— У владыки Аннуина силы в достатке, — сказал Мидир. — А если не захочет воевать сам, пришлёт драконов. Есть у него парочка…
— Вот только драконов нам здесь и не хватает! Нет, такую войну допускать нельзя! — Полоз стукнул кулаком по столу. — Касьяна остановить — полдела. Нам до того колдуна надо добраться, который при дворе воду мутит.
— И как ты собираешься к нему подобраться? Неужели змеиные тропы доходят до Петербурга?
— Нет, но есть и другие пути. — Полоз повертел в пальцах серебряный нож с малахитовыми накладками на рукояти. — Было дело, Малахитчица дочку свою в царский дворец отправляла, так что дорожка протоптана. Вот только я несколько… ограничен в действиях.
— Это у всех хозяев гейс такой — не бить первым? — Мидир заинтересованно поднял бровь.
— А как бы иначе мы уживались друг с другом? — Полоз усмехнулся. — Нет, стычки-то случаются, но по мелочи. А чтобы насмерть — такого от моего рождения не было. И не будет, покуда я жив. И супротив людей мы тоже первыми не выступаем. Воздать по заслугам — дело другое. Но открыто против меня Касьян действовать не станет и колдуну своему не позволит.
— Не оттого ли он первым делом Неблагой двор под себя подмял? — Мидир задумчиво покусал губу. — Чтобы никто из нас не успел связаться с тобой? Ведь у нас таких гейсов нет. По крайней мере, в отношении людей.
— Верно рассуждаешь. Касьян знает, что ты ко мне отправился?
— Нет, я принял меры. Никто чужой наш уход не видел, а следы мои слуги замели. Касьян, разумеется, заявится ко мне. Полагаю, уже заявился. Но я оставил вместо себя куклу, в которой моя кровь. Она будет отвечать моим голосом. А защита усадьбы продержится три дня.
— Не обольщайся, ты ещё не знаешь Касьяна. Ежели он насосётся чужой силы, твоя защита и дня не продержится. Впрочем, этого хватит, если действовать с умом. Есть у тебя шустрые слуги?
— Ты хочешь знать, где находится Касьян?
— Не просто знать. Его нужно подманить поближе к подземной тропе. Силу, чтобы одолеть Завистника, я тебе одолжу, но чтобы затянуть его под землю одной силы мало. Тут особое умение требуется.
— То есть, — Мидир недобро прищурился, — ты намерен утянуть своего родича под землю из-под моего удара?
— После удара, — спокойно уточнил Полоз. — Оглушённого его легче будет упокоить. Лет на сто. Но действовать нужно точно и быстро. Времени на второй удар у тебя не будет. Касьян попросту сбежит, как только почует мою силу.
Мидир задумался.
— Шустрый слуга… — Он посмотрел на Анчутку.
— Господин мой! — бес побелел, как свежевыпавший снег. — Он меня знает! Подлететь не успею, как пришибёт!
— Я могу разведать, где Касьян, — Дилан потрогал под сюртуком мешочек с ракушкой. — Но только разведать, ничего больше.
— Объяснись! — потребовал Мидир.
— Про Касьяна знают русалки, — Дилан говорил медленно, старательно подбирая слова, чтобы не ляпнуть лишнего. — Они его не любят и боятся. Я могу связаться с русалками и спросить, где сейчас Касьян.
— Это те самые русалки, которые тебе цветок папоротника дали? — спросил Мидир. — Как их… Ивка и Алёна?
Анчутка беззвучно застонал. Дилан сглотнул. Называть имена он не собирался, но клятва верности обязывала отвечать на прямой вопрос господина. И отвечать правду.
— Да.
— Нельзя полагаться на русалок, — сказал Полоз. — Касьян имеет власть над нежитью. Пусть лучше бес слетает. Я ему камушек-сердолик дам. Супротив Завистника это слабый оберег, долго не продержится, но нам всего-то и надо — момент улучить.
Анчутку затрясло. Дилан внутри себя заметался. Как уберечь всех друзей?! И тут его осенило:
— Господин Змей, у Ивки и Алёны есть украшения из сердолика. Стало быть, они не считаются нежитью!
— Русалки носят сердолик? — усомнился Полоз. — Подделка, небось. Янтарь варёный или вовсе стекло.
— Хризолит сказал, что камень настоящий, — возразил Дилан. — Он меня учил из этого сердолика украшения делать.
— Вот как… — Полоз посмотрел на него, как уже смотрел недавно в саду. Словно до костей прощупывал. — Ну, будь по-твоему, королевич, связывайся со своими русалками. Только прежде решим вопрос моей оплаты.
— Ты сам предложил свою помощь! — вскинулся Мидир. — Об оплате речи не было!
— Если я просто так дам тебе силу, это будет нарушение правил, — Полоз подкупающе улыбнулся. — Не беспокойся, большой цены я не потребую. Давай обсудим этот вопрос наедине. — Он поднялся. Зашуршала по камням змеиная чешуя. — Или передумал, прекрасный гость?
— Нет, — Мидир встал. — Не передумал.
Ракушка оказалась самой обычной — от озёрной улитки. Дилан тихонько дунул в хрупкую спираль, позвал:
— Ивка?
Внутри зашуршало, потом послышался тонкий писк. Голос Ивки едва угадывался:
— Слышу, Воробушек! Как вы там?
— У нас всё хорошо. — Дилан переглянулся с Анчуткой. Они сидели в каменном саду, прямо на посыпанной мелким песком дорожке. Оба следили, чтобы никто к ним не подобрался незамеченным. — Можешь узнать, где сейчас Касьян? Только осторожно!
— Да чего там узнавать. Здесь он, кружит вокруг усадьбы, аки волк рыкающий. Ограда уже качается.
— Он один?
— Неблагой совет с ним. На двух тройках прикатили. Слушай, мы тут с Алёнкой всё думаем, что сделать можно…
— Ничего не делать! — Анчутка вырвал у Дилана ракушку. — Бегите оттуда сейчас же! Это не ваша драка!
— Пусть сначала подманят Касьяна к дубу! Дилан, прикажи им, они у тебя в долгу!
Дилан оглянулся. «Эх, проследили!..» Мидир и Полоз появились из тени ближайшего дерева. Змей выглядел довольным, как кот, нализавшийся сметаны. Глаза Мидира сияли золотом. В одной руке он сжимал копьё, другой придерживал запахнутые полы плаща.
— Нет, господин мой, — Анчутка сжал ракушку в кулаке, раскрошил и бросил на песок, — Касьяна я отвлеку.
— Ты же не хотел лететь?
— Передумал… — Бес кашлянул. — Хозяин подземный, ты мне вроде амулет обещал?
— Выбирай любое, — Полоз показал на сердоликовые яблоки. — Держи поближе к сердцу. Пока не треснет, будет тебя защищать.
Анчутка дважды обошёл вокруг яблони и наконец сорвал небольшое, но самое яркое каменное яблочко. Потёр о рукав, понюхал и сунул за пазуху.
— Ну, я полетел?
— Погоди! — Дилан порылся в своей котомке и достал запутку — плетёнку из шёлковых ниток, спряденных с паутиной и натянутых на скрученный ольховый прутик. — Вот, возьми. Одно вражье заклятье она точно в себя заберёт.
Анчутка с сомнением посмотрел на хлипкий амулет, но взял и привязал к лыковому поясу.
— А ты, королевич, — Полоз улыбнулся Дилану, — можешь остаться здесь. Потом Хризолит тебя проводит.
— Ценю твоё гостеприимство, Золотой Змей, — Дилан поклонился, — но я последую за своим господином.
— Тогда возьмитесь за руки, — скомандовал Полоз. — Я провожу вас прямой дорогой.
Потом Дилану не раз снилась эта дорога в кошмарных снах, от которых он просыпался, содрогаясь всем телом. Они вроде бы стояли на месте, а вокруг всё крутилось и рассыпалось обжигающими осколками, как в игрушке-калейдоскопе, которую тилвит тэг видел на ярмарке. Одной рукой Дилан цеплялся за руку Мидира, другой сжимал ладонь Анчутки. Пальцы беса становились всё холоднее, а самому Дилану становилось всё жарче, и он пытался передать этот жар Анчутке, чтобы тот не превратился в сосульку, не раскололся на кусочки, не стал частью этого подземного калейдоскопа… А потом кружение замедлилось, в глазах прояснилось и Дилан сообразил, что они оказались в начале змеиной тропы. Ступени из толстых древесных корней вели вверх, где сквозь щели просачивался закатный свет. Дилан с грустью вспомнил, как прыгал по этим ступеням Куделька…
Мидир, досадливо морщась, отряхивал от каменной пыли пурпурный плащ.
— Где устроим засаду? Здесь или наверху?
— Здесь надёжнее, — ответил Полоз. Он сейчас выглядел как человек: в золотом шёлковом кафтане, подпоясанном зелёным кушаком, и в жёлтых сапогах из чешуйчатой кожи. — Открывать проход я покамест не стану. Зачем раньше времени тропу выдавать? Бесу и щели хватит, верно?
— Ага… — выдохнул Анчутка. Он потёр ладони, подышал на них и сорокой взлетел к вершине лестницы. Возле щели крутанулся по особому и исчез.
— Надо бы за ним проследить, да колдовать не хочу. Как бы Касьян не почуял, — озабоченно сказал Полоз. — Так послушаю.
Он прижался ухом к корням. Дилан, по примеру Мидира, отряхнулся от пыли, вытер рукавом лицо. На губах горчило, и жар никуда не делся, только приугас малость. Дилан вспомнил, что прихватил с собой лечебную настойку на семи травах. Он скинул котомку, развязал и обомлел. Внутри всё перемешалось и спеклось в бурый, дурно пахнущий комок — и амулеты, и бутылочки с лекарствами. Почему так? Неужели и запутка у Анчутки не уцелела?
— Не печалься, королевич, — сказал Полоз, не отрываясь от древесного корня. — Друга своего ты уберёг — вот что главное. А это всё пустяки, дело наживное.
Мидир глянул на Дилана с непонятным выражением и отвернулся.
— Что слышно? — спросил он Полоза.
— Слуги твои оборону держат по всем правилам. Касьян пока что не торопится. Кружит, слабое место ищет.
— Королева с ним?
— Шестеро неблагих где-то поблизости… Или семеро? — Полоз нахмурился. — Многовато. На всех твоего копья не хватит.
— Они не станут защищать Касьяна, а уж мстить — и подавно.
— Тогда приготовься, — Полоз поднял руку. — Касьян к дубу направляется.
Мидир откинул плащ за спину. По стенам метнулись цветные блики.
«Самоцветный пояс! — ахнул про себя Дилан. — Как же Полоз решился отдать такую вещь, даже на время?!»
— Открывай! — Мидир изготовил копьё к броску и взбежал по ступеням. Щит он держал высоко, чтобы закрывал голову.
Полоз щёлкнул пальцами. В подземелье хлынул свет, по вечернему неяркий, но с отвычки ослепляющий. Дилан отвернулся, прикрываясь рукой, и оттого не увидел, как взлетело, просияв разноцветными огнями, пятиконечное копьё.