— Бросай свой рюкзак… Кстати, где твои вещи?
— В гостинице. Он снял номер, думаю, в самой дешевой гостинице, далеко отсюда, сначала мы долго гуляли с ним, потом познакомились в баре с двумя девицами, кажется, эстонками, и он, прикинь, пригласил их к нам в номер! Там они ужасно много пили, затем… Короче, я сбежала оттуда, переночевала в том же баре, хозяин впустил, пожалел и даже покормил меня ужином. А рано утром я ушла, вернее, сбежала, боялась, что хозяин, потребует с меня плату за ужин… Вот, шла, сама не зная куда, свернула на эту улицу, и вдруг меня такая злость взяла. С какой это стати я должна вот так оставаться на улице и без денег? Пусть даст мне хотя бы на дорогу! Я остановилась, позвонила ему, он наорал на меня, сказал, чтобы я возвращалась… Но я же слышала женские голоса, Ингин и этой, как ее… забыла… Стелла, кажется… Они еще там, в нашем номере!
— Забудь, все. Я дам тебе денег на дорогу. А ты пойди прими душ, потом я сварю кофе, у меня тут какое-то печенье есть, сыр в холодильнике…
Я дала ей полотенце, халат и отправила в ванную комнату.
Мысленно я уже уложила ее спать и легла сама. Нам обеим не мешало бы хорошенько выспаться, прежде чем что-либо предпринимать.
Две русские девушки, каждая со своей историей.
Хотя это Лену можно было назвать девушкой, ей было от силы лет двадцать пять. Я же в свои тридцать семь да еще и после бессонной ночи наверняка выглядела гораздо старше своих лет.
Пока Лена плескалась в ванной, я накрыла столик на террасе, включила кофеварку.
Вскоре воздух наполнился ароматом кофе, даже настроение поднялось. И в голове как-то прояснилось, и жизнь моя показалась мне не такой уж сложной и запутанной.
Думаю, в тот момент, когда в моей квартире появилась девушка Лена, мой мозг просто местами выключился и перестал думать об Алексе и Дино одновременно. Передо мной возникли две задачи — помочь Лене и хорошенько отдохнуть самой.
Лена вышла из ванной в «дежурном» хозяйском белом халатике и в тюрбане из полотенца на голове. От нее пахло шампунем.
После того как она смыла с лица всю черноту грима, я увидела ее розовое, слегка вытянутое узкое личико с большими карими глазами, маленьким аккуратным носиком и тонкими губами. Не красивая, но приятная.
— Ты садись за стол. Теперь моя очередь принимать душ, — сказала я бодро, протягивая Лене еще одно полотенце. — Мокрое повесь на сушилку, там, в конце террасы.
Теплая вода смыла с меня последние страхи и сомнения, и я вышла из ванной совсем другим человеком, уверенным в себе и более-менее спокойным. Вот что значит поселить рядом с собой глубоко несчастного человека, чьи проблемы на фоне твоих кажутся просто катастрофой!
Когда я, уже переодевшись, села за стол напротив Лены, нас разделяла корзинка с теплыми тостами, которые моя подопечная напекла в мое отсутствие да тарелка с сыром.
— Давай спокойно пить кофе и ни о чем не думать, — предложила я ей. — Знаешь, иногда полезно отключить свои мысли или просто заставить их работать в другом, нужном тебе направлении. Да-да, я не шучу.
— Просто отключить? Думаете, получится?
— Да конечно!
— Легко сказать… Ох, какая же здесь красота! Живут же люди! — Лена, любуясь окрестностями, развернула и сняла с головы мокрый тюрбан, вышла из-за стола и повесила полотенце на сушилку за моей спиной. Влажные волосы ее блестели на солнце. — Давно мечтала увидеть Неаполь… Вот только надо было поехать сюда одной, без мужика. Или мне с ними просто не везет.
Я, чтобы не молчать, решила поддержать разговор, причем вполне в традициях русских женщин, развивая тему «мужики — сволочи».
Быстро сочинила какую-то историю о подлеце, бросившем меня, беременную, без средств к существованию. И мы принялись болтать, обо всем сразу и ни о чем конкретно. Пили кофе, грызли тосты и ели вкуснейший мягкий козий сыр.
Возможно, все сложилось бы иначе, ну просто совсем по-другому, если бы я не заметила на груди Лены знакомую золотую подвеску в форме изящно завязанной ленты.
Меня тогда словно током ударило.
Надо же, какое совпадение, подумала я, вспоминая, где именно я увидела эту вещь.
Буквально недавно, в самолете, листая от скуки женский глянцевый журнал, я задержала взгляд на рекламе кулонов из последней коллекции Тиффани. Лена продолжала болтать, знакомя меня с грязненькой историей про развратных эстонок, а я, словно машинально вертя в руках телефон, моментально погуглив, нашла то, что искала: «Подвеска в виде ленты. Изделия Tiffany Bow подобны тонкой нити воспоминаний о чем-то или о ком-то и символизируют самые важные жизненные узы. Эта асимметричная подвеска окутана легкой дымкой воспоминаний об особых моментах. Розовое золото 18 карат с блестящими круглыми бриллиантами, размер mini, на цепочке длиной 40,64 см, общий вес бриллиантов — 0,14 карата…»
Эта подвеска стоила почти полмиллиона рублей. Я должна была отвести взгляд от этой изящной золотой подвески, чтобы не вызвать подозрения у моей гостьи.
«И никому, слышишь, никому не доверяй! Будь осторожна!!!» — предупреждал же меня Алик!
Конечно, эта подвеска могла быть и поддельной, сделанной из дешевого металла, но проверить-то девочку надо было! Если она, выражаясь ювелирным языком, из последней коллекции моих неаполитанских проблем и как-то связана с теми, кто устроил мне встречу в аэропорту Каподичино, то от нее можно ожидать всего, что угодно.
— Хочешь, я покажу тебе того козла, от которого чуть не родила?! — вливаясь вновь в тему, вполне себе эмоционально предложила я, вскакивая из-за стола и бросаясь в комнату, где у меня как бы и находился снимок.
Дурочка Лена и ухом не повела, поверила сразу, хотя куда правдоподобнее было бы показать ей фото мерзавца на своем телефоне!
У меня было очень мало времени, впрочем, как и у нее, в том случае, если она собиралась сделать мне какую-то гадость, зарядить пистолет, к примеру, который могла прятать в кармане халата, или сыпануть мне в кофе яду.
Нам обеим было что сделать друг для друга.
Я схватила ее рюкзак и заперлась в ванной комнате, раскрыла его и первое, что я увидела, был паспорт. Синего цвета с золотым гербом, изображающим орла, держащего одной лапой сноп из стрел (если мне память не изменяет, их должно быть ровно тринадцать!), другой — оливковую ветвь…
Американский паспорт!
Плюс кошелек красной лакированной кожи, открыв который, я увидела миллион (во всяком случае, довольно много) кредиток и наличных…
Дрожащими руками я раскрыла паспорт: «Jane Savage». Вот оно что… Девушку звали Джейн Севидж.
Вот она, смотрит на меня с фотографии своими большими темными глазами. У меня от удивления и страха голова закружилась. Как тогда, когда меня пытались убедить, что я вижу перед собой моего мужа, Алекса, мужчину, похожего на американца.
Сколько минут меня не было на террасе? Две или три? Пора было возвращаться. К сожалению, без фотографии отца моего так и не родившегося ребенка.
— Черт… Он где-то в телефоне… — Я вернулась за стол и взялась за чашку. — Знаешь, что я тебе скажу, Лена? Без мужчин жить как-то спокойнее, честно. Ты, главное, не должна зависеть от него эмоционально, понимаешь? Что же касается твоего багажа… А что там у тебя? Купальник, да пара маек с джинсами? Так?
— Ну да…
— Плюнь и размажь! Я дам тебе денег, у меня есть, купишь все новое, и не парься! Я вдова, и мой муж оставил мне кучу денег. Просто помогу тебе от души, и все!
— Ты серьезно? — спросила она, глядя почему-то на мою чашку.
Чудовище Джейн все-таки подсыпала мне туда яду. Вот только зачем? Что им всем от меня нужно? За что? Кому я помешала? Или меня все-таки с кем-то спутали…
— Вполне. Пары тысяч евро тебе хватит?
Она наконец подняла на меня глаза. Не сразу до нее дошел смысл произнесенного мною.
— Сколько-сколько? Да ты что?! Нет-нет! Мне просто на билет нужно, да на такси уже в Москве. Я с мамой живу, она меня встретит…
— Лена?… — Я сделала паузу и внимательно посмотрела ей в глаза. — А ты ничего не хочешь мне сказать?
— В смысле… — она растерянно заморгала глазами. На этот раз она сдержалась и не посмотрела на мою чашку с недопитым кофе.
— Там под окном парень стоит… и не один… Рядом с ним две девушки-блондинки, ну очень похожие на эстонок… Думаю, они пришли по твою душу, как-то выследили тебя…
Она не могла не пойти и не посмотреть, я расставила ей психологическую ловушку. Даже если она их всех придумала (конечно придумала! девушка Джейн с рюкзачком, набитым банкнотами, была независима, как морской ветер!), то хотя бы для виду должна была подойти к окну и взглянуть на эту троицу. А что, если я действительно увидела под окнами каких-то людей?
Просто подойти и сказать, что нет, это не они…
Она покинула террасу буквально на несколько секунд и вернулась на целых шесть секунд после того, как я поменяла чашки местами.
— Знаешь, не знаю, как ты, а я прямо сейчас отправлюсь спать. Ты можешь выбрать, либо последовать моему примеру, я тебе постелю, или бери такси и дуй в аэропорт… Деньги я тебе сейчас принесу…
И я, рискуя своей жизнью, быстро допила кофе, предназначенное моей гостье, сделала шаг в сторону двери и тотчас рухнула, хватаясь за живот, прямо на пол…
А она… Она могла бы и не пить свой (то есть мой) кофе.
Она сделала это машинально, поскольку теперь точно знала, что все сработало, и я взяла в руки именно ту, страшную чашку с отравленным кофе, что подразумевало, что вторая — чистая, без яда. Сделав несколько глотков залпом, она рухнула рядом со мной. После судорог у нее изо рта пошла пена.
Девушка Джейн произвела еще несколько конвульсий и затихла.
Я поднялась и села за стол.
Свежий ветерок с залива шевелил цветы в горшках, салфетки на столе… Я сунула в тостер два ломтика хлеба и придвинула к себе масло.
На этот раз выключить свои мозги, чтобы не думать уже об этом трупе, у меня не получалось.
10
Никогда мне еще не приходилось видеть так много черепов сразу.