Рощин взял у нее стакан, сходил к поставцу, налил, вежливо поинтересовавшись, какой отравы плеснуть, и вернулся к Лизе.
— Держи! — протянул стакан. — Но будь добра, не напивайся в хлам. Я поговорить пришел, а не смотреть, как ты наливаешься.
— Я не наливаюсь! — вскинулась Лиза.
— А как еще это назвать? — хладнокровно парировал Рощин. — Ты, Лиза, конечно, до алкоголизма еще не дошла. Это как-то по-другому называется. Но пьёшь, уж прости за прямоту, слишком часто и слишком много.
— Считал? — зло ощерилась Лиза, чувствуя, как набирает силу внезапно вспыхнувший в ее душе безрассудный и беспричинный, не разбирающий правых и виноватых гнев. — Нотации пришел читать?! Ну-ну!
Она вскочила на ноги и — бросив опешившему от внезапности случившейся с нею перемены Рощину: «Жди!» — опрометью бросилась в спальню. Ее вел гнев. Ярость, охватившая Лизу, не имела объяснения и смысла, но все это она осознала позже. А в тот момент она всего лишь заскочила в спальню — аффект, как ни странно, не исключал некоторое количество вполне осмысленных действий, — открыла сейф, набила по-быстрому карманы деньгами из мира почившего в бозе социализма, револьверными патронами и парой подходящих к случаю мелких стволов, и выбежала из спальни ко все еще стоящему в недоумении Рощину.
— Значит, говоришь, ведьма и пью много?! — заорала она, наливаясь уже совершенно неконтролируемой яростью. — Правду хочешь знать?!
— Лиза! — попробовал урезонить ее полковник.
— Заткнись! — гаркнула Лиза тем голосом, от которого у ее подчиненных в бою кровь в жилах стыла.
Она резко, не давая Рощину опомниться, шагнула к нему и крепко обняла, словно хотела с ним слиться в одно целое.
— Откровенности захотел? — зло выдохнула, приподнимаясь на носках, прямо в лицо мужчине. — Правды? Ну так получай!
Мгновение, и они уже стоят посреди пустынной ночной улицы под мелким мерзопакостным дождем.
— Вот, — сказала Лиза, отпуская Рощина и отступая от него на шаг. — Любуйся! Добро пожаловать в королевство кривых зеркал!
Глава 3Королевство кривых зеркал
Время и место точно не определены
Оно, конечно, Рощин офицер спецназа, пластун, ветеран тайных операций и далее везде, но даже он не сразу отреагировал на случившееся с ним колдовство. Не уловил момент «перехода», не понял, что происходит, и потому продолжил с той же ноты, на которой «остановился» мгновение назад.
— Не безумствуй! — попросил он. — Ну что за балаган? Ох, ты ж, в бога душу мать!
Последняя реплика означала, что до полковника начало доходить.
— Эт-то что за хрень?! — спросил он хрипло.
— Это реальность, данная тебе в ощущениях, полковник! Поблагодари и ощущай!
Как ни странно, едва «перекинулись на ту сторону», как Лизу тут же отпустило. Не то чтобы вовсе — отголоски бури все еще ощущались в груди и висках, — но она, во всяком случае, была уже способна соображать и рассуждать.
«Это я погорячилась, конечно… — покачала она мысленно головой. — Но, с другой стороны, нет худа без добра. Теперь уж точно придется объясняться».
— Где это мы? — спросил между тем Рощин, оглядевшись по сторонам.
— Ты бы еще спросил, как мы сюда попали?! — тяжело вздохнула Лиза и тоже осмотрелась.
Улица с двух сторон была плотно заставлена автомобилями, и неспроста. Судя по неоновым вывескам над светящимися витринными окнами и красиво оформленными стеклянными дверями, вокруг располагались сплошь кабаки и клубы. Народу на улице практически не было, оттого вначале она и показалась Лизе пустынной. Но дело, разумеется, было в том, что на улице темно, — и люди успели уже по заведениям разойтись, — да и дождик прогулкам не способствует.
— Ну, и как мы сюда попали? — хмуро спросил Рощин.
— Колдовством! — отрезала Лиза. — Ты же спросил, не колдунья ли я часом. Так вот тебе ответ, Рощин. Колдунья! Получи и распишись!
— Любопытный феномен! — улыбнулся в ответ полковник. Он уже взял себя в руки и говорил спокойно. — Это ты меня, Лиза, сильно удивила! И куда же ты нас перенесла?
— В Ниен, — объяснила Лиза. — Это мы сейчас в паре кварталов от Невской перспективы.
— Лиза, — покачал головой Рощин, — у нас такой техники нет, да и все надписи кириллицей… На старый русский немного похоже, или на болгарский, но даже не знаю…
— Молодец! — усмехнулась Лиза. — Главное ты увидел сразу. Это, Вадим, географически Ниен, только здесь он называется Петербург.
— Город Петра? Серьезно? И где это «здесь»?
— В России.
— В России? В какой России? — вконец запутался Рощин.
— В местной, Вадим! — пожала плечами Лиза. — Мы с тобой сейчас находимся на другой Земле, в другом времени, в иной реальности. Одним словом, не дома!
— Россия, — между тем повторил Рощин слово, словно пробовал название на вкус. — Хочешь сказать, здесь тоже русские живут?
— Да, здесь живут русские, а в Киеве украинцы.
— А киевляне куда делись? — хмуро поинтересовался полковник, до которого наконец— дошло, что Лиза не шутит.
— Туда же, куда и себерцы, — пожала плечами Лиза. — Я, Вадим, подробностей не знаю, но, похоже, здесь история пошла другим путем.
— Я бы посмотрел, — неожиданно объявил полковник.
— Это в смысле, что возвращаться обратно на «Звезду Севера» ты не торопишься?
Лиза желанию Вадима изучить местный быт и нравы не удивилась, сама давно интересовалась. Вот только подходящий случай никак не подворачивался. Теперь подвернулся.
— Я-то не тороплюсь, — осторожно ответил Рощин, — но это тебе решать, надо нам торопиться или нет.
— Не надо, — решила Лиза.
— У меня есть местные деньги, — неохотно призналась она, но объяснять Рощину, откуда они взялись, пока не стала. Есть и есть. — И два ствола… А у тебя оружие есть?
— Мы в Лемурии… были, — пожал он плечами. — У меня с собой автоматический пистолет.
— Какой? — Сейчас Лиза внимательно осмотрела Рощина на предмет маскировки. В смысле, насколько он будет выделяться в местной толпе. Получалось, что будет. Но, с другой стороны, мужчина и женщина в брюках галифе, сапогах и открытых полувоенных кителях могут сойти за каких-нибудь оригиналов.
«Может быть…»
— У меня «Горбатый-32», — ответил между тем Рощин.
— Что за модель? — удивилась Лиза. — Никогда не слышала!
— Это, Лиза, новый пистолет для офицеров десанта, девятимиллиметровый, автоматический, с высокой скоростью боя… Двадцать патронов в обойме… Что-то еще?
— Где ты его прячешь?
— В наплечной кобуре, — явно смутился Вадим. — Не то чтобы я его прятал…
— Не оправдывайся! — махнула рукой Лиза. — Так даже лучше. Пошли, прогуляемся! Да, если кто спросит, говори, что ты поляк.
— Лиза, я польский слабо знаю… Только самые необходимые фразы. «Руки вверх!» «Лежать, сука!» И все остальное в том же духе.
— Да не на польском! — вздохнула Лиза. — Говори по-русски. Запомни, здешним наш русский кажется польским.
— Серьезно? — удивился полковник.
— Вполне, — кивнула Лиза. — Можешь еще по-немецки, но вряд ли тебя поймут. Здесь больше английский в ходу… Ну что, пошли?
Они бродили по центру города часа полтора. Дождь прекратился, так что ничто не мешало их неспешной ознакомительной прогулке. Правда, погода стояла прохладная, типичная для Ниена в начале осени. Но для Лизы и ее кавалера холод не помеха. Они оба себеряне, то есть родом как раз из этих мест, да еще и военные. Их холодом не смутишь.
— Ну, что скажешь? — спросила Лиза, когда, пройдя пешком почти весь Невский проспект, они дошли до Арки Главного Штаба.
— Красивый город, — признал Вадим. — Не лучше Ниена, но и не хуже. Просто другой.
— Да, — согласилась Лиза. — Мне тоже так показалось.
— Нефти здесь, по-видимому, много, — добавил неожиданно Рощин. — Совсем другой подход к транспорту. Ну, и вообще, они, похоже, лет на пятьдесят нас опережают. Просто как в роман господина Дойла ненароком попал…
— Да уж, — хмыкнула Лиза. — Я здесь в третий раз, но не устаю удивляться… Зайдем куда-нибудь?
Она уже изложила Рощину упрощенную версию событий, приведших ее однажды в этот мир, и взяла с него слово офицера и дворянина, что все ею сказанное, как, впрочем, и увиденное им самим здесь, на этой стороне, останется строго между ними. Но, разумеется, ни об афаэре, ни о сокровищах Кано она в своем повествовании даже не заикнулась. Не рассказала и о том, что, на самом деле, она не совсем Елизавета Браге, хотя, как выяснилось, такая же отмороженная сука, какой была покойная баронесса. Ну, и много о чем еще пришлось умолчать в этом необходимом, но неудобном по многим соображениям рассказе. Не все можно доверить даже любимому человеку. Это непреложная истина, о которой забывают некоторые люди, но не Лиза, научившаяся, в конце концов, что откровенность не достоинство. Во всяком случае, не всегда, не со всеми и не во всем. Поэтому Рощин получил лишь дозированную правду, приправленную ловко скрытыми умолчаниями и двусмысленностями, не говоря уже об откровенном вранье, без которого в таком деле не обойтись. Поэтому официальная версия, предложенная полковнику и, похоже, принятая им без возражений, гласила, что необычные способности появились у Лизы после боя под Опочкой, «и далее везде».
— Зайдем куда-нибудь? — предложила Лиза.
— Ты имеешь в виду ресторацию?
— Я имею в виду, что проголодалась и немного замерзла. Плотный ужин и сто граммов водки лишними не будут.
— Ты сказала, у тебя есть деньги?
— Да, есть! — коротко ответила Лиза, пресекая дальнейшие расспросы.
— Давай зайдем вот хоть сюда, — кивнула она на освещенные окна ресторана.
— Ты приглашаешь? — улыбнулся Рощин.
— Не тушуйтесь, полковник, — улыбнулась в ответ Лиза. — В конце концов, мы оба офицеры, и даже в равных званиях.
Рощин рассмеялся, и буквально через пять минут они уже сидели за столиком в ярко освещенном зале ресторана.