Голос строгой преподавательницы даже немного потеплел. Было понятно, что в свете новых сведений ее мнение о Яне изменилось в лучшую сторону.
— Так… А Виктор знает про жениха?
— Знает, кивнула Яна. — Он как-то спросил, есть ли у меня парень и я рассказала. Может, поэтому он и не стал ко мне приставать. А может действительно не хочет мешать работу и личную жизнь.
Пожилая актриса только вздохнула.
— Ты еще очень наивна. Я же вижу, какими глазами Виктор на тебя смотрит. Он только что не облизывается, как кот на сметану. Я даже рискну предположить, что он сперва подумал, что у тебя еще не было мужчины. Это вполне логично в твоем возрасте и с твоей биографией. Не хотел спугнуть. Быть может, надеялся вызвать ответные чувства. Он же не насильник какой, а интересный молодой мужчина со своими амбициями. И, поверь, если он положил на тебя глаз, никакой жених ему не помешает…
— Но я люблю Арсения. Мы поженимся, как только он вернется. И у нас будет ребенок…
Анна Станиславовна тяжело вздохнула.
— Девочка моя… Ты даже не представляешь, в какую скверную историю попала. Виктор не даст тебе родить. Ты актриса, а актрисе ради ролей приходится очень многим жертвовать. А у тебя главная роль… И это сейчас, когда кино в нашей стране почти не снимают! Да тебе… все звезды завидуют. А когда фильм увидят, станут завидовать еще больше. Более неподходящую ситуацию для беременности и придумать сложно.
— Что мне делать? — задала Яна давно мучивший ее вопрос. — Как сказать Виктору?
— Самым безопасным для тебя было бы ничего ему не говорить. Если ты скажешь, он озвереет.
— Но как? Скоро живот выпирать начнет…
Анна Станиславовна пожала плечами.
— Найти врача, решить проблему по-тихому и промолчать об этом. У тебя бывают выходные?
— Сейчас всего полдня. Водитель отвозит меня к сестре…
— Вот под предлогом визита к сестре все и провернешь. Сбежите через другой вход или через окно и в больницу. А водитель пусть думает, что ты все еще там. Физически очень тяжело будет, но провернуть это реально, если под гастроли «Апреля» подгадать. Виктор в Красноярск с ними полетит. Подумай, это шанс… А телефон доктора я подскажу, если что. Чистенько все сделает. К нему в нашем театре все девчонки бегают…
— Анна Станиславовна, спасибо за предложение, но Вы, наверное, неправильно меня поняли. Я не хочу делать аборт. Я очень рада этому ребенку. Сцена и кино, это, конечно, прекрасно, я мечтала петь с самого детства, но… Если выбирать между этим и жизнью ребенка, то для меня выбор очевиден… Я понимаю, что Ермакову это причинит неудобства, но…
— Неудобства? Да он тебя в порошок сотрет вместе с ребенком. Ты знаешь, сколько в этот проект денег вложено?
Яна зарыдала. Она вдруг почувствовала, что очутилась в ловушке. Неужели жизнь ее малыша в самом деле зависит от Виктора Ермакова?
Анна Станиславовна вдруг обняла ее.
— Ну, тише… тише… Ничего ведь пока не случилось…
— Я не могу его убить… Просто не могу, понимаете? Я с ума сойду…
— Я понимаю, — вздохнула пожилая дама. — Представь себе, понимаю. В шестьдесят втором я первый раз забеременела, а мне было уже тридцать пять лет. Довольно много по тем временам. И знаешь, обрадовалась. Даже в детские магазины заходила, кроватки присматривала. А потом режиссер Лаврецкий позвал меня на главную роль в «Жизнь вдвоем». Ты видела этот фильм, радость моя?
— Он потрясающий, — сквозь слезы сказала Яна. — Это лучшая Ваша роль…
— Ради нее я сделала аборт. А потом… через несколько лет попыталась забеременеть, но ничего не вышло. Муж умер десять лет назад. Так и живу одна. Квартира шикарная, драгоценности. Все есть, кроме детей. Жалею ли я? Сложно сказать… В тот момент я считала, что поступаю правильно. А сейчас нет-нет да и подумаю: а вот был бы у меня сыночек… Или доченька… Уже и внуки пошли бы. Приезжали бы ко мне по выходным на чай с пирогами. Я ведь пироги не умею печь. Но ради внуков обязательно научилась бы…
— А если я пообещаю Виктору, что стану работать после родов и отдавать ему часть зарплаты? Уверена, Арсений согласится помочь. Постепенно мы вернем Ермакову долг…
— Столько тебе с твоим старшим лейтенантом не заработать… А родители его где живут?
Яна немного приободрилась. Она совсем забыла, что можно обратиться за помощью к Медведевым.
— В Москве, на Фрунзенской набережной! Его папа дипломат, — с гордостью сообщила девушка.
— А вот это уже похоже на шанс. Ты знакома с ними?
— Да, конечно, они нас даже на свадьбу благословили.
— Тогда в следующий раз сделай вид, что отправляешься к сестре, а сама навести их и расскажи обо всем. Но только поезжай, не надо по телефону. Дело очень серьезное.
— Вы думаете, дипломат может победить продюсера? — прямо спросила Яна, утирая слезы.
Анна Станиславовна усмехнулась.
— Это как спросить, кто сильнее — тигр или слон. У каждого свои преимущества. Но без защиты тебе точно не справиться.
Глава 19
После ухода Анны Степановны у Яны тряслись руки. С одной стороны, ей стало немного легче. Пожилая актриса была первым человеком, с которым она поделилась своей маленькой тайной.
Она встала под душ и, пока освежающие струи текли по ее лицу и телу, попыталась привести мысли в порядок.
Даже Ане и Мише она до сих пор ничего не сказала. Главным образом потому, что Миша наверняка скажет что-то в духе «я же говорил». И скажет он это не только ей, но и Ане. А сестре на днях рожать. Ни к чему, чтобы она чувствовала себя виноватой.
Миша столько раз предупреждал ее по поводу Ермакова… Но это был единственный путь к мечте, который открылся перед ней.
Анна Станиславовна говорит, что Виктор, узнав обо всем придет в бешенство. Самое ужасное, что он будет по-своему прав, ведь Яна сама подписала контракт (то есть подписала, конечно, Аня, но по ее просьбе), в котором обязалась не выходить замуж и не заводить детей во время их сотрудничества. И вот прошло чуть больше месяца, а она уже нарушила условия контракта.
Даже более того. Она согласилась сниматься в этом фильме уже будучи беременной. Правда, тогда она об этом не знала.
И теперь, если мама и папа Арсения за нее вступятся и оставят Ермакова с носом, он действительно окажется пострадавшей стороной. Продюсер поверил в нее, дал шанс, нашел инвесторов, которые вложили деньги. Он не простит ей это бегство.
За этот месяц Яна уже успела понять, что мир шоу-бизнеса очень тесен, и то, как она собирается поступить с Виктором, непременно отразится на ее карьере, иначе и быть не может.
Но сейчас на первом месте малыш, которого она носит под сердцем и пожертвовать его жизнью она просто не имеет права. Она не могла понять откуда это знает, но какой-то внутренний голос подсказывал ей, что это мальчик. И Яна уже знала, что назовет его Павлом в честь своего погибшего отца. И знала, что Арсений непременно одобрит этот выбор.
Она прикоснулась тонкими пальцами к своему еще совершенно плоскому животу. Малыш, зародившийся внутри, не был для нее эмбрионом, зародышем или нелепой случайностью. Там жил ее ребенок, желанное детя большой любви, которое она во что бы то ни стало защитит.
Занятие по вокалу прошло как в тумане. Яна могла думать только о предстоящей встрече с родителями Арсения. Сегодня они узнают, что станут дедушкой и бабушкой.
Немного поразмыслив, она решила, что не станет скрываться, притворяясь, что едет к сестре. Все равно совсем скоро все тайное станет явным. Яна смело назвала водителю адрес Медведевых и велела ехать туда. Тот немного удивился, но ничего не сказал. Спустя час она была уже у подъезда.
— Я к Медведевым, в двести семнадцатую, — приветливо улыбнувшись, сообщила она консьержке.
Та, прервав вязание, махнула рукой в сторону лифта — иди, мол.
Яне никогда прежде не приходилась бывать в подобных домах. Только сейчас она вдруг осознала, как отличались те условия, в которых вырос Арсений от их деревенского быта.
Дверь открыла домоработница. Женщина с простым и добрым лицом. Арсений что-то говорил о ней. Кажется, ее все зовут Лидочка и когда-то она была его няней.
— Здравствуйте! Вы… Яна?
— Да… А откуда Вы знаете?
— А мне Арсений Вашу фотографию показывал. «На этой девушке, Лидочка, так и сказал».
Яна почувствовала, как на сердце потеплело.
— Я бы хотела поговорить с Ольгой Павловной и Николаем Семеновичем.
— Николай Семенович в Африке, в командировке. А хозяйка дома, пойдемте со мной.
Квартира Арсения поражала роскошью. Невозможно было поверить, что здесь живет советская семья. Пусть даже семья дипломата. Яне казалось, она попала в английский замок. Сейчас около пяти и Ольга Павловна, должно быть, прикажет подавать чай…
Мама Арсения обнаружилась в столовой. Она сидела в уютном кресле и самозабвенно болтала по телефону.
— Ты думаешь она на это способна? В ее-то возрасте… Да Лида, чего тебе?
— К Вам гостья.
Яна зашла в гостиную вслед за Лидочкой.
— Ты?
Ольга Павловна казалась изумленной. Было не понятно, рада она Яне или нет, но то, что очень удивлена — точно.
— Мне очень надо с тобой поговорить.
Она окинула Яну оценивающим взглядом с ног до головы, отметив, что девушка одета куда лучше, чем при прошлой встрече. И сказала кому-то:
— Я перезвоню.
Лидочка продолжала топтаться в дверях.
— Иди уже, Лида. Я позову, если что-то понадобится.
— Ну что ж, садись, раз пришла, — она указала Яне на другое кресло. — Я тебя внимательно слушаю.
— Арсений велел связаться с Вами, если понадобится помощь. Я думала, что не стану этого делать, но обстоятельства сложились таким образом, что…
— Очень долгое предисловие, — фыркнула Ольга Павловна.
— Я беременна и у меня контракт с продюсером Ермаковым, по которому я не имею права рожать детей. Сейчас я снимаюсь в фильме, в который вложены огромные деньги, — протараторила Яна. Она чувствовала себя совершенно растерянной. Эта женщина, казавшаяся такой милой в Сочи, сейчас смущала ее, сбивала с толку.