До ужина успел в трех проекциях общий план с предварительными размерами набросать, да две копии с него снять. За прорисовку технических узлов принялся, но отвлекли, в столовую пригласили.
Это уже мое требование, обед и ужин в привычное для меня время. Раньше же как было? Обедали во время ужина, а ужинали вообще перед сном. Отменил своей волей. По крайней мере, до возвращения семьи.
Но и тогда так просто не сдамся, буду стараться продолжать придерживаться своего распорядка.
А как же тогда училище с его собственным расписанием? А никак! Там уже мне самому придется привыкать и подстраиваться под действующие в его стенах правила.
Ужин… Пришлось идти. А вообще, можно было бы и упереться, пусть бы сюда, в библиотеку, все принесли. Чтобы я от работы не отвлекался…
Оставлять на столе нарисованное не стал, свернул аккуратно и с собой прихватил. Не хочу, чтобы кто-то любопытный в мои рисунки заглядывал. А такие любознательные точно найдутся. Знаю, что почти вся прислуга о каждом моем шаге родителям по возвращении доложит. В подробностях каждый мой чих распишет.
За столом сидел в одиночестве, ни поварихи в дверном кухонном проеме, ни дядьки рядом не наблюдал. Да и не до них мне сейчас было, в голове столько мыслей крутится, что дух захватывает. Словно плотину прорвало. Тут и те же самые тренажеры, и автомобили с неизвестными пока механическими узлами, и даже одежда. Одежду пока никто не отменял. Это самое легкое и самое денежное. После косметики с парфюмерией, конечно, но тут я пас.
И опять не заметил, как второпях проглотил ужин, как заполировал проглоченное компотом сверху. Опомнился, только когда про десерт спросили – подавать или нет?
Какой такой десерт? Зачем? Не до десерта мне сейчас. Отодвинул стул, встал, поблагодарил горничную, салфетку на стол положил и поскорее назад в библиотеку побежал. Трудился долго, без перерывов, перекусов и прочих чаепитий. Зато все сделал. Даже основные узлы все изобразил с размерами. На одном отдельном листе железные детали, на другом – из дерева.
Уста-а-ал с непривычки, жуть! Шея со спиной болят, затекло все, пальцы деревянными стали, в глазах мушки черные прыгают. Перенапрягся.
Но настроение все равно отличное. Завернул чертежи в газету и пошел на улицу. Нужно ковать железо, пока оно горячо. И все копии с собой тоже прихватил. Чую, что сейчас могут понадобиться.
До кузни быстрым шагом шел, нетерпение подгоняло. Первый заказ в этом мире, первое мое прогрессорство. Ничего, то ли еще будет, лиха беда начало. Сейчас чертежик отдам, с мастером обсудим, что конкретно мне от него нужно. Особо буду обговаривать толщину изделий и их качество. Чтобы литье без каверн было, а ковка без перекалки и хрупкости.
Прокопыч, главный среди немногочисленного кузнечного люда, уважительно косился на исчерченную бумагу, поглаживал подпаленную с проседью бороду и утвердительно головой кивал:
– Не сомневайся, молодой хозяин, все в полном аккурате и к сроку выделано будет. Дело новое, доселе незнакомое. Быстро не сделаем, а вот где-то через недельку…
– Какая неделька? – фыркнул от смеха. И здесь то же! – Чтобы послезавтра все вот здесь на верстаке лежало.
– Как послезавтра? – всполошился мастер. – До послезавтра никак не успеем. Говорю же, дело новое. Тут одному не справиться. Помощников придется к работе привлекать, а за ними глаз да глаз нужен…
– Ты еще расскажи, что уголь не завезли! – не выдерживаю и смеюсь в полный голос.
Не через недельку, и не послезавтра, а заказ мой будет готов через четыре дня. Так договорились. Вот и посмотрим, сделают ли к сроку. Плохо, что материальная составляющая в заказе отсутствует. Работа эта для меня бесплатная. Как мне объяснил мастер – в конце месяца с управляющим сядут, посчитают работу и затраты, тогда сумму и назовут. Да и то, расплачиваться за все точно не я буду. Ну и ладно! Тут лишь бы железа хватило. И угля…
Жаль, что без денег, это был бы отличный рычаг воздействия. А так остается надеяться лишь на то, что кузнец слово свое сдержит.
Насчет болтов с гайками и шайбами отдельно разговаривал. Мне же они тоже понадобятся. Как и пружинная сталь на лыжи. И сами пружины, кстати. Размеры вот они, поводил пальцем по чертежику, все здесь указано. Показал, где именно. Количество деталей в отдельном столбце обозначено, сколько гаек и шайб понадобится. Тоже пальцем ткнул.
Что сказать? Слушали меня внимательно все это время, уважительно даже. Но уважение это было не ко мне лично, а к дворянскому званию, скорее. Чувствовалось это очень хорошо. А вот когда чертежик развернул, когда мастер и столпившиеся за его плечами подмастерья увидели нарисованное, то отношение ко мне заметно изменилось.
– Это кто же такое изобразил? – прогудел кузнец, осторожно прикасаясь черным пальцем к чертежику.
– Да какая разница, – отмахнулся. – Ты мне главное скажи, когда точно заказ будет готов? Я же еще и в столярку пойду, тоже по срокам договариваться буду.
Молчание в ответ. Только ниже головы над столом склонили, все рисунок мой рассматривают. Наконец-то рассмотрели, слава те, Господи! Кузнец внимательно и как-то по-новому оглядел меня, прогудел:
– Что с помощью этой машины можно будет делать?
– Смогу в небо птицей подняться, – без запинки ответил так, как думал. Удивить надеялся.
– И все? – почему-то в голосе кузнеца явно послышались нотки разочарования. – Слышал я, что в столице появились такие чудеса, люди по небу как птицы летают, но чтобы и у нас…
– Почему же все? – рассердился. – Можно будет пассажиров катать, тебя, например. Хочешь на облака вблизи посмотреть? Еще можно почту возить, различные грузы. Быстрее получится, чем на паровозе или лошади. Да много чего можно будет, позже сами увидите.
Кузнец из всего моего сумбурного объяснения вычленил главное для себя:
– Это что, и меня можно будет в небо поднять?
– Почему бы и нет? – удивился. – И тебя, и его, и его.
На каждого из подмастерьев указал поочередно пальцем. Да, понимаю, что некультурно в человека пальцем тыкать, но здесь другой случай. Только так и поймут.
Потом еще на вопросы отвечал. И чертежик мастеру оставил, пусть изучает. Уж не знаю, до чего кузнец додумался, к каким выводам пришел, но заказ мой обещал точно к сроку исполнить. А мне большего и не нужно.
Вышел на улицу, пот со лба вытер – уф-ф! Хлопотное это дело. Повезло, что не уперлись. Время, время уходит! Поэтому до столярки уже не шел, а бежал.
Там тоже надолго задержался, почти до полной темноты. И второй ужин пришлось пропустить, простоквашку с белым хлебом на ночь. А что? Медицина очень рекомендует такое дело.
Ничего, никуда моя пайка не денется. Кого еще кухарке кормить, для кого печь топить? Для меня, единственного и неповторимого. Подождут!
А по какой причине задержался? И так понятно, по какой. Пока объяснил, какая древесина мне нужна и почему именно она должна быть без сучков, да еще и сухая, времени много и ушло. Особо напирал на то, чтобы все рейки, доски и бруски были ровные. Посмотрел, как их здесь вылеживают, и остался удовлетворен увиденным.
Вполне понятный встречный интерес Емельяна Федотыча, а именно так представился мне старший деревянных дел мастер, пришлось и здесь удовлетворить в полной мере.
Рассудил так – что от кузнечных дел мастеров, что от столяра с плотниками сейчас зависит очень много. И будет зависеть в будущем. Скрывать, для чего мне все это, не стал. Так и сказал, хочу в небо подняться. Из всего заказанного буду собирать летательный аппарат.
Пришлось и здесь доставать и разворачивать вторую копию чертежей. Ведь как знал, что понадобится.
Сказать, что мужики малость ох… охнули, значит, ничего не сказать! Но нужно отдать им должное, если в первый момент креститься начали от осознания того, что увидели, во второй посмотрели как на дурня, когда сумели понять, что же именно увидели…
Ну и в третий уже только задумались. Если княжич настолько в своей придумке уверен, то может, и впрямь эта штука будет способна в небо птицей подняться? Наследник, он ведь грамоте учен, науки разные познает, учителя к нему из города приезжают. Было бы что-то несуразное, нешто они бы княжича не отговорили от пустяшной задумки? Разве позволил бы Степан Фролыч хозяйские деньги в таком разе на пустяки тратить?
Сработал в мою пользу еще и тот факт, что сначала я в кузницу зашел. Емельян Федотыч об этом сразу спросил, когда более тщательно рисунки мои разглядел. Ну и раз там заказ приняли, то уж ему-то вообще грех отказываться. Негласное соперничество мастеров сыграло мне на руку.
Почесали плотники и столяры в усыпанных стружкою головах, покумекали по-мужицки рассудительно, да и согласились на все мои просьбы после бурного, но короткого обсуждения. Да, именно что на просьбы. Не на приказы, зачем и для чего мне им приказывать? Глупости какие. Я и в кузне вел себя по-человечески, без барства. Мне нужно добровольное участие, чтобы заинтересованность появилась, чтобы видели и осознавали, что именно делают и для чего. Только тогда будут качественно и своевременно выполнены все работы.
Вот теперь я с чувством выполненного долга и с полным пониманием значимости только что начатого (не побоюсь этого слова) эпохального изобретения направил свои стопы в столовую. Если выражаться не столь высокопарным штилем, то пора бы и о собственном брюхе позаботиться. А если еще проще, то есть очень хочется! Желудок согласно забурчал, и я так явственно представил белую густую простоквашу в большой глиняной кружке и лежащий рядом с ней на столе ломоть пышного хлеба толщиной в два пальца… Красота!
День был сегодня бурный, событий произошло много, поэтому с чистой совестью можно и отдохну…
…Выругался, когда чужую коляску у парадного входа увидел. И принесло же кого-то так не вовремя, да еще на ночь глядя.
На подходе в освещенное окно заглянул и остановился. Ну и есть ли смысл туда идти? Поесть точно не удастся, придется гостей развлекать. А этого мне делать совершенно не хочется. Как и видеть этих самых гостей вообще. Не за себя обида взыграла, за парнишку. Его стало жалко, дурачка мелкого.