гортанными воплями. Ветер дул с реки и нёс с собой густой запах гниющих водорослей и тухлой рыбы и вопли разбуженных чаек. "Всё по-прежнему," - вздохнул про себя Алсек, ныряя за угол и опасливо выглядывая в переулок - ему померещилась за домом красная накидка жреца.
Площадь Солнца он обходил десятой дорогой, петляя в лабиринте Золотой Четверти под сдержанные смешки Хифинхелфа. Аманкайя в конце концов выразительно вздохнула и ткнула ящера пальцем под рёбра - "уймись уже!" Алсек не стремился его урезонить - он даже рад был, что Хифинхелф так развеселился. Таким его очень давно не видели - чуть ли не с тех пор, как он уехал в Мекьо навстречу огню...
В квартале переписчиков было тихо. Из дома Льянки слышался перестук плошек и плеск воды, с крыши свисал хвост спящей крылатой кошки. Алсек выгреб из очага остывшую золу и принялся укладывать нарубленную траву и сухие листья. Куман лёг у водяной чаши и время от времени пытался сунуть в неё нос, но Хифинхелф молча отстранял его морду.
- Куда нам идти теперь? - спросила Аманкайя, вытряхнув из накидки пустынную пыль. Она клубами взвилась в воздух, и кошка на крыше громко чихнула и заглянула в колодец двора, навострив уши.
- В дом намесстника, должно быть, - Хифинхелф вылил себе на голову плошку воды, встряхнулся и извлёк из сумки светящийся свёрток. Сколько бы циновок и тряпья ни наматывали на него, он не отбрасывал тени - только золотистое сияние растекалось от него по земле.
- У насс сс ссобой куссок ссолнечного змея, - недобро усмехнулся ящер. - Нехудо бы разделить его на чассти - одна для храма, одна для почтенного Даакеха. Может, по этому кусску умные знорки поймут, чем пронять ссамого змея.
Алсек мигнул.
- Хиф, это очень толковая мысль, - кивнул он. - Этот обрывок надо изучить как следует. И первыми за это возьмёмся мы, Айгенат. Жаль, что Нециса здесь нет, и что почтеннейшие алхимики так сильно заняты, и что Х"са... Да боги с ними! Что могло бы навредить такой твари, как Тзангол?
- Нишшшто, - махнул хвостом Хифинхелф. - Ты думаешшь осставить эту шштуку ссебе? Вот это негодная мыссль, Алссек. Никуда не годная!
- Не навсегда, - покачал головой изыскатель. - Может статься, в этот же полдень я отнесу её на алтарь Куэсальцина. Возможно, там он лучше её разглядит.
- Хссссс! Тебе уже не жалко сстен Эхекатлана? - щёлкнул языком иприлор. - Пусстая и опассная затея, но... Я не осставлю тебя, Алссек. Сс такими шштуками лучшше возитьсся в пусстыне. Южный ссклон Пессчаной Улитки ссгодитсся.
В западные ворота они просачивались, под завязку нагруженные водой и снедью, и куман сердито фыркал под тяжёлой ношей. Хифинхелф посадил в седло Аманкайю, сам вместе с Алсеком пошёл рядом - так быстро, как только мог идти. Жрец, махнув рукой на все приличия, накинул на свой маленький отряд солнечный морок. "Ох и разозлится почтеннейший Гвайясамин!" - вздыхал он, пробираясь меж высокими грядами и прячась под листом Меланчина.
С Песчаной Улитки хорошо было смотреть на поля Эхекатлана - и Алсек, присев на крышку древнего могильника, глядел и качал головой. То, что посеяли по весне, исправно приносило плоды - пряности от солнечного жара и безводья лишь становились острее; а вот ботву Меланчинов и земляных клубней тронула желтизна. Вода ещё не иссякших колодцев и мокрый ил Симту наполняли оросительные канавки, но их было мало - и гряды, засеянные после Аймурайчи, едва покрылись чахлыми ростками. На земляные клубни ещё была надежда, а вот Сарка иссыхала на корню. Многие башни фамсов были открыты - воду из них разобрали на полив, выживших рыб переселили в городские садки.
- Ни фамссов, ни зерна, - ударил хвостом о камень Хифинхелф. - Довольно на вссё это любоватьсся.
Смахнув пыль с крышки могильника, ящер вытряхнул на неё мерцающее щупальце, и оно легло, свернувшись кольцами. Три локтя в длину, толщиной с указательный палец, слегка приплюснутое с одного конца, на другом - оборванное точно по стыку панцирных конец... Алсек протянул к нему руку и тут же её отдёрнул.
- Не усслышшал бы насс его владелец, - покачал головой Хифинхелф. - Раньшше времени...
Он поддел щупальце ножом, расправляя его во всю длину. Ящеру было не по себе, да и Алсек чувствовал знакомое жжение в запястьях и текущий под кожей жар, и сердце снова забилось часто и гулко. "Древний Владыка, хранитель тверди..." - начал было он про себя, но сам же оборвал мысль. "Не услышит. Мы, Айгенат, были раньше единым целым, теперь же... Таких вздорных изыскателей Куэсальцин слушать не будет."
- Тут ессть бронза, камень, сстекло и коссть, - Хифинхелф порылся в поясной суме и к палице, обсидиановому лезвию, домашнему ножу Аманкайи и увесистому булыжнику добавил расколотый мосол. - Ессть вода и ессть хашшт...
- И ицин, - хмыкнул Алсек, помахав фляжкой, недавно висевшей у иприлора на поясе. Ящер возмущённо зашипел.
- Хиф, не злись - что, если это сработает? - усмехнулся изыскатель. - Я ещё припас соль и гашёную известь.
- Ладно, весселиссь, - махнул лапой ящер. - Прежде попробуем разделить щупальце...
Он примерился и что было сил ударил булыжником по середине кольчатого обрывка. Алсек пригнулся, ожидая громового раската и испепеляющей вспышки, но щупальце лишь дёрнулось и неярко полыхнуло. Камень раскололся надвое, Хифинхелф сидел на земле, облизывая расцарапанную ладонь.
- Теперь я, - Алсек замахнулся палицей. Бил он вполсилы - не хотел потерять последнее оружие. Бронза оставила выбоину в мягком песчанике, отскочила от содрогнувшегося щупальца. На кольчатом панцире не осталось и царапины, даже острые крючья не погнулись.
- Сюда бы стальной меч, - вздохнула Аманкайя, пытаясь распилить "змею" на стыке колец - сначала стеклом, потом обсидианом. От разбитого лезвия откололся ещё кусок, щупальце осталось невредимым - плоть, скрытая бронёй, была едва ли не прочнее самого панциря.
- Ссюда бы ссгуссток Квайи! - покачал головой Хифинхелф, без особой надежды царапая броню заострённой костью. - От этой шштуки тянет лучисстым металлом.
- Да, верно, Квайя бы его одолела, - кивнул Алсек. - Вот только взрыв был бы... Ну прямо как в святилище Тзангола, когда Гедимин нанёс удар!
- Никогда не сслышшал, шштобы ссарматы занималиссь Некромантией, - недоверчиво ухмыльнулся Хифинхелф. - Там, в лучисстых пусстошшах, не пооживляешшь... Хэсссс! Алсссек, вниз!
Он шагнул вперёд, вскидывая руку со странно изогнутыми пальцами.
- Хаэй! - из-за уступа, показывая пустые ладони, вышел Глорн. - Бездна! Что вы на своих кидаетесь?!
- Глорн?! - Алсек отстранил сердитого ящера и протянул воину руку. - Боги великие, зачем ты сюда забрался? Тебя отправили в полевой патруль?
Бесхвостый Гларрхна снова облачился в броню, не поленился даже надеть шлем - сейчас, правда, он нёс его на ремешке через плечо. Бронзовые пластины и крохотные золотые чешуи сверкали на солнце. Алсек покосился на свою стеклянную кольчугу, кое-как отчищенную от копоти и пустынной пыли, и даже смутился.
- Меня отпустили, - махнул рукой Глорн. - Ходил вчера вечер и всю ночь, теперь моя очередь спать. На стене сказали, что вы крались в пустыню. А это странно. Вот я и пришёл.
- Вот же ж щупальца Джилана... - процедил сквозь зубы Хифинхелф. Алсек укоризненно хмыкнул.
- Глорн, если ты хотел доложить наместнику, так ни к чему было бежать по жаре. Иди и докладывай.
- Бездна! Странный ты, Алсек, и чем дальше, тем страннее, - нахмурился Глорн. - Я не скажу ничего. Ты хотел призвать Всеогнистого, а сейчас ты вернулся... и я не видел огня на горизонте. Что вышло из твоей затеи?
- И бесцветным слизнем сверху, - еле слышно пробормотал Хифинхелф и сел на камень, сердито глядя на Алсека.
- Ничего хорошего, Глорн, - покачал головой жрец. - Хиф ранен, и мне досталось. Мы видели армию Джаскара, видели, где живёт Кровавое Солнце. Вот этот обрывок был раньше его щупальцем - и его не берёт ни металл, ни камень.
- Вайнегова Бездна! - выдохнул Глорн, склоняясь над плитой. - Вот эта жёлтая верёвка... Сожги меня Кеос! Мерзкий же жар от неё идёт... Кто умудрился оторвать кусок от бога?!
- Хотел бы я с ним встретиться, - вздохнул Алсек. - Но больно он далеко живёт... Мы хотели попробовать, что возьмёт змеиную броню.
- А мне можно? - оживился Глорн, потирая руки, и снял с пояса тяжёлую палицу. Изыскатели расступились.
- Побереги ору... - начал было Алсек, но не успел. С громким треском крышка могильника раскололась надвое, щупальце прокатилось по ней, извиваясь, и осталось лежать, не получив ни царапины.
- Прочная тварь, - Глорн потёр запястье, вернул палицу в петли и сел рядом с иприлором. - Тут в последние дни только и разговоров, что о Кровавом Солнце. Твои предки, Алсек, вроде бы убили его когда-то?
- Не убили - обратили в камень, - покачал головой изыскатель. - Говорят, что был нож, напитанный сильнейшим ядом, и чёрная трава, взрастающая на костях... Я не видел чёрных трав в этих землях, а ножом эту броню не проткнёшь.
- Чёрная трава? - мигнул Глорн. - Эту часть истории я не слышал.
- Так рассказывают в Нерси"ате, - вздохнул Алсек. - Тут такого и не услышишь. Был бы здесь Нецис...
- Погоди со своими колдунами, - нахмурился воин. - Стало быть, отрава... Известью жечь пробовал?
- Не сспешши, - махнул хвостом Хифинхелф. - Давай ссюда воду. Он огненный? Может, в воде погасснет.
Глорн взялся за оборванный конец щупальца, ящер подставил полный бурдюк воды - и спустя полсекунды с яростным шипением покатился по земле. Хеск отшвырнул раскалившуюся "змею" и помянул Вайнега, дуя на ошпаренную ладонь.
- Зген всесильный... - Алсек поднял обугленный обрывок бурдюка и покачал головой.
- "Погасссснет"! - передразнил Хифинхелфа Глорн. - Говорю же, в известь его! А что так мало взяли?
Спустя четверть Акена четверо отступили от камня, на котором лежало щупальце, поливая холодной водой и зелёным маслом свежие раны. Плита, изъеденная хаштом, едва заметно шипела. Жёлтый светящийся панцирь остался невредимым и даже не изменил цвет.