Чувствую себя, как не в своей тарелке. Пришла в гости, а будто чужое место заняла.
- Да, - коротко отвечаю я, продолжая раскладывать конфеты и печенье.
- Жалко, такая пара красивая была, - Люба вздыхает и тут же понимает, что сделала глупость. – Маша, ты только на свой счёт не бери. Я ничего такого в виду не имела. Не обижаешься?
Вот что ей на это ответить? Я встречаюсь с разведённым мужчиной, и меня уже который раз словно специально тыкают в это носом. Обижаюсь ли я? Нет, мне не обидно, мне почему-то противно становится от самой себя, словно я сделала что-то противозаконное, хотя я ничего не нарушала.
- Нормально, - отмахиваюсь я от вопросительного взгляда Любы, - переживу.
- Точно обижаешься, - поняла по-своему мой ответ хозяйка. – Но тебе всё равно придётся через это пройти, если с Гариком захочешь остаться, Маринка с Лизой всем нравилась, тебе на их фоне будет трудно.
Я понимаю, что она вряд ли хочет меня обидеть, скорее, успокоить, подготовить к тому, что эти вопросы и сравнения будут не единичными, но мне от этого осознания не легче. Поднимаю глаза на Любу, выразительно смотрю, словно мысленно посылаю далеко и надолго, а вслух произношу:
- Я не на их фоне, я отдельно. Гар сам меня выбрал, так что отчитываться ни перед кем не буду.
глава 41
- Да ладно тебе, я же не в обиду, - она пытается загладить своё высказывание, я принимаю и изображаю на лице понимающую улыбку, хотя в душу будто плюнули.
Вот зачем всё это выливать на совершенно незнакомого человека, она же не знает что между нами, как мы познакомились, что планируем и как будем дальше жить, сразу клише и определение без вариантов. Ладно, Люба, мы ещё посмотрим кто кого. Я пытаюсь бравиться, но та моя часть, что обычно позади и долго всё обдумывает и взвешивает, неожиданно подкидывает «зря ты всё это затеяла, не потянешь, бросай, пока не затянуло».
Когда к накрытому столу подходят мужчины, я выгляжу совсем не радостно.
- Вы что, успели поругаться? – шепчет мне на ухо Гар, обнимая сзади за талию и нежно прижимая к своей груди.
Не хочу отвечать, злюсь, хотя понимаю, что сама вызвалась Любе помогать, сидела бы рядом с мужчинами, ничего этого бы не было.
- Люба, а может, мы что-то ещё кроме чая достанем? Компания хорошая собралась, а дедовы запасы пора раскулачивать, - предлагает жене Славик, но Гар сразу же отказывается.
- Не, Слав, у меня завтра по плану строительство, - загадочно играет он своими пышными бровями, а после ожидаемого уточнения о том, что за стройка планируется, серьёзным голосом заявляет про старый бабулин дровник.
- Приду к тебе помогать, - с готовностью вызывается Стрешнев.
- Я уже с мужиками договорился, и на рынок доедем и привезём и поправим строение, так что не волнуйся, - дальше идёт долгий разговор, о том, как сейчас тяжело строиться с нуля.
Горячий чай обжигает рот, шоколад быстро тает и заполняет рот сладкой пастой, кроме покупных сластей на столе домашнее варенье и сладкая творожная масса.
После разговора о стройке тема меняет направление и проходится по всем жителям этой деревни, они вспоминают общих знакомых, снова возвращаются воспоминаниями в детство, смеются, ругаются, доказывают что-то друг другу.
Я сижу немного отрешённо, чувствую себя просто попутчиком на этом празднике жизни, если бы Гар не держал мою ладонь, нежно перебирая пальцы, я бы уже давно ушла. Мне не интересно, к тому же я частенько ловлю на себе особенные взгляды Любы. Она улыбается, поддерживает беседу, но смотря на меня, будто снова сравнивает. Может я зря так заморачиваюсь. Можно же забить и спокойно отдыхать, но напряжение почему-то не спадает.
- А где вы с Машей познакомились, - она наконец-то удачно вворачивает в разговор видимо давно мучащий её вопрос.
- В славном городе Сочи, - улыбаясь, отвечает Гар жене друга. – Машка меня сразу зацепила, такая была строптивая, прям не подойди, но ничего, я справился.
Я фыркаю от такого заявления:
- А ты вообще вёл себя там, как надоедливый мужлан!
- Но в конце концов мы познакомились и даже подружились, правда Машуль?
- Правда, - бурчу я, наблюдая, как внимательно следит за нами Люба.
- А ты уже тогда один ездил? – уточняет она.
- Да, Маринка уже в Грузии была, потом приехала на развод и снова к семье. Люб, если хочешь подвести меня к тому, что я жену бросил, то не надо, - хмурится Гар.
- Нет-нет-нет, даже и в мыслях не было, это я просто так поинтересовалась, - даёт Люба заднюю, хотя я с Гаром согласна, не очень приятная женщина и ведёт себя невежливо.
Обстановку разряжают дети, Семён и Маруся в который раз подбегают к столу за сладостями, и девочка, не успев затормозить, врезается в деревянную столешницу. Удар сильный, чай плещет через края чашек, мать ругает детей за озорство, и к воспитательной процедуре присоединяется отец.
- У меня голова разболелась, - воспользовавшись этой заминкой, шепчу я Гару.
- Домой хочешь?
Киваю.
Гару явно не хочется так быстро уходить, может, стоит предложить ему остаться.
- Ты, если хочешь, можешь тут остаться, я сама дойду, дорога тут прямая, не заблужусь, - пытаюсь не привязывать к своему решению Гара.
- Нет уж, «сама дойду» не принимается, я тебя лучше провожу, а потом ещё ненадолго вернусь сюда, ты же не против? Не обидишься на меня, за то, что бросаю одну в новом месте?
Конечно, я была не против, даже немного обрадовалась такому исходу, для меня это был не самый лучший вечер, плюс ко всему действительно начинала болеть голова. Сейчас лягу, укроюсь одеялом и засну, а он пусть со своими друзьями тут болтает о чём угодно. Может, когда меня не будет, ему будет легче объяснить другу развод с женой и свой взгляд на эту ситуацию.
До дома бабушки доходим быстро, Гар много раз спрашивает меня о том, не скрываю ли я от него истинную причину ухода, и, получив отрицающие заверения, успокаивается.
Свет в бабушкиной комнате уже выключен, я быстро раздеваюсь и ложусь в кровать. Сон не идёт, голова действительно наливается тяжестью и начинает гудеть. Дурацкие мысли крутятся нескончаемым клубком и не дают расслабиться.
Права Люба, если хочу остаться с Гаром, то через всё это придётся пройти: привыкнуть к сравнениям, научиться отвечать на неудобные вопросы, взять в арсенал несколько шуточек, которыми можно будет отстреливать особо надоедливых.
Вопрос в том, хочу ли я этого?
Почему в жизни не бывает так, как в сказке? Почему тот, кому веришь, оказывается обманщиком, а сильный и красивый – обязательно занят. И пусть последний случай не мой, но первый брак Гара отложил на его жизнь хороший отпечаток.
Слышу в коридоре скрип открывающейся входной двери и крепко зажмуриваюсь. Мои ожидания оправдываются, Гар идёт сразу же ко мне в комнату, вглядываясь в темноту и пытаясь понять, сплю я или нет.
Я замираю, нет настроения на ласки, притворно соплю, изображая безмятежный сон, и, с облегчением выдыхаю, когда слышу его удаляющиеся шаги.
глава 42
(от лица Гара)
Смотрю на то, как она спит и понимаю, что сам себя ни фига не понимаю. Зачем привёз. Думал, так будет легче, веселее, время скоротаем, на природе погуляем. Я хотел показать ей глубинку, показал, не спорю, вот только что-то всё время идёт не так.
Я же мужик, считаю себя сильным, уверенным, у меня всё под контролем, во всяком случае, я так думаю. Но нет, оказывается не совсем всё так. Я держался, не подавал виду, улыбался, шутил, я не хотел её расстраивать, но правду не скроешь. Если я уверял в том, что не сравниваю её с Мариной, сравнили другие. Блин, что наделал, как теперь исправлять ситуацию.
Я понимал, что голова у Маши разболелась не просто так, и то, что она сама предложила мне остаться у друзей, тоже оценил. Она всё правильно сделала, это я не должен был вести себя как дурак.
Стягиваю с себя джинсы, заваливаюсь на диван и смотрю в потолок. Я не думал, что так всё будет. Я хотел переключиться. Мне Маша понравилась, очень понравилась, я в принципе готов с ней прыгать в долгое семейное плавание, потому что уверен, потому что возбуждает, потому что она такая простая и хорошая, что сразу видно - жена из неё выйдет самая лучшая. А ещё она русская и москвичка, чёрт, опять ищу отличия.
Вспоминаю отдых в Сочи, куда рванул, чтобы спастись от тоски по Маринке и Лизе. Девок там тьма готовых на всё, внешность у меня что надо, впечатлю любую, вот только не хотелось тогда этого. И вдруг она. Я прямо почувствовал, что ей тоже не хотелось, как маячок над головой мигал, в глазах тоска и разочарование, огрызается, на вопросы отвечает скомкано. У меня дико засвербело от этого, решил во чтобы то ни стало добиться расположения.
Добился, а сейчас так легкомысленно сливаю. Нет, нельзя было оставаться у Стрешневых, нужно было её успокаивать, наговорить целую кучу приятностей, показать, что она мне дорога, что хочу быть с ней и не собираюсь жить прошлым.
Чертыхаюсь, ворочаюсь с боку на бок, сюда раньше всегда с женой и дочкой ездил, не смогу уснуть один. Дом словно живой, дышит, поскрипывает, какие-то шорохи слышатся.
Встаю с дивана и тихо иду к комнате Маши.
- Спишь? – не могу понять, вроде не шевелится, дыхание ровное, не отвечает.
Подхожу ближе, вижу очертания её тела под тонким одеялом, если аккуратно прилечь на краешек, я даже вмещусь, и может, не разбужу, хотя нет, разбужу точно, в этой комнате кровать старинная на пружине-сетке, от любого движения своеобразно скрипит.
В комнате тишина, в окно светит фонарь с улицы, я стою, как дурак и слишком долго взвешиваю возможные варианты.
- Если хочешь, можешь лечь рядом, - она лежит лицом к стене, и я не ожидая второго приглашения, скорее укладываюсь на скрипучий матрас, подсовывая ей руку под голову, а второй крепко обнимаю.
Сразу так хорошо, тепло, спокойно.
- Извини, что разбудил, никак не мог заснуть, - ощущаю себя пятнадцатилетним пацаном, куда делась вся уверенность?