Я пока что не привлек внимания Гаргха – вероятно, потому, что я а) был один, и б) лежал на спине, поскольку меня сбили с ног наши компьютерные войска, которые в ужасе сбежали с поля боя. В моем распоряжении была только какая-то хреновая броня и примитивный меч – «геймеры» наотрез отказались дать мне стартовый уровень повыше. Это якобы как-то сделает игру «честной». Ну да, как же.
Дымящиеся останки Кевина Мудрого (возможно, не настолько мудрого, как ему казалось) все еще цеплялись мертвой хваткой (ха, мертвой хваткой) за его главное сокровище – «Посох огненных шаров». К сожалению, «Посох огненных шаров» так же полезен в бою с драконом, как и электронное письмо с парой гневных слов. Вот если бы у него был «Посох ледяных бурь» или что-то в этом роде…
И все же это ценное оружие. Если я выживу в этом бою, то, возможно, сумею обменять посох на заколдованную броню или еще что-нибудь. Я встал и вырвал посох из того, что осталось от руки Кевина.
– Господи, Кевин! Вернись в игру! – завопил Верн. – Эта штука против дракона не поможет!
Гаргх завопил от ярости и боли: кто-то из игроков сумел отрубить кусок от его ноги. В ответ Гаргх временно отказался от своего метода «две цели за один выдох» и дал игроку – Тиму, кажется, – полную дозу своего внимания. На такой дистанции от игрока даже костей бы не осталось.
– А, ЧЕРТ! – завопил Тим, превращаясь в пепел.
Затем Гаргх дохнул огнем на Верна и попытался его сожрать. Верн отпрыгнул назад, отчаянно размахивая секирой.
В поведении дракона есть один любопытный момент: наклоняясь к жертве, он поднимает хвост, чтобы сохранить равновесие. И, насколько я мог понять, наблюдая с выгодной позиции, «геймеры» были просто маньяками в том, что касалось деталей анатомии. Не следует ли мне опасаться потока драконьих какашек?
Но изнутри красный дракон, скорее всего, не более огнеупорен, чем любое другое животное.
Думая об этом, я, хилый пехотинец первого уровня, на которого можно не обращать внимания, подбежал к дракону сзади, воткнул посох огненных шаров туда, куда нужно вставлять ректальный термометр, и нажал на спусковой крючок.
Раздался приглушенный звук, дракон повернулся с удивленным выражением на морде, и из его ушей повалил дым. Затем он завизжал, подпрыгнул – и вся сцена застыла.
– Так, кто-то должен разъяснить нам правила, – сказал невидимый голос. – Цель имеет право сделать спасбросок?
– Ты шутишь, что ли?! – завопил Верн. – Как он от такого увернется, черт побери?
Верн и бесплотный голос принялись осыпать друг друга оскорблениями. Верн подпрыгивал и размахивал кулаками, подкрепляя свои слова.
Все остальные окружили Гаргха; он застыл в прыжке, и посох торчал именно там, где я его оставил.
– Жареный дракон на палочке, – сказал Пит, хлопая меня по плечу. – Класс. Вся слава за убийство достается тебе.
Мы выключили подземелье и пошли в раздевалку, расслабиться и обменяться ощущениями от игры. Я не очень понимал, зачем понадобилась раздевалка – но, с другой стороны, она ничуть не хуже моего паба.
– Они все еще спорят, – сказал Гэндальф, покачав головой. – М-да, понеслось говно по трубам… – Он усмехнулся. – Прости, я неудачно выразился.
Я улыбнулся своим товарищам по отряду. Кевин, чей «Посох огненных шаров» теперь стал моим, угрюмо посмотрел на меня и отвернулся. Похоже, сейчас он не испытывал ко мне особо теплых чувств: я ведь получу все очки за дракона – если только кто-то не отменит решение судьи. Кроме того, мне достанется половина сокровищ дракона. Общее число очков опыта поднимет меня уровня на три, не меньше, и еще я что-то получу за посох.
В общем, денек выдался неплохой. Жаль, что в жизни такого не бывает.
– Давай закругляться, – сказал я Гэндальфу.
Он кивнул и переместил нас обоих в свою личную ВР: она очень напоминала Изенгард из фильмов Питера Джексона, но с мягкими креслами.
– Так что тебя беспокоит, Билл?
– Если честно, Гэндальф, то вы, похоже, забили на проект, не доведя его до конца.
Он нахмурился.
– Интересно. Возможно, мы по-разному понимаем выражение «довести до конца». Действительно, экспедиция еще не скоро закончится, но мне кажется, что мы уже сделали все, что собирались.
– Экологические и социологические исследования не закончены; перевод почти готов, но в нем до сих пор есть «белые пятна»; картирование топополиса практически не началось, и это я еще ничего не говорю про изучение Квина.
Гэндальф изобразил на лице бесконечное терпение.
– За многое из вышеперечисленного отвечают «прыгуны». Мы помогали вам, но только потому, что какое-то время это было интересно. Билл, неужели ты не в курсе, что такое «добровольная помощь»?
– То есть, когда работа становится менее интересной, вы сваливаете?
Гэндальф немного подумал.
– Ну, в общем, да… Слушай, мы по-прежнему готовы отвечать на конкретные вопросы, но в дальнейших исследованиях мы не участвуем. Принеси нам еще одну интересную задачу, тогда и поговорим, ладно?
Я вздохнул. Они становятся все меньше и меньше похожими на Боба.
– Отправь моего персонажа в резерв, хорошо? Скорее всего, я еще вернусь.
Покидая его ВР, я видел, как он с улыбкой показывает мне большой палец.
24Интерлюдия
Боб. Июль 2334 г. Вирт
Хью сидел в кресле-мешке с кружкой кофе в руках и смотрел в пустоту. Я переслал ему наши журналы за последние несколько дней, и он немедленно заглянул ко мне.
– Пушки с транквилизаторами, а? – Он глотнул кофе. – Любопытный выбор оружия.
– Почему?
– Есть столько более легких и простых способов уничтожить противника – ножи, пистолеты с настоящими пулями и так далее. «Небесная река» – не космическая станция, так что о дырках в обшивке можно не беспокоиться. Материал корпуса даже не заметит столкновения – для этого нужен снаряд куда более крупного калибра.
– Ладно. И что нам это говорит?
– Если предположить, что пушка украдена – а это вполне логично, то Администратор, похоже, очень не хочет никого убивать… – Хью снова умолк. – И «рассеивание»… По-моему, вы правильно истолковали данный термин. Повторюсь, в этом случае было бы проще убить.
– Это важно?
Хью несколько раз открыл рот, собираясь что-то сказать, а затем на его лице появилось странное выражение.
– Точно не знаю. Возможно, квинланцы просто не любят убивать друг друга. Но…
– Да. Квин. Планета.
– Слушай, Боб, под станцией у тебя все еще закопан тот запасной «мэнни». Ты не думал о том, чтобы активировать его и отправить кого-нибудь в путь – возможно, вверх по течению?
Я покачал головой.
– Нет, Хью, он – запасной. На тот случай, если мы раздолбаем один из наших. Нам нужно оставаться вчетвером.
– Хм… Очень жаль. Мне бы хотелось его опробовать.
– На Квине еще есть тестовые машины. Насколько я понимаю, Уилл и Говард с ними играют.
– И ломают, – ответил Хью, и, заметив выражение на моем лице, добавил: – А, ты не знал. Только Бриджит не говори.
– Говард сломал «мэнни»?
В ответ Хью только ухмыльнулся, а затем поставил свою кружку и встал.
– Я просканировал город Гален. На всех уровнях разрешения, на которые мне хватило времени, я не увидел ничего необычного. В частности, мне не удалось найти ни электроники, ни какой-то запретной техники.
– Это может означать, что у Сопротивления ее нет, а также то, что повстанцы не хранят ее в городе. А пушки с транками?
Хью пожал плечами.
– Они не являются электроникой, так что для них нужен отдельный скан. А я не успел его сделать, у меня не хватило времени – теплопоглотитель сгорел. По той же причине невозможно проводить сканирование случайных точек. Мне и так уже пришлось пожертвовать беспилотником, и теперь техники будет не хватать, пока я не подгоню замену. – Хью поднял руку. – Потом поговорим.
С этими словами он исчез.
Подчиняясь внезапному капризу, я решил заглянуть к Уиллу на Вальгаллу. Наша последняя встреча закончилась довольно неожиданно. Получив подтверждение, я зашел к нему в гости.
На то чтобы снять «мэнни» со стойки, понадобилась всего секунда; я посмотрел по сторонам, но увидел я не Уилла в кресле, а полуметрового «бродягу», который махал мне лапой. «Бродяга» пошел, а затем со значением остановился. Вероятно, он нетерпеливо взглянул на меня, но поскольку эти машины симметричные, я не был уверен, что точно его понимаю.
За двести лет, которые прошли с момента их изобретения, «бродяги» не очень сильно изменились – по крайней мере, в главном. Их значительно улучшили: вставили источник энергии Казимира, сделали детали из более качественных материалов, вставили более компактную электронику и так далее. Но «бродяга» все равно остался восьминогим многофункциональным роботом, которым управляет тупой машинный разум. Я задумчиво нахмурился и последовал за «бродягой». Возможно, «прыгуны» правы – создание практичного ИИ, либо на самом деле разумного, либо обладающего способностями зомби, произвело бы невероятный эффект на общество – возможно, изменило бы его даже сильнее, чем теория подпространства и связанные с ней технологии.
Следуя за «бродягой», я покинул дом Уилла и пошел по долгой последовательности лестниц – часть из них была сделана из разных материалов, а часть – вырезана в камне. Я уже задумался о том, правильно ли я понял «бродягу», когда мы наконец вышли на ровную площадку в южной части мыса, на котором Уилл построил свой дом.
Уилл встал и помахал мне, а «бродяга» тем временем развернулся и направился обратно к дому. На обратном пути он уже мог не подстраиваться под гуманоидов, и поэтому полез прямо по отвесной скале. Задавака.
– Привет, Уилл. Что у тебя тут?
Уилл улыбнулся и показал на горшки и грядки с растениями.
– Экспериментальный сад. Тут у меня и растения с Земли, и местные тоже. Я испытываю их на совместимость. Когда организуем здесь полномасштабное сельское хозяйство, сюрпризы нам будут совсем некстати.