- Кто-нибудь показался? - тихо спросил Алсек у Хифинхелфа, вглядывающегося в горизонт. Ящер покачал головой.
- Никого нет, - сказал он, сам себе с трудом веря. - Ни кошшек, ни полуденников, одни небессные змеи, и те выссоко. Ночью говорил сс ящерицами, но от них пользы мало. Только просстейшшие знаки...
- Но что-то же они рассказали! - Алсек хлопнул себя ладонью по бедру. Обычно пустынные зверьки людям под ноги не лезли, напротив, разбегались от малейшего шума и прятались по щелям, а от целой армии, топочущей и лязгающей, они должны были зарыться в огненные недра... но даже из щелей многое видно. Теперь найти бы того, кто умеет говорить...
- Они повторяли одно и то же, - Хифинхелф издал свист, переходящий в шипение. - Сстрах и огонь. Обычно их легко приманить, но тут я едва их дождалсся. Сскормил им полприманки, но без толку.
- Хиф, ты мяса не жалей, - нахмурился Алсек. - Для них мы его и привезли. Странно, что кошки попрятались. Столько дней уже прошло, и вокруг тихо, а рассветные странники до сих пор не слетелись.
- Их не обманешшь, - шевельнул хвостом иприлор. - Я бы ссам отссюда ссбежал подальшше. Очень сскверный запах...
Он немигающими глазами смотрел на восток. В знойном мареве над красной землёй поднимались едва заметные отсюда стены громадной крепости.
- Скоро выйдем к западным каналам, - сказал Алсек сам себе - тишина давила ему на уши. - А от них будет видна Уангайя. Мне тоже не по себе, Хифинхелф. Видишь, я даже в кольчугу влез.
Стеклянная рубаха непривычной тяжестью прижимала его к седлу. Он надел её поверх накидки, по совету Хифинхелфа обернул плечи и грудь плащом, но всё равно доспех мешался везде, где только мог.
В молчании они выехали на призрачную, будто из земли прорезавшуюся дорогу. Впереди виднелись очертания полевых хижин, фамсовых башен с сорванными навесами, тускло блестела вода в каналах... и повсюду расстилался пепел.
- Око Згена! - Алсек прижал ладонь ко рту. Выжженные поля тянулись с двух сторон от дороги, и нигде не видно было ни единой живой травинки. Почерневшие стебли повалились, обугленные пеньки остались торчать, уже с трудом можно было понять, что здесь росло. Хифинхелф остановил кумана, опасливо огляделся и громко зашипел, указывая на порог хижины.
Этот дом был выстроен из глины на каменных подпорках и от огня лишь почернел, но не покосился. Пепел сгоревших растений укрывал его. У порога на земле скорчились, цепляясь друг за друга, два обугленных тела. Из-под ссохшейся чёрной плоти проступили кости, вскипевшая кровь разорвала кожу, лиц не осталось вовсе, - Алсек с трудом понял, что они были людьми, а не хесками или вовсе йиннэн.
- Сстрелы, - ящер приглядывался к стенам дома. - Сследы вижу, а наконечники вынули. Вссё унессли. Они не сспешшили...
- Бережливые воины Чакоти, - Алсека передёрнуло. - Эти мёртвые... Я не вижу пластин брони. С них содрали всё?
- Хссс, - ящер подтолкнул кумана поближе к убитым, но тот затряс головой и попятился. - Они маленькие для воинов, Алссек. У них не было никаких пласстин. Не надо сстоять тут. Я чую впереди много такого.
- Око Згена! - Алсек поёжился и пришпорил кумана. Горький запах гари выедал глаза, обжигал горло, - и жрец чуял, что горели тут не только растения.
Путь по выжженному полю показался изыскателю бесконечно долгим. Он достал связку цветных нитей и отмечал всё увиденное узелками, - и золотую ленту на древке, воткнутом в землю у развороченной башенки, и выгоревшие до самых корней гряды с земляными клубнями, и разодранный в клочья обгоревший труп на дороге - куманы перешагнули через него с величайшей осторожностью - и груды битых горшков и плошек в пустом доме. Алсек решился войти в одну из хижин, долго разглядывал потёки оплавленного камня на стенах, посмотрел на угли внутри и расколотую посуду - и вздрогнул, увидев на куче пепла след широкой когтистой ступни.
- Сскарсс, - пригнувшись к седлу, прошипел Хифинхелф, и его глаза налились кровью.
Глубокий водоносный канал, ещё недавно питавший всё поле, теперь растекался по выгоревшим грядам. Плиты, крепившие его стенки, кто-то выворотил, на мокрой земле Алсек увидел ещё несколько широких следов, а рядом с ними - следы сандалий. Обугленных костей рядом не было - и жрец сдавленно охнул.
- Люди и Скарсы рядом! Хиф, ты видишь?!
- Пуссть, - дёрнул хвостом иприлор. - Лишшь бы нам рядом не оказатьсся.
Он влез на стену фамсовой башни - внутри ещё осталась вода, и ящер запустил внутрь куманов, чтобы они напились, но ни одной рыбы видно не было - и долго смотрел на крепость. Древняя твердыня Гвайны была уже совсем рядом - ещё четверть Акена, и путники добрались бы до её ворот.
- Что там, Хиф? - Алсек тоже смотрел на стены и уговаривал кумана встать на цыпочки, но тот лишь фыркал и мотал головой. - Я вижу жёлтые блики у входа и наверху, во взломанной нише...
- Хссс... Это знамёна, - отозвался иприлор. - Я вижу коссти у ворот... много косстей, вссе обожжены. Ворота выломаны, всся сстена разворочена и оплавлена. Тут вссё пропахло ссмертью, Алссек, я не чую ничего живого.
Жрец смотрел на крепость, щурился и недоумённо пожимал плечами. Он видел едва заметные красноватые и жёлтые блики у ворот, на стенах, в чёрном провале входа, - и ни за что он не решился бы до них дотронуться. Кто-то, уходя, запечатал крепость, запечатал каждую нишу и каждый пролом, - огненные отблески перекатывались по всей громаде. У кого-то было много силы и много времени, чтобы поставить испепеляющую печать на каждый лаз. Алсек был почти уверен, что половину чар накладывали не люди. Он не понимал одного - зачем они это сделали.
- Хиф, ты видишь? - повернулся он к ящеру. - Весь Шун опечатан и замурован чародейством! Снаружи, Хиф, не изнутри! Зачем?! Они взяли его уже, почему они там не остались - и зачем они всё зачаровали?!
- Хссс, - ящер осторожно сполз по стене и тихим свистом подозвал кумана. - Кого-то не хотели впусстить - или выпусстить. Ессли бы я чуял хоть что-то живое, Алссек, я ссказал бы, что вессь Шшун ссейчасс там, в крепоссти. Люди Джаскара знали, чего боятсся. Может быть, Ильюэ сспусстилсся вниз, к реке...
- Говорят, тут всё изрыто ходами ещё со времён Гвайны, - Алсек посмотрел под ноги, будто ожидая увидеть ворота в подземное убежище. - Хорошо, если спустился. Но сквозь такие печати мы не пролезем.
- Нам тут и близко не подойти, - покачал головой иприлор. - Алссек, поищи промежуток в печатях. Я закину внутрь летающий глаз, ему шширокие ворота не нужны.
Они свернули с мощёной дороги, поехали прямиком по вытоптанному и выгоревшему полю. Алсек думал, что воины Джаскара не иначе как лишились рассудка. Зачем жечь поля, ломать каналы и башни, если эта земля - уже твоя?! Разве что Скарсы, дорвавшись до беззащитной местности, решили разнести всё в прах - ведь нет ничего, что не приводило бы их в ярость, а человеку, даже Ханан Кеснеку, не заставить их уняться...
Тихий заунывный вой донёсся с севера, едва различимая серая тень мелькнула среди обгоревших домов. Алсек натянул поводья и прислушался. Существо снова подало голос, ему ответили с востока, из-за покинутой крепости.
- Хаэ-эй! - изыскатель сложил руки воронкой, чтобы "тени" наверняка его услышали, и охнул, когда лапа иприлора опустилась ему на плечо.
- Тишше, - сверкнул глазами Хифинхелф. - Это Войкссы, ты их только отпугнёшшь. Посстой сспокойно...
Он порылся в поясной суме, поднёс ко рту расщеплённую трубку, похожую на изломанный и обугленный обломок кости. Негромкий протяжный вой пролетел над полями, но никто на него не откликнулся. Там, где Алсек вроде бы видел серую тень, уже ничего не было.
- Войксы людей не едят, - пробормотал себе под нос Алсек, расстроенный бегством "собеседников" - Войксы, если верить сказаниям, могли бы ответить не намёками и не дёрганьем хвоста, а вполне внятной и понятной хесской речью. - Кто-то из Скарсов отсюда живым не ушёл - вот падальщики и собираются. Хиф, позови их ещё раз.
- Бесс толку, - отмахнулся ящер. - Сс ними вссегда так. Видимо, манок неправильный.
Он повертел в руках костяную дудку и небрежно бросил её обратно в суму.
За разговором Алсек забыл о поводьях - и через несколько мгновений оказался свисающим с куманьего бока и едва не вывихнул себе обе ноги, запутавшись в стременах. Полосатый ящер, дёргая передними лапами, пятился назад и сдавленно рычал. Хифинхелф перехватил повод, за шиворот вздёрнул Алсека обратно в седло и громко, с присвистом зашипел, глядя на что-то под лапами кумана. Изыскатель потёр лодыжку, посмотрел туда же - и охнул, одним прыжком вылетая из седла и склоняясь над ярко-жёлтым пятном, перемазанным сажей.
Это был сегон - маленькая ушастая кошка с нелепо вывернутыми крыльями, нанизанная на две боевых стрелы, одна из которых приколотила её к земле. Алсек потянул за древко и поднял трупик, спугнув толстую личинку да"анчи. Красный падальщик, перебирая щетинками, проворно уполз в ближайшую нору. Он успел прогрызть в мёртвой кошке немаленькую дыру, не пощадила её и жара, - Алсек, неосторожно потревоживший мертвечину, поспешно отвернулся, борясь с тошнотой.
- Рассветный сстранник, - склонив голову, прошелестел иприлор. Он тоже спешился, в руках у него была тонкая циновка.
- Давай ссюда, - ящер отобрал кошку у изыскателя, завернул в подстилку вместе со стрелами и прикрепил к седлу. - Яссно теперь, почему их не видно и не сслышшно. Они ссюда не сскоро вернутсся. Ты видел сстрелы? Его не Сскарссы убили, им лук ни к чему. Воины Джасскара, исспепели их Куэссальцин...
- Зген всесильный! - Алсека передёрнуло. - Но зачем, Хиф?! Сегон-то кому помешал?!
- Флинсс их разберёт, - махнул хвостом иприлор. - Я бы ссказал - сслучайная ссмерть, но две сстрелы - сслишшком много для сслучайноссти.
"Убивать сегонов... О таком я даже легенд не слышал!" - поёжился изыскатель, возвращаясь в седло. Сверху он видел за развороченной земляной грядой - здесь, должно быть, были посажены земляные клубни, а теперь их завалило пеплом - ещё одну кучку жёлтого меха. Её огонь затронул сильнее - только хвост указывал на то, что обугленные останки были когда-то живым сегоном.