– Там к тебе подъедет белая «Ауди» с номером 442. Ты быстро сядешь в нее, на переднее сиденье. Только не говори в этой машине ни слова! Ты поняла?
– Я поняла. Я сделаю все точно, как ты сказал.
– Я надеюсь. Это очень важно.
Он проводил Лорку на ее место, где ей пришлось сочинять небылицы про свой внезапный поступок. А потом наблюдать, как где-то минут через сорок компания за заветным столиком подзывает официанта, чтобы рассчитаться. Глядя в спины уходящим, Лорка поймала себя на мысли, что не знает, как пережила бы этот момент… если бы ей самой не предстояло уйти через полчаса… даже раньше, учитывая, что еще нужно будет одеться.
К неудовольствию босса, она сказалась больной. Сослалась на переутомление за прошедшие две недели – чем бы она еще могла оправдать и свой уход, и некоторые свои странности? Ее хотели проводить, подвезти. Но она ускользнула от всех, быстро сбежала по мраморным ступеням. И сразу увидела машину, подъехавшую буквально секунда в секунду. Лорка проскользнула в нее и замерла, совершенно не думая о том, куда ее сейчас отвезут. Вообще ни о чем не думая, лишь вся обратившись в зрение, и только слезы время от времени стекали по щекам. Лорка пыталась их сдержать, но это было непросто, глядя на Ваню, снова сидящего за рулем. Другого, с неузнаваемым лицом. Но его глаза и твердые руки, уверенно держащие руль, остались прежними! И Лорку он провез по городу в своей прежней экстремальной манере, какими-то дворами. Потом остановил машину в тупичке перед одним из старинных домов и знаком показал Лорке: «Выходим».
Потом они шли через сквозной подъезд, через пару подворотен – Ваня вел ее за руку. Чтобы в конце концов завести в очередной старинный дом и там наконец-то отпереть дверь какой-то квартиры. Лорка зашла, ожидая, что сейчас Ваня подаст ей знак, может она теперь говорить или нет. Но вместо этого, заперев за собой дверь, он развернулся к ней и порывисто обнял, прижав к себе так, что у Лорки дыхание перехватило… Впрочем, от этого ли?! Или просто от чувств? Лорка снова ощутила, как слезы текут у нее по щекам. Обвила Ваню, прижалась к нему. Ей уже неважно было, может ли она говорить! Слова больше не были ей нужны! Она целовала его, отвечая ему! Она сбросила прямо на пол свою недешевую шубку! И плевать ей было, что угрожающе трещат швы на дорогом вечернем платье! Самое ценное было сейчас перед ней! Как нереальный сон, как безумие, в которое страшно поверить, потому что потом невозможно будет пережить, если все это окажется всего лишь иллюзией! Ваня, Владислав… Четыреста Пятый! Реальный, живой, из плоти и крови!!! Это был он!!!
Лишь позже, глядя в лицо Лорке, в изнеможении откинувшейся на подушки, Ваня наконец-то заговорил:
– Лоретта… Я-то сразу тебя узнал. Но вот ты как смогла это сделать?!
– Не спрашивай. На это ответа нет, – глядя в его родные глаза, Лорка провела пальцами по чужому лицу. – Пластика?
– Да. Пришлось сделать, лицо в той аварии пострадало. И не только поэтому…
– Как ты выжил тогда?
– Сумел. Специально выбрал это место. У меня была фора в несколько минут, чтобы просчитать траекторию и занять нужную позицию над карьерным обрывом, описав полукруг. А еще найти, чем педаль газа зафиксировать. И когда стариковская свора рванулась за мной к карьеру, в полной уверенности, что я от них уже никуда не денусь, мне оставалось только послать свою машину на таран. Они до последнего были уверены, что я не нашел проезда через карьер и просто хочу их напугать, чтобы проскочить мимо них обратно на трассу. И вместо того, чтобы разъехаться, наоборот, сгрудились в кучу, перекрывая мне путь. Только в последний момент они осознали свою ошибку, увидев, как я выпрыгиваю из машины. Но было уже поздно! Машина летела на них, а я летел под откос. А дальше помогла моя физическая подготовка, плюс парашютный спорт. Имея столько прыжков за плечами, я постарался выполнить твою просьбу – уцелеть. И у меня получилось.
– А потом? – Лорка с жадностью смотрела на Ваню, не в силах оторваться. А еще ей важна была каждая мелочь, все, чем он жил.
– Потом сумел добраться до одного из своих тайных убежищ. Отлежался, ожоги кое-как залечил – взрывной волной меня все-таки хорошо зацепило. А пока приходил в себя, параллельно обнаружил, что старикан отчаянно пытается предотвратить тот информационный взрыв, который я для него готовил. Официально я оказался мертв, и мои адвокаты должны были взяться за дело. Но один из моих людей слился, вычисленный и подкупленный стариком. Второй погиб от несчастного случая. И тогда я понял, что больше не могу рисковать. Ни информацией, ни оставшимися людьми. И сам стал пробивать дорогу своим сведениям. Полгода я попросту выживал, как обложенная дичь. Ведь для кого-кого, а для старика не стало секретом, что на самом деле я уцелел, – он догадался просто пересчитать сгоревшие тела, потому что точно знал, сколько бойцов отправилось за мной следом. И при той энергии, с которой он стремился меня найти и уничтожить, даже изменение внешности не смогло бы меня спасать бесконечно. Поэтому, чтобы все-таки первым добраться до старика с остальными его педофилами, я вынужден был выйти на связь со спецслужбами, не заботясь о последствиях для себя. Засветил перед ними свою прошлую деятельность, но при их поддержке дело пошло гораздо резвее. Настолько, что грянула череда разоблачений, некоторые из которых попали даже в прессу. Но ты это и сама знаешь… – Ваня помолчал, потом заговорил глухим голосом: – Я видел тебя однажды на пустыре. Так получилось, что я не мог к тебе подойти, потому что у нашей встречи могли оказаться нежелательные свидетели. Но и с места сдвинуться я смог не сразу. Стоял и стоял, мысленно вытирая все твои слезы. После этого я все же решился дать тебе знать, что жив. До этого надеялся, что ты все-таки начнешь меня забывать. Поймешь, что это благоразумнее всего. И главное, всего безопасней. Но ты вместо того, чтобы одуматься, продолжала себя изводить…
– Тогда ты сам одумался и перестал надеяться на всякую чушь, – по-своему досказала Лорка. Вздохнула: – Я, наверное, должна спросить тебя сейчас о тех женщинах в ресторане? И о том, насколько ты сам поменял свои жизненные планы вместе с лицом?
– Хорошо, что ты этого не спросила, – отчеканил Ваня. – Но я все понял. Все, что ты хотела мне этим сказать… Лоретта, но и ты меня пойми, – горячо заговорил он после небольшой паузы. – Чего мы желаем тем, кого любим? В самую первую очередь? Мы желаем им счастья. Я же очень сомневаюсь, что хоть когда-нибудь смогу сделать тебя счастливой. Те женщины в ресторане – это теперь мои коллеги, вместе со мной взявшиеся за ценного иностранного специалиста. Из-за него я даже сегодня не смогу остаться с тобой до утра. У меня в распоряжении максимум четыре часа. Потом я вынужден буду увезти тебя отсюда и оставить одну, и когда мы снова встретимся – один Бог это ведает. Так нужен ли я тебе такой? Не муж, не любовник, а просто тень. Я даже гвоздя у тебя дома забить никогда не смогу! И не потому, что буду валяться на диване, на котором хотя бы твои упреки в своей лени мог бы выслушать. Нет! Меня просто не будет рядом! Почти никогда! Будут только спонтанные редкие встречи и случайные квартиры, вроде этой. Потому что старика больше нет, но в моей жизни все стало только сложнее. Ведь ты, наверное, уже поняла, почему я остался на свободе после всего? Потому что в процессе моих разоблачений мною заинтересовались спецслужбы. Успели оценить мои возможности, а мое знание нескольких языков только подогрело их интерес. И тогда мне был предложен выбор: новая работа взамен избавления от прошлого и от тюрьмы. Выбор, как видишь, был невелик. Так что моя пластика плюс новые документы – и вот, у меня даже своего имени теперь не осталось.
– Но это все равно ты. – Лорка прижалась к нему крепко-крепко, следуя порыву чувств. Что ей имя, что ей лицо? Кроме него для любящей женщины есть еще глаза, тело, руки и даже запах, такой родной. Это не говоря о том, что его суть остается прежней, именно все то, за что она его и полюбила. – Четыреста Пятый, если ты когда-нибудь скажешь мне исчезнуть из твоей жизни, я это сделаю, не стану тебе навязываться. Но не надейся, что забуду или возьмусь заменить тебя кем-то другим. Точно так же буду сама забивать в своем доме гвозди, глядя на пустой диван. И если в моей жизни будет тебе конкурент, то всего один… – оторвавшись от Вани, Лорка потянулась к своей сумочке, где был телефон. – Хочу тебя кое с кем познакомить… – она открыла папку с фотографиями сына, сунула телефон Ване в руки. – Вот, смотри. Это Валентин. Четыреста Шестой, если тебе так будет понятнее.
Ваня подтянулся и сел, не отрывая глаз от экрана. Лорка, глядя на него, все ждала, что он ей скажет. Но он молчал, только касался пальцем экрана, не давая ему угаснуть. Минуту… две… десять… Его лицо теперь было чужим, но это по-прежнему было лицо киборга, которое могло застывать по воле хозяина, словно выключенное. И по этому лицу Лорка никогда в жизни не смогла бы угадать, о чем он сейчас думает… если бы не вырвавшийся у Вани прерывистый вздох, после которого он, выронив телефон на кровать, спрятал свою бесстрастную маску в ладонях…
Вернувшись домой и снова встретившись с Андреем Неклюдовым, Лорка сообщила ему:
– Если у твоих экспертов по аварии еще есть сомнения, то можешь их развеять. Не спрашивай, откуда я это узнала, но Ивана Ледорезова точно больше нет. И мне больше ничего не угрожает, так что будет лучше, если ты перестанешь к нам приезжать. Вообще. Так будет лучше, Андрюш. И мне, и тебе.
В самом деле, хватит ему уже тешить себя несбыточными надеждами! А она до этого не отказывалась от общения с ним лишь потому, что он был человеком, от которого Лорка время от времени могла бы услышать заветное имя. Теперь все изменилось…
– И куда ты собираешься на ночь глядя?! Ребенка хотя бы дома оставь! – ворчала мама, когда в назначенный день Лорка стала одевать сына на позднюю прогулку.
– Все нормально, мам, я ненадолго, – как можно безмятежнее отозвалась Лорка. Не