«Я? – удивился Марцелл. – А почему вы сами не допросите связного?»
Допросы, несомненно, были по части Шакаля. Сержант умел вытрясти информацию из кого угодно. Если не оказывали действия его жестокий взгляд и свирепый голос, то неизменно срабатывала металлическая дубинка, которую он носил на поясе.
«Потому что злоумышленник утверждает, будто бы с вами знаком», – ответил сержант.
Марцелл растерянно уставился в телеком. Он видел только собственное отражение, мигающее в ответ из уголка экрана. Первым делом в голову пришла мысль о Мабель. Может, она послала к нему кого-нибудь, снова пытаясь завербовать?
«А никто другой его расколоть не сумел, – продолжал Шакаль, – вот мы и подумали, почему бы не попробовать будущему командору?»
Сержант не удержался от шпильки: для Марцелла не было тайной, что в полиции не одобряли быстрого продвижения генеральского внука по служебной лестнице. Но привычный к уколам Марцелл предпочел пропустить эту насмешку мимо ушей.
«Где арестованный?»
«Здесь держим, в Управлении полиции».
Марцелл неопределенно кивнул и пробормотал в телеком что-то вроде: «Сейчас буду».
Огромное, лишенное окон здание столичного Управления полиции кишело людьми. Громко возмущавшихся арестованных разводили по камерам и допросным, сержанты выкрикивали приказы, пытаясь установить подобие порядка. Атмосфера была такой напряженной, что, казалось, даже стены дрожали от возбуждения. Марцеллу еще на входе захотелось развернуться и уйти отсюда подальше.
– Долго же вы добирались… – Рядом вдруг возникла маленькая, крепко сбитая фигурка сержанта Шакаля.
Похоже, он единственный во всем здании выглядел действительно счастливым. Что ж, ничего удивительного: сержант Шакаль оказался в своей стихии. Ничто не доставляло ему такой радости, как расправа с нарушителями порядка.
– Где злоумышленник? – беспокойно озираясь, спросил Марцелл.
– Мы отвели его во вторую допросную. Да уж, задал он нам работенку. За весь день двух слов не выжали.
– Откуда же вы тогда знаете, что он из «Авангарда»?
– Так он сам признался, – заявил Шакаль.
– Да ну? – изумился Марцелл. Министерство уже второй день вело допросы, но связь с «Авангардом» отрицали абсолютно все задержанные. – Неужели сам?
– Так точно. Попал вчера в Медцентр с переломом руки и каждому, кто соглашался послушать, хвалился, что он связной «Авангарда». А когда мы сегодня доставили его сюда и спросили, от кого он получал сообщения, сразу язык прикусил.
Марцелл уже не знал, что и думать. Следуя за Шакалем к допросной № 2, он представлял себе за ее дверью самых разных людей. Громадного, как отец Алуэтт, человека-зверя. Или грозного стража вроде тех, что охраняли Мабель на Торбее.
Возле допросной сержант хлопнул его по спине и с кривой усмешкой пожелал удачи. Затем развернулся и оставил Марцелла в коридоре одного – надо думать, вернулся в специальное помещение, откуда можно наблюдать за ходом допроса на экране. Марцелл без труда вообразил, как сержанты хохочут и заключают пари, надолго ли хватит генеральского внука.
Набрав в грудь воздуха, он решительно повернул дверную ручку, приготовившись к непростой схватке.
И чуть не рассмеялся, увидев, кто сидит на стальном табурете посреди комнаты.
Это что, шутка? Никак сержант Шакаль вздумал его разыграть?
Перед ним был ребенок.
Мальчишка.
Тощий, как титановая зубочистка патриарха.
Марцелл с любопытством взглянул в его большие серые глаза, отметил сдвинутые на лоб защитные очки, какие носят шахтеры. Он сразу узнал мальчугана, которого пытался спасти вчера на Зыбуне.
Пытался, но не сумел.
Им бы ни за что не справиться, если бы на помощь не пришел отец Алуэтт, этот таинственным образом воскресший Жан Легран, наделенный удивительной силой.
Марцелл с радостью убедился, что мальчик сильно не пострадал. Левая рука его была на перевязи, а в правой он держал надкусанную морковину и барабанил ею по столу.
Досадуя на шутников, Марцелл повернулся к выходу, собираясь высказать сержанту все, что он думает о его глупом розыгрыше. Хватит уже терпеть насмешки.
Но остановился, услышав:
– Похоже, старина Шакаль решил, будто я из «Авангарда»?
Развернувшись на пятках, Марцелл уставился на мальчишку. На вид тому было лет двенадцать, не больше, но голос звучал как у взрослого парня.
– Он ведь тебе так и сказал, да? Что я связной «Авангарда»?
Паренек перестал барабанить морковкой, загнал очки дальше на лоб, и лицо его озарилось широкой улыбкой.
– Да, – признал Марцелл. – Так и сказал.
– Но это же неправда.
– Ясное дело. Я сейчас разберусь, и тебя отпустят. – Д’Бонфакон опять повернулся к двери.
– А вдруг все-таки правда?
Марцелл снова замер. Неужели мальчишка тоже участвует в розыгрыше? Может, Шакаль и компания сунули ему капустную лепешку за то, чтобы им подыграл?
– Тогда ты здорово влипнешь, если меня отпустишь, верно? – И мальчишка расхохотался: смех у него был слишком низким и хриплым для такого заморыша.
– Это шутка? – напрямик спросил Марцелл.
– А сам ты как думаешь?
Марцелл вздохнул. Нет, уходить никак нельзя. А то еще Шакаль свяжется по телекому с Лимьером и донесет, что Марцелл самовольно отпустил опасного агента «Авангарда», с него станется. А Лимьер, несомненно, тут же обо всем доложит деду.
Придется Марцеллу подыгрывать шутникам, пока не придумает, как лучше выкрутиться из этой ситуации.
– Ладно, давай поговорим, – произнес он, усаживаясь напротив мальчика. – Ты работаешь на «Авангард»?
Мальчишка уставился на Марцелла с таким презрением, что ему захотелось отвернуться. Как будто он, Марцелл, был преступником на допросе. А не наоборот.
– Так бы я тебе и сказал, даже если бы работал, – буркнул наконец мальчишка.
– Вообще-то мне можно доверять. Мы еще по Зыбуну знакомы, забыл? Так почему бы и не сказать мне правду? – Марцелл наклонился и ласково улыбнулся ребенку.
– Потому что ты отправишь меня прямо на Бастилию. – Мальчик ткнул пальцем вверх, подразумевая спутник Латерры. – Хотя, поди, и так отправишь. Так уж тут у вас заведено, верно? Коли взяли на заметку, то уже не отмоешься.
Марцелл, в душе вполне согласившись с проницательным замечанием собеседника, ничего не ответил. Вместо этого он указал на его предплечье. Мальчик закатил глаза, но без возражений предъявил свою «пленку» для сканирования. Марцелл навел телеком на вживленный в руку экран. Телеком тихо пискнул, перекинув данные досье на аудионаклейку Марцелла.
«Имя – Рош. Фамилия неизвестна. Бездомный. Родители неизвестны».
– Бездомный? – озабоченно повторил Марцелл.
– Ну, положим, дом у меня был, – заявил мальчик, – пока вы его не свалили.
Д’Бонфакон недоуменно заморгал.
– Тибул Паресс. Бронзовый великан на Зыбуне. Основатель Латерры. Знаешь, нет?
– Ты живешь в статуе?
– Раньше жил, до вчерашнего дня.
– Ясно. А зовут тебя, стало быть, Рош? – спросил Марцелл, опуская телеком.
Мальчишка насмешливо отдал честь:
– Так точно, офицер! – Он откусил здоровенный кусок морковки и принялся так шумно ее жевать, что Марцелл едва сумел сдержать смех.
– Ладно, с этим разобрались. А теперь объясни, почему сержант Шакаль доставил тебя сюда?
– Неужто не догадываешься? А еще офицер! Чего ради тебе выдали мундир и красивые блестящие сапоги?
Марцелл, не слушая его, продолжал:
– Что тебе известно об «Авангарде»?
Рош торопливо дожевал морковку:
– Ну, говорят, это те еще мерзавцы. Это ведь они убили премьер-инфанту, так?
При воспоминании о маленькой Мари к горлу подступила горечь. Марцелл поспешно сглотнул ее. И сказал:
– По словам Шакаля, ты хвастался, что разносишь их сообщения.
Мальчишка расхохотался так искренне, словно в жизни не слышал ничего смешнее.
– Так меня же накачали болеутоляющим. А еще я хвалился, будто я любимый племянник патриарха. Об этом тебе не рассказали? Как видно, нет. Крутые у них снадобья в Медцентре. Вам бы угощать такими подозреваемых, и можно всех подряд отправлять на Бастилию.
Марцелл улыбнулся. Ему пришлась по душе сметливость мальчишки. Тот был умен, как многие трюмные крысы. Марцелл пощелкал телекомом, выводя его на прямую связь с комнатой, откуда Шакаль и прочие наблюдали за допросом. Он рассчитывал по лицу сержанта определить, надолго ли еще затянется этот фарс.
Комната была полна полицейскими, но Шакаля среди них не оказалось.
И куда же, интересно, этот дурень ушел? Марцелл пощелкал телекомом и наконец-то увидел их.
Их обоих.
Шакаль обхватил своей грубой лапой за плечо тонкого как тростинка парнишку в слишком широком для него черном плаще и стоптанных сапогах. Сердце у Марцелла застряло в горле.
Тео!
Что он здесь делает? Во что ввязался на этот раз?
Шакаль волок Тео через вестибюль – как видно, в одну из допросных. Марцелл никак не мог бросить его на произвол судьбы. Ну-ка, что там происходит? Щелкнув по экрану, он включил звук.
«Клянусь, Шакаль, я вас не разыгрываю, – говорил Тео. – Я своими глазами видел этого человека. Его зовут Жан Легран, и за его голову назначена награда».
«Для тебя я сержант, шваль! – прикрикнул Шакаль. – А ну давай сюда!»
Он пинком отворил дверь допросной и втолкнул Тео внутрь.
– Что это с вами, офицер? – Вопрос Роша отвлек Марцелла от экрана. Подняв глаза, он увидел на лице мальчика усмешку. И тут его осенило. Идеальное решение!
Марцелл вскочил на ноги.
– Жди здесь, – велел он Рошу.
И, сунув телеком в карман, бросился к двери. Ему вспомнилось любимое присловье патриарха, которое тот повторял, когда, охотясь в дворцовом саду, умудрялся одновременно сбить двух беспомощных, привязанных к земле голубей: «Вот это, mon ami, и называется – убить двух птиц одним выстрелом».
Глава 54Шатин
«Дура! – мысленно бранила себя Шатин, падая на стул в облезлой комнате для допросов. – Это надо же быть такой безмозглой курицей!»