В Новгороде клепали сельскохозяйственную утварь и ремонтировали оружие. Тут же был крупный по здешним меркам рынок и порт речного судоходства. Во Пскове функционировало что-то вроде университета. Связь между городами обеспечивал примитивный телеграф, а кое-где даже радио. Жизнь вокруг била ключом, люди выглядели здоровыми. Чужаков они действительно недолюбливали, но Рашен оказался более тонким дипломатом, чем доктор Ллойд. Туда, где американец ходил, скрываясь и маскируясь, Рашен прилетал на катере и тут же оказывался в гуще событий, расспрашивая и рассказывая. Его ещё и жалели за то, что плохо говорит по-русски. И предлагали остаться жить.
А дозиметр показывал, что жить здесь можно. Чуть похуже, чем в Канаде, но несравнимо лучше, чем в Западной Европе. А ещё тут всё вокруг было пропитано духом настоящего частного предпринимательства, и никому не приходило в голову жаловаться на правительство ввиду отсутствия такового. Люди селились общинами, где спорные вопросы решались по справедливости. Для торговли имелись специально отведённые места с добровольной охраной и выборными аукционерами. На случай массового вторжения мутантов работал штаб ополчения, но в последние годы мутантам было не до набегов, они предпочитали торговать. Судя по всему, бедолаги действительно вымирали.
Рашен общался с народом, таская с собой Ллойда и Вернера в качестве самоходного разговорника. На второй день у адмирала вдруг прорезался акающий московский говор, и Эндрю он разрешил гулять. Чем тот и воспользовался. Сначала они с Ивой оба ходили по лесам с непременным дозиметром на запястье и «маузером» на плече. Но вскоре освоились и перестали бояться. Они просто никогда раньше не видели такого количества зелени и живого зверья.
Они купались в чистой воде и любили на мягкой зелёной траве. Вдыхали упоительный запах сена и пили настоящее молоко. Ива на охоте застрелила кабана и, пока местные бурно её поздравляли, обрыдалась над бедной хрюшкой. Эндрю собственноручно поймал рыбу, и изумлению его не было предела, когда окуня тут же бросили в уху. Это была фантастическая жизнь, волшебная, настоящая, живая, и возвращаться на скучный железный корабль совсем не хотелось.
– А не слабо нам будет приехать сюда, когда всё кончится? – спросил однажды Эндрю. – Мы, конечно, горожане, но ведь привыкнем. Здесь обалденно.
– В Канаде не хуже, милый, – сказала Ива. – Там просто меньше лесов, но зато фон не такой высокий. Ты заметил, как много здесь больных деревьев?
– Здесь всё почистят, – отмахнулся Эндрю. – Лет через пятьдесят…
– Вот через пятьдесят лет и приедем. А сейчас, милый, ты прости, но, когда все кончится, нам – в Канаду.
– Что так? – удивился Эндрю.
– Мне сейчас ни к чему лишние рентгены, – объяснила Ива. – Чем меньше их будет, тем лучше.
– Я понял тебя правильно? – осторожно спросил Эндрю.
– Я сама ещё ничего не понимаю. Но похоже… Энди, ты что?!
– Извини, – пробормотал Эндрю, прикрывая рукой глаза. – Это я от радости.
Староста постучал в люк катера рано утром. Постучал кувалдой, чтобы услышали.
– Улетай, командир, – сказал он Рашену.
– Что-то случилось? – спросил адмирал, протирая глаза.
– Случилось. Пришла телеграмма. От Москвы идут уроды. Много. Они уже под Волочком.
– Оружие на катере есть? – деловито поинтересовался Ллойд, застёгивая штаны.
– Только стрелковое. Катер сам не вооружён. Но можно вызвать дестроер. Волочёк… Ноль три мегаметра. Думаю, они смогут быть на месте примерно через час. Раньше не выйдет, дестроер не самолет. Кенди!
– Проблема, шеф? – Ива высунулась из-за двери, закутанная в простыню.
– Сколько нужно дестроеру, чтобы пройти в атмосфере ноль три мегаметра и ударить с воздуха?
– Нашему дестроеру? Так… Минут пятьдесят. Ещё плюс-минус пять на ориентацию. Ему придётся взлетать в другую сторону и делать мёртвую петлю. И вот ещё что… Он ведь засветится.
– Плевать. Нас так и так через пару дней обнаружат.
– Это всё пустое, командир, – сказал угрюмо староста. – Ты говорил, ваше оружие сносит целые города. Уроды сейчас на границе Волочка. Егеря их держат, но…
– А если прижечь их выхлопом катера? – спросил Рашен у Ивы.
– Извините, шеф. На высотах меньше ноль ноль одной ничего не могу гарантировать.
– Ну а просто над ними пройти? Напугать? Что скажете, доктор?
– Вот уж чего не стоит! Вы их только воодушевите.
– Почему? – удивился адмирал.
– Отойдём, – сказал Ллойд.
Рашен покорно ушёл вслед за ним вглубь рубки.
– Готов поспорить, – сказал Ллойд, озираясь на пригорюнившегося старосту, – что нашествие связано с вашей посадкой в Москве. Вы явили мутантам чудо. И проклятый Батька, ну, их патриарх, наверняка сообразил, как это употребить во благо. Понимаете, у него довольно шаткие позиции. А война – отличный повод избавиться от недовольных и запудрить мозги остальным.
– Это я знаю по себе, – заметил Рашен.
– Если вы пройдёте у них над головами, они лишний раз уверятся в том, что с ними бог, – заключил доктор.
– Дестроер оставит там одну большую воронку, – пробормотал Рашен себе под нос. Он повернулся и вышел к люку.
– Слушай, бугор, – сказал он старосте. – Как ты думаешь, продержится Волочёк хотя бы час?
– Не знаю, – ответил староста, разглядывая свои мокасины. – Вряд ли. Улетай, командир. Тебе здесь не за что умирать.
– Вот это мне виднее, – отрезал Рашен. – Кенди! Связь со штабом. Найди мне Задницу, немедленно.
– Да, шеф. – Ива уже сидела за пультом, застёгивая на груди комбинезон. – Сейчас, шеф.
– И всё-таки ты улетай, – посоветовал староста и ушёл восвояси.
Эссекс отозвался через минуту.
– У нас тут концерт, Алекс, – сообщил он. – Целая толпа мутантов вскарабкалась на гребень и вовсю колдует. Бегают с факелами, орут чего-то и нам кланяются. Забавно. Хочешь, покажу?
– Слушай, Фил, – перебил его Рашен. – Собери добровольцев, каждому дай лазер. Постарайся уговорить человек сто. Грузи их на дестроер, прицепи какие-нибудь шлюпки для десантирования, и пусть двигают в Вышний Волочёк. Задача – отбить нападение мутантов. Скажи, там люди гибнут. На подлёте оцени возможность атаки с воздуха. Но только чтобы не задеть город.
– Попробуем… – вздохнул Эссекс. – Самому, что ли, туда смотаться…
– Не стоит, Фил. Ты на дестроере не ходил уже десять лет. Тем более – в атмосферах.
– Всё равно я лучший. Жди доклада, – сказал Эссекс просто и отключился.
– Задница! – прорычал Рашен. – Кенди! Машину в воздух. Andrey! Хватит спать! Ты мне нужен.
– Да и не сплю я вовсе, – ответил Вернер, показываясь из-за переборки двигательного отсека. Когда он успел туда просочиться, не заметил никто.
– Молодец. Садись на оптику, будем корректировать огонь. Доктор, вы же у нас пехотный офицер. Идите сюда, придётся вам поработать консультантом.
– Я всё забыл, – сказал Ллойд, но тут же сел на указанное место.
– Вспомните, – пообещал Рашен, пристёгивая ремни.
Катер рывком прыгнул в небо и пошёл на юго-восток.
– Давай вверх на ноль ноль одну мегаметра, – приказал Рашен. – Так они нас не заметят, а сами будут как на ладони.
– У этого парня в Волочке есть неплохая радиостанция, – напомнил сзади Вернер, отъезжая вместе с креслом к посту связи. – Он нам оставил свои коды. Может, я попробую?..
– Давай, – разрешил адмирал.
Де Вилье отозвался почти мгновенно, едва только Эндрю нащупал его волну. Голос старосты был ровен и сух, вдалеке слышался неразборчивый гул.
– Женщины и дети идут лесом на северо-запад, – сказал де Вилье. – Их должны встретить, но если вы подстрахуете… И сообщите как-нибудь в Новгород, чтобы готовили оборону. Радио моё туда не добивает, а телеграф эти гады уже оборвали.
– К тебе сейчас пойдёт дестроер, а на нём десантная группа. Всё будет ОК, не беспокойся, – пообещал Рашен.
– Мне уже нечего беспокоиться, – сообщил де Вилье. – Мы с ребятами в мешке. И патроны кончились.
– Как это – в мешке?!
– А так. Уроды двумя колоннами обтекают город, а третья зашла в лоб. Они тут повсюду. Мы ещё минут двадцать продержимся, оттянем их на себя, а потом… Нам важно, чтобы они женщин не догнали.
– Сколько мутантов? – спросил Рашен.
– Мало не покажется. Тысячи.
– Не уходи со связи, ладно?
– Накрылся мой город, – невпопад сказал де Вилье. – Уже горим. Такой был город отличный… – И пропал из эфира.
Рашен громко скрипнул зубами.
– Есть добровольцы, – сообщил Эссекс. – Уже грузятся.
– Нелегко им будет, Фил, – понуро ответил Рашен. – Мутанты уже в городе. Местные говорят, что минут двадцать – и всё. Так что постарайтесь хотя бы задержать продвижение колонн на северо-запад. А в самом Волочке, или что там от него останется, – промышленные объекты прикрыть. Сколько у тебя людей, Фил?
– Сто пятнадцать человек, больше стволов нет. А с пистолетами я не разрешил. И старший десанта считает, что надо избегать ближнего боя… Да, старший десанта – капитан Стенфилд.
– Линда? – переспросил Рашен. – Ну… Удачи ей.
– Жутко она кровожадная девушка, – заметил начальник штаба.
– На себя посмотри. Какой берёшь корабль?
– «Роканнон». Отрываюсь через пять минут. Где ты?
– Я буду над городом круги нарезать. Посади человека принимать от меня целеуказания. Выведи мою оптику на резервный экран.
– Сделано.
– Уверен, что тебе нужно самому?
– Пошёл на хер. У кого ещё в группе три Креста? Всё, до связи.
– До связи, зануда. – Рашен достал из-под пульта салфетку и вытер лоб. – Доведёт он меня до инфаркта, – пожаловался адмирал. – Одна радость, что на таких дистанциях невозможен бреющий полёт.
– Зря вы ему разрешили, шеф, – заметила Ива.
– Фил отличный пилот, – сказал Рашен. – Ты просто не застала его лучшие дни. Он все свои побрякушки честно заслужил. Только вот…
– Только вот он действительно не сидел за управлением десять лет, – подсказала Ива.