Она смотрит на меня белёсыми глазами, от улыбки на лице растягиваются морщинки, белый с цветами платочек на голове, напоминает мне детство.
- Давно ты с Игорёшей встречаешься? – спрашивает меня старушка, как только её внук уходит со двора.
- Да нет, совсем недавно, - аккуратно отвечаю, а сама с замиранием сердца жду следующего вопроса.
- А куда ж Мананка с Лизонькой делись? Не твоих рук дело?
Понимаю, куда она клонит и на что намекает, и отрицательно качаю головой.
- Нет, я к этому никакого отношения не имею, можете у него сами спросить, - почему-то становится грустно, ну а чего я ожидала, он наверняка привозил сюда свою бывшую жену и дочь.
- У него-то я спрошу, но и у тебя хотела. Неожиданно получилось, Игорёша, когда позвонил, я ж подумала Лизоньку привезёт, а тут ты. Неужели отбили её братья? Долго он с ними воевал, житья семье не давали, традиции свои берегли, а у них с Мананкой любовь была, девчушка народилась, что теперь делать? Эх, жизнь.
Я молчу, кот вырывается из рук, желая обследовать дом.
- Можно я его отпущу? - спрашиваю у бабушки.
- Отпускай, конечно, - разрешает она. – Думала правнучка по дому побегает, носочки вот ей связала, а тут кот. Это тебе, надевай, ногам теплее будет.
Бабушка протягивает мне вязаные следки, и я послушно надеваю их на ноги.
- Спасибо, действительно лучше, - благодарю её за заботу.
- Стелить вам в одной комнате или в разных? – спрашивает меня старушка и этим вопросом ставит в тупик.
Что ответить? Мы с Гаром насчет этой стороны вопроса не разговаривали, я, конечно, понимала, что когда едешь не на один день, то приходится ночевать в гостях, но может его бабушке не стоит знать подробностей нашей личной жизни.
Замечаю, что мой кот лезет под хозяйский диван и, не отвечая, бросаюсь его оттуда вытаскивать, моля бога о том, чтобы скорее вернулся Гар и разрешил эту делемму.
глава 36
Достаю кота намеренно долго, за диваном на удивление чисто, как она справляется, такая старенькая, а дом в идеальной чистоте. Барс шипит и вырывается из рук.
- Бросай его, у меня мышь давеча бегала, может, почуял, поймает, - наблюдает за мной и котом баба Аня.
- Какая мышь, бабушка, он же городской, в квартире жил, он их и не видел никогда, - радуюсь я, что тема так удачно сменилась.
- Да как жеж, а выглядит как простой дворовый, только маленький ещё. Пусти-пусти, не неволь животное, - не соглашается она со мной, и я послушно разжимаю руки.
Барс полностью забирается под диван и замирает.
- Ну вот, говорила же, сейчас мешать нельзя, пойдём, покажу тебе, куда в случае нужды ходить и горницу, а кот твой пусть своими прямыми обязанностями занимается. У вас в городе такого нет, пусть хоть здесь позабавится.
Дальше бабушка ведёт меня на экскурсию по дому. Пока всё показывает и рассказывает, в дом заходит Гар.
- Ну, бабаня, готовься, - радостно потирает он ладони и хитро смотрит на старушку.
- Опять что-то задумал, хитрец, ты мне это дело брось, бабушка сказала, что нужно так, значит так сделай, - она хмурится, видимо по глазам своего внука уже предчувствуя перемены.
- Бабуль, ну прошлый век, действительно, сейчас есть такие удобные котлы, а ты всё за свою печь держишься. Давай менять твою жизнь к лучшему!
- Не дам печку, - противится старушка, а я наблюдаю, как улыбка сползает с лица мужчины. – У себя там в столице хозяйничай, а моё не трожь! Сказала дровник, значит дровник. А пойдёшь против моей воли – больше на порог не пущу, так и знай.
Видимо этот разговор повторяется уже не в первый раз, потому что Гар шумно вздыхает и разводит руками.
- Вот что мне с ней делать? – вопросительно смотрит он на меня, будто я смогу придумать выход из этой ситуации.
- Не трожь бабушку, и всё, - заявляет ему баба Аня, насупившись и подперев бока обеими руками.
- Ладно, сдаюсь, - принимает он поражение, - и вот так каждый раз, когда я хоть как-то стараюсь облегчить ей бытовые трудности. Мужики завтра пообещали газель, съездим за досками на рынок, поправим твой дровник.
Бабуля улыбается, отстояла своё.
- Я тут у Маши спрашивала, как вам стелить, в одной комнате или в разных, она мне ничего не ответила, теперь тебя спрашиваю, - вопрошающим взглядом старушка буравит Гара.
- Постели ей в дальней комнате, а мне в большой, - быстро распределяет спальные места внук, и я с облегчением выдыхаю.
- Понятно всё с вами, - скрипит бабуля. – Ладно, раз дровник на завтра откладывается, иди хоть Маше реку покажи, она городская, небось, отродясь такой красоты не видала. И не думайте к ужину опаздывать, обижусь.
Мы переглядываемся, Гар будто спрашивает «пойдёшь?», я киваю, всё лучше, чем дома сидеть. Обуваемся, выходим из дома и по неширокой грунтовке между рядов домов идём в конец деревни. Он держит меня за руку, рассказывая, как проводил здесь детство.
- А почему в Москву уехали? – уточняю я.
- Так отец в Москве еще до моего появления обжился, рассказывал, что бабулю много раз к себе перевезти пытался, но она упрямая, прям как ты, - он усмехается, и чувствую, как смотрит на меня, но я взгляда от дороги не поднимаю.
Кажется, если сейчас посмотрю на него, то снова краской зальюсь, странное ощущение, никогда так раньше не краснела, а тут ощущаю себя какой-то пигалицей влюблённой.
- То есть тебя сюда на лето привозили?
- Конечно, как школа заканчивалась, меня сюда с рюкзаком одежды. Эх времена были, детская беспечность, красота.
Мельком скашиваю на него взгляд и вижу, как он поднимает лицо к солнцу и жмурит глаза от удовольствия. Такое простое и открытое выражение лица, он не играет со мной, не пытается произвести впечатление, просто рассказывает как есть и не скрывает своих чувств.
- Здесь тропинка скользкая, аккуратней иди, - крепче сжимает он мои пальцы, и я мелкими шажками начинаю спускаться с пригорка ниже к лугу, за которым видно широкую тёмно-синюю ленту реки.
Засматриваюсь на красивый вид, не замечаю под ногой широкий лист лопуха, поскальзываюсь и больно шлёпаюсь на попу. А ведь он предупредил, что я за растяпа.
Гар помогает подняться, смеётся вместе со мной, отряхивает мне джинсы сзади и журит за невнимательность. Наконец горку мы преодолеваем, впереди широкий луг с высокой травой. Тропинка к реке совсем тонкая, еле заметная.
- Сейчас детей сюда почти не привозят, тропы натаптывать некому, а старики к реке уже не спускаются, издали любуются, но тебя я проведу, не пожалеешь, что долго шла.
Мы вместе идём сквозь высокую луговую траву, я вдыхаю перемешивающиеся запахи, и по мере приближения к реке, улавливаю свежесть воды. Да, он был прав, здесь, словно другой мир, другое время и совершенно иная скорость. Всё такое тягучее, насыщенное, сочное и ароматное. Балдею, в голове крутится лёгкая мелодия, тихо мурчу себе под нос и, с полу-прикрытыми от удовольствия глазами, доверчиво иду за мужчиной, который прокладывает своим телом борозду в свободных зарослях.
- Смотри, - отходит он левее, предоставляя обзор на водную гладь.
Да, такого я ещё точно не видела. Первым желанием было достать телефон и запечатлеть увиденное в цифровую память. Но, вспомнив, что объектив никогда не передаёт того, что видишь вживую, я решила повременить и сначала рассмотреть глазами.
- Подойди ближе, не бойся, - направил он меня к краю берега. – Здесь плавный спуск, хочешь, помочим ноги в воде?
Такие греющие сердце детские шалости. Мы в детстве в городе ноги в фонтанах мочили в жару, а в деревне можно в реку зайти по мели. Ну как от этого отказаться?
- Только ты первый, - соглашаюсь я и вижу, как он быстро скидывает с ног обувь и, стягивая носки, закатывает брючины по колено.
- Теперь твоя очередь, - подмигивает он мне, и я, повторив его действия, босыми ногами ступаю по прохладной земле. – Готова?
глава 37
Выдыхаю воздух и лёгких, перед тем, как шагнуть в воду и крепко вцепляюсь в руку Гара. Он улыбается и тянет меня сильнее, чтобы у меня не получилось вырваться и убежать обратно на берег.
- Холодная, - кричу я.
- Какая холодная? Мы раньше в такой купались, подожди немного, сейчас ноги привыкнут.
Он всё ещё держит меня за руку, и я уже не вырываюсь, ноги действительно адаптируются к температуре, и кроме обжигающего холода, я чувствую мелкий речной песок под ступнями.
- Нормально? – Гар вопросительно смотрит на меня, и я киваю. – Здесь мелко, не бойся, пойдём чуть дальше, если мне не изменяет память, там должен быть плоский камень, а дальше уже глубина. Купаться будем?
- Ты что? Я к таким подвигам точно не готова, - хохочу я вслед за ним.
- Эх, а я-то подумал, что ты смелая, - протягивает он разочарованно, и я негодующе фыркаю.
- Смелость не равно безрассудство. Сейчас искупаюсь, замёрзну, заболею, что ты со мной делать будешь? И ладно если насморк, а вдруг температура? А у вас тут ни аптек, ни больниц, и ещё сарай бабушке нужно поправить. Давай без вот этого, будем по плану действовать.
Я себя со стороны не вижу, но мне кажется, что сейчас я выгляжу, как занудная училка. Взгляд Гара подтверждает мои догадки.
- Скучно по плану, сарай только завтра делать, а насчёт заболею, то здесь тебе это точно не грозит. В деревне один воздух чего стоит, это же настоящие лечебные ингаляции. Ладно, ты как хочешь, а я больше терпеть не могу, вода манит, сплаваю на тот берег и обратно, ты здесь подождёшь?
- Да, я буду здесь, - пальцами ног я пропускаю мелкие песчинки, натыкаюсь на что-то твёрдое, опускаю руку в воду и достаю гладкий чёрный камешек овальной формы.
Мокрый камень блестит на солнце, я любуюсь им, и слышу слева от себя плеск воды. Поворачиваю голову и вижу Гара в одних боксерах, боже…
Он подмигивает мне и шагает в глубину, а я смотрю на его мускулистые ноги, каменные ягодицы, огромные накаченные плечи на рельефной спине, выпуклые дорожки вен на предплечьях. Аполлон. Зайдя почти по пояс, Гар поднимает руки и ныряет с головой под воду. Как красиво.