Судя по всему, коллекцию для Дэвиса подобрали в магазине «Антиквариата» на Петровке, 10 в Москве[1425] из того, что имелось в продаже. Не следует забывать, что 1937 год стал не только временем создания иконной коллекции Дэвиса, но и последним годом работы «Антиквариата», который к тому моменту не был самостоятельным объединением, а входил на правах конторы в общество «Международная книга». Есть все основания полагать, что коллекцию Дэвиса создавали за счет ликвидации остатков «Антиквариата».
Дэвис оказался отчасти прав, утверждая, что экспертизу произведений искусства для «Антиквариата» проводили ведущие музейные специалисты и реставраторы, в том числе и работники Третьяковской галереи, но в данном случае экспертиза не была проведена специально для него, а состоялась при выдаче икон из галереи задолго до приезда Дэвиса в СССР. Кто конкретно из «экспертов» предоставил информацию для составления первых машинописных каталогов собрания Дэвиса, неизвестно, но, как покажет последующий анализ, многое в этих каталогах вызывает сомнение, в том числе легенда происхождения некоторых икон из ГТГ и Киево-Печерской лавры, путаница с разрушенными Чудовым и Вознесенским монастырями, находившимися по соседству в Кремле. Говоря об экспертах, подбиравших для него иконы, Дэвис не назвал ни одного имени. Это свидетельствует о том, что сам он с ними не встречался и при отборе не присутствовал, иначе, по заведенному им порядку, не преминул бы описать эти встречи в дневнике. Возможно, что информацию для первых каталогов, составленных в Москве, поставляли не искусствоведы, а торговые работники антикварного магазина на основе товарных этикеток, имевшихся на иконах.
История не предоставила Дэвису право первого выбора. Он получил то, что осталось в «Антиквариате» после покупок Ханна в 1935 и 1936 годах. Так, икона «Св. Георгий, епископ Митиленский», которую продали Дэвису (прил. 25 № 1), была выдана из ГТГ на продажу в составе деисусного чина, состоявшего из 10 икон (прил. 21 № 33–39). К моменту покупки Дэвиса в магазине «Антивариата» осталось только три иконы из этого чина, семь других уже находились в собрании Ханна за океаном. Упоминавшиеся ранее четыре иконы праздничного чина (прил. 25 № 3–6) были выданы из ГТГ в составе группы 12 икон. Ко времени покупки Дэвиса восемь икон этого чина, видимо, уже были проданы.
Тот факт, что Дэвису составили коллекцию из оставшегося товара «Антиквариата», а не из музейных собраний, сам по себе не значит, что ему продали малоценные работы. В распоряжении «Антиквариата» оказались прекрасные произведения искусства, многие из которых не были проданы, со временем возвратились в музеи и достойно пополнили их собрания. Материалы российских архивов и исследовательская работа, которая выполнена автором этой книги в музее Чейзен, где в настоящее время находятся иконы из собрания Дэвиса, позволяют сделать ряд предположений и заключений об истории их бытования.
У Дэвиса было одиннадцать икон с легендой происхождения из Третьяковской галереи. Проведенный анализ показал, что тогда как в отношении некоторых из них легенда не подтвердилась, шесть икон действительно были отданы в 1934–1935 годах в «Антиквариат» из ГТГ (прил. 25 № 1–6). Ни одна из них не принадлежала первоначальному иконному собранию П. М. Третьякова.
Четыре иконы – «Покров Богоматери», «Распятие», «Сошествие Св. Духа», «Крещение» – поступили в Третьяковскую галерею в составе чина из 12 икон в первой половине 1920‐х годов из Государственного музейного фонда. Судя по обозначению «А. К.» на одной из них, иконы находились в хранилище № 2 ГМФ в здании Английского клуба и выданы в ГТГ до того, как это хранилище было ликвидировано, а оставшиеся иконы переданы в Центральное хранилище в доме Зубалова. Именно поэтому эти иконы не попали в инвентарную книгу Центрального хранилища, которая сохранилась до наших дней, а значит, выяснить, из иконостаса какой церкви или из какой частной коллекции они происходят, не представляется возможным. Третьяковская галерея выдала в «Антиквариат» все иконы этого чина, и, как свидетельствует история Дэвиса, их распродали по частям.
Икона «Св. Георгий, епископ Митиленский» поступила в Третьяковскую галерею в 1930 году из Исторического музея (прил. 25 № 1). Она выдана из ГТГ в «Антиквариат» в составе десяти икон деисусного чина, о котором уже много сказано. Семь из этих икон оказались у Ханна, а две другие волею судеб достались супруге Дэвиса в подарок от Фрэнсис Россо, жены итальянского посла, и сейчас находятся в музее Хиллвуд (прил. 21 № 33–39).
Тем же путем, из Исторического музея, в Третьяковскую галерею попала и икона «Илья Пророк в пустыне». В каталоге коллекции Дэвиса 1938 года указано, что она происходит из собрания Рябушинского и находилась в Румянцевском музее[1426]. В настоящее время музей Чейзен отказался от этого провенанса. Возможно, музейные работники поторопились. Вряд ли Дэвис, который ведать не ведал о Рябушинском или Румянцевском музее, сам придумал такую легенду. Он повторил то, что ему сказали продавцы. Сохранившиеся на обратной стороне иконы номера и этикетки подтверждают, что эта икона находилась в Румянцевском музее до передачи в ГИМ (прил. 25 № 2). Известно, что иконное собрание С. П. Рябушинского в 1918–1919 годах попало в филиальное отделение Румянцевского музея (прил. 4), которое располагалось в доме Зубалова. Таким образом, вероятность того, что эта икона происходит из собрания Рябушинского, существует.
Возвращаясь к вопросу о ценности икон, проданных Дэвису, следует признать, что музейная принадлежность шести икон его собрания является доказанной. Эти иконы хотя и недолго, но находились в ведущих музеях России – Румянцевском и Историческом, а также в Третьяковской галерее, хотя вопреки утверждениям Дэвиса эти иконы никогда не выставлялись в музейных экспозициях. Массовость поступлений экспонатов в музеи в те годы и кратковременность пребывания этих икон в музейных коллекциях не оставляют сомнений в том, что искусствоведы не имели возможности толком изучить их. Однако тот факт, что эти иконы попали в Третьяковскую галерею, может свидетельствовать об их изначально высокой оценке специалистами того времени, ведь, согласно постановлению Наркомпроса, при распределении национализированных произведений искусства между музеями в ГТГ должны были поступать произведения высокой художественной ценности.
Согласно первым каталогам коллекции Дэвиса, десять из проданных ему икон якобы находились в Киево-Печерской лавре (прил. 25 № 1, 3–6, 8, 9, 15, 17). Вероятность киево-печерской легенды подробно рассмотрена в главе «Разоренные иконостасы» в этой книге. Теоретически такая возможность существует в том смысле, что иконы могли ненадолго оказаться вместе с другими национализированными ценностями на хранении в созданном в лавре Музейном городке, но документального подтверждения эта легенда не находит.
Существует вероятность того, что к Дэвису могли попасть иконы из фонда Новодевичьего монастыря. Так, на обороте иконы «Сошествие во ад» (прил. 25 № 7) сохранился обрывок этикетки с рукописным номером 3107 и текстом «Фонд музея б. Но…». Оборванная надпись может означать «Фонд музея бывшего Новодевичьего монастыря».
Две иконы «Рождество Христово» и икона «Сошествие во ад» (прил. 25 № 12–14), согласно первым машинописным каталогам Дэвиса, происходят из Чудова монастыря Московского Кремля, который был разрушен по распоряжению советского руководства на рубеже 1920–1930‐х годов. Составители каталогов ошибочно называют его женским, тогда как он был мужским. Благодаря сохранившейся на обороте надписи удалось установить, что икона «Сошествие во ад» действительно находилась в Кремле, но не в Чудовом, а в женском Вознесенском монастыре. Он располагался по соседству с Чудовым и был уничтожен в то же время. Информация, полученная от советских продавцов, в данном случае имела некоторые основания, а значит, возможность происхождения и других икон «чудовой легенды» из монастырей Московского Кремля существует, хотя и остается недоказанной. Кроме того, факт происхождения одной из икон собрания Дэвиса из Вознесенского монастыря свидетельствует, что иконы уничтоженных московских кремлевских монастырей пошли на продажу. Так находят своеобразное подтверждение слова Дэвиса о том, что его иконы ранее «выставлялись в Кремле», однако они находились не в музее, а в действующем монастыре.
Благодаря исследованиям Ю. А. Пятницкого появилась информация о возможном происхождении монументального триптиха из собрания Дэвиса (прил. 25 № 15). Пятницкий считает, что триптих находился в коллекции кардинала Андреа Альтиери (Cardinal Andrea Altieri). Русский коллекционер Михаил Петрович Боткин купил этот триптих в 1875 году в Риме, и до смерти Боткина в 1914 году триптих находился в его доме в Санкт-Петербурге. Сохранилась фотография петербургского кабинета Боткина, где этот триптих виден, хотя и не очень отчетливо[1427]. По мнению Пятницкого, во время войны и революционных событий, в 1916 или 1917 году, вдова и дочери Боткина перевезли триптих в Москву[1428], где он позже был национализирован и попал в Государственный музейный фонд, а оттуда передан в «Антиквариат» и продан Дэвису. Пятницкий считает продажу этого триптиха большой утратой для российских музеев[1429].
Что касается остальных икон из собрания Дэвиса, то, судя по сохранившимся номерам и этикеткам на их обратной стороне или полному отсутствию таковых, они не происходят из музейных коллекций. Скорее всего, они попали в «Антиквариат» либо напрямую из разоренных церквей, либо через Государственный музейный фонд в период его ликвидации или позже из Госфонда, куда поступало национализированное художественное имущество немузейного значения. Единственным местом, где эти иконы когда-либо могли «выставляться» до продажи Дэвису, вероятно, были церкви, в которых они находились до революции и из которых были изъяты советской властью, а также частные дома. В архивном машинописном каталоге собрания Дэвиса указано, что икону «Св. Федор Тирон» он получил в подарок в Харькове во время поездки по индустриальным предприятиям и стройкам СССР. Откуда она происходит, неизвестно (прил. 25 № 21).