Вид у Ольги усталый и встрёпанный, одежда пропотела и пахнет дымом, на лице следы копоти, рыжие волосы в беспорядке, но она чертовски хороша. Вот удивительное дело — у меня жена совершенно очаровательна, они даже немного похожи. Криспи очень мила. Света у Ивана тоже привлекательная женщина. Эли так просто куколка-цветочек. Хватает вокруг красавиц. Но смотришь на Ольгу — и сразу думаешь: «Невозможно красивая баба!». Может, исходящее от неё ощущение опасности придаёт какую-то особую притягательность?
— Нет-нет, — насмешливо сказала Ольга, глядя на задёргавшегося Артёма, — не подпрыгивай, дорогой, я пришла с миром. Просто поговорить. Соскучилась и всё такое. Наша предыдущая встреча вышла какой-то скомканной, не находишь?
— А чем там закончилось, в ангаре? — поинтересовался я.
— Ну… Скажем так, все более-менее живы.
— А Андрей? Я смотрю, ты сегодня выступаешь соло.
— И этот мудак. Ну, пока не попадётся Македонцу, жить будет. Когда попадётся, то даже «сдаюсь» сказать не успеет. Теперь даже я не удержу Мака, он злопамятный.
— Да что произошло-то?
— Ну, вкратце, Андрей ранил Маринку и сбежал, открыв кросс-локус прямо оттуда. Мы два дня ждали, пока за нами соизволит кто-нибудь прийти, она и помереть могла, между прочим. Правда, — сказала она, вздохнув, — Маринка в него всё-таки стреляла первой. И попала. Но Македонцу будет всё равно.
— Ладно, Ольга Павловна, — сказал Иван, — это очень интересно, но к нам-то вы с какой целью прибыли? Сразу скажу — я возвращаться не собираюсь, и не уговаривайте.
— Да бог с вами, Иван Николаевич, вы не по моему ведомству. Пусть у производственников голова болит. Я, собственно, к вот этому молодому человеку, — и она указала на меня.
— Был бы польщён вниманием такой прекрасной женщины, — мрачно сказал я, — но отчего-то мне кажется, что дело не во мне, а в башне.
— Ну, вы совсем не романтик, Зелёный, — улыбнулась Ольга, — но человек женатый, так что я не обижаюсь. Действительно, интерес у меня самый практический. Это пока большой секрет, но тот маяк, которым мы пользовались для зарядки акков, окончательно прекратил работу. Кристаллы исчерпали ресурс и рассыпались. А вы, Иван, лучше всех знаете, как глубоко мы завязаны на эти источники.
Иван кивнул, подтверждая:
— Три, четыре недели — и начнут останавливаться жизненно важные производства.
— Немного больше, — покачала головой Ольга, — вступил в действие режим экономии. Но полтора месяца — и нам придётся консервировать цеха. Импорт уже остановлен, но по основным товарным группам у нас либо автономия, либо большие складские запасы. А вот воевать без акков будет совсем грустно.
— И вы хотите срочно отжать у меня башню, — констатировал я.
— Зелёный, вы разумный человек. Серьёзный аналитик — ваши выкладки по нашим запросам очень высоко оценили в Совете. Ваши прогнозы оказались удивительно точными.
— Не подлизывайтесь.
— И не думала. Я лишь прошу увидеть ситуацию в целом. Вы уже сообразили, чем обернётся предложение Церкви?
— Более или менее. Как только они получат башню, под их контролем окажутся обе точки, где мы можем заправить дирижабль. А значит, под их контролем окажемся мы. Даже если они отдадут нам навигационный модуль, мы вынуждены будем делать, что они скажут, потому что иначе останемся без энергии.
— Я даже больше скажу, — кивнула Ольга, — первым делом они потребуют доставлять энергию от вашей башни на этот маяк. Ведь это основное предназначение дирижабля. Между маяками можно летать и без навигационного модуля, которого у них, кстати, и нет.
— Почему вы так уверены? — спросил Иван.
— Я точно знаю, где он. Чай не предложите усталой женщине?
— Ой, правда, что это мы! — подскочила Светлана. — Вась, поставь чайник, Лёш, сбегай в холодильник за лимоном… Вы же с лимоном пьёте, Оль?
— С лимоном и сахаром, привычка. От бутерброда тоже не откажусь. Пешком пол-Мультиверсума прошла, шутка ли!
Когда разобрались с чаем и бутербродами, и Ольга, жадно слопав первые три, отвалилась на спинку стула с кружкой, разговор продолжился.
— Навигационный модуль с дирижабля снял Матвеев, это при мне было. Тогда и вот этот костюмчик нашли — она махнула рукой в сторону кресла, — и много всякого другого интересного. К сожалению, когда он покинул Коммуну, то забрал всё своё с собой.
— И что толку от таких сведений? В моей башне ничего похожего не нашлось. Поди знай, куда он его дел.
— У меня его рабочие записи. Теперь я знаю, где лаборатория, в которой он продолжил исследования. И я знаю, как туда добраться — он записал последовательность реперов.
— И вы её до сих пор не выпотрошили?
— Как-то недосуг было, — пожала плечами Ольга, — да и нет там, судя по всему, ничего ценного. Ну, кроме модуля, но нам он ни к чему.
— И что ты за него хочешь? Дай угадаю… неужто башню?
— Какой умный мальчик! — засмеялась она. — А чем плохо? Не мы, так другие. А мы при этом не претендуем на дирижабль. Я бы и Вещества тебе дала на выкуп семьи, но Иван уже наверняка рассказал, что его просто нет. Но с дирижаблем ты их и сам вытащишь. Мы даём тебе максимум свободы. Хочешь — живи в башне, работай на нас. Хочешь — вали на все четыре стороны на дирижабле. Мы его даже заправим, не жалко. Авось ещё что-то интересное найдёшь…
— А как же Церковь, Искупитель, спасение Мультиверсума? — спросил Артём.
— Не верю я во всю эту ерунду, Тём, — внезапно зевнула Ольга, — Мультиверсум слишком большая штука, чтобы зависеть от башни на бережку, мутных дедов в балахонах и твоей половой невоздержанности. Я не знаю, зачем это замутил покойный Сева, но ты не спеши объявлять себя богоотцом и нимб расчёсывать. Старик был адски хитрым перцем. Ладно, устала я что-то… Дадите приют бездомной женщине, или мне к Малки на постой проситься?
— Конечно, Оль, — засуетилась Светлана, — пойдём, я тебе пустую каюту покажу, бельё постельное дам, пижаму. А одежду твою в стирку засуну…
Она увела Ольгу в коридор, и мы переглянулись.
— Что будем делать? — спросил Иван.
— Согласимся на все предложения.
— Не понял? — удивился Артём.
— Называется «расширить поле возможностей». Завтра утром говорим церковному деду, что согласны — пусть отправляет свой маяк к башне. Вреда нам от этого никого, а польза может быть — как минимум, плюс одна точка ориентирования. Пока они его туда тащат — а это несколько дней, — мы с Артёмом принимаем предложение Ольги и идём за навигационным модулем.
— Почему именно вы идёте? — спросил Иван.
— Потому что Артём м-оператор, а у тебя семья. Если успеваем обернуться, то получаем халявную заправку от церкви, но летим не куда они скажут, а куда нам надо. Если не успеваем — ты заправляешься и летишь к башне сам. Я скажу тебе, где спрятан ключ, откроешь башню. Затем мы притащим модуль прямо туда, и будем действовать по обстоятельствам.
— Значит, башня тогда достанется церковникам?
— Давай будем объективны, — вздохнул я, — кому бы я ни отдал ключ, башня достанется тем, кто сумеет её удержать.
— У меня контрпредложение, — сказал Иван, — мы пойдём за модулем втроём.
— А как же твоя семья?
— Отправим в безопасное место. Мы с Артёмом говорили с Малки — его цыгане регулярно таскаются в Центр Мира, отсюда нахоженный безопасный путь. Они возьмут Светлану, Лёшку и Ваську с собой. Несколько дней — и они там.
— Мои девочки их примут, — кивнул Артём, — вместе им будет веселее, а нам с Иваном спокойнее.
— Мне кажется, что как только мы ввяжемся в историю с башней, дирижабль перестанет быть безопасным местом, — добавил Иван. — Это будет активная воюющая единица. Семье на боевом корабле не место.
— Не лишено смысла, — не без колебаний согласился я, — действуйте. А я спать пойду.
Утром в кают-компании застал сидящую в махровом халате с мокрой головой Ольгу — и семейную сцену.
— Опять, — негромко, но решительно выговаривала Светлана, — опять ты бросаешь нас и уходишь в поход. Ты клялся, что это осталось в прошлом.
— Света… — расстроенно отвечал Иван.
— Что «Света»? Ты давно уже ничей не офицер. Ты не обязан…
— Обязан, — лениво бросила Ольга, отхлебнув кофе.
Все замолкли и посмотрели на неё.
— Мужчина обязан делать то, что должно. Поступать правильно. Не уклоняться от вызовов, которые ставит перед ним жизнь. Ваш муж, Светлана, делает верный выбор. Он выводит вас — свою семью — из-под удара и действует. Если бы он был другим, вы бы погибли ещё в замерзшем локусе. Если бы он был другим, вы бы не сбежали из Коммуны. Если бы он был другим, вы бы не вышли за него замуж, кстати…
Ольга замолчала и как будто утратила интерес к разговору, но скандал как-то сам собой рассосался. Василиса повозмущалась, что дирижабль куда-то отправится без неё, но Иван рассказал, какие интересные машины у цыган, и что её технические навыки в путешествии точно пригодятся. А ещё она увидит множество срезов, по которым они будут идти «дорожным зигзагом». Девочка сняла свои претензии и побежала собирать походный набор инструмента. Лёшка сразу обрадовался, что отправляется в поход, как большой, да ещё и с приятелями, с которыми они тут гонзают по округе.
Проблемой стала Эли — я не хотел тащить её с собой, она не хотела расставаться. Стоило завести разговор о том, чтобы отправить её с семьёй Ивана, как барышня вцеплялась в меня руками и ногами и мотала головой, излучая страх и отрицание. Даже Василиса, с которой они в последнее время стали практически подружками, долго не могла её уговорить. А потом раз — и уговорила.
— Как тебе это удалось? — спросил я девочку.
— Это не мне, — призналась она, — это дядя Артём. Он рассказал, что ей там будут рады, что у него три беременных жены. ДядьЗелёный, а зачем ему три жены?
— У него большое сердце, — сказал я, имея в виду «пустая голова». — И что Эли?
— Она сначала никак не реагировала, сидела надувшись. А потом Артём сказал, что одна из жён — кайлит. И от Эли аж полыхнуло! Ну, вы знаете, как у неё бывает.