- Хиф! - Алсек вцепился в руку иприлора. - Хватит!
- И прравда, - заметила Койлор, показывая Хифинхелфу лапу с выпущенными когтями. - Не прришло ли врремя позвать стрражу?
- Хэ-эсссс, - выдохнул иприлор, с трудом разжав пальцы, и отступил на шаг. - Просссти, чародей.
Шафкат сидел неподвижно, болезненно щурился и шевелил губами, но Алсек не мог разобрать слов.
Утро началось с сигнальных флейт - тонкий пронзительный визг обрушился с неба и просочился сквозь ставни, смахнув спящих на пол. Алсек долго тряс головой, вспоминая, где он, и холодок страха заползал ему за шиворот. Несколько мгновений спустя что-то зашуршало по ту сторону ставен - прилетела отия с парой пёстрых нитей. Изыскателя ждали у западных ворот, и ждали сейчас же.
- Даакех Гвайкачи, по воле Солнца - наместник Кеснеков в Эхекатлане, объявляет всем жителям Эхекатлана! - чтец забрался на привратную башню, и Алсек подозревал, что без магии не обошлось - его слышали по меньшей мере две четверти, до самой Площади Солнца. - Все дети, не прошедшие ещё Гватванку, и все, кто прошёл Гватванку единожды и дважды, и их матери - до последних дней Неракси всем им надлежит покинуть Эхекатлан! Пусть каждый возьмёт еды на семь дней, свою одежду и две циновки. Здесь, у западных ворот, их встретят и проводят в Икатлан, под защиту его стен. Таков приказ Даакеха Гвайкачи!
Жители, столпившиеся в ущелье Западной Улицы, встревоженно перешёптывались. Алсек до хруста сжал кулаки.
- Хаэй! - крикнул он стражнику, вместе с ездовым мегином стоявшему на ближней крыше. - Что слышно с востока? Что в Кештене?
- Жрец? - стражник обернулся, и Алсек увидел его потемневшее лицо и воспалённые глаза. - Жди, не сходя с места. Многие уходят, им нужно благословение.
- Я не уйду, - прижал ладонь к груди изыскатель. - Но скажи всё же, что с Кештеном?
Воин хотел что-то сказать, но покосился на жителей и покачал головой. Алсек опустил тяжёлый взгляд на мостовую.
Когда солнце поднялось в зенит, жреца отпустили - никто не рисковал отправляться в путь на пике жары. Среди отъезжающих Алсек не увидел никого из учеников этого года, но встретил многих торговцев из Шумной Четверти. Те, кто продавал вещи, увозили свой товар, те, кто привёз еду, уезжали налегке, и все забирали складских котов. Звери выглядывали из корзин, но наружу не лезли.
В квартале переписчиков собирали в дорогу Гвайнаиси, с ней уезжала мать, и Сийю Льянки уговаривали ехать следом, но она лишь отмахивалась. Алсек подошёл к Гвайнаиси, и она намертво вцепилась в его руку.
- Что теперь будет, Алсек Сонкойок? Вы ведь не погибнете, правда? Тут всё будет так же, когда мы вернёмся? И вода, и деревья, и...
- Мы будем защищать всё это, Гвайнаиси, - склонил голову жрец. - И да поможет нам великое Солнце!
Никого из дома Сонкойоков во дворе не было, лишь Койлор лежала у прохладной затенённой стены и лениво вылизывала лапы. Алсек поднялся наверх, наполнил чёрный горшок листьями Яртиса и Орлиса, плеснул воды и принялся растирать травы.
Первым вернулся Шафкат - незаметно, как ему казалось, спустился с крыши и рухнул на ложе. Алсек оказался рядом чуть позже, чем Койлор, и увидел, что руки чародея иссечены тонкими царапинами и перемазаны кровью, и к ним прилип песок. Много пустынной пыли было в его волосах, и одежду она пропитала так, что облаком взлетала от слабого прикосновения.
На закате, когда все жители дома Сонкойоков собрались во дворе (Шафкат - в травяных и пуховых повязках, Хифинхелф, сгорающий от любопытства, Аманкайя, одной рукой придерживающая примочки на глазах, но мирно лежать в постели не согласная), завеса в воротах качнулась, пропуская понурого Кинти Сутукку. Он кивнул чародею, протянул руку Алсеку и сел у водяной чаши.
- Инкиль завтра уезжает, - буркнул он. - Мать с ней. Мы с отцом остаёмся.
- Значит, стены Эхекатлана будут прочны, - кивнул Алсек. Кинти нахмурился.
- Говорят, над твоим домом видели смерч. Почтенный Чуску ухмыляется и бормочет что-то про змеиные глаза, я ни слова не понимаю. Скажи, Алсек... это правда - что ты знаешь, что в Кештене?
Изыскатель помянул про себя Джилана и покосился на небо. Стремительная серебристая дымка приближалась к кварталу переписчиков, и Шафкат, привстав, провожал её взглядом. Несколько мгновений - и мостовая дрогнула от воя и свиста, а серое "щупальце" нырнуло в чан с водой и вмиг опустошило его. Алсек смотрел на поредевшее змеиное облако, пытался пересчитать существ, но всякий раз сбивался.
- Небесные змеи! - охнул Кинти и схватил Алсека за руку. - Око Згена, стража-то где?!
- В небе сейчас нет тонакоатлей, - прошептал изыскатель, следя за парой змей, спустившейся к Шафкату. - Некому отгонять их. Ты не видел костей полуденников там, в Ачаккае?
- Ты что, перегрелся?! - сдвинул брови Кинти. - Это же не куманы, чтобы их резать... Зген всесильный! Алсек, смотри, что они вытворяют!
Шафкат встал, опираясь на плечо Хифинхелфа, и поверх водяной чаши растянулась белесая плёнка, пронизанная молниями. Она вспухла, полыхнула изнутри - и Алсек сквозь пылевые вихри увидел полуразрушенную башню, стены крепости, изрытые вмятинами и почерневшие от сажи, столбы дыма и алое знамя с золотым навершием, вколоченное между зубцами стены. Всё мелькнуло, пропало и появилось снова - тот, чьими глазами смотрел Алсек, летел в смерче к разбитой стене, и несколько смерчей шли по его следам.
Из пробоины полыхнуло золотым, Существо Сиркеса вылетело на гребне воздушной волны, следом выскочили несколько воинов Ти-Нау - крохотных, едва различимых в кружащейся пыли. Шар багряного пламени расплескался по краям пролома, и ещё кусок стены выкрошился. Смерч дрогнул и замедлил полёт, разворачиваясь от стены прочь. В нём мелькнул обломок доспеха, несколько изломанных дротиков, чья-то отгрызенная рука, догорающая на лету, потом всё зеркало налилось пурпуром и лопнуло, опалив лицо Алсека холодом.
- Ты шшшто же, колдун... Ты сссделал это? Ты привёл туда сссмерчи?! - Хифинхелф крепко прижал к себе Шафката.
- Стены Кештена... Они не устояли, - прошептал изыскатель, зажмурившись. - Зген всесильный, хоть бы всё это оказалось мороком...
- Привёл, - слабо кивнул чародей. - Весьма действенный способ, но не против нашего противника. И я боюсь, что повторить не выйдет. Небесные змеи очень хорошо понимают, что им под силу, а что - нет.
- Есссли ты не потеряешшшь эту ссстаю до весссны, я отдам ей хвоссст кумана, - пообещал Хифинхелф.
- Неосторрожно, - вильнула хвостом Койлор. - Не следовало им встрревать между Скаррсом и защитниками горрода, тогда жерртв было бы меньше.
За спиной Алсека зашуршала тростниковая завеса, и он хотел обернуться, но не успел - тяжёлая рука Гларрхна опустилась ему на плечо.
- Шафкат из Гильдии Крылатых? - трое стражников обступили мага, отстранили шипящего Хифинхелфа и развернули Шафката лицом к летучей мыши, севшей на мостовую. - Ты летишь в дом наместника.
- Что случилось? - спросил Алсек, пытаясь протиснуться к магу, но Гларрхна оттеснил его. - Зачем вы ворвались сюда?
За его спиной тихо, но зло шипел Хифинхелф, и куман, дремавший у стены, поднял голову и негромко зарычал.
- Он говорил со змеями, я сам видел! - из-за спины стражника пытался выглянуть Кинти. - Он открывал окно в небе! Там были стены, и огонь, и воины...
- Ты летишь с Шафкатом, - хеск взял его за плечо и толкнул к осёдланному мегину. - Даакех разберётся.
- Хаэй! - Алсек заглянул пришельцу в глаза. - Что вам сделал чародей Шафкат, и при чём тут почтеннейший наместник?
Гларрхна уже разворачивался к воротам, но всё же задержался на несколько мгновений и тяжело вздохнул.
- Заканчивай свои развлечения, Сонкойок. Из-за твоего любопытства всю четверть лихорадит. Шафкату вреда не причинят - более того, обратят на пользу его излишние силы. Целее будет.
Утром к западным воротам вызвали и Алсека, и Хифинхелфа - и ящер изумлённо шипел, получив в лапы чашу со священным ицином, но разбрызгивал его исправно и не сделал ни глотка - во всяком случае, на глазах у Алсека. Вереница нагруженных анкехьо растянулась по Западной Улице, и на их спинах нелегко было найти свободное место. Алсек сбился со счёту - сколько жителей покидало город, но приказ Даакеха, несомненно, исполнялся.
Караван приостановился, пропуская ездовых куманов. Они несли по трое седоков, и почти никого из этих людей Алсек не знал, но у всех были поджившие раны и ожоги.
- Не успеют, - краем уха услышал жрец от стражника-Ти-Нау. - Там ещё много, и постоянно прибывают. Сейчас бы всех вывезти, до конца Неракси...
- Живыми не доедут, - покачал головой другой. - Странно, что до нас они добрались. Не понимаю я вашего Явар Эйну. Вот зачем было...
К воротам подошёл последний анкехьо - с замыкающим воином Вегмийи на загривке - и стражники замолчали.
- Кешшштен, - Хифинхелф, не мигая, смотрел на белое небо, как будто видел в нём отражение восточного пожара. - Шшшто же теперь делать-то...
Глава 23. Смертельный огонь
"Зген всесильный, какая тишь..." - Алсек свернул в тень покосившегося навеса и огляделся. Улица была пуста - только патрульный верхом на летучей мыши пролетел над ней, да прошуршала песчаная крыса. Навес, ещё неделю назад прикрывавший от солнца продавца лепёшек, прогнулся под тяжестью песка - некому было его отряхивать. Песок хрустел и под ногами, ложился на мостовые и крыши, залетал во дворы - уходя, жители сняли привратные завесы, убрали циновки. Алсек заглядывал в опустевшие кварталы, видел давно угасшие очаги и ёжился от звука собственных шагов.
Вдалеке, там, где заканчивалась Западная Улица, послышался гул, а следом - лязг и тяжкий грохот, и мостовая едва заметно дрогнула. Жрец замер на месте, чувствуя в груди пустоту и холод. Гул раздался вновь - теперь уже на юге, и одновременно - на севере. Ставни ещё не опустевших домов распахнулись.