Теперь Шатин и сама на себя удивлялась. Латерра, и как только ей в голову пришло гоняться за наградой двенадцатилетней давности? Надо было заниматься поручением генерала. Выследить Марцелла, из всех сил искать базу «Авангарда». А она вместо этого попыталась извернуться, понадеялась, что можно найти другой выход. Вот и получила в результате по заслугам.
Шакаль захлопнул за собой дверь, не скрывая удовольствия, что остался с ней наедине. Хорошо еще не знал, что она девушка. А то бы, Шатин в этом не сомневалась, их встреча обернулась совсем иначе. Она почти никому из полиции не доверяла, а уж Шакалю меньше всех. Еще меньше, чем Лимьеру. Тот хоть был бесстрастным киборгом.
– Итак, – заговорил сержант, расхаживая перед ней по комнате. – Что же привело маленького Ренара в полицию?
Шатин вздохнула и скрестила руки:
– Я же сказал. Пришел сообщить, что располагаю информацией о Жане Легране, беглом каторжнике. За его голову обещана награда в двадцать тысяч ларгов.
Шакаль чуть не подавился.
– Двадцать тысяч? За каторжника? Да ты шутишь!
– Проверьте сами и увидите.
Сержант вздернул бровь, явно решая, верить или не верить. В конце концов он вытащил свой телеком и запустил поиск.
– Так я и думал, – объявил он, вернув аппарат в карман. – Вранье.
Шатин выпрямилась на стуле:
– Как это? Почему вранье?
– Потому, что Легран умер двадцать пять лет назад. Да и прежде никто не объявлял за него награду.
– Но как же так?.. – растерялась Шатин, чувствуя, как ее надежда тает с каждой секундой. – Не может быть! Сам инспектор Лимьер обещал. Двенадцать лет назад он разыскивал в Монфере этого типа и его безмозглую дочку. Я там был. Собственными ушами слышал. Он предложил… – Шатин не договорила, поскольку дверь допросной резко распахнулась.
– Довольно! – На пороге появился Марцелл. – Вы свободны, сержант! Я сам им займусь!
Девушка порядком удивилась: ну и ну, кто бы мог подумать, что этот слюнтяй способен приказывать. Ничего, сейчас сержант быстро поставит его на место.
Шакаль недовольно покосился на д’Бонфакона и буркнул:
– Не утруждайте себя, офицер. Я и один прекрасно справлюсь. А вы лучше возвращайтесь во вторую допросную.
Шатин не сомневалась, что Марцелл сейчас попятится, склонив голову и бормоча извинения. Но тот твердо стоял на месте и выглядел суровым, как никогда.
– Довольно, я сказал, – повторил Марцелл. – Я его у вас забираю.
Шакаль закатил глаза:
– И охота же вам, офицер, возиться со всякой швалью?
– Не смейте его так называть! – выпалил д’Бонфакон с горячностью, поразившей и Шатин, и Шакаля. Солнца, да похоже, он и сам удивился подобной вспышке.
Сержант разглядывал Марцелла с таким видом, словно решал, стоит ли принимать его всерьез.
Шатин с интересом наблюдала за противостоянием двух мужчин. От того, как держался Марцелл: расправил плечи, решительно выставил вперед подбородок, – в животе у нее что-то перевернулось. И это ощущение ей совсем не понравилось.
– Я сам во всем разберусь, – твердо сказал Марцелл. – А вы, Шакаль, можете быть свободны.
Сержант все так же прожигал его взглядом, и Шатин гадала, кто первым отведет глаза. Она побилась бы об заклад, что Марцелл. Поставила бы все свое состояние.
И проиграла бы.
Щеки сержанта дрогнули, и, досадливо крякнув, он отвел глаза и зашагал к выходу.
– Vive Laterre! – крикнул ему вслед д’Бонфакон.
– Vive Laterre, – промямлил в ответ Шакаль и захлопнул дверь.
Шатин осталась один на один с Марцеллом.
Конечно, они не в первый уже раз оказывались наедине. И даже не во второй. Но прежде с Шатин не происходило ничего подобного: сердце у нее словно бы выросло, став огромным, как Солнце, и бешено билось в груди.
Марцелл заходил по комнате. Шатин с любопытством и досадой следила за ним.
Что он здесь делает?
Неужели пришел спасти ее от Шакаля?
От этой мысли гул в груди усилился.
Марцелл, помедлив, обернулся к ней. Он явно нервничал. Большой и указательный пальцы его правой руки отыскали левую и принялись рассеянно потирать мизинец. Вздрогнув, он опустил взгляд, покачал головой и пробормотал себе под нос:
– Совсем забыл, что его нет.
Шатин сразу поняла: он говорил о кольце. Том самом, что лежало сейчас у нее в кармане плаща.
– Я потерял на днях кольцо, – продолжал Марцелл. – Так жаль, я считал его своим талисманом.
Он взглянул ей в глаза.
Неужели знает?
Шатин опустила руку в карман, кончиком пальца нащупала холодный металл и как ни в чем не бывало ответила:
– Сочувствую. Оно было очень… ценное?
Марцелл вдруг засмеялся:
– Да нет, какое там. На самом деле оно совсем ничего не стоило. Подделка под титан. Просто было дорого мне как память о матери.
Шатин потихоньку, по-прежнему не вынимая кольцо из кармана, надела его на палец. Вот превосходный случай перетянуть д’Бонфакона на свою сторону. Сказать, что нашла украшение на полу круизьера. Можно поклясться, будто до сих пор она не знала, что это его вещь.
Но тут Марцелл как-то весь подобрался, словно бы решив, что пора уже перейти к делу. Вытащив телеком, он принялся стучать по нему пальцем. Шатин вытянула шею, чтобы увидеть экран. В окошке виднелась она сама, в этой самой комнате. Она поискала глазами микрокамеры, но не нашла: наверняка запрятаны где-то в стенах. А когда снова перевела взгляд на телеком Марцелла, экран уже потемнел.
Он деактивировал камеры наблюдения.
Интересно, зачем?
И тут Марцелл внезапно оказался рядом с ней. Двумя большими шагами покрыл разделявшее их расстояние и присел на корточки у стула Шатин, так что его голова пришлась вровень с ее плечом. Она уловила запах его волос. От них исходил запах парфюма.
Ну до чего же ее бесит этот красавчик!
– Тео, – заговорил Марцелл шепотом. – Мне нужна твоя помощь.
И положил руку ей на плечо, заставив Шатин напрячься.
Она подтянула палец с кольцом к краю кармана. И задумалась, что он сделает, получив его обратно. Поблагодарит ее? Улыбнется ей своей фирменной улыбкой, которая сводит с ума девушек по всей Латерре? Обнимет?
От этой мысли у нее перехватило дух.
– Я слышал, что ты говорил Шакалю про Жана Леграна, – продолжал Марцелл. – Что тебе известно об этом человеке? И о его дочери, Алуэтт? Ты еще что-нибудь о ней узнал?
Шатин позволила кольцу соскользнуть с пальца и скатиться в самый дальний уголок кармана. Она покосилась на руку д’Бонфакона, все еще цеплявшуюся за ее плечо, как за спасательный круг.
И вдруг рассердилась.
Очень, очень рассердилась.
С какой стати ей кого-то спасать?
В этом мире каждый за себя. Так что пусть Марцелл д’Бонфакон не лезет к ней со своими любовными историями. Вот если бы он обратился к ней ради… ну… Ладно, пожалуй, не стоит фантазировать. Этого все равно никогда не будет. А как же иначе? Ведь он даже не знает, что она девушка! Глядя Шатин в глаза, он видит перед собой Тео. Хитрого трюмного крысеныша. Мальчика на побегушках.
Она встала со стула и отошла к противоположной стене, чтобы быть как можно дальше от него. Нечего раскисать, надо думать о деле.
– Вообще-то, да, я кое-что про нее узнал.
Марцелл так откровенно обрадовался, что Шатин охватила досада.
– Правда? Вот здорово! И что же именно ты узнал?
– На самом деле ее зовут не Алуэтт, а Мадлен.
– Мадлен, – как во сне повторил он, и Шатин с презрением подумала, что в его устах это имя звучит как песня.
– Да. Как я и подозревал, она все это время обманывала тебя. Она врунья.
«И убийца», – добавила Шатин мысленно. Она ждала отклика на свои слова. Отвращения на лице офицера. Она приготовилась даже к вспышке раздражения. Но ничего подобного не увидела.
Марцелл тут же схватился за свой телеком:
«Поиск: Мадлен Легран».
И с нетерпением воззрился на замигавший экран.
И тогда до нее дошло. Тогда она наконец поняла.
Та девчонка настолько заворожила Марцелла, что ему все равно, врунья она или нет. Похоже, он не на шутку в нее влюбился.
– Это все, офицер? – сухо поинтересовалась Шатин. – Я могу идти?
Марцелл оторвал взгляд от экрана и растерянно заморгал, словно не мог вспомнить, кто она такая и что здесь делает.
– Что? А, нет, не все. Подожди. Ты что-то говорил Шакалю про награду?
Шатин вздохнула. Ей хотелось поскорее отсюда убраться. Но она чувствовала, что Марцелл не отпустит ее, пока она не выложит все, что знает про девушку.
– Мадлен когда-то жила в Монфере, ее отдали на воспитание моим родителям. А потом в один прекрасный день явился ее отец – Жан Легран – и забрал дочь. Через несколько дней к нам пришел инспектор Лимьер, разыскивавший его. Он предложил двадцать тысяч ларгов за любые сведения о Жане Легране, который оказался беглым каторжником.
Марцелл напряженно слушал, стараясь связать все эти сведения воедино, но что-то у него, похоже, не складывалось.
– Двадцать тысяч? – переспросил он. – За беглого преступника? Что-то многовато. Бессмыслица какая-то.
– Вот-вот. И Шакаль так сказал. – Она шагнула к двери. – Теперь я могу идти?
Но Марцелл оказался у двери раньше и преградил ей путь:
– Подожди. Я хочу опять попросить тебя об услуге.
Шатин застонала. Она уже всерьез пожалела, что пришла сюда.
– Ну что там еще?
Марцелл пригладил ладонью густые волнистые волосы. Прежняя его уверенность разом куда-то испарилась, он снова выглядел растерянным и смущенным.
– Понимаешь, Тео, мне надо допросить одного подозреваемого.
Глава 55Марцелл
А этот Тео далеко не так уж прост. Каждый раз, глядя в его блестящие серые глаза, Марцелл чувствовал: парнишка что-то скрывает. Интересно бы узнать, что именно.
Марцелл догадывался, что у всех обитателей Трюмов есть свои секреты. Темные тайны, спасающие им жизнь. Но сейчас ему было некогда разгадывать загадки. Его мысли занимали совершенно иные проблемы.