюсь. Это имя мне знакомо. Это тот самый длинноволосый, любовник Дарины. И Изар теперь про него знает…
Перед глазами проносятся обрывки воспоминаний. Дарина не просто пила зелья против зачатия, не просто подделала свою магию, она ещё и рассказывала Ризотену всё. В том числе планы Изара и перемещения его войск.
— Зачем нам ждать? — говорю “я”. — Почему ты не можешь убить его прямо сейчас?
— Из-за его магии. Мне она нужна, — Ризотен целует меня в шею. — Ни о чём не думай, Дарина. Просто рассказывай мне обо всём. Мы расставим силки, а когда придёт время, ловушка схлопнется.
Выныриваю из воспоминаний тяжело дыша. Прошла всего пара секунд, Изар всё так же мрачно не сводит с меня глаз.
И как в такой ситуации мне оправдаться?
— Изар, — меня уже уводят, но я поворачиваю голову и смотрю мужу в глаза. — Ты должен мне поверить. Давай поговорим!
— Мы обязательно поговорим, Дарина. Но не здесь и не сейчас.
Меня выводят из башни и ведут по коридорам. Переставляю ноги автоматически, почти их не чувствуя, а перед глазами лицо мужа, который приказывает меня увести.
Не представляю, что делать, если не получится убедить Изара. Меня казнят? Или сначала он позволит мне родить, а потом приведёт в исполнение приговор? Я ведь так и не успела сказать.
Надо думать о малыше. Мне нельзя сильно волноваться. Всё будет хорошо.
Ёжусь от сквозняка на лестнице и прошу конвоиров взять с собой тёплые вещи. Мёрзнуть мне тоже нельзя. Они отвечают, что пришлют служанку. Уводят всё ниже и ниже по лестнице башни и, наконец, доходят до небольшой камеры с решёткой и единственным окном под самым потолком. Тут меня и оставляют.
В камере деревянная широкая лавка, на которой, видимо, предлагается спать, и ночной горшок. И на этом всё.
Сажусь на краешек лавки, закрываю лицо руками. Надо держаться. И думать о том, как поступить. Прокручиваю в голове то, что скажу Изару. Не верю я, что до него нельзя достучаться, что он ничего ко мне не чувствует и не будет верить. Но факты заставляют сомневаться. Первое, что он сделал, когда прилетел — отправил меня сюда.
В душе скребут кошки, а глаза щиплет. Метка на руке начинает жечь и чесаться. А ведь мы так и не выяснили, что это такое. Или это уже не важно, если жена преступница?
Когда приходит служанка, я прошу принести мне помимо всяких бытовых вещей ещё и тетрадь, которую дал Лион. Я только начала читать её, и сейчас она будет как никогда актуальна.
Мне просто необходимо стать сильнее. Если Изар не поверит, то полагаться я смогу только на себя.
В долгом ожидании проходит час. А может, два. Время растягивается, и я не могу точно сказать, как долго здесь сижу. Листаю тетрадь Ника и пытаюсь заставить себя впитать информацию. Понимаю только то, что у меня и у Изара разные ментальные магии.
Надо же… я, кажется, не знала, что Изар тоже может прочесть мысли. Точнее, надавить, влезть, заставить показать эти мысли. Я же скорее их слышу, практически не вмешиваясь людям в головы, но и повлиять так просто не могу. В теории я могу этому научиться —не только читать мысли, но и внушать их. И надеюсь понять из тетради Лиона, как это сделать.
И если Изар может заглянуть ко мне в голову, то проблем быть не должно. Он увидит подтверждение тому, что я попала в это тело случайно.
Щёлкают замки, открывается скрипучая дверь, и в помещение входит Изар. Движением руки он подвешивает шарик света под потолком, подходит ко мне.
Открывает замок решётки, заходит в камеру. Я встаю с лавки, порываясь навстречу. Но останавливаюсь, увидев холод и недоверие в глазах дракона. Сразу не чувствую уверенности, что смогу объясниться.
Мы становимся друг напротив друга и долго молчим. Я стараюсь собраться, а муж изучает долгим внимательным взглядом моё лицо. Наконец, Изар начинает.
— Ты шпионила на клан Нерритов, — скорее утвердительно говорит он.
— Я не знаю, — шепчу я.
К горлу подкатывает солёный комок. Я правда не знаю, я ничего подобного не делала, но сейчас любые оправдания будут звучать так жалко…
— Это как? Шпионила, не зная, на кого? — хмыкает Изар.
— Сложно поверить, но это была не я, — горько улыбаюсь.
— Не ври мне, — рычит Изар, делая шаг ко мне.
Закрывает меня своей огромной тенью, нависает скалой. Чувствую себя маленькой и беззащитной рядом с ним. Но не верю, то в этой скале нет даже маленькой трещинки сомнения.
— Это твой почерк. Твоя печать. И в письмах то, что могла знать только ты, — чеканит он слова.
— Это была не я. Я не Дарина, — твёрдо смотрю ему в глаза.
Глава 34
Произношу, а у самой грудь сжимают тиски. Поймёт ли, поверит ли? Изар хмурится и ждёт дальнейших объяснений. Воздух между нами будто звенит.
Или это у меня в ушах звенит от напряжения. Страшно…
— То, что я сейчас скажу, может показаться бредом. Но ты можешь заглянуть ко мне в мысли и убедиться, что это правда, — убеждаюсь, что Изар внимательно и без скепсиса меня слушает, и продолжаю: — Я жила совсем в другом месте, в другом мире. И в один день очнулась в теле Дарины. В тот день, когда ты обнаружил настойку пустоцвета.
Изар прищуривается, кажется, вспоминает.
Я должна до него достучаться, иначе никак. Сейчас на кону не только моя жизнь, но и жизнь малыша.
— Если ты подумаешь, то поймёшь, что с этого дня характер твоей “жены” поменялся, — я вглядываюсь в его глаза, пытаясь понять, верит он мне или нет.
— Допустим. Ты понимаешь, что я не собираюсь верить тебе на слово? — его лицо непроницаемо. Как с каменным истуканом говорю.
— Конечно. У тебя там есть письма Дарины. С того дня, как я в её теле, я не писала никому и ничего. Я просто хотела…
— Развестись? — хмыкает Изар.
Я киваю, отвожу взгляд и закусываю губу.
— Ты поначалу пугал меня, — признаюсь я.
Но выговорить то, что потом я влюбилась вот в эту его грубоватую манеру проявлять заботу, внутреннюю силу, да даже в эту скалоподобность, я не могу. Признаться в этом страшнее, чем в том, что я попаданка.
Мы молчим пару мгновений.
— Как тебя зовут? — нарушает тишину дракон.
— Не помню. Я не всё помню из своей жизни в том мире. И не всё помню из жизни Дарины, — шепчу я, потому что голос срывается.
— Я хочу тебе верить, Дара, — Изар касается пальцами моей щеки, проводит вниз до шеи. — Но всё это звучит как слишком удобное оправдание. И доказательств нет.
— Я… понимаю… — пытаюсь проглотить горький ком в горле. — Слушай, Изар, а, может, в вашем мире были такие случаи? Когда магия у человека вдруг менялась?
— Дарина, я могу снова постараться проявить твои мысли, — хрипло говорит дракон. — Но это будет больно.
В его глазах чуть светится огонёк сочувствия. Он мягко поднимает мой подбородок и слегка надавливает большим пальцем на губы.
— Я… согласна…
Он заглядывает мне в глаза, я чувствую, как неимоверно сдавливает виски, меня пронзает боль, от которой, кажется, мозг вот-вот взорвётся. Кажется, у меня вырывается крик, и я отключаюсь.
Велира стоит у окна и рыдает. Я понимаю, что всё, я выиграла. Утёрла нос этой задаваке, которая всю жизнь презирала меня за то, что у меня не было магии.
Больше никаких сочувствующих взглядов и будущего с каким-то второсортным аристократишкой. Теперь я, а не Велира, стану женой генерала, претендующего на место Правителя.
А всё благодаря одной счастливой встрече с таинственным брюнетом во время отдыха на море. Он рассказал мне о потрясающих возможностях, о том, как Я, такая красивая и потрясающая, достойна жить. И буду жить, если выполню его просьбу. Всего одну. Может, две.
Неважно! Я готова сделать что угодно!
Остаётся всего ничего — вовремя пить настойку пустоцвета и время от времени зелье, пробуждающее во мне магию полёта. И главное — никому и никогда не позволять проверять свою магию.
Открываю глаза уже на скамейке. Изар стоит надо мной. На его скулах играют желваки, а взгляд ледяной настолько, что по моему телу бегут мурашки.
— Я не смог пробиться сквозь твой блок, Дарина, — говорит он. — Я должен решить, что с тобой делать.
— Изар… — я замолкаю и хмурюсь.
О чём-то ещё я хотела сказать, но в голове каша, шум и сложно сосредоточиться на одной мысли. Дракон не дожидается продолжения и прощается:
— До завтра, Дарина. Мне нужно подумать, — отрезает он и покидает камеру.
Смотрю на закрытую дверь, а в душе смятение. Он не поверил, но и не стал открещиваться. Надежда есть.
Зато благодаря видению я теперь знаю, что магия не менялась. У Дарины вообще не было магии. То, что есть у меня — это только благодаря тому, что я попала в это тело. Это только моя сила.
Я ныряю в книги, чтобы узнать хоть что-то ещё про свою магию. Время тянется бесконечно долго, и мне всё больше кажется, что Изар просто обо мне забыл, бросил меня. Я понимаю, что это не так, и что ему нужно найти доказательства. Но неужели нельзя было держать меня запертой в комнате, а не тут, в холоде? Неужели он не чувствует ко мне ничего, и заботился лишь потому, что я его жена?
Чёрт. Самое главное-то я ему и не сказала. Хотя… Заставит ли это Изара смягчиться? С другой стороны… Ему же нужен этот наследник? Это же должно отсрочить мой приговор?
Мысли прерывает громкий звук. Опять гремят засовы и замки. По коридору приближаются тяжёлые шаги.
— Заключённая, вас переводят в другую камеру, повернитесь лицом к стене и положите на неё руки, — командует он.
Вскакиваю с лавки, роняя записи Лиона, но под суровым взглядом охранника не решаюсь их поднять. Зато вспоминаю о другом. О маленькой булавке, которую отчего-то регулярно прикалываю к платью.
Лион. Он же сказал, что поможет мне, что бы ни произошло. А мне сейчас больше всего надо хотя бы выгадать время. Не верю я, что Изару я не нужна. Но сейчас он просто уверен, что его предали.