– В Токио нечасто такое небо увидишь, – сказала я, не отрывая взгляда от звезд.
– Еще одна причина, по которой это место куда лучше, чем столица, – ответил ты.
Сложно сосредоточиться на звездах, когда ты регулярно умудряешься напоминать мне о том, что я в плену.
Я ничего не ответила тебе. Не хотелось даже думать об этом. Не сейчас. Мне этих мыслей и в доме хватало.
Я почувствовала, как ты отвязал мою руку от себя. Стало так приятно, и я невольно потерла кисть руки, в которую наконец-то снова начала поступать кровь.
– С чего это вдруг? – не без подозрения спрашиваю я.
– Просто так, – вновь улыбнулся ты.
– Ты странный.
– Я так не думаю.
– Серьезно? То есть для тебя нормально – закрыть кого-то посреди леса и насильно удерживать? – задавая этот вопрос, я старалась не смотреть на тебя.
Все тут было бы чудесным – и звездное небо, и красивый лес, и вид на вулкан, – но твое присутствие все портит. Искренне хочу, чтобы ты исчез.
– Хватит уже напоминать об этом. Почему бы просто не радоваться каждому прожитому моменту? – хмуришься ты, вызывая у меня еще большее недоумение.
Не выдержав, я вскочила на ноги.
– Ты себя вообще слышишь? О чем ты говоришь? Какому именно моменту я должна радоваться? Этим жутким ночам посреди леса самоубийц? Полной изоляции от мира? Скуке, смешанной со страхом? Правда? Ты считаешь, что мне есть чему радоваться? Да и как я могу радоваться, если даже не знаю, имею ли на это право? Что если завтра или даже сегодня ты убьешь меня? Вдруг тебе придет в голову идея пытать меня или заморить голодом? Я не могу не думать об этой ситуации, мне не безразлична моя жизнь. О чем ты думал, когда тащил меня сюда? Я хочу знать правду, я должна ее знать! – стараюсь говорить твердо, чтобы голос от злости не дрожал, и в этот момент хочется поднять камень и швырнуть в твое милое лицо.
– Да, ты все об одном… Я не буду тебя убивать, у меня в мыслях такого не было, это правда. О чем я думал? Я думал, что ты влюблена в меня. – Снова эта глупая улыбка на лице. Видимо, у тебя с головой не все в порядке.
Но последняя фраза заставляет меня посмотреть в землю. Ведь я и правда была влюблена. Кого я обманываю… Отбросив все мои страхи, я чувствую это приятное щекотание в солнечном сплетении.
При этом не могу поверить не в то, что парень, который мне так нравился, закрыл меня здесь, а в то, что у нас вообще когда-то были такие светлые чувства друг к другу. Вспоминаю дождливые дни в парке и не могу поверить в то, что это были мы, хотя произошло все это не так давно.
– Хорошо, допустим. Даже если ты мне сильно нравился, это не ответ на вопрос, почему я здесь и почему мне нельзя уйти.
– Почему же не ответ? – ты продолжал шутить.
Мои нервы были на пределе. Я схватила камень и бросила в тебя. Он немного не долетел до твоего лица и ударился о плечо. Как бы там ни было, но удар был сильный. Ты машинально сжал ладонью ушибленное плечо, но продолжал улыбаться.
– Хочешь сделать вид, что тебе не больно, но выглядишь жалко, – с некоторой верой в себя сказала я.
В такие моменты казалось, что злодей тут не ты, а я.
– А мне и не больно, – чересчур жизнерадостно ответил ты, а затем подобрал камень с земли.
На секунду мне показалось, что сейчас ты кинешь его в меня в отместку, и я прекрасно понимала, что ты не промахнешься. Я немного отступила назад.
– Возьми. Мне правда не больно. Если не веришь, можешь бросить его в меня еще раз, – говоришь ты, протягивая мне камень.
Я не решалась сделать шаг.
– Да я правда ничего тебе не сделаю. – Ты устало закатил глаза.
– Зачем тебе это? Почему ты так себя ведешь? Очевидно же, что тебе больно. Или ты мазохист? – прищурившись, спрашиваю я.
Мне все еще страшно подойти.
– Я знаю куда большую боль, чем удар камнем в плечо. Это даже не ощущается, – спокойно сказал ты и еще раз протянул мне камень: – Ну же, давай, подойди.
Я неуверенно подошла. Рука слегка дрожала. Аккуратно коснулась камня, и внезапно твоя рука сжала мою и потянула. Ты попытался поцеловать меня, но я успела увернуться. Тебе смешно. Камень снова в моих руках.
– Теперь-то ты точно захочешь бросить его в меня, – со смехом сказал ты.
– С каких это пор ты стал таким навязчивым? – У меня уже не осталось сил злиться.
– Это была просто шутка.
– Тогда больше не шути подобным образом. Ты мне больше не нравишься. Ты уже умер для меня, – с самодовольной улыбкой заявила я.
Ты больше не смеешься. Один два в мою пользу.
– Главное, что ты мне нравишься и что ты жива и будешь жить, – приглушенно сказал ты, словно сам себе.
Но для меня твои слова ничего не значили. Если бы они были произнесены в здоровой обстановке, я, наверное, была бы приятно смущена и испытывала взаимную симпатию. Но там я чувствовала к тебе лишь отвращение.
Я села на землю подальше от тебя, не желая больше вести этот пустой диалог. Хотелось просто смотреть на красивое небо и не думать о тебе.
За эту ночь ты не произнес ни слова.
Боль роботаボットの痛み
Мирай
Я не знала, какое сегодня число, какой день недели. На все мои вопросы о времени ты отвечал молчанием, а количество бумажных журавлей увеличивалось с каждым днем. Уже было страшно их считать. Сколько дней вычеркнуто из моей жизни? Без понятия. Ты просто сожрал их своим эгоизмом и одержимостью.
Чтобы хоть как-то отвлечься, я снова начала рисовать. Тебя, себя. Сцены твоей смерти. То, как я атакую тебя с мечом. Вспоминаю свои уроки по иайдо. Забавно было бы, если бы ты увидел это, наверное, точно бы меня задушил, и никакие приемы атаки с убранным в ножны клинком не помогли бы мне.
Скажу честно, я правда тебя боялась. Боялась твоей реакции, боялась того, что ты сделаешь что-то против моей воли, боялась твоих тайн. Я не знала, что ты такое, совсем не понимала тебя. Ты и до переселения в лес был скрытным, но если раньше была влюблена в эту загадочность, то теперь она вызывала у меня страх. Это вовсе не казалось романтичным – твое молчание, твой задумчивый взгляд, твои двусмысленные диалоги. Когда-то я была слишком глупа и не понимала, что людям вроде тебя не стоит доверять, а тем более позволять своему сердцу открыться им. Но случилось то, что случилось. Ты казался неслучайным человеком в моей жизни.
– Можем сходить в город? – механически спросила я, не испытывая при этом ни надежды, ни желания. Просто медленно доставала тебя своей настойчивостью.
– Нет, не можем, – ответил ты.
Смешно. Ты точно такой же, как и я. Каждый день один вопрос – один ответ.
А дни все шли, и в один момент я проснулась с ясным осознанием того, что уже даже страх перестала испытывать.
Я вышла посмотреть на деревья. В лесу было красиво, но он вызывал у меня единственное желание – сжечь его дотла вместе с тобой. Мне хотелось, чтобы ты горел до костей, кричал и молил о пощаде. Твой настрой меня раздражал. Ты улыбался, язвил, делал вид, что все прекрасно.
Мне казалось или ты даже не притворялся? Неужели ты и правда был там счастлив и тебя совсем не угнетало то, что я возненавидела тебя?
А мне так хотелось поиздеваться над тобой. Хотелось почувствовать власть над твоим сознанием, манипулировать тобой, запугивать, вызвать негативные эмоции.
– Я очень хочу поменяться с тобой местами. Чтобы ты сам почувствовал, каково это, лишиться самого главного, что есть у человека – свободы выбора, – вслух сказала я.
Ты молча отвел взгляд в сторону, будто я не с тобой разговаривала.
– Не переживай. Я знаю, каково это, – ответил ты.
Что за интонация? Не я тебе враг, а скорее ты мне.
– Что именно ты знаешь? – раздражалась я.
Мне хотелось скандала и разборок, хотелось человеческих эмоций. Но казалось, что я разговариваю с роботом.
– Я знаю, что чувствует человек, у которого забрали свободу выбора, – сказал ты, продолжая делать лилии из бумаги.
Ничто не может тебя тронуть. Ты непробиваемый.
– Знаешь, я прекращу постоянно просить тебя отвести меня в город, если ты ответишь мне на один вопрос… – я теряла терпение.
– Почему я тебя тут держу? Ну, прости, мне нечего тебе ответить. Мне безразличны твои просьбы отвезти тебя в город, – ты сразу же меня оборвал.
– Мне скучно, – с твердостью в голосе сказала я, хотя чувствовала себя капризным ребенком и понимала, что схожу с ума.
А ты опять молчал и делал вид, что меня тут вообще нет. Я медленно опустилась на пол, глядя прямо на тебя. Ты убрал в сторону лилии и пристально посмотрел мне в глаза.
– Что-то еще хочешь мне сказать? – спросил ты.
– Я просто пытаюсь понять, что тебе от меня нужно, – честно ответила я.
– Ничего не нужно, только ты сама. Но ты не поймешь, – голос твой звучал так ясно, так искренне, словно ты спасаешь меня от чего-то или кого-то, но не имеешь права раскрыть этой тайны.
– Отпусти меня.
– Нет.
– Да почему?
– Я не могу.
Мои нервы были на пределе. Я сжимала кулаки, слыша, как хрустят костяшки тонких пальцев.
– Я тут сдохну скоро! Я правду говорю! Смотри, если ты меня не отпустишь, я клянусь, что-нибудь с собой сделаю! – кричала я на весь дом.
Ты бросил в мою сторону ножик для бумаги, которым отрезал детали для оригами.
– Давай. Покажи мне, что ты с собой сделаешь, – спокойно сказал ты, не веря в то, что я способна на что-то подобное.
Я неуверенно взяла нож в руки. Твой холодный волчий взгляд пристально следил за мной.
– Чего же это ты медлишь? Давай, режь, раз такая решительная и ставишь мне условия.
Но я не могла. Рука дрожала, и я поняла, что в очередной раз тебе проиграла. Я швырнула нож обратно и выбежала из дома. Не хотелось снова видеть твой пустой взгляд.
Я села на качели, которые ты сделал специально для меня. Я часто убивала время на них. Раскачивалась и мысленно улетала оттуда. Как же я соскучилась по музыке! Как же сильно хотела вернуться к нормальной жизни: просыпаться в своей квартире по утрам, работать, гулять, где захочется, видеть лица людей.