– Покажи. – Энт ощупал неестественно выгнутое плечо. – Расслабься.
Аккуратным движением он вправил сустав, но после этого не отпустил Исея – наоборот, всем видом показал, что готов вновь превратить его руку в плеть.
– Ты один?
Заминка и бегающий взор Исея сказали больше, чем тот собирался.
– Не один, – не дожидаясь ответа, сделал вывод Энт. – Сколько вас, и где остальные?
– Двое, – выдавил Исей. – Второй не выйдет, пока не увидит, что станет со мной.
– Чудесная компания, – Энт не сдержал презрительной ухмылки. – Неумеха и трус. Точнее, парочка неумех и трусов. С вас половина туши, охотники, и скажите спасибо, что половина. Кстати, кто второй? Тоже кто-то знакомый?
Исей помотал головой:
– Это девушка. Не из наших.
– Силен, брат. Кому рассказать – не поверят. – Энт улыбнулся, на этот раз дружелюбно. – Пустившийся в бега доходяга не погиб, да еще подружкой обзавелся. А мы думали – размазня…
Исей потупился:
– Фло не подружка, она спутница. Мы оказались в одном положении и вместе выживаем.
– С удовольствием послушаем вашу историю. – Энт кивнул Мие и Сану, чтобы подходили. – Зови спутницу. Сейчас мы все в одном положении. Надеюсь, вы не против общей трапезы?
Чем больше бойцов, тем светлее будущее. Даже если бойцы никудышные. Исей тоже так думал и нисколько не возражал. Четверо взрослых – это уже сила, агрессивные шатуны-одиночки не сунутся, а пограничники от жилья и обрабатываемых земель так далеко не ходят – проще «не заметить» транзитного шатуна, чем ввязываться в ненужную бойню. Исключением были ловцы вроде Энта, но его сородичи далеко, а местные племена этим промыслом не занимались.
Исей несколько раз махнул в воздухе руками, будто разгонял облака. Вдали из травы поднялась фигурка в безразмерном балахоне с капюшоном. Бесформенная одежда не позволяла разглядеть внешность, но изящная походка и хрупкий силуэт выдавали возраст. Скорее всего, ровесница Исея, а если старше, то ненамного. Капюшон закрывал большую часть лица. За плечом девушки висел дорожный мешок на лямке, в руках она сжимала лук, пользоваться которым, видимо, не умела, иначе Исей не кидался бы на сайгака с веревкой. Но посадить приятеля в нужном месте и погнать на него стадо – это все же требовало кое-каких знаний и умений, Исей такой сноровкой не обладал.
Подойдя ближе, незнакомка остановилась чуть в стороне. Капюшона она не откинула.
Энт вытер об себя руки и тихо поинтересовался:
– С ней что-то не так?
– Болеет. – Исей облизал сухие губы.
Энта отбросило от него, рука полезла за тесаком.
– Нет! – Исей чуть не заплакал. – Ты неправильно понял. Это… – его худой грязный палец указал на Сана, – как у мальчика. Не то же самое, но тоже незаразно. Ну, если не…
Парень сбился и покраснел. Его объяснения только еще больше запутали. Девчонка с некой особенностью, что ли? Чего тогда краснеть? Говорят, теперь с людьми бывает все, даже то, чего не бывает. Или особенность настолько замысловатая, что стыдно на глаза показаться – три груди у нее, скажем, или глаза на заднице?
До Энта вдруг дошло, о чем стеснялся сказать парень. Видимо, намекал, что у подружки хворь из тех, что бывают после утех ниже пояса, когда непонятно с кем и где.
– На всякий случай не подходите близко и не касайтесь наших вещей, – объявил Энт. – Для общего блага.
Исея решение обрадовало.
Сайгака потрошили на месте. Из обескровленной туши на траву вывалились сизые кишки, тесак с треском перерубал суставы и сухожилия. За работой Энт кратко рассказал свою историю, которая также была историей Мии и Сана. Исей еще раз поведал свою – на теперь с ужасающими с подробностями. За это время мясо разрубили и двинулись с ним на поиски подходящей расщелины, чтобы ни дымом, ни светом огня не выдать себя в наступавшей ночи. По пути собирали хворост. Энт срубил пару одиноко росших деревьев, тонких и корявых, но других поблизости не водилось. Настоящие сейчас росли только в Лесных землях. До них, в сущности, рукой подать, но это чревато. Лучше несколько раз сходить за хворостом.
Девушку звали Фло, очередь ее рассказа наступила, когда костер в узком овраге уже занялся. Над огнем шипело приправленное травами мясо, нанизанное на прутья, Мия готовила следующую партию, Сан пытался помогать. Энт и Исей прислушивались к окружающему. Исей сидел с луком, который забрал у спутницы, Энт держал под рукой и лук, и автомат – при обороне могли понадобиться как поражающая мощь, так и тишина, и последняя была предпочтительнее.
– Слыхали про молчаливых псов? – начала Фло.
Голос у нее оказался грудным, бархатистым, с проникновенной томностью. Капюшон съехал с головы, обнажилось округлое чистое личико с кнопкой носика и яркими губами. Девушка оказалась очень привлекательной. Коротко стриженные волосы делали ее похожей на собравшегося пошалить сорванца, поза говорила о том же, непоседливость сквозила в каждом движении. Глаза сверкали в отблесках огня, из-под балахона торчали красивые стройные ноги – босые и грязные, со жмущимися друг к другу маленькими пальчиками.
– Никогда не слышал про молчаливых псов. – Энт отвел взгляд.
– Огромные собаки, которые не лают, – сказала Фло. – Нападают молча и рвут в клочья.
– Это те, что у близнецов? – спросила Мия.
Каждого от других отделяло по нескольку метров, но в расщелине звуки разносились отлично, и можно было не повышать голос.
– Близнецы – это что? – не поняла Фло.
Не поняла не только она. Энт порадовался: не придется переспрашивать. Он не любил выдавать неосведомленность в чем-либо. Информация иногда значила больше оружия, и знание того, что противник чего-то не знает, нередко спасала жизнь.
Исей пояснил спутнице:
– Не что, а кто. Теперь снаружи называют твоих мать и отчима. – Фло глядела с недоумением, и парень продолжил: – До Юлжера я был в плену у шатунов, которые бывали в Логове. Они говорили, что близнецы внешне разные, но будто на одно лицо: ведут себя одинаково, одинаково говорят, одинаково думают.
Энт никогда не слышал ни про молчаливых псов, ни про близнецов. Его интересовало другое, всегда одно и то же – безопасность здесь и сейчас. С вершины оврага он поглядывал по сторонам, а невдалеке, на другой стороне точно так же расположился Исей. Вернее, Энт его там расположил. Внизу потрескивал костер, дурманящий аромат заполонил овраг и поднимался к небесам, заставляя пожирать глазами еще неготовое мясо. Сан задремал на коленях Мии. От Фло их отделял огонь.
– Мы жили с мамой вдвоем, – продолжила девушка. – Сначала бедствовали, всего боялись, от всех прятались. Потом мы подружились с молчаливыми псами и поселились в их логове. Логово – это большая сеть пещер, вход в них находится в расщелине вроде этой. – Фло обвела руками овраг.
Рукава балахона свалились на локти и открыли кожу, поразившую чистотой и почти младенческой молочной белизной. Если вспомнить не менее безупречные ноги и пышущее здоровьем лицо… Ее болезнь явно не кожная и никак не истощает организм, иначе открытые части тела не выглядели бы столь аппетитно.
– Постепенно жизнь изменилась в лучшую сторону. Чужаки боялись нас тронуть. Иногда у нас останавливались шатуны и контрабандисты, за безопасный ночлег и припасы нам платили, привозили интересные вещицы. Но после того, как мама встретила Грина, мне стало тесно в Логове, и я ушла. Снаружи оказалось совсем не так, как я представляла. Много чего случилось за последнее время, в конце концов я оказалась у Юлжера – так звали шатуна, которого я интересовала только в качестве еды на крайний случай. Чуть позже он почти все наши вещи сменял на Исея. Нас стало трое – Юлжер и две консервы. Исею не оставили даже одежды, меня Юлжер прикрывал этим балахоном, чтобы, если кто-то увидит, не вызывала ненужных мыслей. Мы с Исеем шли с тяжелыми мешками за спиной, спали связанными, питались объедками и травой…
Энт снова отметил, что сейчас девушка не выглядит изможденной. Парень – да, словно только что с каторги вернулся. Но Исей и раньше не блистал статью, а после борьбы с сайгаком едва ли ощущал себя лучше него. Впрочем, сейчас парочка свободна, значит, как-то избавилась от хозяина – сбежала или укокошила – и отъелась собранными им припасами. Но по дороге провизия кончилось, пришлось выйти на охоту… Все понятно и без рассказа.
Но Фло вошла во вкус. Как любой девчонке, ей хотелось внимания, и чтобы слушатели или завидовали (но тут завидовать было нечему, и это отпадало), или хотя бы сочувствовали. И она давила на жалость все сильнее:
– Впереди грозили жаждой и голодом земли провидицы и людоедов, там простиралась безжизненная пустыня, и требовалось заготовить больше припасов. Мы были сразу носильщиками еды и будущей едой. Не буду рассказывать, как над нами измывались, сколько нам пришлось вынести… Но мучитель подох от живота, и только это спасло нас от смерти. И вот мы встретили вас.
Девушка лучезарно улыбнулась. В новой компании она чувствовала себя в безопасности и была счастлива.
Энт поинтересовался:
– Куда направляетесь?
– К моей матери.
– Так вы пара?
– Мы обычные попутчики. – Фло опустила глаза.
– Тогда зачем Исею идти с тобой?
– Я и вас приглашаю. В Логове есть все, чтобы набраться сил перед новым путешествием.
Энт усмехнулся: девица понадеялась на Исея, а он ни еды раздобыть не смог, ни от встречных спасти. Под защитой Энта с его автоматом она доберется до родительницы быстрее и надежнее.
– Остался всего день пути. Пойдемте, мама и Грин любят гостей, – без всякой задней мысли завершила Фло.
«Любят гостей» в новом мире звучало опасно, но сказано было бесхитростно, от души.
– Мия, – позвал Энт, – расскажи о близнецах, что знаешь.
– В общем, то же самое. Они дают приют неприкаянным странникам, от посторонних их охраняют молчаливые псы. Можно ли им верить? Думаю, что да, люди возвращались от них живыми и невредимыми. В пещерах есть вода, и в обмен за воду, пищу и безопасность можно заплатить или помочь своим трудом.