– Умница. Выясни, что ему надо.
– Исполняю.
– Ну, вот… – пробормотал Боровский. – Мы нервничаем, боимся, а подчинённые уже сами всё придумали.
– Так чьи подчинённые-то? – Рашен хитро прищурился. – Кто их всему учил?
В этот момент грузовик взорвался.
Когда ослепительная вспышка заполнила собой весь космос, «Рипли» был уже внутри боевого порядка группы F. На секунду коммандер Файн потерял над собой всякий контроль: ему почудилось, что он сквозь обшивку скаута видит звёзды. Потом разведчик услышал отвратительный вой в наушниках и очнулся. Выла сирена, извещая, что скаут потерял управление.
Файн открыл глаза и обнаружил, что в рубке совершенная темень, а перед носом горит одна-единственная лампа аварийного отключения реактора.
– Предохранители! – крикнул Файн.
И тут вспыхнуло снова.
Если бы астронавты не были намертво пристёгнуты к креслам, они бы, наверное, залезли под них. Скаут тряхнуло: в систему пошла энергия из накопителей. Потом тряхнуло опять: полетел ещё один блок, и цепи разомкнулись.
– Да предохранители же! – прорычал Файн, зажимая руками прозрачное забрало шлема, будто от этого могло стать легче.
Ещё одна беззвучная вспышка, словно пронзающая тебя насквозь. И ещё одна. И ещё.
– Это наши! – заорал второй навигатор. – Это же наши!!! Пошла цепная!!!
Файн сунул руку под кресло, сорвал пломбу с рычага и крепко ухватил его рукоятку.
– Держитесь! – крикнул он, дёргая рычаг на себя.
Реактор ожил и изо всех сил швырнул ослепший скаут вперёд.
Пока арестованное марсианское посольство втолковывало следователям Директората, что в Поясе замечены корабли чужих, на орбиту в спешном порядке челноками поднимали весь земной ядерный боезапас, сохранившийся со времен Полуночи. Марсиане требовали немедленно прекратить боевые действия, амнистировать группу F, объединить все флоты Солнечной и бросить их на оборону. В это время на посольском грузовике настраивали детонаторы. Землян ни в чем не убедило даже заявление республиканцев, что полицейская эскадра Рабиновича домой не вернётся, потому что выстраивает сейчас защитный ордер вокруг Марса. Даже когда марсиан на полном серьёзе поставили к стенке, они продолжали нести свою провокационную чушь. Это было забавно, ведь грузовик всё равно уже стартовал.
Расположение группы F земляне наметили очень приблизительно, но мощности взрывного устройства хватило бы, чтобы расколоть пополам целую планету. Яростный поток жёсткого излучения должен был пробить корпуса кораблей и сжечь им электронику, сделав бунтовщиков видимыми и беспомощными. Результаты превзошли все ожидания.
Когда над неосвещённой стороной Земли вспыхнуло новое солнце, круизер «Лок фон Рей» был ближе всех к эпицентру взрыва. Через несколько долей секунды неуправляемая цепная реакция взорвала его ходовую часть. Следом мгновенно сдетонировало звено дестроеров, висевшее рядом. Остальные корабли группы F пострадали в меньшей степени, но временно утратили боеспособность. И стали видны.
Невзирая на то что пространство вокруг группы быстро заполняла радиоактивная туча с очень высокой температурой поверхности, земной флот бросился на добивание. Прикрывать тылы остался мегадестроер «Старк». Он начал стрелять с предельной для себя дистанции и почти сразу удачно разнёс в клочья ещё один дестроер. У бунтовщиков осталось всего-навсего четырнадцать кораблей, и все они висели неподвижно, представляя собой отличную мишень.
Непобедимая группа F была уже фактически разбита. Осталось только завершить процесс физически, сделав в ней побольше дырок.
Это была победа. Это был триумф.
– Сколько мы схлопотали? – пробормотал Файн, орудуя паяльником в недрах пульта управления оптикой.
– Жить будем! – ответил Джонни, бросив короткий взгляд на счётчик радиации. – Но бездетным членам экипажа я не завидую. Шеф, надо вколоть «Рэд Эвэй». И чем скорее, тем лучше.
– Слышали? Выполнять! Фигня, мужики, победим – вылечимся. Когда граница мёртвой зоны?
– Через две минуты, шеф. – Джонни задвинул на место блок предохранителей и склонился над контактной доской. – Какая же ты молодчина, «Эллен»! Чем тебя ни долбали, вот теперь ещё и водородной бомбой, а тебе хоть бы хны…
– И баба красивая, – жизнерадостно заметил техник, вырывая что-то с мясом из-под панели контроля отражателя.
– О бабах забудь, – мрачно посоветовал Джонни. – Есть оптика, шеф. Запускаю диагностику. Ох, мама родная! Вы только посмотрите!
Файн нажал кнопку встроенной аптечки скафандра и зашипел, получив болезненный укол в поясницу. Экран перед ним осветился, над головой захрюкал, перезагружаясь, компьютер навигационной системы.
– Гибель… – пробормотал Файн, отбрасывая паяльник. – Караул…
В космосе было неожиданно и очень неприятно светло, ярче даже, чем над освещённой стороной Земли. И сейчас все видимые объекты отливали красным. В околоземном пространстве возникла звезда, багровая, разбухающая на глазах.
Скаут, выпрыгнув на аварийной тяге из расположения группы F, теперь приближался к родной планете. Навстречу ему, разворачиваясь в атакующий ордер, шли корабли Адмиралтейства. Когда Файн насчитал шесть бэттлшипов, ему стало неинтересно, и он решил не замечать мелюзгу. У Земли было решающее превосходство. Если бы корабли группы F могли что-то предпринять… Но они только начинали двигаться, неуверенно и с отключёнными помехопостановщиками.
– Наши идут в лоб, – сказал Джонни. – Самоубийство, да, шеф?
– Им больше ничего не осталось, – вздохнул Файн. – Развернуться и удрать они не успеют. А так, если нашим повезёт проскочить сквозь этот бездарный строй… Можно нырнуть в атмосферу и уйти на восток. Если бы не «Старк». Он висит как раз над Азией, прикрывает фланг орбитальных батарей. Ох, беда… Ладно, мальчики. Обещайте меня слушаться, и папа Абрам что-нибудь придумает.
– Граница мёртвой зоны, шеф. Думаю, уже можно наладить связь. Кого вам найти, Рашена?
– Нет, – сказал Файн твёрдо. – Дай мне аварийную волну для голосовых сообщений.
– Вы хотите громко крикнуть «мэйдэй»? – не веря, усмехнулся Джонни.
– Я хочу громко крикнуть: «Жопа!» – отрезал Файн.
Когда на «Тушканчике» внезапно замкнуло всё что можно и круизер превратился в огромный дорогой гроб, Ива Кендалл громко взвизгнула и инстинктивно схватилась за живот. По счастью, флагман был далеко от эпицентра взрыва, и его обшивка удержала большую часть смертоносного излучения. Но электромагнитный импульс выбил буквально все управляющие системы. Внутренности корабля погрузились во мрак. Это было по-настоящему страшно, и бесконечно долгую секунду, пока не включились дублирующие контуры, рубку заполнял многоголосый вопль ужаса.
Затем экраны и пульты ожили, и астронавты разом замолчали. В наступившей тишине раздался спокойный и уверенный голос.
– Готов доложить о повреждениях, – сказал кто-то хорошо знакомый Иве и даже в чём-то родной.
Рашен громко прокашлялся и с трудом оторвал руки от маски спецкостюма. Как и многие вокруг, он машинально прикрыл лицо.
– Пост технического контроля, лейтенант Вернер, – представился голос. – Вызываю ходовую рубку. Готов доложить о повреждениях.
– Слушаю тебя, Andrey, – сказал Рашен, шаря по контактной доске и нелепо ворочая головой из стороны в сторону. В аварийном режиме вся телеметрия проецировалась ему прямо на сетчатку, и теперь он так осматривал внутренности корабля.
– Система управления огнём в режиме самодиагностики. Получим данные о её состоянии через тридцать секунд. Центральный ствол работоспособен. Приводы отражателей – норма. Контроль отражателей – норма. Зеркала – норма. Главная проблема – облом системы в ходовой части, сэр. Утерян дистанционный контроль. Перегрев реактора сорок процентов. Медленно растёт. Выбит полностью контроль охлаждения. Разрешите идти в корму и управлять оттуда вручную.
– Как это серьёзно, Andrey? Сколько нам осталось?
– Полной нагрузки не больше часа. Потом надо катапультировать эту штуку. Единственный шанс сохранить реактор – сейчас его глушить и работать на том, что есть в накопителях.
– Нам этого не хватит даже до Земли.
– Понимаю, сэр. Я и говорю – час можете воевать. Столько я его удержу. Разрешите идти?
– Да, – тихо произнес Рашен.
– Есть доклад начальника штаба, – доложил Боровский. – В оптическом диапазоне.
– Да, – повторил Рашен.
– Потеряны круизер и три дестроера. Причина – цепная детонация. Ещё один круизер и один дестроер не отзываются, предполагаю радиационное поражение экипажей. На «Роканноне» облом системы управления огнём, выбит пост связи, перегрет реактор. Выполнять боевые функции не могу. Мой сектор накрывает туча. Прошу разрешения выйти из заражённого сектора и сбросить экипаж на аварийных модулях.
– Не только экипаж, – тихо сказал Рашен. – Передай Эссексу приказ. Сбросить всех до единого, и себя в том числе. Выполнять.
– Да, сэр.
Рашен выбил на «доске» частую дробь и снова принялся вертеть головой.
– Флагман – бригаде Attack Force, – сказал он по-прежнему не повышая голоса. Но услышали его все, кто ещё мог слышать, потому что адмирал взял на себя внутреннюю голосовую связь. – Флагман – бригаде Attack Force. Приказ – делай, как я. Для уцелевших точка встречи… Там, где мы потеряли Линду Стенфилд. Как поняли, доложить по очереди.
В наушниках раздались далёкие голоса командиров. Отозвалось только десять.
– Земляне атакуют! – доложил Фокс.
– Вижу, – кивнул Рашен.
– Оставили «Старк» отсекать нас от поверхности. Догадываются, что мы двинем на прорыв.
– И это вижу. Майк, ты слышал, что с реактором. Думай, когда начнёшь стрелять.
– Шеф, против нас будет мегадестроер. Когда я стану давить его батареи…
– Вот ты и дави расчётливо. Пусть и без реактора, но мне хотелось бы посадить корабль. Он нам ещё пригодится. Кенди? Готова?