Путь по коридору, вниз по лестнице, а потом в гостиную показался вечностью. Ходить получалось с трудом, ноги ослабели, и приходилось держаться за стену, лишь бы не упасть. Голова раскалывалась. Сначала Лиара решила, что умирает, а потом – что очень хочет пить. Голода она не чувствовала.
Первое, о чем Лиара подумала при виде пустующей гостиной, что она уже умерла, но в следующую секунду ее пронзила мысль, что Нэйтан в сопровождении Дакоты и Айлея покинул Форту. И отчего-то успокоилась. От сердца сразу отлегло: ее собственная жизнь не имела значения, если родной человек оказался в безопасности.
Лиара опустилась на стул. Дышала она нормально, только чувствовала безграничную слабость.
В доме послышалось движение, и Лиара встрепенулась. Оглянулась и вопреки всем своим опасениям пошла на звук. В прихожей Нэйтан снимал обувь. Немало удивившись, она хотела его окликнуть, но закашлялась. Нэйтан сразу поднял взгляд и ринулся к Лиаре.
– Ты очнулась! – удивленно воскликнул Нэйтан.
Он обнял ее, слишком скованно, а потом повел обратно в гостиную, усадил на стул и что-то неразборчивое буркнул себе под нос. Убежал и вскоре вернулся с чашкой горячего чая, судя по запаху – травяного. Лиара обхватила чашку двумя руками, вдруг поняв, что начинает замерзать.
Она хрипло его поблагодарила. Нэйтан покачал головой, морщась и смотря на нее с долей настороженности и подозрительности.
– Лучше бы не вставала, – выпалил он.
Лиара сделала глоток чая и спросила:
– Сколько я проспала?
Нэйтан отвернулся, скрестил руки. Она услышала, как тяжело и медленно он задышал, совершенно не понимая, чем вызвана такая реакция, будто бы она чем-то его обидела, будто бы нанесла смертельную рану…
– Ты не спала.
Лиара вдруг поняла, что его взгляд источал не настороженность и подозрительность. Нэйтан глядел испуганным зверем. Она сжалась, поставила чашку на стол и отодвинулась. Стул скрипнул. Лиара молчала.
– Ты билась в бреду, ранила Айлея. И меня, но не сильно. А вот Айлей пока хромает. Дакота подлечила его, но… Лиара, что ты творишь?! – вскричал Нэйтан, вновь развернувшись к ней лицом.
Он ее боялся.
А она испугалась его страха.
Взгляд его серых глаз метался по всей комнате, редко останавливаясь на ней. Лиара чуть ли не подпрыгнула, отбежала к стене и с трудом удержалась на ногах. Голова загудела сильнее, казалось, будто затылок режут разделочным ножом.
Брови Нэйтана сошлись на переносице: он никогда не смотрел на нее так разгневанно, так, словно это не врачи в белых халатах пытали его в подземельях, а она.
– Я не понимаю… – пискнула Лиара.
Нэйтан сделал шаг в ее сторону, но она выставила перед собой раскрытую ладонь и закричала что было сил:
– Не подходи!
Нэйтан застыл. Губы сжались в тонкую полоску, зрачки сузились. Он горделиво приподнял голову. Когда-то он думал о том, чтобы создать с Лиарой семью. Сыграть настоящую свадьбу, с обручальными кольцами и церемонией. Воспитательница Фрайда бы помогла с организацией торжества, они бы все провели в приюте святой Монифы. У Лиары было бы белое пышное платье, они бы венчались в церкви недалеко от приюта, где святой отец Бартоломье благословил бы их. Он никогда ее не целовал и часто развлекался с другими девчонками, потому что с ней развлекаться не хотел. С ней он хотел семью, которой у них никогда не было, и совместную жизнь, и «жили они долго и счастливо».
Он никогда ей об этом не говорил, думая, что такие вещи – сами собой разумеющиеся и что Лиара тоже этого хочет. Тот факт, что она не проявляла желания завести семью, тем более с ним, его абсолютно не волновал.
Теперь Нэйтан смотрел на нее как на чудовище.
– Не подходить?! Да если бы не я, ты бы уже умерла.
Лиара вздрогнула и посмотрела на него совершенно другими глазами.
– Я не виновата, что стала такой. – Голос у нее дрожал от страха, напряжения и бессильной ярости. – То, что Айлей ранен, не моя вина! Ты не можешь… Нэйтан, ты не можешь меня обвинять в этом!
Его плечи резко пронзила боль, на каждом появилось по пять тонких царапин. Он вскрикнул, обхватил себя. И его взгляд стал еще злее, еще неистовее.
Воспитательница Фрайда говорила им, что маги – такие же люди, как и все остальные, просто с особенным даром. Этот дар вовсе не обязательно будет вредить, ведь все зависело от конкретного человека. Она говорила, что среди обычных людей тоже много негодяев и много достойных. Сейчас ее слова размылись, перестали иметь четкие очертания, как лет восемь-десять назад.
Нэйтан когда-то давно верил ей, верил, что маги не опасны, но, увидев силу Лиары, силу, которой она не могла управлять, он изменился. Что-то внутри треснуло, а потом рассыпалось на множество мелких осколков, которые Нэйтан не захотел собирать. Он предпочел просто смахнуть их в мусорное ведро. Лиара была опасна.
– Если такое ты можешь сделать, даже не осознавая своей силы, то что ты сделаешь, когда научишься пользоваться… этим? – Он выплюнул ей этот вопрос в лицо, выделив последнее слово.
Когда начала проявляться такая агрессия, Нэйтан не заметил. Все случилось слишком неожиданно.
Лиара не отвечала, но раскрытая ладонь по-прежнему маячила перед глазами, словно напоминание и предостережение: ему нельзя подходить. Она испытывала странное чувство, будто что-то безвозвратно потеряла, будто уронила в пропасть нечто очень важное.
Они помолчали. Нэйтан немного успокоился, и в серых суженных глазах больше не плескалась ярость.
Лиара опустила руку и медленно сползла вниз по стене. Головная боль начала проходить, но сердце стучало как заведенное.
– Прости, – тихо сказал Нэйтан. – Прости, прости, прости!
Если бы он сказал ей эти слова два года назад, она бы расплакалась. А сейчас ее глаза всего лишь застекленели. Она качнула головой и не спеша, опираясь на стену, поднялась.
– Лиа, пожалуйста, посмотри на меня! – взмолился Нэйтан. Он решился подойти к ней ближе, сначала на шаг, потом на другой, и в конце концов оказался совсем близко. – Я испугался. Я правда испугался. Ты ранила Айлея, немного задела меня. И сама несколько дней не приходила в сознание. Я думал, больше не увижу тебя…
Осознание, что именно он наговорил единственной девушке, которая всю его жизнь была рядом, накатило на него так же внезапно, как вспышка злости и страха.
– Я никогда не видел ничего подобного. Мне просто…
– Было страшно, – закончила за него Лиара. – Я поняла, Нэй. Все в порядке, – ответила она, но на Нэйтана так и не посмотрела.
Лицо у нее стало бесстрастным.
Он потянулся к ней, коснулся руки, но Лиара никак не отреагировала.
– Я серьезно, Лиа. У меня в мыслях не было делать тебе больно… – продолжал Нэйтан.
Он больше не был уверен в своем желании создать с Лиарой семью. Он не хотел детей-магов. Но еще больше он не хотел потерять ее в самый неопределенный момент своей жизни, а потому…
Нэйтан подался вперед и, притянув к себе, обнял. Лиара не сопротивлялась. Она точно знала, что больше никогда не сможет доверять ему так же, как было до. До его слов, до лаборатории, до того, как она узнала, что обладает магией. Лиара не могла с точностью сказать, готова ли полностью отвернуться от Нэйтана – как ни крути, а он был огромной и крайне важной частью ее жизни, – но была уверена, что они не проведут всю жизнь вместе, даже оказавшись в другой стране.
Она обняла в ответ.
– Ничего. Нам нужно собрать вещи, – слабо, неуверенно улыбнулась Лиара. Ей все еще было тяжело долго стоять на ногах. – Где Айлей и Дакота?
– Скоро вернутся. Сказали, что им нужно уладить некоторые организационные моменты нашего побега, – запнувшись, ответил Нэйтан.
– Прости, – отстранившись от него, сказала Лиара. – Я правда никого не хотела ранить.
– Знаю.
Айлей и Дакота вернулись меньше чем через час, сообщив, что завтра к ночи они отправятся на границу с Индаррой. Подготовка уже подошла к концу. Им придется пересечь дремучий лес, разделивший Форту и Индарру много веков назад. Тогда началась Первая Великая война между магами и обычными людьми, не желающими жить на одной территории с «чудовищами». Война толком ни к чему не привела: одна страна разделилась на две державы, заключившие хрупкий мир. Большинство магов остались на территории свободной Индарры. Тем, кому не повезло оказаться в диктаторской Форте, пришлось подчиниться новым законам.
Маги природы Индарры воздвигли огромный лес между странами в надежде защититься от солдат. Мелкие стычки продолжались недолгое время, но впоследствии страны стали сохранять нейтралитет в отношении друг друга. Лес являлся гарантом безопасности для обоих государств: он никому не принадлежал.
Дакота быстро ввела Лиару и Нэйтана в курс дела.
Нэйтан слушал краем уха, чувствуя, как все естество кричит о неправильности происходящего. Но он не мог понять, в чем заключается неправильность.
Лиара иногда задавала уточняющие вопросы. Развязали войну предки короля Иоганна? Да. Они сразу хотели устроить массовый геноцид? Нет. Они хотели подчинить всех магов и присвоить себе их силу? Частично да. В чем заключалась первопричина?
– В равноправии, – ответила Дакота. – Некоторые люди стали чувствовать себя… неуютно. Им казалось, что маги их ущемляют… Я не знаю подробностей, не знаю, как было на самом деле, так как многие книги и трактаты уничтожены. Новая правда писалась под диктовку предков короля Иоганна, когда к власти пришла династия Селтов.
– А кто был до? – вдруг вклинился в разговор Нэйтан.
– Династия Рагнарсонов. В Форте о ней не говорят, и существование этой семьи вычеркнуто из всех учебников истории. Найти информацию о них едва ли возможно. Мы знаем о Рагнарсонах от индаррцев, помогающих перевозить беженцев, – пояснила Дакота. – Вроде бы королева Индарры Иветта Ривви имеет какое-то отношение к династии Рагнарсонов, но я не уверена… – задумалась Дакота.
На том их разговор закончился.
Лиара коротко извинилась перед Айлеем, но он убедил, что ее вины в ранениях нет и быть не может. Она как-то странно пожала плечами, помня взгляд Нэйтана, но сделала вид, что поверила. Сослалась на усталость и попросила разрешения уйти спать. Солнце зашло за горизонт.