Она в сотый раз тяжело вздохнула, и Райвен, не выдержав, спросил:
- Ну, что не так?
- Как-то мне не по себе. Вдруг Давиду наш подарок не понравится? А наше предложение переселиться на первый этаж он и вовсе сочтёт оскорблением.
Райвен задумался. О Давиде они почти ничего не знали. Ни о его характере, ни о взглядах на жизнь. Тот больной, практически сломленный человек, которого они увидели некоторое время назад, вряд ли имел что-то общее с прежним Давидом. Даже сейчас уже можно было заметить наметившиеся в нём изменения, а всего то и понадобилось проявить к нему толику участия. Так стоит ли волноваться о том, что их добрые намерения могут быть истолкованы неверно? Тем более, что только глупец не поймёт, что такой подарок стоит не просто дорого, а очень дорого. Если бы не благородство мастера Кнетта, вряд ли они смогли бы позволить себе такие расходы. Его работа должна была увеличить стоимость кресла раза в два, а то и в три. Такие мастера привыкли ценить свой труд.
- Ты напрасно волнуешься, родная. Уверен, Давид оценит твой подарок.
- Наш подарок, - поправила мужа Лотта и вздохнула свободнее. Слова Райвена внесли покой в её метущуюся душу.
- Наш, - согласился Райвен, - но зачинщицей всего была ты, тебе и ответ держать.
Он её поддразнивал, и Лотта окончательно повеселела. К дому они подъехали в прекрасном настроении. Небольшое волнение, разумеется, никуда не делось, но теперь оно было навеяно радостным предвкушением. Ведь дарить подарки так приятно, гораздо приятнее, чем их получать.
До ужина оставалось около двух часов, но терпеть не было сил. Райвен ещё старался сохранять невозмутимый вид, зато Лотта начала приплясывать на месте от нетерпения, пока муж выгружал кресло из повозки. Оно оказалось довольно тяжёлым, но зато устойчивым.
Их прибытия пока никто не заметил и Райвену пришлось самому заносить подарок внутрь. Лотта шла следом, считая количество ступеней, и мысленно прикидывала, как лучше устроить спуск по лестнице, чтобы это было безопасно для Давида. Вряд ли он захочет оставаться в доме, если получит возможность передвигаться самостоятельно.
На шум из кухни выглянула Эстер и тихо ахнула. Такого странного кресла она никогда не видела и сразу не поняла, зачем к нему приделали колёса.
- Это что ж такое будет? – спросила она заинтересованно, обходя диковинку по кругу.
Лотта любовно погладила отполированный до блеска подлокотник и ответила:
- Это наш подарок Давиду.
Эстер на минуту задумалась, а потом глубокомысленно изрекла:
- Никогда не видела такой маленькой кареты. И кого вы собираетесь в неё впрягать?
Пришлось Лотте демонстрировать возможности нового приобретения, благо холл был довольно просторным и позволял прокатиться несколько метров в одну и в другую сторону.
Эстер только руками всплеснула, вмиг растеряв все слова. Потом расплылась в широкой улыбке и бросилась было к лестнице, но, преодолев несколько ступеней, остановилась, вспомнив, что без помощи Райвена ей не обойтись. Развернулась, бросилась вниз, да так поспешно, что едва не столкнулась с мужчиной, который уже направился вслед за ней, собираясь помочь Давиду спуститься.
Райвену с трудом удалось удержаться на ногах. Всё-таки Эстер была женщиной крупной и налетела на него так неожиданно. Извинившись, экономка отступила на шаг и сконфуженно потупилась, поправляя съехавший на глаза чепец.
- Идёмте, - Райвен протянул экономке руку и они вместе отправились за Давидом, а Лотта поспешила в сад, чтобы позвать подруг. Этого события они тоже ждали с нетерпением, так что будет правильно вручить подарок всем вместе.
Давид с каждым днём чувствовал себя всё лучше. Вот только по-прежнему беспокоили сильные боли в спине, а ноги предательски подкашивались, стоило сделать с десяток шагов, да и сердце частенько заходилось в неровном ритме от перенапряжения. В тайне ото всех Давид начал делать кое-какие упражнения, чтобы вернуть прежнюю силу, но надолго его не хватало. Руки начинали мелко подрагивать, пот струился по вискам и спине, и приходилось подолгу лежать без движения, чтобы избавиться от приступа головокружения. Но всё равно он чувствовал, что пусть и медленно, но зато верно начинает возвращаться к прежней жизни. Даже собственное отражение в зеркале перестало напоминать посмертную маску. Восковой цвет кожи сменился на бледно-розовый, исчезли синяки под глазами, а улыбка больше не казалась вымученной.
Да и мысли в голове изменили свою направленность. Давид снова начал задумываться о будущем, строить планы на дальнейшую жизнь. Благодаря продаже поместья он имел довольно приличную сумму наличными, и теперь надо было решить, как правильно распорядиться этими деньгами.
Его размышления были прерваны неожиданным визитом. Обычно в это время к нему никто не приходил. Но ещё удивительнее было то, что визитёрами оказались Эстер и Райвен. Странно было видеть их вместе.
- Давид, ты только не волнуйся, там… - Эстер от избытка чувств задыхалась и никак не могла продолжить начатую речь. Она прижала руки к пышной груди и едва не плакала от переполнявших её эмоций. У Давида сжалось сердце от нехорошего предчувствия.
Райвен понял, что пора вмешаться, иначе всё может закончиться сердечным приступом у обоих, поэтому он сказал:
- Ничего страшного там нет, просто мы решили сделать тебе подарок, только и всего.
Давид укоризненно посмотрел на экономку, но та, окончательно расчувствовавшись, вытирала набежавшие слёзы и потому ничего не заметила. Потом до него дошёл смысл сказанного и теперь укоризненный взгляд достался уже Райвену:
- Не стоило тратиться, вы не должны были этого делать. Я прекрасно понимаю, как нелегко вам приходится сейчас, и даже хотел предложить вам взять у меня деньги на восстановление поместья. Всё равно они лежат без дела, а так хоть какую-то пользу принесут. Отдадите, когда сможете, мне не к спеху.
Это предложение явно заинтересовало Райвена, но он понимал, что такие вопросы не решаются на бегу, а они сейчас торопились, ведь внизу их ждала Лотта, к которой, наверняка, уже присоединились Каролина с Виреной.
- Предлагаю вернуться к этому разговору завтра утром, - ответил он Давиду на его предложение, - а сейчас не будем заставлять женщин ждать. Они и так проявляют чудеса терпения, оставаясь внизу, пока мы тут ведём переговоры.
Давиду и самому стало любопытно, что за подарок ожидает его внизу, и почему нельзя было принести его прямо в комнату.
- Согласен, - признал правоту Райвена Давид, - но мне всё равно неловко принимать от вас какие-либо подарки.
Райвен в ответ лишь усмехнулся:
- Только не вздумай спорить с Лоттой, это была её идея и она очень расстроится, если ты решишь проявить излишнюю щепетильность и откажешься от подарка.
- Кажется, меня загнали в ловушку, - пошутил Давид, а сам уже встал и опёрся о плечо Райвена, чтобы спуститься на первый этаж почти самостоятельно.
Внизу слышались звонкие голоса и смех, кажется, девушкам было очень весело. Замерев на площадке второго этажа Райвен, Давид и Эстер наблюдали за тем, как подруги по очереди катаются по холлу на необычном кресле на колёсах.
- Это и есть твой подарок, - сказал Райвен, - как видишь, даже девушки с лёгкостью управляются с этим креслом, так что, думаю, и тебе не составит труда на нём передвигаться.
Райвен ещё что-то говорил, но Давид его не слышал. Он был поглощён невиданным зрелищем. И тут их появление заметила Вирена и схватила жену брата за рукав платья, чуть было не оторвав его, потому что именно в этот момент Лотта выполняла особенно эффектный разворот.
Веселье разом стихло и девушки замерли, покраснев от смущения. Затем Лотта поднялась из кресла, оправила платье и сказала:
- Вот, Давид, это наш подарок тебе. Не желаешь на нём прокатиться?
Давид только и смог, что согласно кивнуть. Ему захотелось быстро сбежать по ступенькам на первый этаж и закружить Лотту по холлу на руках, но, во-первых, он физически не мог этого сделать, а во-вторых, она была чужой женой, и Райвену вряд ли понравится подобное обращение с его супругой. Поэтому она подавил в себе этот порыв и осторожно, опираясь на Райвена и тщательно выверяя каждый свой шаг, сошёл вниз по лестнице. И только опустившись в невероятно удобное кресло, смог вздохнуть полной грудью и расправить плечи. Руки сами легли на гладкие подлокотники, потом прошлись по вращающему колёса ободу, и как-то само собой получилось проехать первые пять метров. Разворот дался немного труднее, потому что понадобилось приложить чуть больше усилий, но и с этим Давид справился почти без труда.
Лотта не удержалась и захлопала в ладоши, к ней присоединились подруги, а потом они все вместе кинулись обнимать и поздравлять Давида с первыми успехами. А он был так счастлив, как никогда в жизни, словно именно сейчас, в эту минуту перед ним распахнулись двери в новую жизнь.
В этот вечер никто так и не решился сказать Давиду о возможном переселении. Он выглядел таким счастливым, каким его уже давно никто не видел. Не хотелось портить ему настроение. Да и кабинет ещё не успели отделать до конца, а половину работы, как известно, не показывают, чтобы не смазать впечатление. Зато, когда отполированные деревянные панели медового цвета встанут на место, а к ним добавятся массивный стол и два книжных шкафа, Давид сразу поймёт, что тут ему будет гораздо удобнее. А новую спальню уже сейчас с полным правом можно назвать самой уютной комнатой в доме.
Переглядывания за столом остались незамеченными Давидом, всё его внимание сосредоточилось на подарке. Лотта подсказала ему, как можно с лёгкостью изменять положение спинки кресла, предавая ей почти горизонтальное положение, и он увлечённо крутил небольшие колёсики, расположенные у основания спинки. Таким образом, Давид мог давать отдых своей спине, когда боль становилась нестерпимой от долгого нахождения в сидячем положении. В результате, его присутствие за ужином продлилось намного дольше обычного, и, честно говоря, он посидел бы ещё немного, но время почему-то именно сегодня решило ускорить свой бег, а сгустившиеся сумерки за окном красноречиво свидетельствовали о скором наступлении ночи.