— Ты всё это записывал? — выдохнул Оуэн.
— У меня повсюду камеры. Я всё вижу.
— И чему именно вы научились? — поинтересовалась Тошико.
— Ты узнал, насколько ты больной? — предположил Оуэн.
Палки и камни не оставляли ни следа на Беснике Лукке. Он включил какую-то другую запись. Это была квартира Ллойдов час назад. Оуэн, прикрывающий Венди своим телом, спасающий её от массы колеблющегося, сверкающего вещества, которое окутывало его.
— Человек, который всё видит, знает всё, — сказал Лукка и сделал пару шагов в сторону Оуэна. — Теперь я хочу узнать о тебе.
Оуэн чувствовал, как Лукка сверлит его взглядом.
— Ага, ладно, но я хотел бы сохранить атмосферу таинственности. Это делает меня более привлекательным для женщин.
Лукка приставил пистолет к виску Оуэна.
— А что, если я проделаю дырку в твоей голове? Как ты думаешь, насколько привлекательным это сделает тебя?
— Оставь его в покое!
Лукка обернулся на крик Тошико. Он скользнул за спинку металлического стула и прижал дуло пистолета к её шее. Оуэн видел, как её глаза наполнились ужасом.
— Отвали от неё, — сказал Оуэн.
— Тогда скажи мне, кто ты, — потребовал Лукка. — Почему оно отказалось от тебя? Дважды?
Оуэн перевёл взгляд с него на Тошико и пожал плечами.
— Потому что я мёртвый.
— Не шути со мной!
Оуэн заметил, что его палец на спусковом крючке напрягся.
— Это правда! — и Оуэн распахнул рубашку на груди, демонстрируя дырку от пули. — Я получил выстрел в сердце. Но я до сих пор жив. Именно поэтому то существо — чем бы оно ни было — не заберёт меня, ему нужен живой клеточный материал. А я неживой.
Он бросил взгляд на Венди. Она выглядела так, словно её вот-вот вырвет.
Лукка пристально смотрел на Оуэна.
— Ты не мёртвый.
— Я не сплю в гробу и всё такое. Вообще-то я совсем не сплю.
Лукка снова приблизился к нему и обошёл вокруг.
— Очаровательно. Очаровательно. Живой мертвец. Скажи мне, ты чувствуешь боль?
— Боль как таковую — нет.
Лукка пнул его, попав по ноге.
— Всё-таки я предпочёл бы, чтобы ты не делал этого.
Лукка разразился оглушительным хохотом. Как будто он услышал самую смешную в мире шутку. Как будто он был сумасшедшим.
Неожиданно он ткнул пистолетом в голову Оуэна прямо под подбородком.
— Если я снесу тебе голову, ты будешь бегать, как какой-нибудь персонаж из мультика?
Оуэн видел Тошико. Она плакала.
И он подумал, что, возможно, Лукка сделает это. Нажмёт на спусковой крючок и покончит с этой жестокой, ужасной шуткой, в которую превратилась его жизнь.
Но последним, что он увидит, что он заберёт с собой в темноту, будет плачущая Тошико.
За спиной Оуэн вытащил из кармана телефон Юэна. Он знал, где находится кнопка вызова. И нажал её.
Телефон Лукки начал звонить. Лукка отвернулся — всего на секунду.
Оуэн с силой ударил Лукку коленом в пах. Когда Лукка согнулся пополам, Оуэн выбил пистолет из его руки и бросился за ним, но Лукка вскочил с выкидным лезвием в руке и рванулся к Тошико.
— Может, я и не могу тебя убить. Но есть вещи похуже смерти.
Он приставил нож к горлу Тошико.
— Может быть, ты хотел бы это проверить!
Это был Джек. Он стоял у дверей сада, нацелив Уэбли прямо на Лукку.
Когда Лукка повернулся, чтобы посмотреть на Джека, Гвен приложила пистолет к его голове за ухом и взяла нож из его руки. Ножом она перерезала верёвки, которыми была связана Тошико.
— У меня есть люди. Вы никогда не выберетесь отсюда живыми, — сказал он.
— Ты имеешь в виду мистера Деревянного и мистера Медного? — уточнил Джек. — Они отправились покормить птичек.
Лукка улыбнулся.
— Вы не уйдёте отсюда живыми, — повторил он.
Гвен проследила за его взглядом. Он смотрел на другой конец квартиры, где стояла маленькая девочка с золотистыми волосами. Она выглядела сонной, как будто её только что разбудили. В руках она сжимала странную тряпичную куклу в полосатых штанишках и туфлях с загнутыми кверху носами.
— Что такое? — спросила она.
Венди увидела её.
— Элисон!
Она бросилась к девочке, но Оуэн схватил её за руку.
— Нет, не приближайтесь к ней.
Венди посмотрела на него, её взгляд был полон гнева и замешательства.
— Что, чёрт возьми, вы имеете в виду?
— Почему вы целитесь в мистера Лукку из пистолетов? — спросила девочка. — Мистер Лукка — мой друг.
— Всё в порядке, девочка, — сказал Джек. — Возвращайся в свою комнату. Всё будет хорошо.
— Элисон! — заплакала Венди.
— Всё хорошо, мамочка. Но мистер Пикл говорит, что мы должны помочь мистеру Лукке. Мистер Лукка — наш друг.
— Элисон, мистер Лукка — плохой человек. Ты не должна с ним дружить, — сказала Гвен.
— Но я понимаю тебя, правда? — заметил Лукка, глядя на ребёнка. — Я знаю, кто ты, правда?
— Она моя дочь! — крикнула Венди.
— Он разговаривает не с Элисон, — сказал Оуэн. — Он разговаривает с мистером Пиклом.
Венди зарычала, словно дикий зверь.
— Что? Вы сумасшедший! Вы ненормальный! Пустите меня! — Она начала осыпать Оуэна градом ударов.
Тошико подошла к нему. Взяла Венди за руки.
— Пожалуйста, миссис Ллойд, успокойтесь.
Джек подошёл ближе к Лукке, продолжая целиться в него из «Уэбли». Элисон стояла посреди комнаты, сжимая в руках мистера Пикла.
— Хорошо, Оуэн, — спокойно сказал Джек, не спуская взгляда ни с девочки, ни с Лукки. — Ты хочешь сказать, что мистер Пикл — это не грустная кукла-пикси, которую она держит в руках.
Когда Оуэн заговорил, Элисон повернулась к нему.
— Мистер Пикл — это мыслеформа[26]. Знаете, вроде того, что некоторые йоги в Гималаях могут создавать после долгих лет концентрации.
— Что? — спросила Гвен. — Они могут создавать каких-то живых существ просто силой мысли?
— О да, — сказал Лукка. — Слуги, исполняющие их волю. Существует много таких историй.
— Не глупите, — отрезала Венди. — Она просто маленькая девочка.
Оуэн говорил, обращаясь к Джеку и Гвен.
— Элисон попала в автомобильную аварию. Она умерла на месте на пять минут. И принесла кое-что с собой. Что-то, что в больнице проявилось для неё в виде куклы, мистера Пикла.
— Но мыслеформы не могут сохранять свою физическую форму надолго без клеточного материала, — догадался Джек.
Он посмотрел на Лукку.
— И ты это понял?
— Я это увидел. И подружился с Элисон и мистером Пиклом.
— Во имя науки? — сухо, с сарказмом осведомился Оуэн.
— И выживания, — сказал Лукка. — Когда здесь появился Торчвуд, оно почувствовало, что находится под угрозой. Поэтому атаки участились.
Тошико посмотрела на девочку. Если та и поняла что-нибудь из сказанного, она не подала вида. Кукла покоилась у неё на руках и по-прежнему выглядела не более чем просто игрушкой.
— Именно поэтому, — продолжал Лукка, — вы не выйдете из этой комнаты живыми. Мыслеформа знает, кто её друзья, а кто — враги.
В этот момент мистер Пикл начал поблёскивать в руках Элисон. У всех на глазах кукла превратилась в облако подрагивающего света и слизи, и Элисон без сознания упала на пол.
Венди закричала и попыталась броситься к дочери, но Тошико крепко держала её, и мыслеформа поплыла по комнате в её сторону.
Одним прыжком Оуэн оказался между ними.
— Хочешь её? Сначала тебе придётся попробовать немножко меня!
И он вытащил из кармана шприц, который отобрал у Джули в её квартире. Шприц был наполнен тёмной, почти чёрной субстанцией. Оуэн поднял кулак и ударил по поршню. Чёрная жидкость брызнула в самую середину мыслеформы, присоединяясь к странным огонькам внутри её.
Все видели, как огни начали тускнеть, и мыслеформа стала корчиться, дёргаться то в одну сторону, то в другую, слегка колеблясь и ослабевая.
А потом она исчезла.
Лукка в ужасе огляделся по сторонам.
— Ты убил её!
Тошико отпустила Венди, которая побежала к своему ребёнку.
— Элисон! Элисон!
Оуэн тоже подошёл к ней.
— Дайте мне взглянуть. — Он пощупал пульс. Пульса не было.
— Что происходит? — спросил Джек.
— Тош, — скомандовал Оуэн. — Быстро, мне нужно, чтобы ты сделала ей искусственное дыхание рот в рот.
Затем он начал делать Элисон массаж сердца, одновременно быстро поясняя:
— Я понял, что мыслеформе нужен живой клеточный материал. Именно поэтому она оставила меня на полу. Я мёртвая тряпка, я для неё не гожусь. Так что я накачал её своей кровью. Проблема в том, что мыслеформа была связана с Элисон. Она принесла её с собой. Мыслеформа переплетается с её сущностью. И убийство мыслеформы могло убить её.
Тошико делала Элисон искусственное дыхание.
Руки Оуэна лежали на её груди, он прижимал их, считал. И поймал себя на том, что молится — если Бог и не существует, может быть, хоть что-нибудь ещё его услышит. Он не хотел, чтобы эта девочка снова вернулась в темноту.
— Вы должны спасти её! — закричала Венди. — Элисон, вернись ко мне, дорогая, вернись.
— Давай, Элисон. Возвращайся. Уходи из темноты, дорогая. Выйди из темноты.
И Оуэн почувствовал что-то у себя под руками.
Её сердце?
— Быстрее, Тош, — сказал он. — Проверь её пульс!
А потом Элисон кашлянула, и её глаза открылись.
Элисон обхватила свою маму руками и обняла её крепче, чем кого-либо — или что-либо — ещё в своей жизни.
Оуэн посмотрел на Тошико, и они улыбнулись.
Оуэну подумалось, что улыбаться очень приятно.
Глава тридцатая
Йанто ждал их возле здания «Небесной Точки» с внедорожником, когда они вышли из холла с Бесником Луккой, чьи руки были связаны за спиной. Они оставили его сидеть на ступеньках у центрального полицейского участка, связав ему ноги и повесив на шею пакет. Когда внедорожник отъехал, Гвен позвонила в полицию, и, когда полицейские открыли висевший на шее Лукки пакет, они обнаружили там всю информацию, которая им требовалась, чтобы засадить этого человека в тюрьму лет на пятьдесят.