Неожиданно школяр с прислужницей повернулись к окну.
– И нет, мы не станем поджигать старый дом, – сдержанно добавила я.
– Давайте разведем в огороде костер и положим его на решетку? – выдвинул новое предположение Нильс. – Что скажете, верховный? Это ваш дракон, вам и решать, как его приготовить… В смысле, вывести…
– Ага, и будет у нас жареный дракон, а если сверху поперчим, то целый стейк из дракона, – пробурчала прислужница и вздохнула: – Что-то есть сразу захотелось.
– Положим его на угли в очаге, – решил за всех Фентон. – Там проще всего поддерживать жар.
Одновременно мы повернулись к очагу, обложенному изразцовыми плитками. На нем стоял пустой котелок, сверху висели поварешки. Чугунная дверца жаровни была плотно закрыта на резной засов. Откровенно сказать, даже в страшном сне я не могла представить, что мой очаг превратится в колыбель для огнедышащей твари.
Фентон лично разжег огонь, с первого раза справившись с кресалом. Постепенно пламя разгорелось, и драконье яйцо было аккуратно засунуто в жаровню. Прозрачно-оранжевые обжигающие языки облизывали его бока, не причиняя вреда. Неожиданно показалось, будто чешуйки вздрогнули, а по плотному панцирю прошла едва заметная судорога.
– Чует мое сердце, что мы не выведем дракона, а запечем, – покачала головой Танита, когда заслонка была закрыта.
– Да что же ты все каркаешь? – рассердился Нильс. Кажется, он был готов подкладывать яйцо себе под бок и усердно выводить. А может, под бок верховного. В конце концов, именно он нас всех втянул в историю с драконами.
В кухне раздался громкий переливчатый сигнал, словно кто-то пару раз ударил молоточком по стеклянному бокалу.
– Мама написала? – насторожился Нильс.
Но крышка на малахитовой шкатулке, спрятанной за геранью на подоконнике, оставалась закрытой.
Нахмурившись, я подошла к посудному шкафу и постучала по стеклу:
– Петунья, покажи шкатулку.
Тетушка отперла дверцу и позволила мне залезть на полку. Вообще-то, шкатулка простояла в самом углу последние три года. Письма я отправляла только отцу лично в руки. Почтовый артефакт оказался без надобности. Признаться, уже подзабыла, какой сигнал он подает.
– Так у вас все-таки есть почтовая шкатулка? – не без ехидства протянул школяр.
– Думал, что я застряла в темных временах магических войн? – хмыкнула я.
Крышка действительно оказалась откинутой. Внутри лежало свернутое трубочкой и скрепленное печатью клана Истванов послание. Под ним отыскались два портальных амулета. Чувствуя, как в груди зарождается неприятное чувство, я взломала печать и пробежалась глазами по тексту.
– Кто написал? – спросил Фентон с беспокойством в голосе.
– Ковен прислал официальное приглашение, – вздохнула я, с досадой понимая, как не вовремя родичи решили постучать кулаком по столу. – Завтра утром я должна явиться в замок.
– Зачем? – Нильс округлил глаза и испуганно переглянулся с прислужницей.
– Думаешь, только тебе устраивают выволочки? – усмехнулась я и без особого пиетета сложила письмо вчетверо. – У меня под носом умертвие напало на человека. Странно, что дотерпели до вечера.
– А как они узнали? – забеспокоилась Танита.
– Ты удивишься, как быстро по королевству разлетаются новости, – ответил вместо меня Фентон, внимательно слушавший разговор. – Школяр должен явиться с тобой?
Я согласно кивнула.
– А от меня-то им что нужно? – всполошился тот.
– Ученик всегда сопровождает учителя, – пояснила я и выпустила из кулака амулеты; темные кристаллы закачались на длинных цепочках, как маятники. – Надеюсь, ты хорошо переносишь портальные перемещения.
– Понятия не имею, – побледнев, прошептал на выдохе Нильс. – Никогда не пробовал.
К ночи дом успокоился и затих. От раскаленного очага в кухне было нечем дышать, и пришлось раскрыть окна и двери. В спальнях тоже царила духота. Если драконы рождались в огне, то нам в нем грозило свариться. Признаться, идея поджечь дом ведьмы Матильды и бросить в пламя яйцо – пусть само себя выводит, – уже не казалась отчаянно дурацкой.
Фентон спускался со второго этажа, как раз в тот момент, когда я проверила будущего крылатого монстра и собиралась лечь в кровать. Мы встретились под лестницей. Вообще, очень удачно, учитывая, что через открытую заднюю дверь проникал свежий воздух.
– Все будет хорошо? – вдруг спросил он.
– Ты про визит к пресветлому? – усмехнулась я. – Думаю, он пройдет лучше, чем в прошлый раз. У меня нет магии, я не смогу еще раз взорвать учебную башню.
– Зачем ты взорвала башню? – стараясь сдержать улыбку, спросил ведьмак.
– Никогда не поверю, что до Варлоков не доходила история, как старшая дочь пресветлого Иствана свихнулась и начала громить замок.
– Может быть, что-то и говорили, – нехотя признался Фентон. – И я был удивлен, когда понял, какая именно из Истванов живет у меня по соседству.
– Ну, строго говоря, это ты жил со мной по соседству, а потом вообще под бок перебрался.
– Ты въедливая, да?
– Ага, – улыбнулась я и, сама от себя не ожидая, призналась: – Ковен обвинил меня в воровстве. Это было немыслимо, и я вызвала на дуэль настоящего вора. Кое-какие постройки не устояли. Башня оказалась ближе всех.
– Ты доказала, что невиновна?
– Да, – согласилась я. – Тот человек сознался пресветлому.
– Тогда почему ты уехала из дома?
– Потому что отец ни секунды не сомневался, что это сделала я… Конечно, справедливо говоря, подростком мне не стоило взламывать двери его сокровищницы.
– Все-таки ты была оторвой, – больше не сдерживая смех, покачал головой Фентон.
– Прошу заметить, мне было четырнадцать. Я только освоила защитную магию и хотела приложить к чему-нибудь знания. Понятно, я взломала защиту самой недоступной комнаты в замке! – С чувством развела руками. – Не надо хохотать, Фентон, ты перебудишь весь дом…
Внезапно он склонил голову и мягко поцеловал меня.
– Ты решил на ночь глядя меняться магией? – ошарашенно спросила я, когда он чуточку отстранился. – Чтобы я еще разок замок порушила?
– Нет, я просто хочу целовать тебя, Агата Истван, – прошептал он мне в губы.
Беру свои слова обратно! Фентон Варлок умел целоваться. И делал это со вкусом. Так, что кружилась голова, ноги подкашивались, и становилось обидно, что в моей кровати уже спала его темная прислужница.
Увлекательное занятие прервал недовольный голос школяра:
– Вы чего там возитесь?
Мы замерли, словно подростки, застигнутые врасплох строгой гувернанткой. Рука Фентона, лежащая на моей груди, осторожно спустилась на талию. Я уткнулась лбом в его грудь, стараясь перевести дыхание. В голове стоял сладкий туман. Некоторое время мы не шевелились.
Оказывается, так сложно предаться взрослым утехам, если в маленьком доме живет много народу.
– Кажется, мне пора спать, – пробормотала я.
– Да, – хриплым голосом согласился он. – Спокойной ночи.
– И тебе.
Не глядя друг на друга, мы разошлись в разные стороны.
С открытыми глазами я лежала в кровати и дожидалась, когда же успокоится безумный стук сердца в груди. Внутри пекло. Пальцы все еще ощущали каждое прикосновение к крепкому мужскому телу. Кожа горела в тех местах, где касались его горячие губы…
Неожиданно в тишине со стороны улицы донеслись непонятые звуки. Что-то хрустело, ломалось, стучало и падало. Поднявшись, я украдкой выглянула в открытое окно и обнаружила, что внизу Фентон с остервенением рубит дрова.
И знаете? Я тоже не отказалась бы порубить дрова или просто принять холодную ванну.
Глава 12Темный ковен
Иногда я себе представляла, как вернусь в родовой замок. В фантазиях погода в этот день была паршивая. Шел дождь, шпиль главной башни протыкал брюхо огромной тучи. По брусчатке барабанило, и от этой яростной дроби мигом намокал и тяжелел подол платья. В реальности мы перенеслись в замок светлого ковена в середине погожего солнечного дня.
Стесняться не стала, выбрала место поближе к парадному входу, распугав внезапным появлением, поднявшим взъерошенную волну воздуха, людей на въездной площади. Хорошо, что перенеслась, подхватив школяра под локоть. Как тут же выяснилось, он плохо переносил портальные переходы. У меня еще плащ не успел опасть, как Нильс согнулся пополам, уперся ладонями в колени и простонал:
– Учитель, идите, а я просто здесь издохну.
– Тебя умертвие укусило – и то выжил, – отозвалась я, оглядывая отчий дом. – После такого тебя не прикончить ни одним портальным переходом.
– Один я еще переживу, но нам-то возвращаться, – пробормотал Нильс и попытался выпрямиться, однако снова согнулся от дурноты. – Можно, обратно я ногами? Глядишь, доберусь до Круэла к следующему году.
Пока он стонал, я осмотрелась. Замок Истван, безмятежного гиганта, озаряло солнце. Тянулись в синюю высь длинные шпили, летели к стягам пенные облака, вокруг самой высокой башни, где жил пресветлый, летали белые голуби. Птиц специально держали в замковой голубятне и каждый день в ясную погоду гоняли в небо.
– Вперед, школяр! Экскурсию по замку не обещаю, но тронный зал, уверена, посмотришь.
– Экскурсию мне устроили, когда мы с мамой приезжали, – признался он, ковыляя позади.
– Понравился замок?
– Да. Замок хорош, и комнаты для учеников такие просторные… – Его лицо выражало печаль всего студенческого народа, вынужденного мириться с произволом наставников.
– Зачем ты приехал ко мне в провинцию? – сдержанно спросила я. – Другие брать не захотели?
– Да мне и не предложили.
В общем, школяр попал под горячую руку пресветлого, из последних сил желающего осадить норовистую старшую дочь.
Мы поднялись по ступеням к раскрытым дверям парадного входа. Внутри был виден огромный холл с колоннами, широкой лестницей, ведущей к библиотечному этажу, лекториям и к переходу в учебную башню.
Как и всегда, толпились просители. Иногда аудиенции приходилось дожидаться по несколько дней. Люди оставались в комнатах для постоя и каждое утро собирались в этом холле, где даже в жаркую погоду царил неприятный холод. Те, кто пошустрее, успевали занять места на диванчиках перед огромным камином.