Дакота помахала ему. Они с Айлеем стояли чуть поодаль, вокруг крутились дети, и маленькая Лидия тянула руки к Айлею. Нэйтан махнул в ответ, но с места не сдвинулся.
– Вы все-таки уезжаете? – послышался голос Моники.
Нэйтан повернулся: Моника стояла на пороге со скрещенными на груди руками. Косички растрепались и уже не были такими аккуратными. Сама Моника выглядела расстроенной, но Нэйтану казалось, что ей хотелось не плакать, а ударить его. Он не ошибался.
Она сжала кулак, замахнулась и ударила его в грудь. Удар вышел слабым, и Нэйтан всего лишь накрыл ее кулак ладонью.
– Прости, – ответил Нэйтан, отодвинул руку и направился к повозке.
Лиара, держась за Фрайду, подошла к ним, потрепала Монику по макушке и направилась следом за Нэйтаном.
– Когда я вырасту, я вас отыщу! Обещаю! – выкрикнула Моника им вслед и быстро убежала в дом.
С момента ухода солдат прошла всего пара часов, а казалось, что целая вечность. Лиаре стало плохо, Фрайда наготовила много еды в дорогу, Дакота и Айлей сходили в город, чтобы отправить послание двум помощникам, кто непосредственно переправлял беглецов через границу и доставлял в Индарру. В Атрисе они были знакомы с милой работницей почты, магичкой природы, которая иногда помогала – отправляла голубей. Обычной почтой такие письма отправлять было опасно.
По словам Дакоты, они познакомились благодаря тому, кто смог организовать вывоз магов из Форты, но о большем Дакота умолчала. Нэйтан не знал, у кого хватило сил и власти сотворить такое безвозмездно.
Лиара сказала:
– Надеюсь, мы действительно еще увидимся. И с Моникой, и с воспитательницей Фрайдой, и с Лидией… со всеми.
Нэйтан в этом очень сомневался.
– Берегите себя, – настойчиво произнесла Фрайда. – Это не просьба.
– Знаю, – тоскливо ответил Нэйтан.
Он ненавидел прощаться.
Прощания на удивление приносили слишком много боли, даже если Нэйтан знал, что следующая встреча случится совсем скоро. А сейчас был уверен наверняка: следующая встреча никогда не случится. И оттого, возводя невидимую стену между ними, он заделал все трещины. Предотвратил возможный прорыв эмоций, думая, что предотвратил еще и собственную боль.
Лиара отошла от Фрайды на пару шагов и рухнула на землю без сознания.
Нэйтан ринулся к ней.
– Лиа!
Она не отвечала. На кончиках ее пальцев появились крохотные капельки крови, но Нэйтан их не заметил. Он поднял ее на руки, рявкнул:
– Нам пора! – И зашел в повозку, сначала усадив, а потом уложив Лиару на сиденье.
Ее голова расположилась на его коленях.
Маленькие алые искорки заплясали на пальцах. На плече у Нэйтана появилась тонкая длинная царапина. Он поморщился, но не стал смотреть, почему плечо начало немного зудеть.
Воспитательница Фрайда заглянула внутрь и протянула свою шаль:
– Укрой Лиару. Ее всю трясет.
Нэйтан редко слышал подобную сталь в ее голосе, обычно Фрайда говорила по-доброму и ничего не требовала. Сейчас она не просто требовала, она приказывала. Он без лишних слов сделал то, о чем говорила Фрайда, и кивнул в знак благодарности.
Она тоже понимала, что больше они не увидятся, и сама не любила прощания, а потому больше не стала ничего желать или просить. Закрыла дверь повозки и, сказав короткое «Хорошей дороги» Дакоте и Айлею, ушла в дом.
Маленькая Лидия махала им, стоя у входа. Моника наблюдала из окна спальни, сдерживая слезы. Другие дети смотрели на уезжающую повозку из окна кухни на первом этаже, гадая, когда же они приедут в следующий раз.
Главнокомандующий Кахир Веласкес шел по широкому коридору в покои короля Иоганна. Он терпеть не мог прерывать работу на полпути, но, когда вызывал сам король, противиться не имел права. Кахир отряхнул китель. Еще больше он терпеть не мог, когда король вызывал в личные покои. Обсуждение работы в неформальной обстановке вызывало у фельдмаршала нервный тик: глаз начинал дергаться от роскоши и дороговизны.
Он постучался, и в ответ на приглашение войти стражник открыл дверь. Король Иоганн, развалившись, сидел в мягком кресле с толстенной книгой на коленях. Рядом у его ног дремал бурый пес с широкими, длинными ушами.
– Ваше величество? – уточнил Кахир Веласкес.
Король Иоганн отпил немного красного вина из бокала и кивнул. Фельдмаршал уловил не самое приятное настроение короля и решил долго не тянуть.
– Полагаю, вы хотели знать, как обстоят дела с поимкой преступников? – спросил он и, дождавшись утвердительного ответа, продолжил: – Пятеро особо опасных преступников будут пойманы сегодня ночью. Вам абсолютно не о чем переживать, ваше величество.
– Я не переживаю, фельдмаршал, – резко ответил король Иоганн. – Я хочу быть уверенным в том, что все мои приказы беспрекословно исполняются.
– Разумеется, ваше величество. По-другому быть не может, – заверил Кахир.
Король Иоганн прищурился, допил вино, и фельдмаршал Веласкес без лишних просьб наполнил его.
– Разумеется… – лениво повторил король. – Что со взрывом в лесу к юго-западу от Рахту?
Главнокомандующий Кахир Веласкес напрягся. Со взрывом дела обстояли сложнее: они до сих пор не выяснили, кому принадлежит тот дом, потому что он был зарегистрирован на королевскую семью.
– Ваше величество, мы еще не уверены…
– Что вы выяснили, Веласкес? – потребовал король Иоганн.
Глаза у него нехорошо сверкнули. Злить короля Кахир Веласкес не хотел, поэтому сразу ответил:
– По документам дом принадлежит вам. Как и еще пять таких же домов в Форте.
– Что? – опешил король.
– Королевской семье, ваше величество, – поспешил добавить Кахир. – Династии Селтов. В документах стояла ваша печать, я лично проверил.
Повисшая тишина длилась недолго. Король Иоганн кинул в Кахира бокал, но промахнулся. Намеренно. Поднялся с кресла, перешагнул через пса и двинулся на Кахира.
– Фельдмаршал, вы служите мне не для того, чтобы обвинять меня в преступлении. Найдите этого гадкого мошенника, найдите тех, кто сбежал после взрыва. И скажите мне наконец, чем занимались в подвале того дома! – прокричал король Иоганн.
Если бы в Кахире Веласкесе оставались хоть какие-то крупицы страха, он бы испугался разгневанного короля. Но свой страх он растерял, когда первый раз приговорил мага к смерти, когда первый раз увидел, как огонь обволакивает человеческое тело, и осознал, что это его вина.
– Ваше величество, не допускаете ли вы, что дома могут принадлежать вашему официально погибшему сыну, принцу Янису Селту? – сухо уточнил фельдмаршал Кахир Веласкес.
Король Иоганн прищурился.
– Хочешь сказать, что этот выродок и бастард жив? Каким образом? – разгневанно прошипел король.
Кахир Веласкес колебался недолго:
– Никто не видел его сожженного тела. Вы отдали приказ не афишировать происхождение вашего… Яниса Селта. И уж тем более вы приказали не афишировать то, что он маг крови. Насколько я помню, ваше величество, вы не требовали подтверждений его смерти.
– Где его палач? – незамедлительно спросил король Иоганн.
– В этом главная проблема. Двое солдат, которым поручили казнить его, мертвы.
– Как долго?
– Они погибли вскоре после его казни, ваше величество.
В этот раз тишина длилась дольше. Король Иоганн потер переносицу, потом взял платок со стола и промокнул губы, усы и подбородок. С виду могло показаться, что он успокоился, но Кахир Веласкес знал, что король в любой момент может взорваться и излить всю свою с трудом управляемую злость и жестокость на него.
Молчание длилось не больше пары минут, но Кахир Веласкес понял, что устал стоять на одном месте в ожидании королевского приказа.
Если принц Янис Селт действительно остался в живых, то сейчас ему должно быть двадцать девять лет. Он уже взрослый мужчина, способный собрать людей, командовать ими и… Фельдмаршал Кахир Веласкес надеялся, что ошибается.
– Найдите его и убейте, – приказал король Иоганн.
– Слушаюсь, ваше величество. – Кахир Веласкес покинул королевскую спальню.
Учащенное сердцебиение заставило его остановиться на полпути в собственный кабинет. Он не понимал, почему сам не подумал об этом раньше, почему не начал сопоставлять факты, как мог упустить такую важную деталь… Как он мог быть главным советником короля и главнокомандующим армией Форты, если от его глаз укрылся тот факт, что казнь пятнадцатилетнего принца Яниса оказалась фальшивкой.
Фельдмаршал Кахир Веласкес, второй человек в стране после короля Иоганна, не имел права на такие грубые ошибки.
Он решил во что бы то ни стало найти ублюдка.
Он решил во что бы то ни стало отрубить ублюдку голову.
Повозка резко остановилась. Задремавший Нэйтан проснулся и первым делом проверил, в порядке ли Лиара. В порядке она не была. У нее стучали зубы, а тело похолодело настолько, что Нэйтан не понимал, как она до сих пор жива. Он укутал ее в шаль, подаренную Фрайдой, но шаль совсем не спасала.
Он сжал ее руку и вдруг почувствовал несколько неприятных уколов, словно от иголок. На тыльной стороне ладони у Нэйтана проступили три капли крови. Он вытер руку о штаны и взял Лиару за руку, чувствуя жар на ее пальцах. Поднял ладонь Лиары на уровень лица и заметил маленькие алые искорки.
– Дакота? – неуверенно позвал Нэйтан.
– Помоги мне! – раздался крик Дакоты в ответ.
Его охватил страх. Он на мгновение сжал запястье Лиары, а потом быстро выскочил на улицу. Уже начинало темнеть, они проделали огромный путь. Останавливались один раз пару часов назад, по расчетам Нэйтана, чтобы перекусить, и тогда все было нормально. Он обежал повозку и увидел, что Айлей без сознания.
– Помоги мне перетащить его, – попросила Дакота.
– Что случилось? – испуганно спросил Нэйтан.
Он подхватил Айлея. Вместе с Дакотой они уложили его напротив Лиары, и Нэйтану в глаза бросилось два алых пятна – на правом бедре и в районе левой ключицы. Объяснений этому у него не нашлось.
Дакота прислонилась спиной к повозке. Она не знала, что отвечать, но все же произнесла: