найдя замену старшему Каткову и Сосноре. И в этом его поняли бы многие: ведь эти двое — в критическом футбольном возрасте, а тренер обязан думать о будущем…
Утром, после разминки в лесу и завтрака, Савельев объявил состав на предстоявшую вечером игру с командой, которая хоть и занимала в турнирной таблице строчку много ниже «Звезды», но всегда была для нее не слишком удобным соперником.
Все, что говорил Савельев, сперва воспринималось как должное и обычное.
Однако Сергея что-то в поведении тренера настораживало, казалось подозрительным. Но и он никак не ожидал того, что произошло. Он знал, в какой очередности Савельев обычно называет состав, но когда подошла очередь Андрея Сосноры, секундная пауза заставила Сергея взглянуть в сторону, где сидел новичок, приглашенный совсем недавно, каких-то три месяца назад.
Он сам привез его: увидел в каком-то матче, запомнил потом узнал, что парень заканчивает армейскую службу, поговорил с Савельевым, тот отнесся безразлично — наверняка хитрил, — Сергей сел в машину и поехал за парнем.
Сергей не спрятал усмешки, вспомнив, как ходит этот парень, — загребая на ходу ступнями ног, — давно уж так не ходят футболисты…
Лукавое лицо с какой-то наивной девичьей улыбочкой…
Впрочем, парню не откажешь — хитер, храбр, вынослив. Кто-то даже сказал про него: «Бензина в его баке всегда хватит на две игры кряду…» Это — не главное. Никому не подражает. Про него же сам Сергей думал: «Во всем необычен, многих удивит…» Говорят, в армии ему не повезло — до ЦСКА не дошагал.
— Поспеев, — сказал Савельев.
На лукавом лице ничто не отразилось — никаких неожиданных чувств, словно заранее человек знал, что все будет так, а не иначе. Для Сергея это же означало нечто иное: Савельев заранее говорил с парнем. Но Савельев обязан был об этом же поговорить и с Андреем, если Поспеев выходит вместо Сосноры. Поскольку тренер обошелся без объяснений с Андреем, значит, просто струсил. Проявив тренерскую — достойную похвалы в любом случае — смелость, одновременно проявил и человеческую — постыдную в любом случае — трусость.
Когда же подошел черед назвать его, Сергея, Савельев объявил:
— Брайко.
Вот как? В дубле, тоже недавно, появился парнишка с такой фамилией, верно, но и речи не заходило о его исключительных дарованиях. Кажется, и восемнадцати не исполнилось.
— Покажите хоть его, — вдруг попросил вратарь Неуронов.
Из-за спины Минина не встал, а словно взметнулся смущенный» побледневший от волнения и, вероятно, от необычности своего дебюта юноша. И смотрел он не на Неуронова, пожелавшего его увидеть, и не на Савельева, доверившего ему столь многое, а на Сергея, и Сергей посчитал себя обязанным подбадривающей улыбкой поддержать юношу, но тот, побелевший еще более, отвел взгляд в сторону, и капельки пота запрыгали на лбу, на светловатых бровях.
Поспеев сам рассказал мне о своей решающей встрече с Сергеем Катковым. Время могло изрядно потрепать воспоминания, и удивительного тут ничего не было — Поспеев же эту встречу не выпускал из своей памяти никогда. В дальнейшем, хотя и не сразу, она стала для него тем, что вдохновляло, придавало силу и решимость его поступкам. Не сразу. Но к этому, по его убеждению все шло с самого начала. Не знаю, достаточно ли я точен, его рассказ я основательно не перепроверял а сам он не особенно старался подбирать выражения — таким уж был этот человек. Дело же происходило так.
Был прощальный матч Поспеева в армейской команде первой лиги. Хоть он уже законно демобилизовался, его упросили сыграть еще, еще разок порадовать трибуны, не избалованные футбольными чудесами и кудесниками. После игры, когда футболисты расходились по домам, оставляя быстро опустевший стадион, к Поспееву подошел мужчина лет тридцати, которого Поспеев не сразу узнал, но тем не менее почувствовал, что давным-давно где-то встречал этого человека. А тот прямо спросил:
— Ты знаешь, кто я?
— Да, вроде, — в замешательстве ответил Поспеев.
— Чем ты думаешь заниматься дальше?
— Работать. И вроде в футбол играть.
— Если играть всерьез, а не вроде, я б тебя показал в «Звезде».
— А там на нас посмотрят? — с недоверием, и не скрывая его, ответил Поспеев, скорее он сомневался не в себе, а в возможностях собеседника.
— Если я привезу - посмотрят.
И тут Поспеев почувствовал, как сжалось сердце, как замерло дыхание: да ведь это сам Сергеи Катков.
— Если бы я знал… ну, я дурачился же сегодня… разве то игра?.. да и на прощание…
— Мало ли что ты вытворял — важно увидеть, на что ты способен.
— А я на что-то способен?
— Ты сам знаешь лучше меня.
— Правильно. Да. О высшей лиге и я мечтал. Только не брали меня. Доронин вроде интересовался, да, видать, забыл…
— Все логично. Не брали таким, каким ты был и есть. Наверно, видели, что с тобой повозиться придется. Не всем нравится возня с новичками.
— А «Звезде»?
— Ну так что — поедем?
— Да мне бы проститься надо кое с кем.
— У меня нет времени ждать до утра. Так что звони и… выбирай.
Что ж выбирать, если он уже в «Звезде» жил? В команде его детской мечты. Иногда садился в поезд, ехал из своего шахтерского поселка в прокуренном вагоне, чтобы своими глазами увидеть матч «Звезды». Совсем недавно, всего каких-то пять лет назад, ехал смотреть игру вот этого самого Сергея Каткова, который сейчас стоит перед ним и приглашает в «Звезду».
В том-то и дело, что Катков еще играет, — это же счастье, выйти когда-нибудь на поле на равных правах вместе с Сергеем Катковым, много лет игравшим в сборной! Кто оценит это счастье? Кто может его понять? Только тот, кто мечтал о футболе — как жизни своей. А он, Вася Поспеев, из маленького шахтерского поселка, затерянного в буерачной степи, мечтал.
— Ну так что — едем?
— Конечно. Да. Хоть сейчас.
Все в нем было спокойным до той минуты, пока «Волга» не миновала распахнутые ворота и он не увидел перед собой автобус с огромной надписью «Звезда». В горле сразу и нестерпимо застрял комок воздуха. По спине скользнула холодная капля. Даже коленки подрагивали. Уловил чужую мягкую улыбку — скорее не как поддержку, а как простое понимание того, что с ним происходит.
— Хорошо, — странным голосом сказал Катков.
— Что — хорошо? — испугался Поспеев.
Машина замерла на стоянке.
— Хорошо, что поджилки трясутся. Тем больше веры. У меня по крайней мере. Ну что, пошли?
— Да. Ладно.
— А вообще-то, чего ты ждешь от «Звезды»? — спросил Катков!
— Игры, — быстро ответил Поспеев. — Игры.
— А еще чего?
— Ничего больше.
Катков смерил его испытующим взглядом. И улыбка снова осветила суховатое лицо — вот тут Поспеев почувствовал себя уверенно, словно какая-то сила подтолкнула его навстречу тому, что до этого дня до этой минуты было одной лишь мечтой.
Однако матч, в котором дебютировал Поспеев «Звезде» не удался. Она снова превратилась в команду начала сезона, когда поражения словно искали ее, хотя приходили — как узнавал Поспеев из газетных отчетов — порой и не по игре.
В этот же день старались все, но то, что они делали на поле, выглядело работой, а не игрой. Даже омоложение состава не принесло свежести. Напротив, исчезла недавняя размашистость, исчезла та неожиданность решений, которые так украшали игру «Звезды» в последних матчах первого круга. Поспееву казалось, что команды, как единого целого, просто нет.
Но он был достаточно опытен, чтобы увидеть главное: Витек с Аликом и Святом чаще, чем с остальными, «играли друг с другом. Может быть, увидеть это помогла нелепая и совсем уж неуместная мысль о том, что сейчас в тихом доме отдыха к телевизору прильнули шесть девчонок, не сводивших глаз, конечно же, с одного Говорова. И эта же мысль подталкивала его на правый фланг, поближе к трем друзьям. Ведь камера-то наверняка следит за ними, — значит, надо и самому попасть в кадр, чтобы та черноглазая еще раз улыбнулась, увидев его, Поспеева, как улыбнулась она возле автобуса?
Но нет, посторонние мысли в сторону — игра все-таки захватила его. И он ясно понял свое положение: Минин с правого фланга атаки потянулся поближе к своему другу Збарскому на левый, вступал в силу и закон игры, и хотя Поспеев отчаянно метался в поисках связей, он должен был уйти с правого фланга.
А что землячок Брайко?
Затерялся среди чужих защитников. Надо помочь. Но он и сам не промах! Вот и рывок — как пошел Алеша!
Мяч на ноге. Отменный удар. Поспеев ясно видел, как мяч от рук вратаря ударился в траву за линией ворот.
А судья? Судья показывает, чтобы вводили мяч в игру!
Но был же гол? Не засчитали железный гол? Он ринулся к судье. Неужели тот не видел, что мяч побывал за линией? Еще секунда — схватил бы судью за грудки. Еще секунда — и, если бы не вмешательство Свята, команда доигрывала бы без Поспеева.
— Да бросьте вы! — злой голос Свята, звонкий и гордый. — Забьем еще!
По такой-то игре забьем? Что же в этом Святе? Самонадеянность? Или он увидел то, чего никто не видит? Но все равно — спасибо тебе, спасибо…
Испытав Поспеева, судьба должна была ему улыбнуться.
Перед самым перерывом Поспееву удалось пройти с мячом к лицевой линии. Он задержался там, выжидая, когда кто-либо из партнеров придет на помощь, но те не спешили, да и соперники не атаковали. Вдруг блеснули серые глаза Свята, застывшего между двумя защитниками. Глаза приказывали, и Поспеев пробросил мяч так, чтобы Свят, вовремя рванувшись, мог оставить защитников позади себя и с ходу нанести удар. Они поняли друг друга. Удар Свята был точным. Во втором тайме поначалу мало что изменилось. Но то малое было не в пользу «Звезды». Ее игра — Поспеев почувствовал это всем своим опытом — стала еще более натужной, оборона еле справлялась, а Неуронов творил чудеса в своих воротах, в раскисшей грязи.
Поспеев видел, что и Свят теперь нервничал со всеми вместе, и случись то же, что произошло в первом тайме с незасчитанным голом, он уже не сдерживал бы товарищей, а первым ввязался бы в спор с судьей.