. М.: Совершенно секретно, 1999.
Мы должны построить мост.
Эти важные слова, на мой взгляд предельно точно выражающие миссию шестидесятников, я нашел в воспоминаниях Отара Иоселиани об Элеме Климове.
«И мы так сформулировали: построить мост между тем, что было до этого советского безобразия, и теми, кто потом придет. Мы считали, что можно делать цензурные уступки, главное – протянуть мост. „Мост! Мост!“ – возбужденно повторял он. Цепь времен, преемственность цивилизаций, водопровод, построенный еще в Риме и переживший варваров».
О. Иоселиани. Предписанная трагедия. «Искусство кино», № 4, 2008.
Это как раз тот тип.
«По меркам партийной иерархии секретарь обкома – невелика птица: и с функционерами покрупнее Москва могла вполне не посчитаться. Почему мнение Катушева оказалось вдруг таким важным? Объяснение пришло много лет спустя.
В Чехословакии начиналась «Пражская весна». Предшествовавшие попытки образумить чехов, захотевших „социализма с человеческим лицом“, результата не дали. Лидером «Пражской весны», происходивших в Чехословакии революционных преобразований был Александр Дубчек. А Катушев был другом Дубчека, они вместе учились в ВПШ (Высшей партийной школе), у них были общие пьянки-гулянки, посиделки, девочки. Катушева было решено послать к Дубчеку на переговоры: казалось, он один может его по-дружески образумить. Но ранг секретаря обкома не тянул на уровень переговоров с партийным лидером государства, поэтому Катушева срочно сделали секретарем ЦК. Он приобрел могучий государственный вес.
Всего этого я не знал. И мысли не было, что движение глобальных политических сил может быть каким-то образом связано с моей скромной картинкой».
А. Кончаловский. Возвышающий обман. М.: Совершенно секретно, 1999.
В голове немного все смешалось.
Петя соединяет две песни: «Королеву красоты» и «Солнцем опьяненный».
Глава 52
Вечное противоборство: когда есть вера, она убивает иронию, не дает ей шанса. Когда наступает безверие, ирония расцветает буйным цветом.
По всей видимости, Петя где-то слышал мысль Андрея Синявского:
«Ирония – неизменный спутник безверия и сомнения, она исчезает, как только появляется вера, не допускающая кощунства».
А. Синявский. Что такое социалистический реализм? http://www.agitclub.ru/museum/satira/samiz/fen04.htm
Вот и смех в стране изменился.
И вот на ту же тему важные мысли:
«Пока кавээнщики резвились без плана, пока творили прямо сейчас, неожиданно и для зрителей, и для самих себя – праздник продолжался… Но постепенно импровизацию заменил сценарий, возникли заученные роли, заготовленные реплики – и капустник стал спектаклем. Праздник – мероприятием. То же самое произошло со смехом в масштабе страны. На смену вдохновенному скомороху-импровизатору Хрущеву пришли тусклые, безликие вожди, которые и назывались-то не по именам, а скопом: „коллективное руководство“. Беззлобная шутка, не находя питательной среды – положительного идеала, – прошла стадию насмешки и трансформировалась в разрушительную иронию. Карнавальная площадь разделилась на сцену и зрительный зал. Общего смеха не получалось. Веселые идеалисты с удивлением обнаружили на собственном лице не улыбку, а гримасу смеха: смеяться они устали, да и причин становилось все меньше, а привычка осталась. Поскольку жизнь продолжалась, смех пришлось ввести в рамки, учитывающие время, место, обстоятельства. То есть пойти на компромисс – основу и суть цинизма. Бодрый пафос и веселый идеализм завели общество 60-х в тупик: светлого будущего не оказалось, а неожиданная необходимость социального компромисса обернулась нравственным цинизмом. Шестидесятники заигрались. Цинизм – убежище для бывшего веселого-хорошего человека, так как не требует ничьего соучастия: циник всегда наедине с собой. Но индивидуализм не может быть веселым, плакать можно в одиночку, смеяться – никак. В лучшем случае – усмехаться. Главное, что осталось от бодрой веселости и заливистого хохота шестидесятников, – юмор. Не умение кстати сострить и вовремя засмеяться, а юмор как способ жизни, как философия, как мировоззрение».
П. Вайль, А. Генис. 60-е. Мир советского человека». М.: Corpus, 2013. С.178.
На экране происходило то, что Петя видел в зале ровно два часа назад.
«А чем особенно запомнилась та игра, то тем, что она впервые в истории КВН записывалась на видеомагнитофон и выдавалась в эфир через пару часов после своего окончания. Иными словами, у цензуры появился наконец инструмент, позволяющий следить за незапланированными шутками и „вы-резать“ их. Помню, как мы пригласили одесситов после игры в наш клуб МИСИ и там, чокаясь гранеными стаканами, с изумлением смотрели по телевизору нашу с ними встречу, смонтированную весьма грубо, поскольку опыта монтажа тогда еще на телевидении не было, и из которой было не совсем понятно, почему же проиграла команда МИСИ». А. В. Меньшиков. Былое и думы. http://www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=10516
Ко мне сейчас многие обращаются как к «профи».
Тут я опять ничего не выдумываю.
«А я стал писать сценарии для телевизионных передач. В том числе и для новых соревнований в Клубе Веселых и Находчивых. Более того, и я, и друзья по команде стали получать заказы от команд-новичков на сочинение текстов их выступлений на телеэкране. Прибавку к нашим маленьким инженерским зарплатам они обещали при этом весьма ощутимую… Команды больших и маленьких республик и городов, возжелавшие славы на экране КВН и понимавшие, что они этой славы не потянут творчески, нанимали кавээновских „профи“ для сочинительства и постановки. Тогда я только что въехал в новую квартиру на Юго-Западе. Я жил на 7-м этаже, а на 1-м в моем же подъезде жил знаменитый капитан КВН 1-го Медицинского института Матвей Левинтон. И вот мы оба получаем заказы от команд, которые должны встречаться вскоре друг с другом. Мы с Матвеем решили эту задачу просто – стали писать вместе. Мы встречались то у меня, то у него. И наши разговоры были примерно такими. Моя команда выходит и говорит то-то и то-то. Что твоя? – А моя на это остроумно отвечает это и это! Что твоя? И так далее…»
А. В. Меньшиков. Былое и думы.
http://www.tvmuseum.ru/catalog.asp?ob_no=10516
Доживем до понедельника (1968), режиссер С. Ростоцкий.
Глава 53
Марксизм вообще не наука, это пшик.
Я опять прошу прощения у читателя – почти весь вечер Антон цитирует Александра Солженицына, находясь под влиянием его работы «Письмо вождям Советского Союза». Налицо вопиющий анахронизм – это письмо было опубликовано в западной прессе спустя четыре года после описанных в романе событий. Тем не менее я не смог побороть в себе искушение вложить в уста моего героя эти мысли и предполагаю, что некоторые из них, витая в воздухе, наверняка высказывались в том или ином виде на московских кухнях именно в то самое время.
А. Солженицын. Письмо вождям Советского Союза.
Жемчужная пела, все молчали, каждый думал о своем.
«Раиса Жемчужная была так популярна, что после войны ее стали приглашать и на правительственные концерты. Приходилось петь и идеологически выдержанные произведения. Но делала это так талантливо и задушевно, что люди рыдали, слушая в ее исполнении, например, “Песню о Сталине” на цыганском языке. До 1965 года творческая жизнь певицы протекала насыщенно и интересно. В старом альбоме, хранящемся в семье Жемчужных, собраны фотографии, афиши, грамоты, газетные рецензии. Но постепенно ее перестали приглашать на концерты, записывать. Певица была в самом расцвете красоты и таланта, а работы становилось все меньше и меньше. Когда Раису начали вербовать “органы”, она, человек бескомпромиссный, в резкой форме отказалась. Настали тяжелые времена, и артистке пришлось перейти, как теперь это называют, на “коммерческую схему” – петь в ресторанах. И это был не исключительный случай, многие певицы, не угодив кому-то, так и заканчивали карьеру».
Энциклопедия «Содружество поэзии и музыки».
https://gendelev52.wordpress.com/%D1%86%D1%8B%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9/
Слышали что-нибудь про Римский клуб?
Римский клуб (Club of Rome) – международная неправительственная организация, объединившая представителей мировой политической, финансовой, культурной и научной элиты. Основан в 1968 году главой компании «Оливетти», членом административного совета компании «Фиат» Аурелио Печчеи, который стал его первым президентом.
Как ты думаешь, почему именно ФИАТ у нас завод строит?
Благодаря непосредственному участию Печчеи в СССР был построен автозавод в Тольятти, чуть позже он способствовал заключению сделки с «Пепсико» – так у нас появилась «Пепси-кола». Вообще Печчеи считал своей основной задачей вовлечение руководства СССР в международные рыночные процессы, повторяя известный тезис тех лет о том, что мировая экономика разделена крайне непродуктивна, треть ее находится за «железным занавесом», что препятствует развитию стран со свободным рынком.
К нему уже лет пять, как ездит Печчеи, босс ФИАТА.
“Он постоянно убеждал меня в необходимости советского участия в работе Римского клуба. Полностью соглашаясь с ним, я с тревогой думал о том, как трудно будет у нас добиться принятия официального решения по этому вопросу. На первых порах мы договорились, что я и без формальных решений, раз уж это не официальная организация, а клуб, буду активно сотрудничать в пределах своих личных возможностей и компетенции ГКНТ (Госкомитет СССР по науке и технике)».
Д. М. Гвишиани. Мосты в будущее. М.: Едиториал УРСС, 2004.
Мы объединяем усилия по прикладному системному анализу.
«…Неприметный заместитель начальника Госкомитета СССР по науке и технике Джермен Гвишиани вылетел в Австрию, чтобы в Лаксенбургском замке под Веной встретиться с представителями Римского клуба и Международного института прикладного системного анализа (МИПСА, или, в латинской транскрипции, IIASA). МИПСА на тот момент был только-только основан – его учредителями стали США, СССР, Канада, Япония, ФРГ, ГДР и ещё несколько европейских стран. За глаза МИПСА называли „проектом двух разведок“ – КГБ и ЦРУ – и считали некоей переговорной площадкой для элит капстран и государств социалистического лагеря. Сорокатрехлетний Гвишиани был именно тем, кому советская партноменклатура поручила наводить мосты между СССР и Западом».