– Готова, сэр! – кивнула Ива, совершенно не понимая, что теперь будет. Манёвр прорыва был ей вполне ясен, но как увернуться потом от чудовищных батарей «Старка», она не знала.
Этого не знал и сам Рашен, но виду не подал. Он видел одно: выйти из боя не получится. Значит, надо идти в лоб и уповать на выучку экипажа.
– Я хочу, чтобы сегодня мы опять победили, – сказал он просто. – Капитан-лейтенант Кендалл! Poyehali!
Четыре круизера и семь дестроеров – всё, что осталось от группы F, когда она двинулась навстречу землянам. Отваливший в сторону «Роканнон» сбрасывал аварийные модули, и Рашен молиться был готов, лишь бы Эссексу хватило ума не геройствовать и покинуть корабль.
Земные бэттлшипы, как им и положено, открыли огонь на подавление, то есть начали стрелять издали, промахиваясь и тратя много времени на перезарядку. Они смогли-таки подбить ещё один дестроер, но остальные корабли группы, починив кое-как электронику, уже начали активно маневрировать и ставить помехи. Две эскадры сближались, большая – плюясь огнём, маленькая – делая лихие финты. Где-то далеко впереди, уже почти на носу у землян, мельтешил венерианский скаут.
– Господин адмирал, сэр! – крикнул связист. – Нейтрал передает голосом на аварийной волне! Хотите послушать?
– Давай!.. – прохрипел опутанный проводами Рашен, крутясь вместе с креслом и отчаянно жестикулируя.
– Мэйдэй! Мэйдэй! – раздался в динамиках возбуждённый голос. – Здесь специальный посланник Конвента! Требую немедленной посадки! У меня сбой ходового процессора, теряю управление! Не стреляйте! Как дипломатическое лицо, нахожусь под защитой Совета Директоров! Мэйдэй! Требует аварийной посадки скаут гражданского флота Венеры бортовой номер двести три! На борту специальный посланник Конвента с личным конфиденциальным сообщением Генеральному Директору! Прошу безопасный курс!
– Я знаю этого мужика, – уверенно сказал Боровский, отрываясь на миг от исполнения служебных обязанностей. – Нет, я точно знаю этого мужика!
– «Эрик Джон Старк» посланнику Конвента, – прогнусавили в эфире. – Разрешаю заход прямо на меня с отворотом в мегаметре тридцать градусов вправо. Затем получите курс ниже уровня орбитальных батарей с посадкой в Южной Европе.
– Да у вас там засрано всё, в этой вашей Южной Европе! – возмущённо заорал посланник, срывая голос.
– Вы, кажется, просили аварийную посадку, – заметил «Старк» с некоторым удивлением.
– Нет, я точно знаю этого нахала! – рявкнул Боровский.
– Разумеется, аварийную! – разорялся нейтрал. – Но не в такую же, мать твою, жопу!
– А вы хотите на ручном управлении – и прямо в Брюссель? – съязвил землянин.
– Да я справлюсь! Я как-нибудь…
– Сядешь, где разрешили, мудила! – отрезал «Старк».
– Есть, – вздохнул посланник. – Выполняю манёвр расхождения, встаю на указанный курс.
– Я тоже его знаю, – сказал Рашен хмуро. – Это наш Абрам. Только Абрама здесь не хватало…
Ива швыряла «Тушканчик» из стороны в сторону, уклоняясь от вражеских залпов. Пока всё шло нормально, круизер получил лишь пару лёгких ожогов. Позади запылал и начал разваливаться ещё один дестроер.
Рашен что-то прорычал себе под нос, и три круизера вдруг отделились от группы, забирая в сторону. Заподозрив неладное, земляне перенесли огонь на них, за что и поплатились. Круизеры легко поднырнули под стену огня, а Фокс тем временем чётко, как на тренировке, разбил нос одному из противников, да так, что бэттлшип завалился на бок. Идущие в кильватерном строю остатки группы F чуть разошлись, дружно пальнули и совместными усилиями разворотили ему борт. Землянина медленно вспучило, и массивная железяка принялась величественно расползаться по швам.
– Вот ещё пять раз таким же образом, – сказал Боровский, – и останется какой-то задрипанный мегадестроер… Да спутников полторы дюжины…
До бэттлшипов было уже рукой подать, и их поведение свидетельствовало о явной растерянности. Издали по группе F редко и неопасно постреливал «Старк», боясь зацепить своих. Отделившиеся круизеры сильно помяли ещё одного землянина и воткнулись в плотный строй файтеров и самоходных мин. Пространство вокруг трёх мятежных кораблей превратилось в мерцающий блестками кокон, внутри которого что-то вдруг ярко разорвалось.
– Минус один, – уныло сообщил Боровский.
– А у них минус двадцать! – прошипел Рашен.
Повреждённый бэттлшип земной обороны изменил курс и пошёл туда, где москитный флот пытался заклевать два оставшихся на его долю круизера.
– Кенди! Майк! – позвал Рашен. – Задавить этого гада! Сами! У меня времени не хватает!
– Сделаем! – крикнула Ива. Рашену действительно было сейчас не до мелочей. Он анализировал обстановку в целом, работая одновременно и за себя, и за выбывшего начальника штаба. Кораблей у него имелось всего ничего, но проще управлять ими от этого не стало, а совсем наоборот. Впервые за всю историю группы F силы были – ну просто критически не в её пользу. Ситуация уже изначально нарисовалась провальная, и как Рашен ни старался её переломить, выходило не очень-то.
«Тушканчик» сделал «горку», пропуская очередной залп. И оказался между двух бэттлшипов.
– Идиоты! – усмехнулся Фокс, ударяя по «доске». Со стороны могло показаться, что круизер взорвался – такую мощность Фокс перевёл на бортовой огонь. Страшным ударом его батарей оба бэттлшипа сбило с курса, и в образовавшуюся брешь нырнули ведомые флагманом корабли.
Ива немыслимым образом изогнула траекторию, прогоняя круизер под брюхом врага. Где-то в корме стонали переборки. Далеко впереди замаячили сполохи: круизер зашёл в хвост удаляющемуся землянину.
– В двух местах лопнула рубашка, перегрев реактора восемьдесят, – доложил с кормы Вернер. Тут Фокс выстрелил, умело разбив землянину три отражателя из шести и закрутив его винтом. – Восемьдесят семь, – поправился Вернер. – До сброса реактора не больше тридцати минут.
Рашен что-то неопределённо промычал.
– Успеем! – ответила за него Ива. Впереди два оставшихся бэттлшипа землян шевелили носами, занимая удобную позицию для стрельбы. В проёме между ними полыхнуло: это выстрелил «Старк».
Круизер содрогнулся от удара по скуле.
– Перегрев реактора восемьдесят девять, – сообщил безмятежно Вернер. – Перегрев обшивки носа тридцать два. Плавится носовая оптика.
– Экраны в графический режим! – крикнула Ива, видя, что изображение мутнеет.
– Расплавилась носовая оптика, – вздохнул Боровский. – А где я новую возьму?
– Вырвались! – неожиданно в полный голос заорал Рашен. – Вырвались, родные! Теперь на курс шесть! Как слышишь меня?! Да! Да!
Ива бросила взгляд на общую схему боя. Два круизера, шедшие обходным манёвром, прорвали заслон малых кораблей и теперь, помятые, но не побеждённые, быстро удалялись куда-то к Южному полюсу. Судя по всему, Рашен вывел их из боя намеренно, желая пока сберечь. Но всё равно дорогу к Земле им преграждал непотопляемый «Старк». Группа F уже совершила невозможное сегодня.
Впереди ждало невыполнимое.
«Старк» и два бэттлшипа ударили залпом, превратив в огненный шар ещё один дестроер. Замыкающий группы F мотнулся в сторону и выстрелами из кормовых батарей обездвижил землян, пытавшихся развернуться и броситься группе вдогонку. Ему несколько раз чувствительно влепили по корпусу, но пока не смертельно. Пять кораблей, атакуя, продолжали идти вперёд. В это трудно было поверить, но пять средних боевых кораблей собирались теперь напасть на два больших и один просто страшный.
– Осталось двадцать минут, – напомнил Вернер. – Перегрев реактора критический.
– Цифру! – потребовал Боровский.
– Этого вам лучше не знать, – меланхолично ответил Эндрю.
Ещё один залп противника ушёл впустую.
– Как мы обогнём эту дуру, шеф? – спросил Боровский, имея в виду «Старк».
– Мы не будем её огибать, – процедил Рашен. – Мы её спровоцируем, чтобы она сломалась. Эй, слушать всем! У «сто пятых» есть конструктивный недостаток, о котором знает только командование. Десять минут плотного заградительного огня – и начинает сыпаться система наведения, а потом вообще ложится. Ясно? Повредить эту huevinu мы не можем, но заткнуть ей пасть – вполне. И потом спокойно приземлимся.
«Десять минут под таким огнём… – подумала Ива. – Ну что же, может, кто-то и уцелеет. Но только не мы. У нас реактор… Ох…»
Она машинально выполнила манёвр уклонения.
– Потеряли дестроер, – доложил Боровский.
– Ещё два бэттлшипа, – сказал Рашен. – Потом будет легче.
– Нас догоняют файтеры.
– Плевать. Не успеют. Вернер! Andrey! Гарантируешь двадцать минут?
– Восемнадцать, Oleg Igorevich. Только восемнадцать.
– Не хочу терять корабль, – пробормотал Рашен. – На чём мы тогда к чужим пойдём?
– Да кончайте вы трепаться, драйвер! – взорвался Боровский. – Скажите прямо – без корабля нам конец! Сбросимся на модулях – расстреляют прямо в них! А не расстреляют – так куда мы сядем? К Директорам в лапы!
– Полегче, Жан-Поль, – миролюбиво попросил Рашен. – Ты на службе, как-никак.
– Скаут нейтралов встал на указанный ему курс, – доложил связист.
– Рад за Абрама, – процедил Боровский. – Хоть он уцелеет, хитрожопый. Только его всё равно арестуют…
– Наш Абрам неистребим, – помотал головой Рашен, в который уже раз повторяя эти слова.
Два вышедших из боя круизера группы F наткнулись на плотный огонь «Старка» и принялись исполнять замысловатый танец среди радужных сполохов. Ива невольно улыбнулась. Ей вдруг показалось, что всё вокруг – сон.
Впервые в жизни капитан-лейтенант Иветта Кендалл по-настоящему отдала себе отчёт в том, чем занимается.
Все эти годы, с момента поступления в училище, Ива только играла. Да, игры оборачивались травмами и переживаниями. Но всё равно того, что сейчас показывал ей компьютер, на самом деле не было. Ни ярких разрывов, ни острых, как бритва, цветных лучей, ни красивой боевой раскраски судов. Все это фикция, заложенная в память машины и услужливо