Чхван обрадованно вскочил. По народу прошелся одобрительный шепоток. А Тархан переменился в лице, что вызвало во мне ту смесь довольства и страха, которую испытывают все дети, когда лезут в опасные места. Всё внутри билось и кричало, что нельзя совершать такую глупость, что это опасно для жизни, но что-то неугомонное так и подначивало продолжить, довести дело до конца, ведь это же интересно и… А вдруг повезёт?
Да и в сердце жила надежда, что палач не бросит самоуверенного лжеца и пойдёт на поиски вместе с ним. Ведь из нас двоих оружие было лишь у него, а бегун из меня пока был аховый. Стоило ускориться, как мозоли вновь напомнили о себе.
– Прошу прощения, уважаемые, я вернусь к вам чуть позже. Показывай, где ты видел лошадь в последний раз, – велел я, и Чхван побежал впереди, показывая дорогу.
– Что ты задумал? – зашипел Тархан, едва я поравнялся с ним.
На локте сомкнулись стальные пальцы. Меня пробила невольная дрожь. В памяти слишком хорошо отпечаталось подобное прикосновение, и тело всё еще ждало боли.
– Отпусти.
Тархан заглянул в глаза – и хватка немного ослабла.
– Ничего я не задумал, – едва шевеля губами, ответил я. – Прогуляюсь по опушке недалеко от деревни и скажу, что Нищий принц соизволил забрать лошадь навсегда.
Палач непонятно хмыкнул, разжал пальцы и молча пристроился позади. Деревенские жители кричали нам благожелательные напутствия и кланялись, как делал всякий, когда провожал жреца, идущего на важное дело. Я улыбался и кивал, в кои-то веки благодаря дворцовую выучку. Легкая полуулыбка, плавные движения, прямая спина – ни толики напряжения и растерянности не просочилось вовне. Люди видели блистательного служителя Небес.
И с каждым шагом задорная уверенность, толкнувшая на поиски лошади, таяла. В самом деле, на что я рассчитывал? Я же не настоящий жрец! У меня нет никакой поддержки Небес! Я ничего не могу!
В голову успела проскользнуть подлая мыслишка подговорить Тархана и, заведя Чхвана подальше в лесную чащу, бросить всё. Сбежать в Цаган, а потом и в Южную провинцию. Ведь какое мне было дело до бед этого мужчины? Никакого, по сути. Да и до людской молвы тоже. К тому моменту, когда мы бы добрались до Цагана, я бы успел снять жреческие одежды и придумать что-то другое…
– Вот здесь пропала моя родненькая, – Чхван дошел до вытоптанной полянки на окраине деревни и остановился у деревца, на котором висел обрывок верёвки.
Твёрдая, огрубевшая от тяжелой работы, шершавая даже на вид рука легла на ствол, погладила. Пальцы пробежались по неровному краю верёвки. Чхван опустил голову, потерянно вертя её в руках, словно бы не доверяя чувствам. Похоже, в нём теплилась надежда, что веревка, если её хорошенько пощупать, магическим образом станет длиннее и приведёт его к любимой кормилице.
Как, должно быть, он горевал и ужасался тогда, в тот самый первый миг осознания…
– Помоги, господин жрец, – ещё раз попросил Чхван.
От этого голоса дрогнул бы даже демон. Я для храбрости набрал побольше воздуха в грудь и открыл рот:
– Что ж…
Меня прервал громкий вопль:
– Подождите! Подождите меня!
К нам через всю деревню, крепко сжимая нечто длинное, завёрнутое в отрез промасленной ткани, мчался Юан. Короткие пряди бились по ветру, глаза горели. Воодушевлённый, радостный, он озарял оживлением весь свой путь, и оно будто бы струилось за ним невесомым шлейфом.
– Я слышал, у тебя пропала лошадь, Чхван! – выпалил он, подбежав.
Улыбка у него была такой, словно то был самый лучший миг в его жизни.
Чхван же от такой радости стал ещё мрачнее.
– Да. Пропала, Юан. А ты…
– Я помогу! Я с вами! В лесу опасно! – Юан потянул ткань, и на свет показался простенький, но определённо хороший меч.
«И мы идём туда! Вот прямо туда! К нечисти! Счастье-то какое!» – читалось в глазах отступника. Видимо, без сражений бывший заклинатель заскучал. Я не стал отказываться от сопровождения. Всё же у Юана был неплохой меч, и навык никуда не исчез. Два вооруженных воина были лучше одного.
Первый и главный воин в моём сопровождении, оказавшись под лучистым взглядом Юана, лишь молча кивнул ему на Чхвана и встал рядом со мной.
Мы сошли с безопасной земли деревни и углубились в лес.
– Господин жрец, вы забыли! – спохватился Юан и с поклоном передал мне…
Сначала я обрадовался – он вручил мне талисманы! Но потом взглянул на знак и с разочарованием увидел собственноручно нарисованное колесо.
– Куда нам идти, господин жрец? – с надеждой заглянул мне в лицо Чхван.
Тархан молчал, однако смотрел с такой насмешкой, что захотелось то ли сплюнуть и уйти, то ли провалиться сквозь землю к демонам.
Что же делать?
Под ногой хрустнула ветка, и мозоли отозвались болью, заставив остановиться.
– О, Нищий принц! – я взмахнул рукавами. – Вечный странник! Наш хранитель путей и дорог! Если лошадь Чхвана устремилась в лес по твоей воле, пусть будет так. Если это великая и судьбоносная цель, пусть будет так. Если же лошади не суждено стать ничьим спасением, направь её поступь назад! Чхван и его семья нуждаются в ней.
Я картинно выхватил один из бесполезных талисманов, шлёпнул его на ближайший пень и заявил:
– Я сделал всё, что мог. Теперь нам остается лишь ждать. Лишь время покажет волю Нищего принца.
И, пока никто ничего не сообразил, поковылял назад.
– Это что, всё? – удивился Чхван.
– Мы не пойдём дальше? – разочаровался отступник.
– Я сделал всё, что было в моих силах, – я быстро перебирал ногами и высматривал сквозь ветки очертания домов. – Воля Нищего принца нерушима. Вдруг он увёл лошадь по важной причине? Если же нет, он вернет её.
– По какой такой важной причине? – возопил Чхван. – Я без неё по миру пойду! Пусть твой бог вернёт мне лошадь!
– Да, Октай, давай всё же поищем, – поддержал его Юан. – Вдруг она недалеко?
– Ты идешь не в ту сторону, – непринуждённо добавил Тархан.
Я остановился.
И тут, словно в страшных сказках, из того самого места, куда я шёл, раздался звук: то ли вздох, то ли стон, то ли шёпот нечисти.
Мелькнули серебристые вспышки – это мечи покинули ножны и нацелились на кусты. Я попятился. Тархан и Юан подались вперед. Чхван спрятался мне за спину и вцепился в талисман:
– О, Небеса, защитите!
– Прошу прощения, – вежливо сказала предполагаемая нечисть. – Мы не хотели вас напугать.
Ветви подались в стороны, в просвете мелькнули золотые узоры на зелёном шёлке, и я с удивлением поздоровался:
– Доброго дня, господин Ринчен.
Ринчен – а это оказался именно заклинатель Горы Тысячи Голосов – вышел к нам и улыбнулся:
– Как радостно видеть вас, господин жрец!
И поклонился. Мне поклонился заклинатель, учитель нескольких учеников! Достойный последователь пути бессмертных – и мне! Я почувствовал, накатила волна смущения, и замахал руками:
– О, право, не стоит так церемонно! Из ваших уст это звучит слишком почётно для такой персоны, как я. Вы все можете звать меня просто Октай…
– В таком случае и ты, Октай, зови меня и моих учеников по имени, – сделал ответную уступку Ринчен. – В конце концов, ты оказал нам неоценимые услуги.
Я смутился настолько, что смог лишь промямлить:
– Ох… Ну… Если так, то… Но что вы тут делаете?
– У нас раненый. – Кусты за Ринченом вновь зашелестели. – У вас не найдётся кровохлёбки? Хотя бы пучка? К сожалению, наши запасы давно истощились, а по пути мы её так и не нашли.
Тархан расслабился и вернул меч в ножны:
– Есть.
– Что случилось? – спросил я.
Ринчен поджал губы и махнул рукой на шелестящие кусты:
– Столкнулись с тиграми-оборотнями.
К нам вышел сначала Байгал, затем Гун, который вел под самодельные, наспех приготовленные из шёлковой ленты уздцы лошадь, на которой распластался третий, оставшийся для меня безымянным, ученик. Его спина была туго перевязана белой тканью, и на ней расплывалось кровавое пятно.
Чхван громко ахнул:
– Родненькая моя! Цела! – и кинулся к заклинателям… вернее, к лошади, которая по счастливому стечению обстоятельств оказалась невредима и счастлива видеть своего хозяина, судя по ржанию и тому, как радостно подалась навстречу.
Чхван обнял её за шею и расцеловал в нос:
– Простите, господин жрец! Уж простите дурака, усомнился на миг. Вы верно всё сказали, а я вознесу Нищему принцу сотню благодарностей!
– О, так это ваша лошадь! – воскликнул Ринчен. – Октай, пожалуй, нам тоже стоит вознести сотню благодарностей Нищему принцу. Когда мы выбились из сил и спустились на землю, то стало ясно – даже втроём нам не донести Лянхуа до Горы Тысячи Голосов. Тогда я вспомнил о том, что вы служите богу странников и вслух посетовал, что будь с нами вы и ваш покровитель, всё не закончилось бы столь плачевно. Мы брели по лесу, и вдруг к нам вышла эта кобыла. Мы рассудили, что поблизости есть людское поселение, и доверились ей. И она вывела нас к вам! Это чудесно, Нищий принц слышит даже заклинателей, хотя мы принадлежим силам жизни и Солнцу, а не богам.
– Какой сильный и милостивый этот бог! – восхитился Чхван.
– Да будет его милость безгранична всегда, – пробормотал я, не испытывая и доли того восторга, который плескался в глазах заклинателей и Чхвана.
Стечение обстоятельств и впрямь сыграло моей репутации на руку. Даже Тархан взглянул с удивлением. Он уже подошел к лошади и осматривал раненого. Это не удивляло, ведь палач прекрасно знал как устройство тела, так и способы лечения ран.
Байгал обратил внимание на Юана:
– Откуда у тебя такой меч, уважаемый?
– Получил в наследство, – тут же ответил отступник и, поклонившись, поспешил к деревне. – Прошу прощения, мне нужно торопиться.
Байгал и Гун переглянулись, а затем дружно нахмурились, глядя отступнику в спину. Тот так петлял между деревьями, что мне стало ясно – он прятался от прямого взгляда заклинателей.
– Он сказал, кто он? Почему ему обрезали волосы? – спросил Байгал.