— Я, кажется, пришла в неудачный момент. Но странно все-таки…
Он бросил на нее несколько смущенный взгляд, помедлил, потом решительно взял за локоть:
— Пойдем со мной, дорогая. Пойдем.
Он провел ее за конторку в глубь помещения, которое состояло из небольших кабинетов. И подошел вместе с ней к Клариссе. У той был явно недовольный вид.
— Кларисса, — сказал Уолт, — это Касси, моя девушка. Она никогда не должна ждать, никогда. Вы поняли?
— Очень хорошо, — ответила Кларисса. — Но члены правления уже собрались и…
— Предложите им пообедать. Закажите все в офис и скажите, что я скоро вернусь. Пойдем со мной, — сказал он Касси и повел ее в другую комнату, маленькую, но стильно оформленную, со множеством моделей, постеров с «харлеями», кубков и наград на полках и стенах. Большой стол загромождали бумаги и папки, в одной из стен стеклянная раздвижная дверь открывалась в зал заседаний с длинным столом, за которым сидели в основном мужчины средних лет, все как один в галстуках.
— Что все-таки случилось, Касси? — спросил он.
— Что? — Она посмотрела через стекло в зал. — Это мне надо тебя спросить, что происходит.
— Сейчас идет собрание членов правления. Извини, я и подумать не мог, что ты сегодня заедешь. Обсуждается важный вопрос — я в самом деле немного занят.
— Уолт, — проговорила она в замешательстве, — но что же это…
— Дорогая, я не думал, что придется объясняться вот так впопыхах, но дело в том, что магазин этот мой. Моя фирма. Мы собираемся покупать магазин в Рено. Это члены правления и финансисты. Банкиры. День будет трудным. Извини меня. Наверное, я не сумею выбраться.
Она проглотила комок в горле.
— Твоя фирма?
— Да. Но у меня есть инвесторы.
Она снова посмотрела в стеклянную дверь и увидела отца Уолта, Дика. Он помахал ей и улыбнулся. Она слабо помахала в ответ.
— Это не он мне ее купил, — быстро пояснил Уолт. — Все было как я говорил — я начал работать в магазине, старался как мог, но потом владелец решил его продать. Я нашел инвесторов, некоторое время был весь в долгах, потом рассчитался, купил еще один магазин… Примерно как отец со своими круглосуточными гастрономами — у меня был хороший пример. Я занимаюсь мотоциклами, Касси, продаю их, имею дело с покупателями, делаю все понемногу.
Касси перевела дыхание.
— И этот салон твой?
— Да, мы торгуем по лицензии. Всего магазинов четыре. В Рено будет пятый. Да, я ими владею, а они мной.
— И какой у тебя статус?
— Статус? Он на самом деле ничего не значит…
— Все-таки? — настаивала она.
— Председатель правления, директор-распорядитель и президент фирмы «Райдер». Работаем по лицензии «Харлей». Такой вот маленький бизнес.
— Похоже, что не такой уж маленький.
— Развивается он неплохо, — признал Уолт.
— Почему же ты мне не сказал? — воскликнула она. — Только говорил все время, что у тебя много работы и… Нет, почему ты не сказал мне?
— Касси, я все время повторял, что у меня достаточно денег. Извини меня в самом деле за эту мистификацию. Ты просто сразу решила, что я механик, который безрассудно транжирит деньги. Милая, если нам суждено было полюбить друг друга, я хотел, чтобы ты полюбила Уолта-механика, а не Уолта — владельца компании. И сейчас ничего не изменилось, разве что тебе не надо беспокоиться, что я много трачу на тебя. Вот и все.
— Ты намеренно ввел меня в заблуждение, — спокойно проговорила она, недоверчиво покачивая головой.
— Нет, ничего подобного, — возразил он, скрещивая на груди руки. — Вот он я — все тот же, люблю возиться с байками, кататься на них, навещать клиентов. И хвост, и татуировка — они при мне, и одеваюсь я как байкер. Я на самом деле именно такой. Даже имей я десяток магазинов, Касси, все равно остался бы таким же. Мне нет дела до всякой прочей чепухи, меня заботит моя фирма, и люди, которые работают со мной, и те, кто приходит за новыми машинами или за ремонтом. Я люблю мотоциклы. И не хочу подстригаться и бриться. По-моему, игра стоила свеч. — Глаза его блеснули. — Ведь стоила?
— Уолт, ты должен был мне сказать.
— Сначала я просто не хотел показаться… слишком приглаженным, что ли. Презентабельным. Хотелось, чтобы ты выбрала меня такого, какой я есть. Потом решил отложить всякие подробности до тех пор, пока мы не будем уверены друг в друге, пока не начнем обсуждать наше будущее. Наверное, это была неудачная мысль, но ты так долго держала меня на расстоянии. Я никогда…
— А твои родные были в курсе? Они знали, что я считаю тебя простым механиком, и были в заговоре с тобой, чтобы скрыть от меня правду?
— Нет, — твердо произнес он. — Я никому ничего подобного не говорил. Это было только между нами двоими.
— А если бы все вдруг открылось? Если бы твой отец спросил тебя о твоей фирме в моем присутствии?
— Он и правда пару раз заговаривал со мной о работе, но ты, по-моему, не обратила внимания. И брат, кстати, тоже. Если бы все выяснилось раньше и ты спросила бы меня, я, конечно, не стал бы лгать. Но тебе первой пришла мысль, что я…
— Да, — выдохнула она. — И ты, наверное, страшно забавлялся, слушая мои разговоры об экономии, о том, что я готова взять дополнительные часы дежурства…
— Дорогая, я нисколько не забавлялся, скорее умилялся. Я и не думал смеяться над тобой.
— Ты десятки раз мог остановить меня и сказать: «Не волнуйся из-за цены, Касси, я при деньгах». А наша первая поездка в горы и та куртка за семьсот долларов? — Она затрясла головой, и на глаза ей навернулись слезы. — Ты даже не представляешь, как я боялась вспотеть в ней или запачкать. — Она судорожно глотнула. — А мог бы сразу сказать, что эта куртка твоя. Что все там — твое!
— Касси, послушай меня! Когда я принес ее тебе, я только хотел сделать приятное.
— Уолт, скажи правду хотя бы сейчас — ты миллионер?
Он пожал плечами:
— Разве что номинально.
— Только номинально?
— Ну, быть может. Я не беден. У меня есть деньги.
— И ты боялся, что если я узнаю про твои деньги, то полюблю их, а не тебя? Да? И ты никогда не сможешь быть уверен…
— Нет, Касси, ничего подобного! — Он шагнул к ней.
«А если бы я на самом деле знала?» — подумала она. И попятилась от него.
— Как забавно, — проговорила она дрожащим голосом, — оказывается, я поверила тебе раньше, чем ты мне.
— Нет, это не…
— Это правда. Я так долго волновалась, как ты сводишь концы с концами и как отразятся наши частые поездки на твоем бюджете, потому что ты все время платил за меня. Я даже всерьез думала перестать видеться с тобой, если ты и дальше собирался тратить заработанные с трудом деньги на… всякие вещи, не имеющие никакого значения. Как, например, вино за сто долларов. — Она покачала головой. — Ты знаешь хотя бы, сколько часов мне надо работать, чтобы купить что-то подобное? — спросила она, и по щеке у нее покатилась слеза.
— Это все неправда, — сказал он. — Я не планировал никаких проверок. Я знаю, что ты беспокоишься о расходах, и думал, что ты только обрадуешься, узнав, что я…
— Что ты что, Уолт? Не был со мной искренним?
— Касси… милая… я никогда не хотел причинить тебе боль. Я хотел, чтобы ты была спокойна. Я так гордился, что ты полюбила меня, даже считая, что у меня и ночного горшка не сыщется. Я не боялся, что ты полюбишь мои деньги, — мне это все равно. Я больше был озабочен остаться тем, кто я есть, и не подстроиться под тот идеал, который ты считала наиболее приемлемым для себя. Как, например, — не побриться, чтобы понравиться твоим друзьям…
— Да, конечно, — сказала она спокойно. — Слушай, ты же очень занят. Возвращайся на свое совещание. Мы потом поговорим, хорошо? — Она улыбнулась дрожащими губами. — И все-таки ты должен был предупредить… чтобы я знала, кто ты.
— Касси, перестань! Это не было заговором или розыгрышем. Просто это казалось таким неважным. Ну, не держи на меня зла. Я не хотел отвлекаться в наших с тобой отношениях на всякую ерунду… То, что есть между нами…
— Я пойду, Уолт. Мне надо немного подумать. Мы поговорим потом. Возвращайся, тебя там люди ждут.
Она повернулась и быстро прошла мимо Клариссы, мимо продавца в зале, забралась в свою машину и там, закрыв лицо руками, разрыдалась. Но не прошло и нескольких секунд, как зазвонил ее мобильный. Касси выхватила его из сумки, и так и есть — это был он. Но она сейчас не могла больше с ним разговаривать, ей нужно было подумать. И она отключила телефон.
Касси доехала до реки, вдоль берега которой любила гулять со Стивом, остановилась там и снова заплакала. «Ведь он знал, — думала она, — знал с самого начала, что я не хотела им увлекаться, что он был не тем парнем, которого я мечтала встретить». Ему даже сомневаться не приходилось, она сказала ему об этом в лоб! Правда больно жалила ей сердце. Если бы пять месяцев назад она узнала, что Уолт — миллионер, она могла взглянуть на ситуацию совсем с другой стороны. Между чудаком и неудачником все-таки существует громадная разница. Она не сумела сразу разобраться, что он — не то и не другое, ей потребовались месяцы! Для Касси, искавшей серьезных отношений, идеального партнера, он мог оказаться слишком большим искушением, узнай она о нем всю правду. Да, она сразу поняла, что он удивительный, но татуировка и хвост заставили ее сомневаться слишком уж долго…
Как тогда сказала ей Джулия?.. «А если он побреется, подстрижется и повесит на шею стетоскоп? Тогда ты привела бы его не колеблясь?» Так вот, ответ — конечно да! Знакомство ее друзей с байкером казалось неестественным и ненормальным, ведь она «вращалась совсем в других кругах». Касси хорошо помнила, как удивилась тому, что в ее компании Уолт всем без исключения пришелся по душе.
Она не знала, что хуже — думать, что он считал ее сопротивление забавным, зная, что может быстренько заставить ее согласиться, упомянув решающий фактор. Или что бедненькая простодушная бережливая Касси волновалась из-за его трат, из-за подарков, которые она не могла бы себе позволить? А может, ему любопытно было просто наблюдать, как она идет на поводу у чувств, занижает свои требования, готовая довольствоваться необразованным, низкооплачиваемым механиком.