– Но что ваша месть, когда стоит вопрос платы за меня? – продолжал принц Чан издевательским тоном. – Ведь я – будущее этой страны. Что вам один потасканный наложник, не так ли?
– Это господин Гармонии! – задохнулась госпожа Сайна. – Единственный источник жизненных сил во дворце! Он стоит, как все ваши телохранители, принц!
– Правда? Что-то мне не показалось, что вы его так берегли и ценили, как положено ценить единственный источник жизненных сил. Вся спина в шрамах, да и тюремная стража рассказала мне много интересного о его пребывании в темнице. Год назад он пробыл там девять месяцев. Напомните, за что вы его туда отправили?
Госпожа Сайна гневно поджала губы и ничего не сказала. Причиной послужила моя неудача: у меня не вышло соблазнить супругу первого императорского советника, и у госпожи Сайны сорвались некие планы, которыми она со мной так и не поделилась.
– Впрочем, мне всё равно, – принц сел, оперся локтем на колено, с нарочитым безразличием окинул меня взглядом и повернулся к Лао. – Господин заклинатель, вы уверены, что желаете именно его? Поверьте, работницы столичного дома услад и то будут чище.
– Да, – вдруг сказал до этого молчавший император Алтан, и принц с госпожой замолчали. – Возьмите другого раба, господин заклинатель. Этот – недостойная плата за жизнь наследника. У нас есть прекрасные телохранители. А если вы ищете ученика, можете выбрать любого из придворной школы слуг… И даже не слуг. Любой аристократ будет рад отдать в вашу Долину своего отпрыска.
Он замолчал, словно бы и не требуя ответа, устало прикрыл глаза, повернулся к окну. Бисерные подвески императорского убора закачались, отбрасывая блики на изумрудный наряд.
– Нет. Мне нужен именно этот наложник, – повторил Лао.
– Послушайте, отец, тётушка. Это в первую очередь моё дело, поскольку именно по моей просьбе и благодаря мне заклинатель Лао прибыл сюда и именно мне он помог, – вмешался принц Чан и в упор посмотрел сначала на госпожу Сайну, а затем на императора. – Вам так не кажется?
Госпожа Сайна побледнела почти до синевы, и косметика превратила её лицо в посмертную маску – лишь жуткий огонь запылал в глазах.
– Конечно, мой принц, вы правы, – проскрипела госпожа жутким тихим голосом.
– И всё же, сын… – с сомнением произнёс император, словно призывая к остаткам сыновьей совести, но замолчал, наткнувшись на твёрдый, непоколебимый взгляд.
– Октай останется бесправным рабом, – перебил принц Чан, со скукой разглядывая меня, затаившего дыхание. – Моим рабом. Заклинатель Лао, со всем уважением, но я не могу отдать его вам.
Принц в упор посмотрел на меня – и его глаз дернулся в намёке на подмигивание, а губы на миг сложились в хулиганскую улыбку, от которой по моей спине прошёл холодок. Наследник явно замыслил что-то, и вряд ли это было что-то хорошее для меня!
– Давайте так. За моё исцеление мы подарим Долине Горечавки пару белых лошадей из императорских конюшен и заплатим двести тысяч золотом. Вполне справедливая цена. А Октая заменим изящным молодым рабом…
– Этот наложник послужил бы скромной наградой для скромного целителя, – возразил Лао и поспешно склонил голову. – Мой император, мне нужен раб для экспериментов. Этот раб подходит лучше всех.
– Тогда тем более я вам его не отдам, – скучающе произнёс принц Чан. – Белоснежная пара из наших конюшен, двести тысяч золотом, молодой раб лично вам – это всё, что мы можем отдать, заклинатель Лао. Но если вам так хочется…
Поникший Лао встрепенулся и вновь с надеждой поднял голову.
– Нам нужно восстанавливать школу Поднебесного Эха и набирать отряд императорских заклинателей. Почему бы не начать с обучения господина Гармонии заклинательскому искусству? Ведь, как вы говорите, он достаточно талантлив. С позволения императора вы можете остаться при дворе и обучать господина Гармонии, – довольный своей выдумкой принц Чан хлопнул в ладоши. – Чудесная мысль, не так ли, тётушка? Отец?
Император попытался выдать согласную улыбку, но она больше напомнила болезненную судорогу на окаменевшем лице. Госпожа главная врачевательница и вовсе выглядела так, словно её вот-вот хватит удар – так бешено раздувались её ноздри и тряслось тело. В её взгляде, направленном на меня, читалось пожелание долгой и мучительной смерти. Какой плевок в лицо! Какая оплеуха! Если бы дело не касалось меня, я бы восхитился. Увести из-под её носа главное лекарство, которое станет привлекательнее и полезнее, начисто оборвав возможность им пользоваться… Какая ужасная жестокость!
– О, это… это будет замечательно! Мне понадобится отправить несколько писем, но я уверен, Старейшины дадут добро на службу во дворце, – обрадованно согласился заклинатель Лао и повернулся ко мне. – Господин Гармонии Октай, не окажете ли мне честь стать моим учеником?
Словно от моего отказа что-то поменялось бы! После долгой растерянной паузы я открыл рот:
– …Да?
– Прекрасно, – удовлетворённо кивнул Лао.
Принц Чан же источал радость и жизнелюбие – особенно довольной его улыбка становилась, когда взгляд обращался к императору и госпоже.
– Но тогда я настаиваю, чтобы вы, заклинатель Лао, отправились с нами в ежегодный объезд провинций, – зловещим, не предвещающим ничего хорошего голосом прошипела госпожа Сайна и взглянула на меня с приветливой улыбкой питона, сжимающего в объятиях жертву. – Ведь, как вам известно, принц Чан в этом году поедет с императором. Для неокрепшего здоровья это будет большое испытание. Я настаиваю… Мы с императором настаиваем, чтобы вы присмотрели за нашим драгоценным наследником. Мы попросим, чтобы в случае необходимости вы помогли принцу Чану. И, конечно, возьмите вашего нового ученика. Ведь ради благополучия нашей династии мы готовы на все что угодно.
«Она убьёт меня», – понял я. Во время объезда она просто и незатейливо убьёт меня и представит всё как несчастный случай.
– Это честь для меня – сопровождать вас в летних ритуалах, – Лао поклонился.
Я сложил руки и поклонился вместе с ним, растерянный и потрясённый таким поворотом. У меня не было даже мыслей о том, что господина Гармонии отдадут заклинателю в обучение. Отдать сына предателя в Долину Горечавки? Да ещё на обучение заклинательскому искусству? Слишком много чести!
Но я даже подумать не мог, что принц предложит заклинателю остаться и обучать меня здесь, что он вообще найдёт предложение приемлемым. Это… Это был кошмар! Кошмар, мрак и ужас! Я оказался между двух огней. С одной стороны была госпожа Сайна, разъярённая тем, что господин Гармонии уплыл у неё из рук. С другой стороны замаячило бессмертие. Быть заклинателем, чтобы вечность служить императорской семье…
Утешало лишь одно – до праздника посевов оставалось совсем немного.
Глава 6Поездка
Повозка покачивалась и тряслась на особо глубоких ухабах. Меня мотало от одной подушки к другой. От занавесок, прикрывающих грубо выделанные оконца, несло лошадиным потом. А за окнами проносились поля, горы, леса. Всё пело и цвело, жадно впитывало жаркое весеннее солнце и зеленело в буйном беспорядке расцветающей жизни. Глазам было почти больно – за десять лет они привыкли к строгим аскетичным линиям дворцовых садов. Голова кружилась от обилия запахов – во дворце их было слишком мало. Мы ехали и ехали – и никак не упирались в стены. Потому что стены остались далеко позади.
Я был готов визжать, как тот поросёнок, которого зарезали в честь выезда императорской семьи. Мир бил по всем органам чувств, он казался слишком огромным, слишком шумным, слишком диким, слишком… «слишком» для такого крошечного и слабого меня. Я не справлялся и тонул во впечатлениях. Задыхался.
И это было прекрасно.
Это было то, чего я хотел.
Если бы сейчас госпожа Сайна остановила повозку и казнила меня самым жестоким образом, я был бы рад, что это случилось здесь, посреди горных просторов, за пределами дворца. Но шёл второй день, а никаких покушений на меня не было. Я не обольщался и не верил в прощение госпожи. Отсрочка лишь означала, что месть будет более продуманной и злой. Отравление или тайный убийца? Я склонялся к отравлению. Впрочем, госпожа умела удивлять…
Мы выехали за пределы бамбуковой рощи, и стало видно, что мы спускаемся с горной вершины в речную долину. За краем дороги начинался склон, а дальше, словно подпирая собой небеса, раскинулась горная гряда, будто огромный дракон прилёг отдохнуть да так и забылся сном, покрылся землёй, пророс зеленью. Из его тела полилась вода, наполнив всё вокруг реками и озерами, и смертоносный дракон забыл о движении, боясь потревожить пришедшую к нему жизнь…
Я приник к окну, как никогда желая выскочить из повозки. Застыть бы там, на том самом месте, любуясь видом весь день, а лучше – два, пока не насытится взгляд… Повозка качнулась, на неё упала тень, ещё миг – и деревья скрыли от меня великолепный вид горной гряды.
Я откинулся на сиденье, не удержав разочарованного вздоха.
– Вся природа открыта душе восхищённой моей! Как чудесно вокруг, но зачем это мне одному? Я на горы смотрю, забывая о мире людском. И в прозренье глубоком не помню уже ни о чём[4], – негромко произнёс заклинатель Лао.
Но рассматривал он не пейзаж за окном. Изучающий взгляд не отрывался от меня. Я, смутившись, поправил рукава и выпрямился:
– Прошу прощения, господин… э-э… учитель. Красота гор была скрыта от меня так давно, что теперь ошеломляет.
– Да, вы упоминали, что были лишены этого целых десять лет.
От его взгляда мне стало неуютно, и я не постеснялся это показать, неловко поёрзав и кашлянув. За время рабства госпожа Сайна стала мне почти родной, так хорошо я изучил её привычки и повадки. Принц тоже не выбивался из представлений о господах. А вот Лао мало того что был заклинателем, он стал моим учителем. Да, это предполагало определенные обязательства с его стороны. Да, заклинатели были известны своей высокой духовностью, моралью и чистотой. Но даже снег не может быть всегда чист. В остальном Лао пока оставался тёмной лошадкой. И мне следовало бы потратить время не на любование миром, а на изучение Лао.