– Так…
Я потерла переносицу, пытаясь представить себя спокойной гладью озера. Представлялось плохо. В голове крутились кровавые картины, и в них я избивала ведьмака чугунной сковородкой.
К сожалению, просто шарахнуть его заклятием было чревато риском и самой оказаться бездомной. Маленькое жилище Петуньи вряд ли выдержит магический поединок. Ни огород, ни ведьмачье логово не пережили.
– Господин темный чародей, покиньте мою кухню вместе со своей котомкой и темным гримуаром! – отчеканила я. – В городском трактире вкусно кормят и застилают кровати простынями.
– У тебя нет простыней?
– Как и лишней кровати! – окончательно разозлилась я. – Да предки Истваны в гробах перевернутся, если в моем доме поселится ведьмак. Я сама бы легла в гроб и перевернулась!
Фентон поднялся со стула одним плавным движением и навис надо мной, вынудив задрать голову. В шее как-то нехорошо хрустнуло.
– Позволь напомнить, что сегодня твои предки предложили нам переспать, – тихо напомнил он просто космическое издевательство от прародительниц Истван. – Я им определенно понравился.
– Если следовать твоей логике, то и Варлокам я тоже понравилась?
– Они назвали тебя «отродьем», – напомнил он.
– Мои не назвали темных «отродьем» только из хорошего воспитания.
– Или здравого смысла.
– По крайней мере, у Истванов он есть! В общем, сумка, умертвие, выход, трактир. Выход, если не знаешь, там. – Я указала пальцем на входную дверь. – Трактир как-нибудь найдешь. Можешь забрать с собой Нильса и по дороге проклясть. И будем в расчете.
– Школяр ночует в доме? – неожиданно оживился Фентон и с подозрительным интересом обернулся к лестнице. – На втором этаже?
Я рот не успела открыть и даже не успела придумать колкий ответ, как он подхватил с пола пухлую заплечную сумку и начал по-хозяйски уверенно подниматься по лестнице, скользя ладонью по деревянным перилам. Грязные сапоги один к другому стояли под стулом.
– Ты куда карабкаешься? – даже несколько растерялась я.
– Спать, – отозвался он. – Так и быть, лягу с твоим школяром.
– Ты одолжение, что ли, мне делаешь?!
– Если бросишь в меня заклятие, то пострадает дом. Ты же не хочешь оказаться бездомной, фея? – словно прочитал он мои собственные мысли и с непередаваемым нахальством скрылся из поля зрения.
Над головой простучали тяжелые шаги. У ведьмака была скверная привычка стучать пятками по потолку, в смысле, по полу. Терпеть не могу! Зато понятно, почему в его холле была дыра. Не иначе как не выдержала «легкой» поступи.
– А говоришь, у тебя нет кровати, – донеслось со второго этажа.
– Я сказала, что у меня нет лишней кровати! – рявкнула я и ринулась вверх по лестнице – спасать собственную спальню от вторжения бесцеремонного захватчика.
Между тем Фентон уже дергал дверь во вторую комнатенку. Та не поддавалась. Живо представилось, как помирающий от страха Нильс отчаянно вцепился в ручку и уперся ногой в стену.
– Занято! – выкрикнул он.
Я на секунду прикрыла глаза, отыскала в памяти приличные слова и скомандовала:
– Нильс, сейчас же отпусти ручку.
Дверь волшебным образом открылась. Взлохмаченный, раздетый до пояса Нильс виновато выглянул из темной спальни и пробубнил:
– Госпожа Агата, он меня проклянет, пока я буду спать.
– Хорошая идея, – согласился Фентон.
– Учитель, слышите? Пусть идет на кухню. Мне обещали полную безопасность жизни и здоровью.
Как за одну седмицу мой тихий дом превратился в натуральный дурдом? Никак пресветлый наслал чары невезения.
– Вот и ночуй в замке Истван! – вышла я из себя. – Просто ложитесь спать в разных углах, а завтра извольте уйти без лишних напоминаний.
– До завтра еще дожить надо, – бросил Фентон и похлопал Нильса по плечу: – Да, школяр?
Удивительно, как тот не отбросил копыта прямо в дверном проеме, а тихо-мирно потеснился, освобождая дорогу завоевателю.
– Уж постарайтесь дожить. Оба! – проворчала я. – Не хватает утром ваши трупы со второго этажа стаскивать.
Не успела развернуться, как услышала удивленный возглас:
– Фея, у тебя и впрямь одна кровать.
– И она стоит в другой комнате, – пожаловался Нильс.
Выразительно хлопнув дверью, я закрылась в спальне и в одежде упала на заправленную кровать. Хорошо, что не успела перестелить постель. Думала, вечером перед сном аккуратно расправлю чистые простыни, надену наволочки на подушки, уткнусь в них лицом, вдохну запах фиалок. А теперь лежу без сил, дышу гарью, проникающей через щели в оконных рамах, и радуюсь грязному белью. По-моему, упасть ниже просто невозможно.
В тишине за тонкими стенами зазвучали голоса гостей, упрямо доказывая, что я все еще находилась в свободном падении. Но дно стремительно приближалось.
– Школяр, ты решил улечься раздетым? – брюзжал ведьмак.
– Сейчас рубашку надену…
На несколько дивных секунд они замолчали.
– Ты собираешься пристроиться ко мне? – снова прозвучал недовольный голос Фентона.
– Господин верховный, но тут только одно одеяло, – пожаловался парень. – Я не могу спать на голом полу.
– Ложись на сундуки!
Вновь все стихло. Жаль, ненадолго. Внезапно раздался страшный грохот, и содрогнулись стены. Я подскочила на кровати, почти уверенная, что между вторым и первым этажом появилась сквозная дыра.
– Да демоны тебя раздери, школяр! – рявкнул Фентон.
Только демонов для полного набора в моем доме не хватает! Верховный, просто возьми грех на душу, если она у тебя имеется, и прокляни Нильса Баека неподвижностью. Клянусь, я сделаю вид, что ничего не заметила.
– Простите, господин верховный, – простонал школяр. – Я не помещаюсь на сундуках… Можно мне лечь на краешек одеяла? Клянусь, что ночью не буду к вам прижиматься. Даю слово светлого мага!
Ведьмак привычно ответил бранным ругательством.
Без сил упав на подушки, я прикрыла рукой глаза и прошептала:
– Господи, когда уже этот длинный день закончится?
Вообще, лучше бы меня взволновал вопрос, когда начнется следующий день. А начался он преступно рано: за окном едва-едва занимался пахнущий гарью рассвет. Из мутного сна, в котором я почему-то жарила школяру кабачковые оладьи, меня вырвал истошный звон колокольчика.
В комнате по-прежнему горел верхний свет, я лежала одетая в испачканном ночью платье и тихо ненавидела мир. Особенно ту часть мира, которая спозаранку устроила непотребный, несмолкающий перезвон. На секунду я даже подумала, будто ведьмак из вредности решил разбудить меня ни свет ни заря и предпринять отчаянную попытку загнать на разбор завала, но из соседней комнаты донеслось хриплым недовольным голосом:
– Ты открывать собираешься?
– Сам открой, если надо!
– Ты хозяйка в этом доме.
– И хозяйка не понимает, почему ты все еще в нем! – не осталась я в долгу, мгновенно напомнив, что после пробуждения не планировала лицезреть его небритую физиономию.
Пришлось соскрестись с кровати, накинуть на плечи шаль и спуститься на первый этаж. При моем появлении Петунья обеспокоенно зазвенела чашками, словно догадывалась, кто именно заявился в такую несусветную рань, когда все приличные чародеи во сне готовили кабачковые оладьи.
Йосик испуганно топтался перед входной дверью, готовый гнать во весь опор и встречать визитера. Сдержать призрачного пса не удалось. Он вырвался на свободу, перелетел единственную ступеньку и ринулся к калитке, собственно в нее и врезавшись торцом. Звон немедленно прекратился.
– Госпожа чародейка, наконец вы услышали мой зов! – послышался с улицы знакомый голос бургомистра Круэла.
– Дюпри, да вас в столице услышали, – недовольно проворчала я.
– Беда пришла! – умоляюще крикнул тот и через паузу добавил: – Не только к вашему соседу.
Отодвинув ногой оголтело скачущую табуретку, я отперла засов и толкнула калитку. Обычно одетый с иголочки бургомистр не походил на себя. Костюм был измят, грязные брюки заправлены в рыбацкие сапоги выше колен. Посеревшие усы торчали щеткой. И сразу стало ясно, что случилось нечто из ряда вон выходящее – в сапогах Дюпри я не видела ни разу.
– Что с вами произошло? – обескураженно спросила его.
– Произошло со всеми нами! Чудовищная гроза! – сбивчиво объяснил он и махнул рукой в сторону города, заставив меня перевести взгляд на заляпанную глиной коляску. – Пока у вас горело, у нас топило! Ливень стоял стеной.
В общем, настоящая гроза досталась не нам, а городу. Природная магия показала себя во всем буйстве.
– А к рассвету поднялась река! – закончил он.
– Какая река? – не поняла я.
Река, конечно, имелась: прорезала лес узкой извилистой полосой недалеко от моего участка. За жаркое лето она обмелела настолько, что практически превратилась в мирный ручей и обнажила огромные валуны.
– Подземная, – объяснил Дюпри и принялся загибать пальцы, вернее, разгибать, протянув ко мне сжатый кулак: – Мэрию затопило, площадь затопило, мой особняк скоро тоже того…
Он замолк, замерев с тремя выставленными пальцами.
– Что еще? – осторожно уточнила я.
Перед мысленным взором появилась картина затопленного Круэла. Милый провинциальный город превратился в безмятежное озеро. Из воды торчала остроугольная крыша мэрии с длинным шпилем и разодранным королевским стягом. Вокруг него в солнечных лучах кружили крикливые чайки, а в воздухе отчетливо разливался рыбный душок. Я даже головой мотнула, чтобы развеять странное видение.
– Госпожа чародейка… Агата! Пока мы разговариваем, наверняка заливает торговую улицу! – с паникой в голосе предрек Дюпри. – Без магии никак. Помогите!
– Ждите, господин бургомистр, – велела я, собираясь захлопнуть калитку.
– Чего? – Он непонимающе моргнул.
– Не могу же я ехать в шали?
– У вас очень симпатичная шаль. – В воздухе Дюпри обрисовал женский контур, словно я была закутана в шаль, как в смирительную рубаху. – Да и вода прибывает. Скоро на лодках поплывем. Мой особнячок…