— Спасибо, что согласились пойти нам на встречу, — говорил тем временем Виктор. — Я знаю, какие это создаст сложности для проекта и очень Вам признателен.
— Ну что ты, Витя. Дети — это такое счастье. Ни с чем несравнимое. Мои уже выросли, и знаешь, если бы меня заставили выбирать между ними и славой… Вот не задумываясь отдал бы все регалии и звания. А тебе давно пора остепениться. Не мальчик уже. А по срокам… думаю, нагоним потом.
Арсений стоял уже рядом с ними. Но Ермаков, казалось, не замечал его и цепко держал Яну за локоть.
— Я Вас поздравляю, ребята, — громко сказал Константин Владеленович, обращаясь к Яне и Виктору. — Вы будете замечательными родителями! Витя, давай за это выпьем! Нам обязательно надо выпить за здоровье малыша!
Яне показалось, что она ослышалась. Он что, бредит?
Арсений смотрел ей в глаза. Он был бледен, как полотно. Яна рванулась к нему, но хватка продюсера стала только крепче.
— Пустите, пожалуйста. Там мой жених…
— Шампанского! Принесите нам шампанского! — требовал юбиляр.
Виктор выпустил, наконец, руку Яны.
Арсений шагнул к ним.
— Поздравляю! — серьезно сказал он. — Надеюсь, ты будешь счастлива.
Развернулся и пошел прочь.
Яне казалось, что ей это снится. Такого просто не может быть.
— Стой! Стой, ну куда ты… Ты что… Ты все не правильно понял! Константин Владеленович, он перепутал…
Яна бежала за ним, но Арсений и не думал останавливаться. Он не поверил министерским сплетницам, хотя они были довольно убедительны. Не поверил родной матери, хотя та ни разу не давала повода сомневаться в себе. Но сейчас… Все очевидно. Яна не просто полюбила другого, у них практически семья. Ребенок скоро родится. О чем тут разговаривать? Не о чем. Незачем мучить ее объяснениями. Так вышло. Так бывает… Наверное.
Он шел очень быстро, почти бежал. Он не мог позволить себе обернуться. К счастью, прямо у ресторана скучал таксист в ожидании подвыпивших гостей юбиляра.
Арсений сел в машину и велел:
— На Фрунзенскую набережную. Быстрее.
И только когда водитель рванул с места, он все-таки не выдержал, оглянулся. Она стояла под дождем. Виктор уже был рядом. Он открыл зонт и держал его над Яной. Она плакала и что-то кричала.
Хрупкая девочка в слезах у дверей ресторана. Одинокая и растерянная.
Такой она останется в его сердце. Прощай, малышка. Пусть твои мечты сбудутся. Пусть твоя звезда засияет ярче всех других звезд. Пусть твой малыш растет здоровым и счастливым в полной и благополучной семье. Прошу тебя об одном: пожалуйста, будь счастлива.
Глава 24
Первое время Арсению казалось, что жизнь идет отдельно от него. Будто он включил автопилот и доверил управление полетом технике. Он жил в своей комнате, ел любимые блюда, которые так старательно готовила для него Лидочка, играл в шахматы с отцом, добросовестно посещал все мероприятия, организованные его неутомимой матерью. Несколько раз навещал деда. Но все это он делал на автомате, душа его была далеко отсюда. И порой, посреди очередной светской беседы на его лице появлялось недоуменное выражение. Его взгляд будто спрашивал: "Что я здесь делаю?"
Он знал, что надо сесть и поразмыслить о дальнейшей жизни. Что, должно быть, правы дед и полковник Иващенко — ему надо пройти переподготовку, вернуться в небо в качестве пилота пассажирского лайнера и снова вздохнуть полной грудью. Но Арсений был к этому не готов. Деньги еще не кончились, а родители не требовали немедленно решить вопрос с трудоустройством. Казалось, что они просто наслаждаются тем, что сын вернулся домой, живой и здоровый. Папа, правда, несколько заводил разговор о том, что надо бы обратиться к психологу, потому что война — тяжелое испытание для нервов, но Арсений лишь качал головой. Не нужны ему душеспасительные беседы и антидепрессанты. Да они и не помогут.
Его мир только что рухнул. Он спас друга и его экипаж, но поплатился за это военной карьерой. Даже не так. Арсения выгнали из армии, несмотря на все боевые заслуги. Женщина, которую он любит больше жизни, ждет ребенка от продюсера, человека, способного осуществить ее мечты. Может, оно и правильно. Ну что мог бы дать ей Арсений? Мог бы он сделать ее звездой эстрады, устроить в фильм знаменитого режиссера вместо популярной актрисы, познакомить со всеми этими людьми, которых он прежде видел лишь по телевизору и на страницах журнала «Огонек»?
Без музыки Яна задохнулась бы, как рыба без воды, затосковала бы, как вольная птица с подрезанными крыльями, запертая в тесной клетке. Он хорошо понимал ее одержимость любимым делом, потому что сам столь же страстно любил небо. Потому сейчас в его сердце не было ненависти, обиды или презрения. Только тоска и печаль о рухнувшем счастье.
В конце декабря Ольга Павловна объявила, что новый год они будут отмечать на даче у папиного коллеги по министерству. Арсений не имел ничего против. Честно говоря, ему было все равно.
Это была одна из тех больших государственных дач, чести жить на которых удостаивались лишь первые лица государства. Большая столовая с антикварной мебелью и вторым светом, витая лестница, камины с просторных спальнях.
Хозяева встретили их на крыльце. Только в этот момент Арсений понял, что перед ним заместитель министра иностранных дел, его жена и дочь. Они познакомились на приеме в честь его возвращения из Афганистана, в тот самый день…
Девушка радушно улыбалась ему. Она немного изменилась с их последней встречи — коротко остригла блестящие темные волосы и такая прическа очень шла ей. «Марина, — припомнил Арсений. — Ее зовут Марина, кажется».
Оказавшись в гостиной, Арсений понял, что хочет чего-нибудь выпить. Домработница незамедлительно принесла ему отличный виски. Сделав несколько глотков, он подумал, что пожалуй даже рад, что поддался уговорам матери и оказался здесь. Морозный зимний день, приятная копания, дорогой алкоголь и треск дров в камине. Что еще нужно, чтобы встретить новый, восемьдесят девятый год?
Большинство мужчин были пожилыми и солидными, дамы хвастались друг перед другом французскими туалетами, будто дело происходило не в Советском Союзе, а в одной из европейских гостиных.
Марина беседовала с кем-то из друзей отца. Казалось, за эти полгода она немного повзрослела. Казалось, огонь камина отражается в ее блестящих волосах маленькими медными искрами. На ней было простое стильное темно-зеленое платье, которое, как казалось Арсению, гораздо больше подходило для посиделок на даче, пусть и великосветских, чем наряды из шелка и органзы, в которых щеголяли большинство дам. Будто почувствовав его взгляд, девушка обернулась. На ее лице отразилась искренняя радость, а карие глаза излучали свет. Сказав что-то своему собеседнику, она направилась к Арсению.
— Я не могла дождаться, когда снова Вас увижу! — заявила она с обезоруживающей улыбкой.
Все такая же дерзка и искренняя.
Это заявление заставило Арсения улыбнуться в ответ.
— Взаимно. Как Ваши дела в университете?
— Пишу диплом. У меня ведь пятый курс.
— А потом? Уже думали, куда пойдете работать?
— Я бы хотела поступить в аспирантуру, если меня примут, — призналась Марина.
Арсений снова удивился. Довольно необычное желание для дочери заместителя министра. Обычно, получив диплом престижного вуза, такие девочки сразу выходят замуж. Тем более, учитывая ее красоту, от женихов наверняка отбоя нет. С другой стороны, разве лучше, если она погрязнет в домашней рутине, выбирая, какое платье надеть на очередной прием, как большинство подруг матери. С ее-то живым умом и сильным характером…
Они еще немного поболтали, а потом гости стали садиться за стол, и хозяйка посадила свою дочь рядом с ним. Арсений был даже рад этому обстоятельству — Марина была едва ли не единственным человеком здесь, с которым приятно разговаривать.
— Ну, а как Ваши дела? Вы уже водите большие белоснежные лайнеры? Уверена, новая форма Вам идет даже больше военной.
Арсений снова рассмеялся, совершенно неожиданно для себя. Интересно, она всегда говорит то, что думает? Никакого кокетства или смущения.
— Честно говоря, нет. Я решил, что мне просто необходима передышка. Слишком много перемен произошло в жизни. Надо как-то… осознать это. Я не могу просто взять и пойти дальше.
— Знаете, я Вам завидую, — призналась Марина. — Если бы я была мужчиной, я бы тоже непременно отправилась в Афганистан. Чтобы заниматься настоящим делом, а не просто зубрить кодексы и вести нудные разговоры о политике.
Арсений снова был шокирован, но она, похоже, говорила вполне искренне.
Без пятнадцати полночь хозяин дачи произнес длинную речь, исполненную патриотизма, гости под бой курантов осушили бокалы. Марина и Арсений схлестнули свои. Он и не предполагал, какое желание загадала эта девушка. А она решила завоевать сердце красавца-пилота. Во что бы то ни стало.
Как бы то ни было, встреча нового года получилось на удивление приятной и во многом благодаря новой знакомой.
Но ночью, когда Арсений заснул, ему приснилась совсем другая девушка. Она пела на летней веранде ресторана, на берегу моря. Русые волосы ласкал южный ветер, синие глаза сияли, а на груди сверкал небесный сапфир — его первый подарок.
Глава 25
На следующий день гости проснулись ближе к обеду и, когда Арсений спустился в столовую, уже грелись у камина. Наряды были более неформальными, чем вчера, но от этого становилось только уютнее. Арсений устроился в кожаном кресле рядом с небольшим журнальным столиком. Перед ним моментально возникла домработница и поинтересовалась, чего он желает на завтрак.
Кофе был выше всяких похвал, омлет, должно быть приготовлен по особому рецепту — Арсений и не предполагал, что простое блюдо может быть настолько вкусным.
И вдруг она опустилась в кресло напротив. Запросто, как она все делала. Не спрашивая разрешения. Да и к чему ей разрешение Арсения, если это ее дом? То есть, конечно, служебная дача ее отца, заместителя министра, но если подумать, разница не так уж велика.