Между тем стемнело. Ночь наступала в этом странном месте практически мгновенно, и немудрено. Свет попадает в колодец только тогда, когда солнце находится в зените или, во всяком случае, стоит высоко. Но чем больше угол, под которым освещают кальдеру его лучи, и чем глубже кратер, тем меньше попадает сюда, на дно колодца, солнечного света. А ведь у них над головами еще и линза из водяной взвеси, заменяющая небо. Поэтому и ночь здесь такая темная и длинная. Безлунная и беззвездная ночь, длиной едва ли не в половину суток.
Лиза взяла один из шампуров, подула на исходящее паром и дымком мясо, осторожно откусила. Конечно, шампуры из ольхи, не говоря уже о яблоне или вишне, были бы куда лучше, но в этой географической зоне пришлось довольствоваться дубом. Впрочем, получилось совсем неплохо. Или это голод распоряжался сейчас ее вкусовыми рецепторами? Могло случиться и так. Но Лизе было не до рефлексии: она ела. Остальные не отставали. Мария предложила было откупорить виски, чтобы усугубить. Но Рощин возразил, сказав, что еще неизвестно, сколько им здесь бедовать, а виски, как ни крути, их единственный надежный антисептик. И он был прав, поэтому никто и не возражал.
Ели молча. Зато хор «живой природы» звучал все громче.
«Крещендо, по нарастающей, кажется так».
Кричали представители фауны, рычали и завывали громко и на все лады. Казалось бы, куда громче? Но каждый раз выяснялось, что можно и громче. А потом… Это было похоже на дурной сон, когда все знаешь наперед, но страх сковывает движения и мысли, отнимает волю, энергию, практически все, что делает тебя человеком и бойцом. Лиза почувствовала присутствие опасности. Не увидела, но предугадала. Почувствовала смерть, падающую на их костер по-орлиному. С темных небес. Из кромешного мрака к свету костра. Подумала отстраненно, как бывает только во сне, «разве он не боится огня?», и поняла, что сейчас умрет. Мысль о смерти, однако, ее и спасла. Ее душа не приняла самой идеи пассивного ожидания. Предопределенность? Да никогда! Жертвенность? Возможно, но в данном случае ее смерть никого не спасет и никому не поможет. Гибель грозила не только Лизе. Она угрожала Рощину и Марии, и вот это уже было серьезно. На такой расклад Лиза не подписывалась! Мысль эта породила мгновенную волну испепеляющего гнева, взорвавшего апатию, как пиропатрон взрывает запорный механизм фонаря-обтекателя.
Рука с револьвером — и когда, спрашивается, она успела его достать — взметнулась вверх сама собой. И стреляла Лиза, ведомая интуицией, а не разумом. И хорошо, что так. Четыре револьверных выстрела — сущая ерунда для любого животного крупнее волка. Этим даже медведя не убьёшь, только разъяришь. Но дракон даже не пикнул. Молча продолжил падение, лишь немного изменив направление. Им хватило и этого чуть-чуть. Дракон промазал, но упал буквально в нескольких шагах от костра.
Земля дрогнула, как во время землетрясения. Качнулась. Воздушная волна разметала одним хлопком могучей ладони и хлипкое заграждение из колючего кустарника, и костер. И настала тьма.
Глава 6Бороться и искать, найти и не сдаваться[20]
Время и место точно не определены
В общем-то им повезло. Хотя от удара огонь в костре и погас, на Лизу со товарищи никто с ходу не напал. Живность — даже самые крупные и отмороженные ее представители — и сама испугалась, а когда зверье очухалось, костер снова горел, как горели и факелы, а на ужин был подан целый дракон. Тем не менее поспать по-человечески уже не получилось.
Разумеется, костер служил достаточно надежной защитой, а спину прикрывал огромный валун, и запасенных с вечера дров должно было хватить до утра. Однако, испугавшись один раз, человек склонен ожидать от окружающей действительности новых гадостей, а тревога плохой способ заснуть. Лиза задремывала, конечно, и не раз, все-таки ночь здесь длинная, как в Себерии зимой, но сон ее был поверхностным. Тревожный сон у костра в затерянном мире. Ну, и зверье не унималось. Так что к тому моменту, когда, наконец, рассвело, Лиза чувствовала себя не отдохнувшей, а наоборот, разбитой, усталой, неспособной на новое усилие.
— Как ты его?.. — Мария даже нужных слов подобрать не смогла.
И немудрено. Дракон был огромный. Во всяком случае, его бренные останки, порядком пострадавшие от зубов и клювов разнообразных падальщиков, и сейчас внушали настоящие страх и трепет.
«И в самом деле, как же это я его?!»
На самом деле, это был не один, а два вопроса. Как Лиза его почувствовала, и как умудрилась попасть своими мелкими пульками именно туда, куда и попала? Ну, допустим, ответ на первый вопрос был более или менее известен, хотя и звучал вполне по-идиотски.
«Я почувствовала опасность, — признала Лиза. — И это случилось со мной не в первый раз!»
Да уж! Самый подходящий ответ для современной просвещенной женщины. И чем такой ответ лучше пресловутого ангела-хранителя или еще какой оккультной бредятины. Однако в том-то и дело, что Лиза с этой оккультной хренью была знакома не понаслышке. Сама ходила между мирами и сквозь туннель вела крейсер в кромешной тьме. Так что новое проявление все того же дара не должно было особенно впечатлять. Но попасть, стреляя вслепую, точно в глаз зверя, уложив к тому же все четыре пули, так близко друг от друга, что впору было вспоминать о подвигах Вильгельма Теля или какого-нибудь гребаного Робина Гуда.
— Как ты его?..
— Не знаю! — хмуро отрезала Лиза. — Повезло! Или мой ангел-хранитель, наконец, сюда добрался. Не знаю и не хочу знать! Живы, здоровы, и слава богу!
Она спустилась к реке и мыла лицо так долго, что от холодной воды даже занемела кожа. В голове, однако, прояснилось, и хотя у нее по-прежнему болел бок и ныли все подряд кости и мускулы, почувствовала себя несколько лучше.
— Ну что, мы идем? — Настроение у Лизы не улучшилось, так что вопрос прозвучал так себе. Но никто товарищей по несчастью на нее никак не отреагировал. В конце концов, сегодня Лиза триумфатор. Не каждому дано завалить такого зверя, как этот дракон. Но дело было не в охотничьем трофее, разумеется, а в том, что своими выстрелами она спасла не только себя, но и Рощина с Марией. И вот это было куда важнее.
— Подожди, сейчас пойдем! — остановил ее Рощин. — С такой охоты, Лиза, полагается брать трофеи.
— Какие трофеи?
— Ну, я полагаю, пары клыков будет достаточно. Как считаешь?
— Оптимист ты, Рощин! — покачала головой Лиза, но спорить не стала. Все-таки раз берут сувениры, значит, надеются дойти до своих.
В результате задержались еще на полчаса. Рощин срезал с монстра коготь, от одного вида которого становилось муторно. Длиннее Лизиной ладони. На глаз, сантиметров тридцать твердой, как сталь, и острой, как заточенный клинок, роговой плоти. В комплект прилагался пятнадцатисантиметровый клык, внушавший не меньший ужас, чем коготь.
Рощин очистил их насколько возможно от плоти дракона, промыл в проточной воде, завернул в отодранную от пиджака подкладку и, связав укладку так, чтобы повесить на плечо, объявил, что они выходят. Ну, они и вышли.
За следующие два часа компаньоны прошли всю дорогу до конца, то есть до стены кальдеры, и обнаружили, что никто и никогда не строит дорогу просто так. Дорога должна связывать как минимум две географические точки, и эта, по-видимому, не являлась исключением. Под стеной располагалась обширная площадка с примитивными постройками, сложенными из битого камня — его наверняка брали тут же, в ближайшей осыпи, — скрепленного чем-то вроде цемента. Крыши строений были и того проще: сложенные вместе и связанные лианами стволы молодых деревьев. Внутри постройки были совершенно пусты, если не считать каменных очагов.
— Как раз для целого каравана, — Мария произнесла вслух то, о чем остальные только подумали.
— И драконы, похоже, в то время здесь еще не появились, — кивнул Рощин.
Это тоже было очевидно. Дома это защита от обычных хищников, но хлипкие крыши наводили на мысль, что об угрозе с неба строители даже не подозревали. Это была просто стоянка. Пункт, куда приходили караваны, потому что дальше вьючные животные — лошади, верблюды или еще кто — пройти не могли. От стоянки вверх по стене тянулась узенькая тропинка, по которой можно было подняться метров на двадцать вверх — дальше было просто не заглянуть, — до хорошо видимой снизу площадки, на которой сохранилось нечто вроде примитивного крана. Мысль разумная: люди взбираются пешком, груз поднимают на веревках. Вопрос, зачем? Но Лиза предполагала, что ответ прост. Наверняка таких тоннелей, как тот, через который прошла «Звезда Севера», в этой кальдере несколько, и каждый ведет в свой мир. Если так, то смысл дороги ясен, как божий день. Кто-то — возможно, это были яруба — нашел путь сюда и отсюда. Остальное старо, как мир. Торговля возникает всегда и везде, где есть чем торговать, даже если это всего лишь натуральный обмен. А значит, там наверху находится вход в очередную волшебную пещеру. И если им повезет, вход этот может находиться выше уровня «неба». Справа, метрах в трехстах от того места, где они сейчас находились, с небес проливался довольно мощный водопад, от которого, судя по всему, и брала начало знакомая уже компаньонам река.
— Если повезет… — сказала она вслух.
— Об этом мы узнаем, только поднявшись наверх, — пожал плечами Рощин.
— Тогда пошли! — предложила Мария.
— Без еды? — возразил Рощин.
— Да, — кивнула Лиза, — наверху вряд ли удастся поохотиться.
В результате никуда они не пошли. Развели костер у входа в один из домов, зажгли огонь в очаге внутри, и Лиза осталась одна. Ее даже уговаривать не пришлось. Чтобы подняться вверх по крутому склону кальдеры, нужны силы. Ей нужно было просто полежать. Отдохнуть. Набраться сил. Мария оставила Лизе свой пистолет и куртку, чтобы можно было полежать у очага, и они с Рощиным отправились на охоту.
Вернулись часа через три. Рощин нес тушку какого-то некрупного животного, оказавшегося кабанчиком. Чтобы не тащить с собой лишний вес, полковник кабана освежевал, выпотрошил и обезглавил. Поэтому тот и не опознавался. Зато обед оказался вкусным и сытным. Ужин, впрочем, тоже. В общем, дневка оказалась удачной во всех отношениях, да и ночь прошла без приключений, так что утром Лиза вышла в дорогу в гораздо лучшей форме, чем накануне.