— Прежде всего, хочу спросить: сколько времени вы провели там? — перешёл Кощей к делу после тоста за всех присутствующих.
— Пять дней, включая сегодня, — ответил я, проведя в уме нехитрый подсчёт. Надо же, пять дней… Мне казалось, что больше.
— Пять дней? — переспросил директор. — У нас прошло почти две недели. Тринадцать дней, если точно.
Охренеть! Видимо, остальные думали то же самое, судя по их лицам. Да, представляю, какое лицо сейчас у меня самого…
— Поэтому бонусы вам будут начислены именно за тринадцать дней, а не за пять, — начальственная мудрость Хельмута Францевича могла бы сравниться только с его же человеческой добротой, хе-хе. Народу тоже понравилось, за что снова и выпили.
— Сразу скажу, — продолжил директор, — проблемы, о которых вам должен был сообщить Григорий Петрович, успешно решены, я остаюсь директором Управления Специального Домовладения, поэтому «Новое поколение» продолжается, как продолжается и ваше в нём участие. Завтра у вас выходной день, но сегодня вам надо будет написать отчёты о пребывании там. Писать можно в свободной форме, объём также произвольный, но мне бы хотелось, чтобы вы изложили не только происходившие события, но и ваши впечатления и наблюдения. Поверьте, это очень важно. Всё необходимое вы сейчас получите.
Короткая немецкая команда в телефонную трубку, и секретарша вкатила сервировочный столик-тележку, на котором вместо посуды двумя аккуратными стопками лежали небольшие нетбуки — как раз десять штук.
— Писать следует в этих нетбуках, — поставил директор задачу. — Сделать это необходимо сегодня, вечером Григорий Петрович ваши отчёты соберёт. Это у вас завтра выходной, а я должен буду их изучить, — Хельмут Францевич одарил нас фирменной немецко-фашистской ухмылкой. Вопросы? — показал он свою готовность нас отпустить.
Мы переглянулись, никто ничего вслух не произнёс, поэтому я доложил, что таковых у нас нет.
— Тогда вопрос у меня, — Вайсс снова хищно улыбнулся. — Вам одного выходного дня хватит? Или мало?
Опять последовал сеанс группового переглядывания, и снова он закончился общим молчанием.
— Хватит, — мне снова пришлось отвечать за всех.
— Хорошо, — обозначил кивок директор. — Тогда не буду вас задерживать. Ещё раз должен сказать: с вами не просто приятно работать. Вы — лучшие!
Ну вообще, прямо бальзам на душу… Попрощался с нами Хельмут Францевич тем же способом, что и приветствовал — рукопожатиями и прикладыванием к ручкам.
— А он ничего, нормальный, — выдала Милка, когда мы вышли в лифтовый холл. — И не скажешь… — продолжать она благоразумно не стала, каждый додумывал её фразу, как говорится, в меру своей испорченности.
Авдеев покинул нас на шестом этаже, Наташка на пятом, пообещав, никого уже особо не стесняясь, прийти к нам с Маринкой вечером. В номере было чисто прибрано, нашего прибытия ждали три комплекта чистых шмоток и корзина для того, что было на нас надето сейчас, всё как обычно. Конверты из бухгалтерии тоже лежали на столе, разложенные веерами — отдельно мои, отдельно Маринкины. Мы даже не стали в них заглядывать, вот уж вряд ли их содержимое противоречило словам директора.
Мыться я пошёл первым, и не потому что такой домостроевец, а понимая, что Маринка потом займёт ванну надолго. Сама она тоже не возражала, из тех же самых соображений. Хорошо всё-таки, что мы с ней так друг друга понимаем…
За отчёт я сел сразу, как Маринка заняла ванну. Файл в редакторе был уже создан, оставалось его только открыть и наполнить буковками, циферками и значками препинания. Работа шла бойко и легко, поток сознания неуклонно и последовательно превращался в связный текст, и когда Маринка, наконец, изволила с водными процедурами закончить, отчёт мой был почти что готов, так чуть-чуть оставалось.
— Дашь глянуть, как закончишь? — спросила Маринка.
— Дам, — согласился я. — Только как образец не используй. Маринка пообещала не использовать…
— Паш, а ты зачем про мою чуйку написал? — я как раз успел ополовинить бутылку «Барсика», когда Маринка закончила с чтением.
— А что, не надо было? — хмыкнул я. — Авдеев всё равно напишет.
— Это да, напишет, — не признать такое было бы слишком даже для обычной блондинки, а уж для вот этой тем более. — Да фиг знает, — пожала Маринка плечиками. Одеться после ванной она так и не удосужилась, и потому смотрелось это… Ну, вы поняли. — Но ты, смотрю, всерьёз проникся местными делами… — продолжила она. — Правда, что ли, в Кощеево кресло усесться собрался?
— Посмотрим, — откровенно говоря, со своими планами на будущее я пока не разобрался, но признаваться Маринке в этакой неуверенности что-то не хотелось.
— А что, — в её голосочке зазвенели весёлые нотки, — женишься на директорской правнучке, а кресло тебе в наследство достанется! И всё нормально, все довольны! Да шучу я, шучу! — не знаю уж, что такого увидела она на моём лице, но на всякий случай отыграла назад.
— Ну да, ну да, — покивал я. — В каждой шутке…
— Есть хвост от утки! — закончить умную фразу, пусть и слегка потёртую от частого употребления, Маринка мне не дала. — Ты, Паш, не парься. Давай-ка уложи меня в кроватку, сделай со мной что-нибудь такое-этакое, потом обедать пойдём, потом я отчёт напишу, потом Наташа придёт…
В процессе уговоров Маринка избавила меня от банного халата, единственной моей одежды на данный момент, и волей-неволей всё пошло в полном соответствии с её пожеланиями… Но когда мы бессильно развалились на кровати, я со всей определённостью понял: для себя она насчёт моей женитьбы на директорской правнучке уже всё решила. Или захотела? Или почуяла?
Недопитое пиво было уже тёплым, но не выбрасывать же! Двумя большими глотками я прикончил бутылку и вытащил из холодильника новую. А, может, оно и правильно? Ну какая семейная жизнь может быть с Маринкой? Правильно, красивая, приятная, яркая и недолгая. Для начала, конечно, стоило бы разобраться с главным вопросом — нужна мне семейная жизнь номер два или где? — а уже потом решить, что Наташка подходит для этого куда как лучше. Во, блин, и я туда же!
Глотком холодного пива я попытался прояснить разум. Получилось не очень — первым, что пришло после этого в голову, был вопрос о том, есть ли эти размышления результат действия хрен знает чего хрен знает где, или же мои собственные прирождённые, исконно-посконные мысли? А дальше вопросы уже ломанулись стеной. Мне правда хочется с разбега плюхнуться в директорское кресло, как только Кощей его освободит? Мне надо пользоваться при этом поддержкой, что обещал Авдеев в обмен на кресло моего заместителя? Что Наташка думает о своих перспективах со мной именно теперь? Имеется в виду не «о перспективах теперь», а «думает теперь»? Ох, голова моя головушка… Нет, надо допивать бутылку и тащить Маринку на обед. А то на голодный желудок такого надумать можно, что сам себя потом бояться буду…
Глава 35. Отдыхаем, как умеем
Многие люди со всей уверенностью и категоричностью заявят, что отдыхать — куда лучше, чем работать. Ещё очень многие, услышав такое заявление, мгновенно и охотно с ним согласятся. Оно, в общем-то, и верно, вот только… Ну как, как добыть денег на хороший и полноценный отдых, если не работать? Так что между работой и отдыхом должен быть некий тщательно выверенный баланс. Эта мысль, пусть и не блистающая оригинальностью, но непробиваемая в своей мудрости, посетила меня утром нашего выходного, когда я проснулся рядом с Маринкой и Наташкой. Осторожно, стараясь не разбудить красавиц, выбрался из-под одеяла и залёг отмокать в ванне, прихватив с собой бутылочку всё того же «Барсика». Горячая вода и холодное пиво неплохо проясняли голову и помогали мыслям вернуться в неё после всего, чему мы предавались со вчерашнего вечера, когда сдали Авдееву отчёты и закончили на том очередной этап нашей трудовой деятельности. Необычный этап, чего уж говорить…
Необычный и непростой, но мы справились. Отработали мы тот этап как следует. Да замечательно отработали, чего скромничать-то! Почти тридцать контейнеров припёрли, блокхов считай что отменили за ненадобностью, с телеглавцами рабочие отношения наладили, ну просто же молодцы! Ещё и прибрались на подконтрольной Управлению в той реальности территории, да хорошо и приятно отдохнули.
Впрочем, теперь это уже в прошлом, думать сейчас надо о том, чем будем заниматься сегодня. Вчера была высказана идея всем составом отправиться посидеть в «Молотов», а потом в «Три ступеньки», а может, и наоборот, но вот чем бы заняться до и после того?
Глотнув пива, я с присущей мне мудростью решил, что нефиг по этому поводу напрягать головушку в одиночестве. Вот проснутся мои красивые и ласковые, вместе с ними и подумаем.
Красивые и ласковые дрыхли ещё почти час. Я успел побриться и доесть свою долю остатков ужина, когда в кровати началось лёгкое шевеление, сопровождавшееся сладкими зевками, а затем и сладкими поцелуями с характерными охами и ахами. Вот же ненасытные какие, всё им мало…
Уже очень скоро с удивлением понял, что мало и мне. Когда девчонки закончили свои сладкие процедуры и Маринка отправилась в ванную на процедуры водные, я с нетерпением взялся за Наташку. Получилось у нас быстро, сильно и как-то уж очень страстно, Маринка застала нас уже расслабленными и охваченными счастливым изнурением. Как именно Маринка прокомментировала случившееся, пересказывать не буду, скажу лишь, что это были сплошь шуточки, и вроде бы даже беззлобные, вот только высказанные в таких словечках, что единственным более-менее приличным из них оказалась случайно затесавшаяся туда «жопа», ну, не считая, конечно, предлогов, союзов и местоимений. Сразу видно — искусствовед, работник культуры…
Впрочем, прогнав Наташку в ванную, Маринка претендовать на моё внимание не стала, за что ей отдельное и огромное спасибо. Ну не потянул бы я такое внимание, умаявшись только что с нашей общей подругой.
С наведением чистоты телесной Наташка управилась быстро, и пока они с Маринкой приобретали вид, приличный для выхода в свет в выходной, уж простите за тавтологию, день, я и сам успел постоять немного под душем — так, чисто для бодрости. Вот такими бодрыми и красивыми мы и отправились на завтрак.