Или же заклинатели так измотали демона, что он начал высасывать жизнь из больных ещё быстрее? Он может захватывать разум?
Осознание ударило под дых не хуже настоящего кулака. Заклинатели знали, что так будет! Поэтому и велели сказать о побеге Тархану! Они знали, что демон начнёт быстрее убивать больных! И не предупредили меня!
Меня затрясло. Спотыкаясь и задыхаясь, я помчался прочь и на перекинутом через реку мосту налетел на Байгала.
– Как вы могли?! – закричал я, вцепившись в него.
– Что? – испугался Байгал, и я, разозлившись от этого замешательства, накинулся на него с кулаками.
Заклинатель был настолько растерян, что даже не попытался закрыться от ударов. Да, я не был воином, но некоторые уроки в детстве вколотили в меня намертво. Всё моё существо, пылающее от страха, ярости и боли, требовало так же намертво вбить все невеликие умения в эти бессмертные рожи, которые смели называть себя оплотом высокой морали.
– Лицемеры! Убийцы! Лгуны! – кричал я.
Байгал вяло сопротивлялся – лишь уворачивался, когда я пытался столкнуть его с моста в реку.
– Ты с ума сошёл?
– Прекратить!
Моё тело вдруг застыло на середине замаха, окаменело. В запале я дёрнулся ещё пару раз, но на мои усилия не откликнулась ни рука, ни нога. Вся злость и ненависть схлынули под волной душной паники – а вдруг заклинатели оставят меня так навсегда?!
Не оставили. Стоило лишь Байгалу отскочить, как я вновь обрёл власть над своим телом. Меня резко развернули за рукав, и Ринчен – а это именно он остановил драку – оскорблённо заговорил:
– Досточтимый Октай, что за выходки? Разве жрецам пристало набрасываться на людей? Немедленно объяснитесь!
Я открыл рот, чтобы вывалить всё, что думаю об этих отвратительных людях, но осёкся. Нет, ссориться с Ринченом было нельзя. Только заклинатели могли справиться с демоном. Я сам вызвался быть приманкой для него, и без меня им не выманить его на нужное место.
Но тянуть и ждать третий день… Я боялся, что Тархан просто не доживёт до него. С демоном было необходимо расправиться немедленно.
Я заголосил так, что меня точно услышала не только лечебница, но и вся улица в целом:
– Тархан задыхается от кашля! Чума его уже убивает, а вы просто бегаете по городу! Когда ваши целители привезут лекарство? Когда вы обратите внимание на жрецов? Нас защищает всего один заклинатель, демон того и гляди проникнет в храм, а нужных трав нет, ничего нет, целители из Долины Горечавки непонятно где – это отвратительно!
И дальше, топая ногами, я вывалил на опешившего Ринчена ещё десяток жалоб, надуманных и не очень.
– Я устал! Это выше моих сил! Я знаю, какая нужна трава, я здоров, так с чего мне нужно сидеть и ждать? Я сам пойду и соберу лекарства!
Я бросил мрачный взгляд на лечебницу, вновь посмотрел в глаза Ринчена – и тот понятливо сомкнул веки. С чувством выполненного долга я развернулся и пошел прочь от заклинателей. Байгал дёрнулся было за мной, но Ринчен его остановил.
– Пусть уходит.
– Но учитель, как он смеет вас так оскорблять?
– Байгал, просто помолчи.
Байгал бормотал что-то ещё, но я уже не слышал. Я побежал к городским воротам.
Глава 15В огне
Стражники у городских ворот откровенно скучали. Я отвлёк их, закричав во всё горло:
– Демон! Демон Красной Чумы! Спасайтесь! Прячьтесь! Бегите быстрее!
Вопль застал стражников врасплох – они бестолково заметались и, забыв о своей воинской доблести, дружно спрятались в казарму, громко хлопнув засовом. А я-то думал, что они побегут выручать человека, и поэтому после крика прошмыгнул поближе к воротам, а они… Что ж, мне же лучше.
Пока стражники отсиживались в укрытии четырёх стен, я вышел за ворота и свернул на условленный луг между рекой и освящённым трактом.
В лесу стояла такая душная влажная жара, что даже приспособившиеся ко всему комары не выдержали и забились в щели. Полуденное солнце не давало тени. Я, уже привыкший к прохладе храма Десяти Божеств, почувствовал себя куском сливочного масла, попавшего на раскалённую сковороду. Жара вышибла лишние мысли, расплавила волнение. До нужного места идти было совсем недолго, но когда я добрался туда, то мечтал лишь об одном – окунуться в речную воду и как следует искупаться.
Демон появился не сразу. Я успел отнести котомку под дерево, умыть пылающее лицо, достать и спрятать в ладони стеклянный шарик с вестником. От реки веяло свежестью, из лесной глубины летело птичье пение, берег был удивительно красив, и я, залюбовавшись им, подпрыгнул, когда за спиной раздался предвкушающий голос:
– Приветствую, юный жрец. Какой вкусной водой ты угостил меня, придал мне сил и пришёл сюда, такой одинокий, безоружный…
Ладонь сжалась сама по себе, от испуга. Хрупкое стекло вестника хрустнуло, руку обожгла боль, что-то мелькнуло на краю зрения и тут же растворилось в солнечном свете.
Жёлтые глаза демона вспыхнули так, что смогли бы посоперничать с самим солнцем. Он с шумом втянул воздух, покачнулся, моргнул и с подозрением вперил в меня немигающий взгляд:
– Я не чувствую страха в твоей крови… Почему ты не боишься?
Я встал, расправил плечи и сжал порезанную руку в кулак.
– Добрый день, господин демон Красной Чумы.
Никакой стратегии, никакого толкового плана у меня не было – лишь злой кураж. Да, демон сейчас был гораздо сильнее, чем когда встретил Тархана. Но Тархан показал мне, что эта тварь далеко не такая неуязвимая, какой кажется. Обычный смертный человек отбил у чумы почти десяток людей! Железным мечом и горящей палкой! Как ни убеждали меня заклинатели в обратном, после такого я не мог считать демона непобедимым.
Я шагнул к нему и широко улыбнулся.
Тот при моём приближении тут же попятился. Его пасть приоткрылась, изо рта высунулись три острых клыка, с которых закапала слюна. Жуткое, отвратительное зрелище.
– Какие большие! – восхитился я, кокетливо намотал прядь на палец и мягко повёл головой. Демон даже качнулся, зачарованный видом открывшейся шеи. Я провел по ней пальцем и соблазнительно улыбнулся:
– Что же вы ждёте? Вот он я, беззащитный и такой вкусный…
– Ты странный… – пробормотал демон и ещё раз осмотрел луг.
Вокруг было пусто. Лишь тихо журчала вода.
– Прошу, съешьте меня медленно, – мурлыкнул я, прищурив глаза, погладил свои губы и в порыве вдохновения предложил: – Хотите, я для станцую для вас? Я отлично танцую.
Замешательство демона, казалось, можно было потрогать руками. У него даже клыки уменьшились. А меня понесла неудержимая волна:
– Что вы любите? Я всё умею.
– Жрец, ты здоров? – вырвалось из клыкастого рта.
Да, ничто не сбивает хищника с толку сильнее, чем жертва, которая сама лезет ему в пасть.
– Нет. Я обожаю опасность. Поэтому я и стал странствующим жрецом – я ищу того самого демона, кто отвернёт меня от света Небес и низвергнет во тьму. Единственного достойного моей жизненной силы. Чувствуете ли вы себя достойным? Сможете ли поглотить мой источник без остатка? – выдохнул я, закатил глаза и медленно развязал пояс. Челюсть у демона так же медленно отвисла. – Вы бы знали, сколько лет я брожу в своих поисках! Сколько тварей хотели сделать меня своим! Да, я жажду принадлежать, но никто не смог подчинить меня. Когда я узнал, что могу насытить вас на целое столетие, лишился сна и покоя. Мне не терпелось испытать на себе красную чуму! Три дня! Я томился целых долгих три дня, а вас всё не было! Я уже и не надеялся на встречу… Не надеялся испытать вас…
Я бросил пояс себе под ноги, распахнул верхний слой одежд, оголив ключицы. Демон следил за каждым моим движением, раскрыв рот и округлив глаза.
Кто бы мог подумать, что искусство соблазнения, которое я оттачивал десять лет на госпоже Сайне и её подругах, пригодится мне в таких обстоятельствах!
– Вот это ты больной! – даже с некоторым восхищением воскликнул демон.
Его разрывали противоречивые желания. Он глотал слюну и не отрывал от меня алчного взгляда. Он мялся и не спешил подходить к такому непонятному и, судя по всему, опасному мне.
«Что, тварь, не чувствуешь себя достаточно достойным?» – злорадно подумал я.
Над макушками деревьев мелькнули человеческие фигуры. Ко мне летели заклинатели, не меньше десятка людей, и у каждого в руках сиял шар из огня.
– Октай!
Я одним движением набросил ворот себе на голову и рухнул на землю, сворачиваясь клубком.
Огонь. Всюду вспыхнул огонь: справа, слева, сверху. Даже земля раскалилась так, что обжигала ладони. Я свернулся в своих белых одеждах, спрятался в подоле – ни кусочка кожи, ни единого волоска наружу. Лёгкие горели огнем, невыносимо хотелось сделать вздох, выпрямить ноги, развалиться во весь рост, но пока не прогорит огонь, это было смертельно опасно. Поэтому я лежал под жреческими одеяниями, словно младенец перед рождением. Лицо – в ладони, чтобы даже случайно не вдохнуть то, во что превратился воздух вокруг меня. В ушах и висках тяжелым буханьем отдавалось колотящееся сердце, а перед закрытыми глазами проносился весь этот день.
– Октай!
– Цел?
Я вынырнул из-под ткани, жадно глотая пропитанный гарью воздух. На месте цветущего луга плавилась земля. Ещё дрожало марево жара. Терпко пахло сожженной травой и почему-то паленой шерстью. Там, где стоял демон, догорала горсть праха. Заклинатели порхали над раскалёнными углями, ловко балансируя на своих мечах, и там, где они пролетали, жар исчезал, а земля остывала, превращаясь в чёрный пепел.
Надо мной стояли Ринчен и Байгал, и я понял, отчего второй заклинатель так влюблён в свой веер. Свечение, льющееся из его пальцев, растекалось по тонкой шёлковой бумаге, и каждый взмах тянул из реки волну, которая накатывала на луг и гасила землю гораздо быстрее, чем чары других заклинателей.
– Демон мёртв? – спросил я.
Глупый был вопрос. В пылающей бездне, которую заклинатели обрушили на луг, не могло выжить ничего живого.