- Хороша, а?!.. - подмигнул спутнику Рико.
Иноземец словно впал в полусон от пения Меланы: лицо разгладилось, губы тронула улыбка светлой печали. Но вопрос Рико вернул купца к яви.
- Я не понимаю, - сказал Хорам. - Никак в голове не уложу!..
- Что тебя смущает, друг?
- Вижу, что девушки стараются. Они поют и пляшут с чувством, не из-под палки, а в охотку!
- Конечно! Ведь они хотят понравиться нам!
- Понравиться? Тем, кто смотрит им в зубы, как кобылам на ярмарке?! Неужели им приятно быть товаром?!
- Какой же ты невежа!.. Всякая девушка хочет быть любимой. А чтобы полюбили, нужно показать себя во всей красе!
Мелана остановилась возле них и окончила куплет, глядя в глаза Хораму. Тот отчего-то опустил взгляд. Мелана изящно поклонилась ему:
- Мне радостно петь для вас, господа. Печалюсь лишь об одном: летние ночи так коротки!
- Двести пятьдесят эфесов, - шепнул Рико купцу, но так, чтобы слышала и Мелана. Ей будет приятно знать, как дорого она стоит!
Хорам шикнул на него и сказал Мелане:
- Простите грубость моего друга!
- Какой вы, - улыбнулась девушка. - Верно, прибыли с Севера?..
Купец смутился. Мелана тронула его плечо и вернулась на помост.
Теперь они с Элией поменялись ролями: Мелана взялась за струны, а западница стала петь. Теперь и не пахло любовной лирикой. Звучала баллада о семи кораблях - строгая и печальная, полная героизма. Элия не следила за мелодией, просто произносила слова нараспев. Но ровный с хрипотцою голос сочился затаенной, глубокой, страстной силой - столь могучей, что невозможно было удержаться на поверхности. Всякий, кто слышал, проваливался в глубину собственной души - иссеченной старыми шрамами, соленой от былых слез. Рико даже куснул себя за язык, чтобы не расчувствоваться при заказчике, а у Хорама в глазах блеснула влага.
Элия также обошла круг поклонов, ступая с хищною своею грацией. Хорам спросил ее:
- Вы действительно хотите понравиться нам?..
Спросил робко, будто мальчишка, лепечущий: "Можно тебя поцеловать?.." Элия ответила поклоном.
- Но почему?.. Вас продают, словно вещи!.. И вам это по душе?!
- Мы показываем себя, а вы - себя.
- Ты о чем?
- Мужчина стремится завоевать женщину - разве не в этом состоит доблесть? Воины сражаются мечами, а славные купцы - монетой. Удаль купца - сродни храбрости рыцаря. Лучшие из нас достанутся лучшим из вас. Чем плохо?
Хорам не нашел что ответить и растерянно улыбнулся.
- Как она тебя отбрила, друг мой! - хлопнул его по спине Рико. - Определенно, в ее голове имеется вещество! И каков норов, а! В каждом движении чувствуется.
- Угу...
- Ты слыхал про Катрин-Катрин? Нет, откуда тебе слыхать! Одна западная пленница была альтессой славного купца, а затем стала альтессой градоначальника, а потом - его светлости принца Шиммери. А теперь она в столице, служит советницей самому владыке! Так вот, держу пари, она сродни этой Элии.
- Угу... - повторил Хорам. - Но Мелана, кажется, женственней...
- Ах, вот ты о чем призадумался! Кого из них выбрать? Друг мой, тебе вовсе не стоит терзаться вопросом! Если возьмешь обеих, Гроза скинет тебе целых двадцать золотых! Элия станет альтессой для тела и разума, а Мелана - для души и сердца. Они хорошо ладят меж собою: видишь, западница научила Мелану играть на этой тыкве!
- Да нет, я о другом...
Раздался женский голос, столь тихий, что Рико едва уловил его сквозь музыку:
- Чаю или вина господам?..
То была Низа. Рико мигом забыл, вина он хочет или чаю, или вдыхать воздух, а потом выдыхать. В руках Низы были два кувшина. Шаван послал ее прислуживать гостям - ни на что другое она не годилась.
- Мы... э... сядь с нами, красавица, - выдавил Рико.
- Не говорите так, - она осталась стоять. - Вам вина или чаю?
- Вина, будь добра, - купец протянул чашу.
- Ты будешь... э... петь или плясать?
- Я не актерка.
- Но должна же показать себя! Что ты умеешь?
- Жить.
Хорам прищурился с любопытством:
- Тебе все это не по нраву, верно?
- Меня не спросили.
- Я спрашиваю.
- И я! - воскликнул Рико.
Она лишь кивнула и двинулась прочь. Рико зачем-то сказал ей вслед:
- Тебе у меня будет хорошо!
Она не среагировала. Рико, устыдившись, шепнул Хораму:
- Это я так сказал, чтобы как-то ее утешить... Она стоит совсем дешево - монет пятнадцать, не больше.
- Почему так мало? Ничего не умеет?
- Не только. В ней есть изъян...
Девчонка-болотница из Дарквотера также была с ущербиной: слишком тревожная, надломленная. Полевая мышка - плохая альтесса... Но недостаток Низы был еще серьезнее. Будто по заказу, она продемонстрировала его. Зашла в ложу Тимерета, предлагая напитки, и пройдоха велел, хлопнув себя по коленям:
- Сядь-ка сюда.
Другая на ее месте охотно села бы, или поставила бы ногу: хочешь больше - заплати! Низа будто не услышала, даже отвернулась. Тимерет схватил ее пониже спины и потянул к себе. Тогда Низа опрокинула кувшин ему на голову.
- Дрянь! - рявкнул Тимерет.
От затрещины девушка полетела на пол. Она могла бы заплакать так, чтобы растопить сердце мужчины; или кинуться с кулаками - тогда он силой приручил бы ее. В том и другом случае Тимерет наверняка купил бы Низу, сочтя строптивость пикантной игрой. Но западница не играла. Поднялась с ковра, плюнула под ноги торговцу и пошла.
Шаван Гроза схватил ее за ухо и привел обратно. Сказал Тимерету:
- Приношу извинения, славный. Это порченая девка. Ей дадут дюжину плетей. Хотите посмотреть?
- Нет! - сорвался с места Рико.
Ни Тимерет, ни шаван не обратили внимания. Тимерет сказал:
- Давайте-ка иначе сделаем. Пускай красотка из Литленда споет мне одному - и моя обида испарится, как роса.
Шаван махнул Мелане, а Низу отослал тычком в спину.
Рико бурлил досадой и злостью - и скрипел зубами от бессилия. Будь он воином Севера, сейчас бы выхватил меч и снес башку Тимерету. Но это - Юг, а Рико - торговец среди торговцев. Его клинок - звонкая монета... и сейчас ножны были мучительно пусты.
- На два слова, шаван, - небрежно подозвал западника Хорам. У него, сожги солнце, были деньги. Он мог позволить себе наглость!
Гроза подошел:
- Слушаю, славный.
- Не позволяйте такого.
- Чего?
- Этот подонок портит ваш товар.
- Товар и прежде был порченым.
- Плети изуродуют Низу, ее никто не купит!
- И так не купят после ее выходки.
Отчего-то Хорам расслабился:
- Ах, не купят... Что ж, рад слышать. Но все же плохо, когда мужчина бьет девушку.
Шаван пожал плечами:
- Плохо, когда девушка вынуждает его. Элия, иди-ка сюда.
- Да, господин.
- Я бил тебя плетьми?
- Нет, господин.
Она показала голую гладкую спину.
- Почему я этого не делал?
- Я - женщина.
- Хорошо помнишь об этом?
- Да, господин.
- И помнишь, кто твой хозяин.
- Пока что - вы.
Гроза осклабился, сверкнув зубами.
- Ты хочешь, чтобы тебя продали? - спросил Хорам.
Шаван перефразировал:
- Хочешь этого иноземца, Элия?
Она беззастенчиво оглядела Хорама.
- Робок, но это потому, что чужак. Не слишком крепок - но он и не воин, чтобы быть силачом. Зато не юнец и не болтлив по-пустому. И умен, я вижу. Мы с ним поладим.
- Сядь, - приказал шаван.
Она села и обняла чужака. Хорам дернулся в две стороны разом: половина его шатнулась назад, к мертвой невесте, а другая - вперед, ближе к жаркому, сильному телу западницы.
- Как ты попала в плен? - спросил купец.
- Шаван убил моего мужа.
- И после этого ты подчиняешься ему?! Даже не хочешь отомстить?
- Муж был дурак и хвастун, и ненавидел меня за то, что я умнее. Я бы сама его убила, если б не клялась на алтаре.
- Если я умру, ты скажешь такое же?
- Разве ты дурак и хвастун?
- Тебе случалось убивать самой?
- Дважды, - сказала она с гордостью и подалась ближе к Хораму. - Я - хорошая лучница.
Шаван хозяйским жестом положил руку ей на затылок.
- И любовница, и наездница, и хозяйка. И умнее всех остальных, взятых вместе. Сто девяносто эфесов, славный. С другого просил бы двести, но ты ей по нраву.
Элия погладила щеку Хорама. Он отстранился, отвел взгляд.
- В чем сомнение? - спросил шаван. - Думаешь, стара? Да пошлют боги каждой молодке такое тело! Элия, покажи.
Она поднялась и повела плечами. Туника упала к ее ногам. Рико увидел, как вожделение блеснуло в глазах купца, затмив и печаль, и дурные сомнения. Он даже задышал глубже... Рико успел подумать: девятнадцать эфесов! Выкупить Низу - ее теперь уступят за бесценок! Вернуть все долги!.. И тут славный Хорам поднялся на ноги:
- Простите, шаван, мне нужно уйти.
Все трое уставились на него: Гроза, Рико, Элия.
- Я зря сюда пришел. Извините, что занял время. Если нанес ущерб, могу вернуть деньгами.
Рико опомнился первым:
- Не слушайте его! Вино ударило в голову моему другу, и он потерял рассудок! Выйдет на воздух, проветрится - тут же прибежит назад! Он просто колеблется между Элией и Меланой!
- Забудьте Мелану, - бросил через ширму Тимерет, что, оказывается, прислушивался к беседе. - Мелана уже моя.
- А с Элией я бы поговорила, - донесся с другой стороны голос Лизы-Марго, хозяйки школы.
- Ей нечему учиться! - отрезал Рико. - Оставьте ее нам, мой друг сейчас одумается!
- Учиться - конечно, нечему. Но, вижу, она может многому научить. Двести десять эфесов, шаван.
Элия оделась и вдвоем с Грозой перешла в ложу Лизы-Марго.
Хорам улыбнулся и потянул Рико к выходу.
- Идем, друг мой. Я увидел, что хотел, и все понял.
- Понял? - озлился архитектор счастья. - Мудрец-философ, видите ли! Ты что, за пониманием пришел? Тебе женщина нужна, а не знания-премудрости! Возьми Элию - это же огонь чистый! За одну ночь все печали забудешь! А хочешь помоложе - тогда Мелану! Почти что белокровная! Без капельки леди! Тимерет забрал? Врет, перекупим! Оставим с носом!