Наконец опомнился — откуда тут взялся ветер? Открыл глаза и посмотрел на Шалу…
Девушка стояла в нескольких шагах от него, ветер дул Адаю в лицо из ее раскрытых ладоней. Она свела ладони вместе, и ветер прекратился.
— Спасибо, Шала, — он улыбнулся. — Ты меня спасла. А что это такое со мной?
— Ничего особенного дровосек. Так и должно быть.
— В каком смысле? — не понял Ардай. — Я всегда был здоров!
— Не скажу, это секрет. Я принесла тебе разный ветер, попробуй-ка вот этот, — она опять развела ладони, и лицо Ардая опять погрузилось в упругую воздушную струю.
И Ардай с изумлением понял, что этот, второй ветер — действительно другой. Он нес совсем другие запахи. Море. Так пахнет море!
— Этот ветер похож на тот, что дул возле замка мага? Там, где ты видел драконов.
— Ну, да… — Ардай кивнул.
Она опять свела ладони, и ветер пропал. Ардай вдохнул тяжелый, застоявшийся воздух его тюрьмы. Странно, раньше воздух казался вполне терпимым, весь день с утра Ардай дышал им, и ничего.
— А вот этот? — опять развела ладони Шала.
Третий ветер снова оказался другим. Он тоже был соленым, но гораздо теплее предыдущего, каким-то более густым и пряным. Ардай как наяву увидел корабль в лунном свете, темные башни, беспросветное и беззвездное небо…
— Это он, — сказал Ардай. — Этот ветер дул у того замка.
— Это ветер с Великого моря. Перед этим был с Холодного. Что ж, дровосек, может быть, ты и прав, хотя я по-прежнему не понимаю, как возможно подобное.
Это было интересно, конечно, но собственный план, придуманный недавно, интересовал Ардая больше.
— Шала, ты могла бы кое-что сделать для меня? — попросил он. — Очень нужно.
— И что же это кое-что?
— Сходи в дом моего дяди в Аше. Можешь ведь?
— Я не могу сказать твоему дяде, где ты и что с тобой, — напомнила Шала, нахмурившись.
— И не надо. Ты спроси не дядю, а его экономку тетушку Мезину, и возьми у нее для меня одну вещь. Серебряную подвеску на цепочке. Только ты должна назваться Лиолиной Дьянной.
— Что?! — Шала удивилась. — Лиолиной Дьянной! Ничего себе просьба, дровосек. А впрочем, конечно. Как скажешь, так и назовусь, без проблем. Значит, княжну Лиолину в доме твоего дяди в Аше ожидает серебряная подвеска, — она хмыкнула. — Я заинтригована, дровосек. Ладно, сделаю.
— Дня за два управишься?
— Шутишь? — ведьма широко улыбнулась. — Я что, пешком туда пойду? Еще не стемнело. Может, уже сегодня добуду твою подвеску, если, конечно, дядина экономка не забыла, куда ее задевала…
Вечером он Шалу и не ждал, но зато все утро вздрагивал и оглядывался — не возникнет ли она внезапно где-нибудь? Нет, ее все не было, целый день. Уже и вечер скоро. И куда она подевалось, случилось что-нибудь? Сайд зато то и дело заглядывал, и, не найдя Шалы, разочарованный уходил, перекатывая в кулаке игральные кости. В один из приходов вздумал поучить Ардая жизни.
— Ты бы, парень, не облизывался на ниберийку, — сказал он. — Их любить — себе дороже. Сердца кусок заберет на веки вечные, и ищи ее потом- не найдешь…
— Это я на нее облизываюсь? — удивился Ардай. — Прости, но я думал, что это ты к ней неровно дышишь.
— Эх, дурень ты, — вздохнул Сайд. — У меня уже все есть — и любовь, и семья, и детишки. Она огонь-девка, ниберийка эта, да не там она меня зажжет, понял? А ты вот, если влюбишься, все равно не удержишь, зато потом места себе не найдешь.
— Спасибо, я запомню, — сказал Ардай.
Нашел толстяк, чем пугать. Влюбишься — не влюбишься. Вот чего-чего, а влюбляться Ардай Эстерел больше не собирался точно.
— Э-э, — махнул рукой Сайд, и ушел.
Лиолина тоже приходила, опять принесла книгу. Что-то занимательное, но ему не этого хотелось.
— А не могла бы ты принести мне что-нибудь про вас? — попросил он.
— Про нас? — удивилась она. — Ты имеешь в виду — про нашу историю, про то, какие мы и почему отличаемся от вас? Я поищу.
Она ушла. А он продолжал вздрагивать, когда ему казалось, что где-то мелькает неясная тень. Шала?
Шала! Ну, наконец-то. Она стояла, прислонившись к стене, и слабая улыбка играла на губах.
— Соскучился, дровосек? Ну, прости.
На ее указательном пальце раскачивалась подвеска на цепочке, та самая, и Шала ее разглядывала, как будто впервые увидела.
— Ну что тебе сказать, дровосек — красиво. Узор занятный, правда?
Ардай взял подвеску, не без удовольствия ощутив в пальцах тот самый зуд.
— Спасибо, Шала.
— Пожалуйста, дровосек. Как тебе дышится? Вот, наслаждайся, — она раскрыла ладони, и из них подул упругий свежий ветер, пахнувший травой и лесной сыростью.
Сегодня удушье еще не мучило Ардая, хотя он не без тревоги думал о такой возможности. Точнее, старался лишний раз не думать. Уж очень неприятно. Но ветер, подаренный Шалой, действительно казался наслаждением.
— Как ты это делаешь? — не удержался он, когда ветер закончился.
Знал ведь, что ответа не будет, посмеется ведьмочка, пошутит — это в лучшем случае.
Нет, вышло иначе.
— Потом научу, не все сразу, — ответила Шала почти без улыбки, только уголки губ чуть дрогнули.
Ардай удивился:
— Ты шутишь?
— Когда это я шутила? Вот что, дровосек, я тут буду, неподалеку, — сообщила она. — Понял? Неподалеку. Скоро опять загляну, не соскучишься. Ого, погляди-ка на небо! Будет буря, как считаешь, дровосек?
В крошечное окошко было видно, как с запада на Драконьи горы наплывали синевато-серые, похожие на куски слегка повалянной шерсти, тучи. Будет, не иначе, — признал Ардай, изумленно разглядывая небо. — Нет, ты только посмотри, а?
— Буря — это хорошо, — улыбнулась Шала. — Обожаю бурю. А ты, дровосек? Вот соддийцы ее не любят. Будут сидеть по домам у горящих печек и ничего не заметят дальше своего носа. И еще они в такую погоду громко не разговаривают, ты знаешь об этом?
— Что ты сказала? — он оглянулся, ища глазами Шалу, а той уже как след простыл.
Что ж, она неподалеку. И он примерно понял, что она сказала.
Наверное, могло показаться, что неразумно приводить его план в жизнь при первой возможности. Но Ардай решил, что если эта возможность преставится уже сегодня, он не станет откладывать. Действительно, а почему нет? Что может измениться к лучшему, если медлить? И Дьян со временем перестанет отсутствовать так подолгу, смирится с пропажей драконов и займется своим странным пленником вплотную. И опять же — что Шала сказала про бурю? Что она любит бурю, а соддийцы — нет. Это ведь намек, так?..
Глядя в окошко на темнеющий край неба, он гадал — придет сейчас Лиолина или нет?
Она пришла. Быстро огляделась, заходя, и, кажется, обрадовалась:
— Ты один? А я тебе кое-что нашла, — в руках у нее был пухлый томик в тисненой коже.
Она уже привычно толкнула незапертую решетчатую дверь и притворила ее за собой. Интересно, этот растяпа Сайд хоть помнит, где у него ключи? Дьяна на него нет…
Просто они ему доверяют. Сайд — благодаря уловкам Шалы. А Лолина — та верила ему всегда, точнее, с их общего приключения в Обители. И единственная — безоговорочно. Тех, кто тебе так доверяет, оказывается, особенно трудно обманывать.
— Конечно, это просто старинные легенды, но тебе будет интересно, — Лиолина протянула ему книгу, он взял.
— Благодарю тебя, — он раскрыл наугад, попал на яркую картинку, где красивая девушка была привязана к дереву, а рядом возлежал огромный дракон. Он уже видел немало таких картинок.
— А у меня для тебя подарок, — он вынул из кармана цепь с подвеской.
— Подарок — мне? Откуда?..
Он ясно видел на ее лице любопытство и, кажется, удовольствие. Что ж, все девчонки такие, любую легко поманить затейливой побрякушкой.
Замочек у цепи был простенький и легкий, расстегнуть и застегнуть вновь — на один стук сердца. Так и вышло, один стук — и серебряная цепь легла вокруг стройной шеи Лиолины, та и опомниться ни успела.
Изумление, а потом ужас в глазах девушки он, наверное, запомнит надолго. Она моментально почувствовала шад.
— Что это, Кай?!
Она все еще не понимала. Или не верила?
— Сними с меня ошейник, Лиолина, прошу тебя, — попросил Ардай мягко. — Мне нужно уйти.
— Нет, Кай! Я не могу! — замотала она головой. — Убери это, пожалуйста!
"Убери это!" Нет уж. Отступать теперь нельзя.
— Лиолина, сними с меня ошейник, — в голосе Ардая звякнул металл. — Просто возьми и сними. Попробуй. Вот так! — он взял ее ладони и положил на ошейник, туда, где смыкались концы полосы. — Ну же?
Едва он отпустил ее руки, как она тут же уронила их.
— Что ты делаешь, Кай? Не надо!
Ардай с тоской подумал, что если сейчас сюда заявится, к примеру, толстяк Сайд, то все пропало. Вообще-то, Сайд уже приносил ему ужин, но мало ли?..
Он сказал:
— Послушай, Лиолина. Там, в Обители, ты была пленницей, и тебе хотелось домой. Теперь я хочу того же. Всего лишь. Сними с меня ошейник, я приказываю, Лиолина! — он опять положил ее руки на ошейник, но теперь отпускать не стал, наоборот, что есть силы стиснул ошейник поверх пальцев девушки, так, что она вскрикнула от боли.
— Ну, снимай же!
Она мотала головой и плакала, беззвучно, слезы капелька за капелькой катились по щекам.
— Снимай! Сделай же хоть усилие!
Она пыталась. Он чувствовал, как она дергает концы пластины, стараясь развести их, но бесполезно.
— Сильнее, Лиолина! — он продолжал удерживать ее пальцы на ошейнике, и тоже помогал тянуть.
— Ну, еще…
И вдруг стальная полоса разогнулась, легко, как будто она была из мягкой меди.
— Вот видишь, — Ардай не без удовольствия отшвырнул свой бывший ошейник в сторону. — Спасибо, Лиолина.
Кажется, это ее потрясло не меньше, чем обман Ардая. Она даже перестала плакать, ее губы шевелились в бессильной попытке что-то сказать.
Он взял ее лицо в ладони.
— Не сердись, Лиолина. Послушай, клянусь тебе, я буду искать твоих дракониц, и Аолу и Бину, пока не найду. А здесь мне нечего делать. Прощай, княжна.