Обе оглянулись на графиню.
– Я не думаю, что она хотела попасть именно сюда. Полагаю, что наверняка нет.
– Понимаю. Вы не наделаете глупостей, если я оставлю вас на некоторое время одних?
Светловолосая похлопала лошадку по шее:
– Они слишком устали, чтобы на них сбегать. Кроме того… лучше держаться вместе.
– Тоже верно.
Он развернулся и зашагал к отряду. Пятьдесят человек стояли в двух ровных шеренгах, псы присели сбоку. Он повел глазами по лицам. Вархенн, Андан, Берф, Малаве, Севрес, Жердь, Бриллэ, Коготь, Шпак… Большинство из них он знал долгие годы, а новые… поймал себя на том, что вот уже несколько дней не думает о них как о Конюхах, тяжести, наложенной на него Черным; багрянец цифр на их плащах перестал колоть глаза своей свежестью. Они вместе прошли через горы, вместе сражались и убивали. Новые солдаты вплелись в ткань шестой, связались совместной службой. Где бы они ни оказались теперь, попали они сюда как единая рота.
Он взглянул на Фенло Нура. Ну, может, за малым исключением.
– Ну ладно, давайте вольно и соберитесь в кучу. Ближе ко мне, не стану орать на все окрестности.
Рота сломала строй, солдаты встали свободным полукругом.
– Ситуация выглядит так, что мы не знаем, где находимся. – Кеннет махнул рукою вокруг. – Если кто-то из вас слышал о таком месте, вам лучше сказать.
Подождал три удара сердца.
– Хорошо. Я тоже о нем не слышал. Зато помню, что волна чар, что нас сюда забросила, шла от тех черных ублюдков. Волк, что ты о них узнал?
Худой разведчик откашлялся, миг казалось, что он собирается сплюнуть на землю.
– Ничего.
Кеннет перехватил взгляд Нура, удивленный и словно бы с легкой веселостью.
– Что значит – «ничего»?
– Я не знаю, кто они такие, господин лейтенант. Не знаю, откуда происходят, материал их одежд соткан в узор, который я вижу впервые в жизни, сапоги сделаны из одного куска кожи, и я его не в силах распознать, оружие у них странное. Металл отполирован, но несмотря на это остается матовым, с тем серым оттенком…
Волк замолчал, подвигал челюстью, словно пережевывая исключительно горький плод.
– И они… но в этом я не уверен…
– Он имеет в виду, что это не люди, – произнеся это тяжелым, будто гранитный валун, голосом, Фенло Нур чуть расставил ноги и сложил руки на груди. Но если он готовился к ссоре, то Кеннету пришлось его разочаровать.
– Почему ты так думаешь? – спросил он спокойно.
Младший десятник поднял раскрытую ладонь.
– У них есть дополнительный сустав на пальцах. У всех. И у них нет волос на теле – кроме головы, бровей и ресниц. Ни одному нет нужды бриться.
Кеннет поднял брови:
– Ты осматривал их полностью?
– Только двоих. Чтобы удостовериться. Остальным я проверил ладони и стопы. На пальцах ног у них на один сустав меньше, хотя длины они такой же, как и у нас. Я еще сказал бы, что и с мышцами их что-то не в порядке. Они словно прицеплены к костям в других местах, но здесь я могу ошибаться. Тут нужен медик, целитель или чародей, чтобы их осмотрели.
– Волк?
Горец покачал головой:
– Не знаю, господин лейтенант. Десятник говорит правду, с ними явно что-то не так, но чтобы наверняка не люди? У меня в селе есть семья, где каждый второй ребенок рождается с шестью пальцами. Но они – хорошие горцы. Может, где-то в мире и есть люди, у которых больше суставов? Мы маловато знаем.
– Потому-то я и говорю, что нужен бы чародей, – кивнул Фенло Нур.
– Но такового у нас нет, верно, десятник? Что вы еще нашли?
– Запасов у них не было. Никакой еды или воды. Только одежда и оружие. И я бы сказал, что и то и другое не слишком подходят для гор.
– Что ж, выглядит так, словно горы не были их целью.
– Тогда что, господин лейтенант?
– А как думаешь? Мы, Крысы, Ублюдки, ну еще и они. И одна цель.
Взгляд десятника прошелся по взгорью.
– Может, их вежливо спросить?
– Что-то мне кажется, будто единственная, кому ответ известен, несколько не в себе. А потому – пока не спросим. Но будем следить, чтобы она не исчезла. Понятно?
Они покивали.
– Осмотреть царапины и синяки, готовимся в дорогу. Проверить, сколько у нас еды и воды. Экономим. Мы на территории врага, а потому держать открытыми глаза и уши. Берф, что говорят псы?
– Им здесь не нравится, господин лейтенант. Постоянно принюхиваются и нервничают.
– Я заметил. Скажи людям взять их на поводок. Пусть не бегают свободно, пока мы не поймем, где находимся.
– Слушаюсь.
Берф отдал честь.
– Через четверть часа выдвигаемся к тем взгорьям. – Кеннет указал на маячащие на горизонте черные зубцы. – Я не могу прикинуть расстояние, но хотелось бы оказаться там до сумерек.
Он оглянулся на холмик.
– Ладно. Разойтись.
Женщины стояли в том же месте, где он их и оставил. Успели уговорить дворянку сойти на землю и расседлали коней. Теперь вытирали их и оглаживали их бока.
– Вы порядком прошли.
– Да, немало. – Блондинка явно была более говорлива. – Если бы я знала, что за нами идут…
– То что тогда?
– Не знаю… я бы попыталась что-нибудь сделать. Наверняка не далась бы им живьем. Не после замка.
Он покивал. Все еще помнил ободранную живьем белочку.
– Так это они напали на замок?
– Да. Искали ее, – она указала на сидящую на земле графиню.
– Вы знаете зачем?
– Что ж, – на этот раз странно улыбнулась черноволосая, – кто бы она ни была, наверняка она не из аристократии. Ни она, ни ее служанка. Сделали что-то с графом и всеми людьми в замке. Что-то здесь… – Она постучала себя по виску. – Те не знали, что происходит в горах, понятия не имели об убийствах, исчезновениях – ни о чем. Непростое колдовство.
– Зачем они это сделали?
Они покачали головами. Одновременно.
– Мы еще не знаем. То, что она говорила по дороге, – какая-то ерунда. Но именно это мы должны были узнать для Крыс. Отчего бо́льшая часть убийств и исчезновений случилась поблизости от земель графа.
– И Кехлорена.
Кайлеан покачала головой:
– Кехлорен не был важен. Вблизи него дело доходило до убийств только потому, что под боком находился замок графа. Так я думаю. Полагаю, что они, – кивнула она на трупы, – попытались найти ее, выманить из укрытия, склонить к действиям. А когда наконец нашли – ударили. Но кто они и отчего охотятся на нее – даже не представляю.
Дворянка фыркнула коротким смешком – так внезапно, что они подскочили.
– Потому что милость матери не имеет границ, а всякое ее дитя окружено ею от рождения до смерти. Она захочет прижать их к груди – всех. Живыми или мертвыми. Я думала, – начала она шептать, – я на миг думала, что мы сбежим и что она позабудет о нас.
И замолчала. Взгляд ее снова остекленел.
– Видишь? Последние часы мы выслушиваем только это вот. Мать да мать.
– Нужно было отдать ее Крысам. Сразу.
Лицо Кайлеан ожесточилось:
– Я обещала.
Кеннет впервые присмотрелся к ним повнимательней. На них были порванные, грязные платья и что-то, что могло быть легкими туфельками, прежде чем невзгоды пути не превратили их в обшарпанную обувку, что держалась на нескольких кожаных ремешках. Должно быть, оказались исключительно отчаянными, раз уж забрались так далеко.
– Правду говоря, мы рассчитывали на то, что в месте, куда мы попадем, окажутся хоть какие-то ответы. – Дагена взглянула ему прямо в глаза. – Что-то произошло в этих горах пару лет назад. Что-то, убившее несколько сотен взрослых здоровых людей. И я полагаю, что именно с этого все и началось. А отдай мы ее Крысам – ничего бы не узнали. Понимаешь?
– Более-менее. Так эти убийцы преследовали вас от самого замка? Через все горы?
Они переглянулись, удивленные.
– Мы нашли их следы неподалеку от вашей последней стоянки. Хорошо, что вам удалось сбежать так далеко, – улыбнулся он. – Если бы не счастливый случай, они наверняка бы вас убили. Но мы не станем об этом говорить.
Это неплохая линия обороны, если он когда-нибудь предстанет перед Крысиным Трибуналом. Не похищение, но бегство от убийц и попытка спасти жизнь единственному свидетелю. Но пусть уж сами сообразят.
– Ваши кони могут идти?
– Еще какое-то время. Но не слишком быстро.
– Это хорошо, потому что я не намереваюсь ни с кем соревноваться в скорости. Мы пойдем в сторону тех гор. Может, оттуда осмотримся на местности. – Он глянул на девушек. – Какого вы роста?
В запасных вещах для них нашлись штаны, свободные рубахи и кожаные куртки. Самая большая проблема оказалась с сапогами – ни у одного из стражников не было такой маленькой ноги, потому пришлось остаться в туфельках, приемлемых чтобы ходить по площадям, для крепости перетянутых несколькими кожаными ремешками. И только графиня была в прежнем платье – она все равно будет путешествовать верхом.
Они оставили себе взятое в замке оружие.
– Хорошо. В путь!
Рота встала в свободный строй: сперва несколько человек с собаками, потом три десятки, лошади и остатки шестой, замыкающей колонну. Местность была ровной, плоской, будто гладь озера в безветренный день. Местами поднимались невысокие холмы. Ничего больше. Никаких камней, валунов, гравия, никаких следов растительности, мха, трав. Только гладкая черная равнина, тянущаяся во все стороны. На таком пространстве взгляд терялся и подводил, непросто было оценить расстояния, не хватало перспективы, точки отсчета, которая облегчала бы ориентацию. Черные взгорья на горизонте оставались еще слишком далеки, чтобы удалось прикинуть их высоту, однако, сколько они видели, не было ничего другого, потому – направлялись в ту сторону.
Через час марша Кеннет сообразил, что Фенло Нур последовательно продвигается в его сторону. Через несколько минут они вышагивали плечо к плечу.
– Тебя что-то беспокоит, сержант?
– В какую сторону мы идем, господин лейтенант?
– В смысле?
– Север, восток, юг? Какое направление?
Кеннет приподнял брови и послал ему кислую улыбку.