Оша вынужденно поздравили и остальные. Выражение благодарности за удовольствие от игры прервал голос распорядителя:
– Выигрыш Банги не вызывает сомнений. Но был ли честен наш бывший товарищ? Все видели, а наблюдатель только что подтвердил, что Банга обнаруживал соперника на расстояниях, которые неподвластны человеку. Отсюда вопрос: человек ли он?
Толпа замерла. Пограничники подняли и взвели луки.
– Мы все помним Гигору, как долго он водил всех за нос, – продолжал Моло. – Не хотелось бы наступать на те же грабли. Сомнения нужно подтвердить или развеять. Банга, сын Кавора, ты готов пройти проверку на человечность?
– Ты сам завязал мне уши, – высказал Ош в мертвой тишине. – В чем еще хочешь обвинить?
– Я следил за тобой, и чтобы выиграть так, нужно было не слышать соперника, не чуять носом, а видеть. Именно видеть. Мне кажется, что ты видишь в темноте. Есть ли подобные сомнения еще у кого-то?
Они нашлись у всех, кто проиграл. Ошу пришлось перекричать возмущенный гул:
– Естественно я согласен на проверку! Мало того, я требую проверки! Я выиграл честно! Обвинения – полная чушь. Я не вижу в темноте!
Видеть в темноте – свойство мутанта. Если вдруг подтвердится, Оша сожгут, а его отец за обман будет возвращен в племя и вновь обращен в рабство.
Моло посовещался о чем-то с лучниками, один из них отправился в здание поста. Старик за что-то ударил своего поводыря. Остальные просто ждали, что будет дальше.
– Проверить просто. Луго сейчас разбирает проем с обратной стороны поста. Пусть Банга пробежит насквозь через здание с той же скоростью, как мчался к свече, чтобы выиграть. А мы послушаем – напорется ли на что-нибудь.
– Это ничего не докажет: он может идти осторожно… – начал кто-то, но Моло пресек возражения:
– Не может. Луго сделает так, что на скорости не успеешь свернуть, можно будет только остановиться или резко вильнуть, инстинкт самосохранения не позволит ему обмануть нас.
Для большинства проигравших испытание казалось слишком простым.
– Он специально стукнется об стол, у него даже перелома не будет!
Моло успокоил:
– Будет, обещаю.
Ему не поверили.
– На такое даже я пойду, – выкрикнул кто-то, – если заплатите десятую часть того, что он получит в случае выигрыша! Я даже стол искать не буду, просто нос о ближайшую стену разобью и предъявлю как доказательство, что я не мутант!
Ош вдруг расслышал шепот – шептал мальчик, незаметно приблизившийся на тросике, на котором вместо прежних наручников теперь держал его слепец.
– Моло обманывает, там не будет стола или чего-то похожего. Они уверены, что ты видишь в темноте. Они открыли подпол, а там уже полгода роют колодец. Воды нет, а глубина огромная. Если упадешь, то насмерть. Они уверены, что ты остановишься или перепрыгнешь.
– Откуда ты знаешь?..
Спрашивать было уже некого – мальчик юркнул назад в толпу.
– Три, два… один! Пошел!
Оша толкнули в спину. Он побежал.
В здании ничего не двигалось. С особенностью зрения Оша он видел впереди только колыхание кустарника по другую сторону здания. Он бежал туда – по прямой линии.
Нельзя, чтобы его признали мутантом. На отца откроют охоту и вернут. Договор с Нгоно будет признан недействительным. А странный мальчик, узнавший то, что узнать невозможно, не получит свои деньги. Как он узнал? Почему рассказал? Потому что ноги сами заставят остановиться, когда почувствуют пустоту, а руки постараются за что-то ухватиться. Живой Ош в этой ситуации – как бы однозначно мутант. Если он отпрыгнет или спасется другим путем, все итоги игры расторгнут, его сожгут, и никто от этого не выиграет.
Нога не почувствовала опоры и провалилась в никуда.
Ош собрал волю в кулак, руки остались на месте. Живой Ош никому не нужен, его замучают новыми проверками и тогда узнают правду. Живой Ош проиграет. Выиграет только мертвый Ош.
Прощай, папа, будь счастлив. Прощайте, мама и сестренки. Прощай, Нора. Жаль, что все кончилось так стра…
Часть пятая Про мясо
Глава 1
Отца Оша звали Кавор. Невероятно старый для новых времен, далеко за сорок, он выглядел как герой-злодей из детских сказок: через висок на бровь наползал шрам, сломанное ухо напоминало бесформенный кусок мяса, на обветренном лице поблескивали глубоко утопленные бегающие глаза. Лысину обрамляли жидкие волосы, заскорузлые ногти то и дело почесывали бугристый нос. При этом облик Кавора веселил моложавыми ямочками на щеках, взгляд оставался добрым, улыбка – милой. Добрый пират. Или еще вариант: злой пират, который решил понравиться деткам, чтобы отобрать у них конфеты.
– Дядя Кавор… – обратилась к нему Мия.
– Просто Кавор. Разве я настолько старый?
– В нашем племени до своих лет вы не дожили бы, – улыбнулся Энт.
– Тогда ничего не хочу слышать про ваше племя. Чего хотела, красавица?
Кавор излучал добродушие, он изо всех сил старался понравиться, но Сан его опасался и близко не подходил. Вот и сейчас мальчик унесся во тьму, и Мия помчалась за ним.
– Ребенок никогда не видел таких старых людей, – объяснил Энт.
Даже князь был моложе. Если заговорить о докатастрофной жизни, Кавор мог оказаться кладезем информации по многим забытым вопросам. Если, конечно, его склероз не одолел. Впрочем, на склеротика-маразматика отец Оша не походил.
Кавор кивком указал на Мию – она догнала Сана и теперь бурно ему что-то втолковывала.
– Не жена, сразу видно. Наложница или консерва?
– Кто? – не понял Энт.
– Еда в дорогу. Ты ведь, как понимаю, из людоедов?
Другие называли племя Энта именно так, но за последнее время он отвык от слова, что вдруг приобрело зловещий оттенок.
– Вы…
– Не выкай, не на официальном приеме. Вот что значит воспитание. Эх, какие времена были… Ты тоже из старого мира, а люди делятся ныне на две категории: которые до и которые после. Какая бы ни была разница в возрасте, а мы с тобой поймем друг друга лучше, чем ты ее или она тебя когда бы то ни было. – Кавор вновь указал на Мию. – Красивая. Давно не был с женщиной, даже не видел их. Нгоно, собака, любую поблажку заставлял новым планом отрабатывать. Я его богачем сделал, а ему все мало… Что-то я отвлекся. Сыграем на нее?
Энта передернуло вторично. Собеседнику явно не хватало такта.
– У вас… тебя жена есть.
Кавор застыл:
– Что Банга рассказал о семье?
– Сестер сосватали, супруга ждет. – Энт мотнул головой в сторону племени контейнерных крыс, где после ухода королевы-провидицы началась смута.
По пути к азарам Энт в основном молчал, Мия занималась Саном, а Ош ничего не скрывал – выговориться кому-то, с кем никогда не пересечется, стало для него отдушиной. Теперь Энт знал все о соседнем племени. Ко времени побега Оша дела там обстояли плачевно, неожиданный денежный поток иссяк – количество паломников редело с тех пор, как провидица стала королевой. Обычная провидица помогает всем, а правительница в первую очередь печется о собственном племени, ее действия направлены на его процветание – даже в ущерб справедливости. Для настоящего правителя справедливо то, что выгодно племени, и ничто другое. Нора, о которой Ош говорил с великим пиететом, была истинной королевой. Но она не справилась.
Ош поведал многое, не сказал только о своей особенности. Энт кое о чем догадался, но до конца не понял, в чем фишка. Главное, что с ее помощью Ош легко обыграет ночью любого соперника. Оставалось только ждать.
Когда Ош перед игрой сказал им уйти, Кавор свернул с асфальта сразу же, как их скрыла темнота. Он повел всех за собой в пески, чтобы никто не увидел их с Дороги.
– На всякий случай, – объяснил Кавор. – Мы имеем дело с азарами.
Они познакомились, и вот разговор привел к логическому финалу: в Каворе проснулся азар. Сообщение про жену сбило его с настроя только на миг.
– Ждет, говоришь? Это хорошая новость, но она не отменяет игры. Давай так: подорожная против женщины.
Они сидели на земле, Энт подогнул под себя одну ступню, Кавор, с удовольствием вытянув ноги, опирался на руку. Сан, видимо, не хотел возвращаться в общество чужака, и Мия осталась с ним в стороне.
– Твой документ не рассчитан на троих, – напомнил Энт. – Хочешь нас разлучить?
– Хочу дать тебе то, чего у тебя нет, разве это плохо? Подумай: с документом ты…
– Даже не рассматривается.
– А если не игра, а обычная сделка? – не сдавался Кавор. – С документом ты сможешь беспрепятственно пойти куда угодно, а за Калашникова дадут целый гарем.
– Закрываем тему.
Кавор вынул подорожную и повертел в руках.
– Если женщина тебе настолько дорога, больше ее не трогаем. Сыграем на автомат.
– Моло мне за него подорожную на троих обещал.
– Мало ли что обещал азар неазару. Моло обещал, а я даю. Вот она. Смотри, это твой путь в легальность, это твоя свобода, твои покой и безопасность!
Кавор помахал перед носом Энта листом бумаги. Похоже на книжный лист с печатью посередине.
– Можно глянуть?
– Пожалуйста, – с улыбкой произнес Кавор, но пропуск не протянул. – А можно глянуть на автомат?
Энт чуть было не отдал оружие. В последний момент что-то заставило прижать автомат к себе.
– Простите, нет. Не принимайте за недоверие лично к себе, дело в другом. Мы никому не верим.
– Банге вы поверили и пошли с ним.
– Мы не верили ему до конца, и автомат он у нас не просил.
Кавор рассмеялся.
– Пусть я не согласен с этой логикой, но понимаю тебя. Держи.
Впервые настоящая подорожная оказалась в руках Энта. Князь выдавал их только приближенным, которые периодически шпионили у соседей под видом купцов. Обычные люди не знали, как выглядят пропуска, а пограничниками на Дороге были те же ставленники вождя.
– Это же просто лист бумаги, причем дырявый. – Он рассмотрел документ со всех сторон. Вырванный из книги лист выделялся только печатью с орлом и идеально круглым отверстием в правом верхнем углу, если смотреть со стороны печати. – Что делает его пропуском? Как вообще работает система пропусков?