итерой «С», типичные для квитанций «Антиквариата»; разрешающие штампы на вывоз из СССР, а также отметки таможни Франции – служат подтверждением этих предположений[1527]. Особого внимания заслуживает провенанс небольшой иконы «Богоматерь Владимирская» (инв. 1972. 145. 25). На ее обороте от руки написано «Щ 1988». В Историческом музее литерой «Щ» помечали иконы из собрания купца П. И. Щукина. Эту икону удалось найти в инвентарных книгах ГИМ. Она была выдана в «Антиквариат» 10 декабря 1932 года по акту № 197.
После смерти Бахметьева его имущество, включая иконы, перешло в созданный им Гуманитарный фонд. В 1972 году фонд передал художественные произведения в музей Метрополитен. Часть их Метрополитен довольно быстро продал с аукциона, остальные хранятся в музее. Сейчас в собрании музея Метрополитен 16 икон из числа тех, что поступили из Гуманитарного фонда[1528]. Они датируются XVI–XVII веками. Еще семь икон – дары частных лиц, провенанс их неизвестен, однако время дарения некоторых из них, 1932–1933 годы, может свидетельствовать об их принадлежности сталинскому экспортному фонду[1529]. Две иконы в Метрополитен наверняка связаны с продажами 1930‐х годов: «Христос во славе»[1530], которую музею в 1944 году подарил Ханн, а также икона «Спас Эммануил со Свв. Борисом и Глебом», подарок коллекционера, филантропа и члена опекунского совета музея Метрополитен Джорджа Дюпона Прэтта (George Dupont Pratt, 1869–1935). На этой иконе есть этикетка Мосторга, согласно которой икона принадлежит московской школе XVI века. Остальные иконы в музее Метрополитен – греческие.
В США есть два музея, о которых следует сказать особо. Их истории показательны. Один из них – музей Тимкен. Основателем иконной коллекции этого музея была Эми Патнэм (Amy Putnam, 1874–1958). Вместе с сестрами она получила богатое наследство от отца и от бездетного кузена и в 1920‐е годы начала покупать иконы[1531]. После ее смерти в 1958 году осталось 338 икон, которые перешли по завещанию в фонд Патнэм (Putnam Foundation). Эми не бывала в России и покупала иконы у русских эмигрантов, на аукционах и через антикварный отдел универмага «Gumps» в Сан-Франциско. Как показывает исследование Венди Салмонд[1532], в основном это были небольшого размера домашние иконы XVII–XIX веков, типичные для личного багажа беженцев из России. Эми пунктуально записывала имена бывших владельцев, что, по мнению Салмонд, отражало характер собирательства первого поколения коллекционеров США – интерес к иконам был вызван прежде всего личной трагедией жертв революции. Только за два года до ее смерти характер собирательства Эми Патнэм начал меняться – она вдруг купила храмовую икону большого размера в фирме «A La Vieille Russie». После смерти Эми Патнэм было принято решение оставить только 25–50 икон из ее собрания, остальное продать[1533]. Избранные иконы и вошли в состав коллекции музея Тимкен[1534], который открылся в Балбоа-Парк в Сан-Диего в 1965 году. Сейчас в музее осталось 23 иконы из наследства Эми Патнэм[1535].
После смерти Эми фонд Патнэм активно покупал храмовые иконы, в том числе через «A La Vieille Russie» и лондонского антиквара Ричарда Темпла. В результате десятилетие спустя Тимкен стал единственным публичным музеем в США, где можно было увидеть большие средневековые русские иконы сродни тем, что находились в советских музеях. К началу 1980‐х годов четко определилось намерение кураторов Тимкен превратить музей в собрание не только произведений старых западноевропейских мастеров, но и русских икон. Поэтому когда в 1980 году коллекция Ханна, считавшаяся одной из лучших на Западе, была выставлена на продажу, музей Тимкен активно участвовал в торгах и купил три иконы – «Вознесение», «Рождество Христово» и «Св. Василий Великий, с житием» (прил. 21 № 14, 41, прил. 22 № 10), заплатив огромную по тем временам сумму, почти 400 тыс. долларов. Так в этом музее оказались иконы из сталинского экспортного фонда.
Книга Тетерятникова «Иконы и фальшивки», которая объявила иконы Ханна подделками, стала шоком для кураторов музея Тимкен. Две из купленных икон, как рассказано в этой книге, успешно прошли экспертизу, тогда как третья, «Рождество Христово», купленная как работа XVI века, сейчас в музее считается новоделом. Скандал, поднятый Тетерятниковым, убил намерение кураторов превратить Тимкен в музей русских икон. По мнению Салмонд, музей так и не оправился от шока начала 1980‐х годов. Доверие к русским иконам было подорвано, и несмотря на побуждения Ричарда Темпла добавить в собрание новые иконы, после скандального аукциона 1980 года музей Тимкен не купил ни одной иконы. Сейчас в музее осталось 59 икон.
Музей Менил в городе Хьюстон в штате Техас, иконное собрание которого формировалось примерно в то же время, что и собрание музея Тимкен, оказался более устойчивым к скандалу, устроенному Тетерятниковым. В основе собрания музея – частная коллекция его основателей Джона и Доминик де Менил (John de Menil and Dominique de Menil). Собрание икон этого музея считается одним из наиболее значимых в США. Оно включает более 60 икон[1536]. В каталоге собрания представлена 31 русская икона (в том числе небольшой иконостас), остальные иконы – «византийские» и «балканские».
Зарождение интереса Доминик де Менил к русским иконам напрямую связано с советской индустриализацией и сталинскими продажами произведений искусства. Нефтяная компания ее отца Конрада Шламбергера (Conrad Schlumberger) с 1929 по 1936 год помогала становлению советской нефтяной промышленности. Доминик увидела русские иконы в Москве в 1933 году, когда сопровождала отца в одной из деловых поездок. Именно тогда в Торгсине за 2 тыс. франков (150 руб.) она и купила свою первую икону – «Чудо Св. Георгия о змие» новгородской школы начала XVI века. Сестра Доминик, Силви, тоже в тот день купила икону в Торгсине, небольшой образ «Св. Николая», за 45 руб. (600 франков). Сестры оставили в залог 100 франков (7 руб. 50 коп.)[1537], пообещав, что остальные деньги вскоре будут переведены из Франции на счет Торгсина. Показательно, что в письме к мужу Доминик говорит о потраченной сумме (150 руб.) как о расточительстве и разрешает отменить покупку, если он считает ее неуместной в их финансовом положении. Икона была куплена и, как свидетельствует сохранившаяся фотография, заняла специальное место в квартире супругов в Париже[1538]. Де Менил переехали в Хьюстон, где располагалась американская штаб-квартира фирмы Шламбергера, в 1941 году.
В начале 1980‐х годов, когда антикварный рынок и музеи еще не пришли в себя после скандала, вызванного книгой Тетерятникова, Доминик де Менил, в отличие от обескураженных кураторов музея Тимкен, начала активно покупать русские иконы через антиквара Яни Петсопулоса. Среди приобретений была икона «Чудо Св. Георгия о змие», которая принадлежала советскому диссиденту Андрею Синявскому. Покидая СССР, он вывез ее. В 1985 году Доминик купила 58[1539] из 61 иконы собрания английского коллекционера Эрика Брэдли (Eric Bradley), которые в наши дни и составляют костяк иконного собрания музея Менил[1540]. Собрание Брэдли византийского и древнерусского искусства формировалось за счет икон, которые предлагали на рынке в 1960–1970‐е годы. У Брэдли оказались две иконы Ханна, купленные у «Антиквариата» в 1930‐е годы и проданные на аукционе Кристи в 1980 году: «Успение» из бывшего собрания Остроухова, которая является парной к «Вознесению» в музее Тимкен (прил. 21 № 13), и «Богоматерь на престоле, с избранными святыми» (прил. 22 № 5).
Ричард Темпл активно участвовал в формировании собрания Брэдли и считает, что кроме икон Ханна там вряд ли были другие из сталинского экспортного фонда. Однако в собрание Брэдли попали иконы из ранее сформированных частных коллекций, провенанс которых не был исследован. Так, например, у Брэдли оказались иконы из коллекции директора выставочного зала Helsinki Konsthallе Бертела Улофа Хинце, а он покупал иконы в СССР в 1930‐е годы[1541]. Вполне возможно, что из частных коллекций к Брэдли могло попасть несколько «посланцев „Антиквариата“» или иконы, которые были куплены в СССР в 1920–1930‐е годы. Так, икона «Воскрешение Лазаря» (по атрибуции в каталоге относится к новгородской школе начала XV века), которая попала к Брэдли из собрания Елены Рубинштейн (Helena Rubenstein), сохранила на обороте фрагмент штампа Главнауки (1921–1930). Несохранившаяся часть штампа осталась на бумажной этикетке, которая была счищена. Видимо, это было разрешение на вывоз иконы из СССР, что свидетельствует о том, что она куплена на советском внутреннем рынке в 1920‐е годы у частного лица[1542].
В Музее искусств Цинциннати хранятся иконы из собрания Байарда Ливингстона Килгура (Bayard Livingston Kilgour, 1904–1984)[1543]. В Цинциннати эти иконы выставлялись уже в 1930 году, но в собственность музей получил их только в 1999 году после смерти и по завещанию супруги Килгура. Газетные публикации 1930‐х годов и интервью, взятые у супругов в разные годы, дают противоречивые сведения о происхождении этой коллекции. То говорится, что Килгур купил иконы в 1925 году, когда, будучи студентом Гарварда, работал над диссертацией в России; то – что он купил их в России в 1925, 1927 и 1929 годах, когда навещал своих друзей, «бывших аристократов»; а то и вовсе – что он купил всю коллекцию целиком в конце 1920‐х годов у «доктора Девриента»