Тот в ответ взглянул на него так, словно бы с удовольствием залепил собеседнику пощечину.
– Короче говоря, – продолжал мальчик, – здешние обитатели выросли в темных тоннелях и шахтах с привидениями. Их просто так не запугаешь, тут нужно действовать иначе…
– Погоди. Про какие еще привидения в шахтах ты толкуешь?
Тео криво усмехнулся:
– Тебе приходилось когда-нибудь просидеть тридцать часов в полной темноте, слушая только собственное дыхание?
– Нет.
– Тогда не поймешь.
– Вполне справедливо, – вынужден был признать Марцелл. – Ну и какой у нас план?
– Ты вот что… – заявил ему Тео. – Ты… лучше помалкивай, ладно? Давай говорить буду я. – Марцелл хотел было что-то спросить, но мальчишка его опередил: – И ни в коем случае не произноси слова «глушила».
Д’Бонфакон недовольно наморщил лоб:
– Почему?
– Потому что ты его не так выговариваешь.
– Глу-шила? – попробовал Марцелл. – Глу-ушила? Глушил-а? Глу-у-у…
– Перестань. Лучше помалкивай, и все. Ничего не делай. Ни на кого не смотри. Просто стой и не разговаривай. Вообще ни с кем.
Марцелл кивнул и выпрямился, расправив плечи, как с детства приучал его дед.
– Нет, – сказал Тео. – Не так стоишь. Ты голодный бедняк и ни на что в жизни уже не надеешься. Ссутулься.
Марцелл постарался: втянул живот, скособочился. И едва удержался на ногах.
Мальчишка еще раз оглядел его, и Марцелл готов был поклясться, что на его лице мелькнула усмешка. Но у него хватило ума не спорить со своим провожатым. Тео, как видно, знал, о чем говорит. И насчет того, что в городе хорошо ориентируется, тоже не обманул. Да еще само это место – железные трущобы – выводило Марцелла из равновесия. Такого он не видел даже в Трюмах. И не представлял, что подобное возможно. Знает ли дед, как плохи дела здесь, в Монфере?
Тео отступил подальше, чтобы рассмотреть его лицо, и объявил:
– Все равно ты слишком чистенький.
Марцелл опустил взгляд и растопырил руки, отчего брезент на нем зашелестел под слабым ветром.
– Что именно тебе не нравится?
– Лицо. И волосы. Мало грязи. Где это видано, чтобы у парня из третьего сословия были чистые волосы и свежая кожа?
Марцелл поежился, представив, что будет дальше. И не ошибся. Тео нагнулся, зачерпнув грязи прямо из лужи. Марцелл покорно закрыл глаза, позволив мальчику вымазать ему лоб и щеки.
Что бы сказал дед, увидев его таким? Офицер д’Бонфакон смирно стоит и позволяет какому-то трюмному крысенышу пачкать себя грязью. Об этом даже думать не хотелось.
Открыв наконец глаза, Марцелл отпрянул. Лицо Тео оказалось совсем рядом. Так близко он его еще прежде не видел. А в его глазах…
Марцелл затруднился бы сказать, что именно так его поразило.
Вроде бы обычные серые глаза, но что-то с ними было не так. На какой-то миг д’Бонфакон увидел не холодный взгляд закаленного улицей валлонэского мальчишки. Взгляд был мягкий, любопытный. Почти… нежный.
Хотя нет, это, пожалуй, неподходящее слово.
Тео, моргнув, поспешно отвел глаза, словно его поймали на чем-то дурном. Марцелла так и подмывало проверить карманы: уж не ограбил ли его этот ловкач, пока он жмурился как дурак. Когда мальчик попятился, на его чумазых щеках проступила краска – Марцелл готов был в этом поклясться.
Ну и дела! Неужели он умеет краснеть?
Но Тео не дал Марцеллу времени себя как следует рассмотреть. Он отвернулся и буркнул:
– Ну вот, теперь сойдет. Пошли.
И торопливо нырнул в дверь, словно спешил сбежать.
Д’Бонфакон двинулся следом и через несколько секунд замер на пороге «Жондретт», буквально окаменев.
Зал был битком набит посетителями: большей частью они стояли, навалившись на длинную ржавую барную стойку, где двое парней разливали по стаканам темную, густую, как сироп, жидкость. На столе рядом с баром плясала женщина в туфлях на странных остроконечных каблуках, а рядом ребенок обсасывал куриную косточку. На другом столе спал, пуская слюни, старик. Шум вокруг ему нисколько не мешал. Смех, гомон, звон стаканов, дробь каблуков, ноющая, скрипучая музыка, доносившаяся из дальней комнаты, и грохот кулаков: это завсегдатаи требовали добавки.
Моргнув, Марцелл стряхнул оцепенение и напомнил себе, что Тео велел ему не выделяться. Если пялиться, как болван, то каждый поймет, что ты не из местных. Однако и сам Тео тоже не двигался с места. Его лицо вдруг застыло, рот приоткрылся, а взгляд словно бы прикипел к чему-то в углу комнаты. Когда же Марцелл проследил за его взглядом, то ничего не обнаружил, как будто парнишка увидел привидение.
– Ты… в порядке? – вполголоса спросил Марцелл, осторожно взяв спутника за плечо.
Тот вздрогнул от прикосновения и тут же стряхнул его руку:
– Да. В порядке. Дай-ка что-нибудь ценное.
Марцелл захлопал глазами, подумав, что ослышался:
– Прости?
– Что же ты так туго соображаешь? – вздохнул Тео. – Так здесь добывают сведения. Бесплатно никто ничего не скажет.
– А-а… – отозвался Марцелл, в который уже раз почувствовав себя полным идиотом, и зашарил по карманам. В них было пусто.
– Гм, у меня ничего нет…
– Титановые пуговицы, – подсказал Тео.
Что? Ему понадобились пуговицы с мундира?
Под острым взглядом мальчишки Марцелл сдался и, запустив руку под самодельную накидку, оторвал от кителя одно титановое солнце.
Он положил пуговицу на ладонь мальчику.
– Ты это серьезно? – спросил Тео. – Я думал, ты и вправду хочешь разузнать, где прячется Мабель.
– Хочу, – ничего не понимая, подтвердил Марцелл.
– Тогда давай еще.
– Хорошо.
Он снова полез под накидку и принялся откручивать следующую пуговицу, дожидаясь, пока порвутся нитки. Как видно, он слишком замешкался, потому что мальчик, не вытерпев, оттолкнул его руку и, один за другим, грубо оборвал три оставшихся титановых диска.
Марцелл прикрыл грудь скрещенными руками:
– Ты закончил?
Тео еще минуту разглядывал его и наконец двинулся к бару.
– Жди здесь, – через плечо бросил он.
Марцелл видел, как мальчик подошел к какому-то навалившемуся на стойку тощему мужчине с клочковатой бородой и что-то неслышно шепнул ему. Местный завсегдатай в ответ лишь мотнул головой и смерил парнишку непроницаемым взглядом. Тео снова что-то шепнул, но взгляд мужчины не смягчился.
– Не хочет говорить, – сказал Тео, вернувшись. И глазами обшарил Марцелла снизу доверху. – Что еще ты мог бы ему предложить?
– Ничего. Честное слово, я отдал все, что было.
– А это? – Парень глазами указал на его правую руку.
– Нет, – покачал головой д’Бонфакон, вертя кольцо на пальце. – Только не это.
– Ладно, – вздохнул Тео. – Тогда что же?
Марцелл почувствовал, что его охватывает ужас.
– Я… не знаю.
И что теперь? Неужели они зря ехали в такую даль? Неужели ничего нельзя сделать? Надо попробовать предпринять что-то еще. Марцелл нашел взглядом бородача за стойкой. Может, тот просто ничего не знает. Или…
– Скажи ему, что Марселло хочет видеть Мабель, – выпалил он, не позволяя себе задуматься, правильно ли поступает.
Тео ответил озадаченным взглядом:
– Мар… как ты сказал?
– Мар-сел-ло, – отчетливо выговорил д’Бонфакон. Ох, не надо бы вновь произносить это имя: он сразу почувствовал себя беззащитным и едва ли не больным. Но других карт у него просто не оставалось.
Пожав плечами, Тео снова вернулся к стойке. Марцелл видел, как он шепчется с бородачом, видимо повторяя фразу. И как тот манит мальчика за собой в дальнюю комнату, а затем напряженно оглядывается по сторонам и скрывается за перекошенной дверью.
Беспокойно озираясь, Марцелл высмотрел наконец свободный стул. Когда он усаживался, шаткая мебель так громко заскрипела под ним, что все в зале обернулись, меряя парня недовольными взглядами. Марцелл ответил улыбкой и, слабо махнув рукой, попробовал устроиться поудобнее. Стул застонал еще громче. Тогда юноша решил, что лучше постоит. Не сводя глаз с двери в глубине зала, он с тревогой ждал возвращения Тео. Если тот что-то узнал, можно будет выбраться из этого забытого Солнцами места. Но мальчишка не показывался, и Марцелл все больше опасался: похоже, что-то пошло не так.
Или наоборот, именно так, как надо.
Как надо самому Тео.
Сгорая от стыда и досады на себя, д’Бонфакон начал понимать, что произошло.
Мальчишка его одурачил.
Опять.
Тео вовсе и не собирался возвращаться. Прибрал его титановые пуговицы и сбежал. Он с самого начала морочил ему голову. Тому бородачу, наверное, нашептал какой-нибудь чепухи или даже пообещал ему долю, если тот подыграет. А вся эта дружеская болтовня в круизьере и по дороге была только для отвода глаз. Они не сдружились, как показалось Марцеллу. Тео водил его за нос, готовясь разыграть свою шутку. Он и не думал помогать Марцеллу. Просто-напросто решил его обобрать.
Это каким же надо быть глупцом, чтобы довериться члену третьего сословия? Инспектор Лимьер никогда не допустил бы такой ошибки. И командор Вернэ тоже.
А теперь он остался один. Офицер Министерства в шахтерском городе, без проводника, без плана действий. Ну и как ему теперь искать Мабель?
– Эй, ты! Парень!
Марцелл завертел головой и увидел сморщенного коротышку, едва достававшего ему до плеча. Еще минуту назад этот старик спал на столе. Губы у него были все изжеваны, на одежде запеклась ржавая грязь. Юноша ощутил запах его дыхания, острый и горький.
Старик махал руками перед самым лицом Марцелла, а тот не знал, что теперь делать. Тео советовал не заводить разговоров. И этот совет, независимо от того, что может случиться потом, представлялся ему весьма разумным.
– Эй! – Слишком сильно взмахнув рукой, старик потерял равновесие и качнулся в сторону. – Ты ведь славный парень и угостишь старого человека винцом, а?
Марцелл улыбнулся и покачал головой, в надежде, что собеседник поймет намек и отстанет. Но того подобное пренебрежение только рассердило.