— Пусть будет мой, — Саша хихикнула.
Молодожены обнялись и стали танцевать.
— Ты не против? — я посмотрел на Оксану.
— Никогда.
— Тогда пройдемте.
Я крепко обнял её за талию.
Новое утро — добрая весть.
Доброе утро — новая песня.
Ясен мой взор и послушна мне лира,
Голос поэта снова зовет, вас заглянуть,
В зеркало мира…
Димка сыграл и исполнил песню превосходно. Гости встретили её на ура, и закричали на бис. Димка поклонился, зардевшись от удовольствия и продолжил концерт.
Мой друг художник и поэт,
В дождливый вечер на стекле,
Мою любовь нарисовал,
Открыв мне чудо на земле.
Сидел я молча у окна,
И наслаждался тишиной,
Моя любовь с тех пор,
Всегда была со мной…
Димка закрыл глаза и повел всех за собой: на те земли и небеса, где была скрыта его любовь.
— Пашин друг, — услышал я довольный голос тети Даши, которая танцевала с мичуринцем.
— Ладно играет и поет, — согласился Пашин отец. — Они вместе служили. Молодежь, если заронить в неё доброе семя и вовремя прополоть, избавить от сорняков…
— Вы меня за плечи держите, а не там щупайте, — прервала тетя Даша.
Хвалей закончил играть, сорвал в награду громкие и продолжительные аплодисменты и вернулся за стол.
— Не пора ли нам пора? — он потер ладони и посмотрел на Юлю.
Девушка обняла его за шею и крепко поцеловала.
— Молодец!
В образовавшейся паузе, пока музыканты мрачно совещались и настраивали инструменты, гости припомнили о свадьбе, расселись за столы и закричали:
— Горько! Горько! Горько!
— Раз! Два!..Двадцать два!..
— Ты настоящий музыкант.
— Какое там. — Димка улыбнулся. — Так, кое-чему в музыкальной школе обучили. Приемные, больших музыкальных способностей во мне не обнаружили. Они хотят Гершвина или Бородина, но не Кипелова и Никольского.
— Подозреваю, что они страдали близорукостью.
Официант разнесли шашлыки.
— Мальчики, давайте выпьем под горячее, за знакомство, — предложила Юля наполняя рюмки.
— И за дружбу, — добавила Оксана.
— Федя, дичь, — Хвалей смеясь потер ладони.
Мы звякнули рюмками. Выпили. Димка посмотрел на мои колени и увидел тетрадь. Его взор помрачнел.
— Знаешь, а я забыл, — прошептал он, отбирая тетрадь и раскрывая на последней исписанной странице.
— Написал отчет за прожитый день?
— Не полностью, — пробормотал я, отворачиваясь, надо же было чтоб тетрадь попалась ему на глаза. Ведь он был почти счастлив. Мы долго смотрели друг другу в глаза.
— Я тебя почти не помню. По мне, так мы только познакомились, в военкомате. Странно, — он заглянул в тетрадь. — Здесь написано, что я тебе верю.
— Разве нет?
— Верю. Девочки, налейте по рюмочке, — попросил Хвалей.
— Что случилось? — Юля обняла его за плечи.
— Ничего, — прошептал Димка.
— Может так получиться: я проснусь завтра и всё буду помнить? — он с надеждой посмотрел на меня.
— Может. — Прошептал я, поднимая рюмку.
— Если вы будете продолжать в таком духе — ничего не вспомните, — смеясь сказала Оксана.
— А водка закончилась, — объявила Юля.
Я посмотрел на стол: появились пузатые и запотевшие, принесенные из погреба бутыли самогона.
— К лучшему, — Димка взял ручку и что-то быстро написал в тетради. Вернул закрытую.
— Оставь все как есть. Дополнишь завтра. — Он обнял Юлю. — Сегодня свадьба!
В небе зажглись первые звезды. Шашлыки запивали самогоночкой. Напиток оказался не хуже водки. На музыкальной площадке появился негр с баяном. Родители новобрачных стали обходить стол с подносом. Выпившие родственники и приглашенные охотно расставались с заранее приготовленными конвертами. Заиграл гармонист. Собирая вокруг себя пожилую публику. В беседке, куда удалились отдохнуть и выпить музыканты, вспыхивали сигаретные огоньки. Тетя Даша, крутясь вокруг негра звонко запела:
Если ты с дипломом вуза,
Расскажи как дважды два,
У арбуза — только пузо
Или только голова?
Нет ни сена, ни пшена,
Нету даже выбора,
Вот бы ты, моя страна,
В лотерею выиграла.
Блюдо с подносами приблизилось к нам. Девочки положили конверт.
— Дай-ка, — Димка вырвал у меня кошелек, я и рта не успел раскрыть, как он плюхнул на поднос всю наличность. Родители ахнули.
— От друзей для Саши и Паши. Пусть молодые всегда любят друг друга и помнят друзей.
— Благодарствуем, — поднос быстренько поплыл дальше.
Я не с вашего села,
Не вашей категории,
Не перепляшете меня
На этой территории.
Юля помогла Димке подняться и куда-то повела.
— Куда они?
— Ты не догадываешься? — Оксана улыбнулась и игриво прижалась ко мне маленькими упругими грудями. Наши губы встретились.
— Ух, в вашей библиотеке Жанны Д-Акр, все девушки такие горячие?
— Все Жанны Д-Арк, — хихикнула Оксана, крепко сжимая мне руку.
— Наверное, нам надо прогуляться, — предложил я.
— Пойдем.
Мы поднялись из-за стола. Оксана держа меня за руку, повела в ту сторону, куда скрылись Димка и Юля. Я прихватил со стола бутылку самогона, утром она может превратиться в лекарство.
— Прохладно.
Я накинул на плечи Оксаны пиджак. Она крепче стиснула мою руку.
— За домом есть сеновал…
— Сеновал…замечательно, — рассмеялся я.
Я влюбилась в тебя летом,
В дурака по всем приметам.
А у них, у дураков —
Полюбил — и был таков…
Звучали в ночи частушки…
Глава 6ЧТО ТАКОЕ ШАНС?
— Что все это значит?
Я потянул носом — какой приятный, душистый травяной запах. Никогда не доводилось спать на сеновале. Травка свежая, видно, что скосили её недавно и только привезли под крышу. Я прислушался к своим ощущениям и расслаблено улыбнулся. Голова, после вчерашних возлияний не болела, организм алкогольного отравления не чувствовал, здоровье отличное. И слава клоновому Богу — я помню!
— Я спрашиваю: что это значит?
Пришлось приоткрыть глаза. Сквозь прорехи в соломенной крыше пробивались рассеянные солнечные зайчики. Оксана сидела напротив, нацелив в мою голову пистолет. Мой пиджак был накинут на её плечи.
Я заморгал, зевнул и неохотно пошевелился. Сено зашуршало, соломинки впились в спину.
— Кажется пистолет.
— Вижу. Что это значит?
— Ничего, оружие…Разве я не говорил, что мы в органах работаем? — я сладко потянулся.
— Уже выучился на детского писателя? — Черное дуло вопросительно заглянуло в глаза.
— Это будет заочное образование.
Судя по ощущениям: сладкой истоме тела, и воспоминаниям, мы не плохо провели ночь; не знаю, какая муха цеце укусила с утра Оксану.
— С оружием нельзя баловаться, — осторожно заметил я. — Ты в чем-то сомневаешься?
— Нет, — Оксана рассмеялась, сунула пистолет в карман. — Всю ночь на нем проспала — все ребра болят.
— Всю ночь ты не могла на нем проспать.
— Значит ты из органов? — она упала на меня. Светлые пряди защекотали лоб и щеки. Я прикусил губами локон и прошептал:
— Ты самая очаровательная девушка.
— Ты знал много неочаровательных?
— Нет, служба не позволяет, — улыбнулся я, выпуская прядь и легонько касаясь губ. Крепко обнял.
— Знаешь, мне кажется эта встреча не случайна. Я искал тебя…
— Где искал? — Оксана улыбалась.
— По всей вселенной…
В противоположном углу амбара зашуршало сено, донесся счастливый голос Юли.
— Что, миленький, проснулся? Что случилось? Что с тобой?
— Димка! — вскрикнул я. Скинул с себя Оксану. — Извини. — Я, поднял присыпанный сеном дневник и бросился на голоса.
Голый Димка прижался спиной к стене сарая и вытаращив глаза испуганно смотрел на растерянную Юлю.
— Дима, — позвал я тихо.
Он перевел взгляд на меня. Страх в глазах не исчез. Мне стало муторно. Сколько лет ему сегодня исполнилось? Бляха ты, муха!
— Где я? — прошептал он, отпрянув от протянутой Юлиной руки. Девушка обиженно надула губки, отползла в сторону и принялась приводить себя в порядок. Я осторожно приблизился.
— Дима, не бойся, это я — Максим.
— У него что, белая лошадь? — спросила из-за спины Оксана.
— И белая лошадь и сивый мерин, — пробормотал я. — Димка, ты помнишь меня?
Он покачал головой и чуть ли не плача протянул:
— Где я?
— Бедняжка, — Юля хотела подступиться к Димке, но я остановил:
— Лучше его не трогать.
— Не буду. — Юля поднялась, отряхнула с себя сено. — Ладно, пока вы приведете его в порядок, я прогуляюсь. Димочка, выздоравливай, пожалуйста, — она послала Хвалею воздушный поцелуй.
Димка вздрогнул, притянул колени, крепко обвил руками.
— Правильно сделаешь. Оксана, а ты не хочешь составить ей компанию?
— Ты считаешь так будет лучше?
— Почему я не дома? — спросил Димка.
Я успокаивающе поднял руки.
— Стоп, погоди плакать. Меня не помнишь?
Димка покачал головой.
— Меня зовут Максим. — Я раскрыл тетрадь, в глаза бросилась оставленная Димкой вчерашним вечером надпись: «Максим, что бы ни случилось, прошу, не оставляй меня. Дима».
Захотелось разорвать тетрадь и никогда больше не брать в руки. Строчки поплыли перед глазами, пришлось сморгнуть. Я выронил дневник, посмотрел на забившегося в угол, испуганного, с большими несчастными глазами, Димку. Что делать? По-новому пересказывать бред, который с нами случился? Ни за что!