Если бы здесь была Шала…
В помещении для драконов было сумеречно и прохладно, несмотря на довольно яркий день. Но день остался снаружи, а тут… Ардай поежился, переступая порог. Здесь было скверно. Тяжко. Отвратительно. Первый раз, тогда, ночью, ему тоже так показалось, но теперь он знал причину — драконьи камни, шады. В этом зале их полно, чтобы держать в повиновении драконов, и чтобы спрятать их от колдунов. Эти камни, должно быть, тут и в стенах, и особенно в крыше. А ему, немножко соддийцу, почти также худо от шада, как и драконам. Хорошо, что "почти"…
Собственно, это был такой же зал, в котором они только что завтракали: просторное помещение, открытое с одной стороны, и тоже в сторону моря, только здесь, помимо балюстрады, имелась толстая стальная решетка.
Они пришли сюда втроем. Тот, кого Каюб определил им в сотоварищи, казался крепким, туповатым на вид воякой, Ардай подумал бы — кто-то из замковой стражи. Его звали Кобутом.
— Седлать сегодня будешь? — спросил он Ардая, едва представившись.
Тот отрицательно мотнул головой.
— Значит, упряжь не берем. А когда попробуешь седлать?
— Поглядим, — ответил Ардай уклончиво.
— А чего — глядеть? Сказано — объездить дракона, значит, надо объездить, — сказал "стражник" внушительно, — а долго глядят только трусы. Добавил драконьих камней в упряжь, и вперед. Все наездники так и делали. С первого раза никто шею не сломал, между прочим, — и он издал короткое, прямо-таки лошадиное ржание.
Дурак и солдафон, решил Ардай. Неужели он говорит по-драконьи?..
Белая драконица свернулась ровно посередине между стеной и решеткой, и даже не пошевелилась, когда они вошли. Серо-коричневый дракон Борох, тот сразу поднял голову, и гулко шлепнул хвостом по каменному полу.
— Ты давно при драконах, господин Кобут? — спросил Ардай.
— Давненько. Этого вот таким помню, — тот кивком показал на Бороха, и обозначил ладонью высоту где-то на уровне своего бедра. — Хороший дракон, смышленый. Но пробовать летать без упряжи я бы не советовал, господин дальконт. Любой зверь себе на уме, даже самый умный. А вот с белой лучше бы и не пробовать, совсем дикая. Хотя, она теперь плоха, сдохнет скоро, так что и не придется. Жалко. Ее на племя бы. Так-то, сама по себе, хорошая животина, когда еще случится опять такую изловить!
Борох помахивал хвостом, повернув голову в их сторону, белая не шевелилась.
А ведь они слышат, подумал Ардай. Драконы их слышат и понимают. Говорят-то они только по-драконьи, но ведь со слухом у них все нормально? Значит, понимают.
— Я не дальконт, — заметил Ардай, разглядывая Бороха. — Мне никто офицерского звания не присваивал. Кобут, если ты давно при драконах, как ты с ними разговариваешь?
Вот, прямой вопрос, что он ответит?
Кобут ответил, взглянув на Ардая несколько презрительно:
— Мне господин маг сказал, что я буду помощником при дальконтах Шане и Эстереле, а он такие вещи знает лучше нас. А как я разговариваю с драконами — да чего с ними разговаривать-то? Эй! — крикнул он.
Белая открыла глаза, Ардай вздрогнул, встретившись с ней взглядом.
— Вот видишь, — удовлетворенно заметил Кобут. — Слух у них хороший. Но если тебе надо что-нибудь им сказать, говори мне, меня они лучше поймут. А иначе зачем я тут, как считаешь?
"Кто ты?" — белая не сводила с него глаз.
Ардай отвернулся. Он очень хорошо услышал ответ Кобута: "… меня они лучше поймут". Что бы это ни значило, рисковать пока не хотелось. Надо выяснить наверняка, умеет ли Кобут говорит по-драконьи, при этом не разговаривать с ним самому — вот еще задачка.
— Пойдемте отсюда, — сказал он.
Главное, что ему хотелось, он уже увидел — драконенка здесь не было. Но колдуны вроде бы не сомневались, что Бина — с Аолой. А держать детеныша отдельно — зачем, какой смысл?
Поговорить бы с Аолой, но для этого — избавиться от этого типа, хотя бы ненадолго.
— Может, ты принесешь упряжь? — попросил он. — Хочу ее посмотреть. Да и примерить можно. Борох позволит ее надеть?
— А мы не будем спрашивать, — хмыкнул Кобут. — Ты на рухе-то летаешь, а, дальконт?
— Пробовал как-то, — ответил Ардай ему в тон.
— И каждый раз разрешение спрашиваешь, чтобы оседлать?
Ардай подумал, как славно было бы двинуть этого придурка по физиономии. Всего минут двадцать вместе — и он так ему надоел.
Белая уже положила голову и плотно смежила веки, словно ей не было до них никакого дела.
— Ты принесешь упряжь?
— Вместе пойдем, дальконт. Приказ господина Каюба — здесь находиться только втроем.
Избавиться не получилось, значит.
Пришлось тащиться за Кобутом в кладовую, она располагалось прямо под драконьим залом. Там Ардай почувствовал себя еще хуже, заломило виски.
— Вот, — крякнул Кобут, вынимая из сундука упряжь дракона, и бросил ее Ардаю по ноги. — Тяжеленная, дрянь.
Упряжь была гигантской, из очень толстой кожи, а местами — из цепей с витыми, плоскими звеньями, чтобы как ремень, но только железный. Когда Ардай ее коснулся — чуть пальцы не свело. Однако он заставил себя развернуть ее, разложить на полу. Правда, очень тяжелая. Но стало мало-мальски понятно, как они тут седлают драконов.
Кобут между тем принес седло, как и любое седло, оно было кожаное, с широкими ремнями для ног, чтобы не свалиться. Похоже на рушье.
— Как это надевают? Как вы заставляете дракона стоять смирно, и вообще?
— Очень просто, дальконт. Трое-четверо ребят, у них палки с драконьими камнями на концах. Приставить к шкуре дракона несколько таких палок, и можно седлать.
— А ты сам летать не пробовал?
— В седло садиться пробовал, — Кобут довольно улыбнулся, — а летать — это если маг прикажет. Можно и полетать. Наезднику палку с камнем не дают, а зря. По мне, так самое то, чтобы править драконом. Но магу виднее, конечно.
— А на белую упряжь пробовали надевать? — продолжал расспросы Ардай. — Вот эта, скажем, подойдет?
Он и так знал ответ практически наверняка. Попробуй надень упряжь на белую, кишка небось тонка! Но пусть солдафон болтает, может, скажет что-нибудь. И удружил же им Каюб…
— Надо будет — подгоним и на белую, — хмыкнул Кобут, — но я же тебе толкую, имень — белая сдохнет скоро. Куда на нее упряжь одевать?
— А отчего она заболела? — поинтересовался Шан. — Вроде ведь здоровая была?
— Поначалу да. Только если дракон повредится в ловушке, то быстро силы теряет. Сколько уже зверей так потеряли. Чуть слабее ловушка — дракон из нее уйдет, а посильнее — повреждается. Но это от дракона зависит. То ловушка на самца была, они в основном посильнее.
Опа-на! Сердце Ардая застучало. Этот умник проговорится.
Драконица пострадала от ловушки. То есть, недавно, а не много лет назад! Но дело в том, что это заметил и Шан, и не догадался промолчать.
— Но маг говорил, что драконица у вас уже э-э… лет пять, что ли? Когда же она в ловушку попала?
— Тогда и попала, — заметно смешавшись, пробурчал Кобут. — С ними, с этими драконами, все по разному бывает.
— Хватит на сегодня, — сказал Ардай. — Пойдемте отсюда. Времени у нас много, хвала Провидению.
— Есть какие-то мысли? — с надеждой спросил молодой маг.
— Мысль у меня пока одна — не сломать себе шею, как все остальные. Так что спешить я не намерен.
К удивлению, Ардая поддержал Кобут:
— Это верно, дальконт. Шею себе сдуру сломать легче всего. Но и тянуть не надо, уж сделай одолжение.
Тянуть Ардай, вопреки его собственным словам, как раз не собирался. Слова — это для Шана и Колбута, что также значит — для мага Каюба. На самом деле он помнил, что времени нет. Аола уже больна, Бина… Что с Биной? Колдуны говорили, что она долго не выживет в неволе.
Лишь только отошли от оздания, где содержали драконов — и действие шада сошло на нет почти совсем. Такое облегчение, контраст ощущений был столь велик, что Ардаю захотелось попрыгать, станцевать, еще подраться с Шаном, помутузить его немного, что ли!
Кобут собрался, не прощаясь, уйти, но Ардай удержал его за плечо.
— Останься, пообедай с нами. Попросим Бриганту принести хорошего вина.
Ему просто нужно было свести вместе солдафона и Бриганту, и послушать, не перекинутся ли они парой слов по-драконьи. Если нет, наверное, он рискнет и поговорит завтра с белой.
И верно, попросим! — поддержал Шан. — Самого лучшего вина. Выпьем за второй разрушенный драконами город. И за то, чтобы они пощадили третий.
— А что, уже?.. — Ардай про второй город еще не слышал.
— Ну да, вчера, ты как раз был без памяти.
— Чтобы пощадили? Даже не думай! — оскалился Колбут, — Колдуны, если пообещают какую-нибудь гадость, непременно ее исполнят, это у них правило такое. Чтоб боялись. Так что, разрушат все десять, даже не сомневайся.
Но от обеда с вином он отказываться не стал.
Бриганта уставила весь стол вкуснятиной — румяными пирогами, фруктами, еще была какая-то диковинная рыба в маринаде, и еще что-то, морские твари со множеством ног, под белым соусом, на них Арлай посмотрел с опаской и пробовать не стал. Вино Бриганта принесла рубиново-красное, густое и душистое — в Приграничье даже богатый человек себе на стол такое нечасто ставит. Собрала обед и хотела было уйти, но Ардай удержал ее и силой усадил с собой рядом, напротив Колбана. Тому, судя по масляно заблестевшим глазкам, это весьма пришлось по душе, а поменяйся он с Ардаем местами — вовсе был бы на верху блаженства. Ардай мысленно посоветовал ему подобрать слюни.
Вино по высоким стаканам разлил Шан. Взяв свой стакан, он встал.
— В городе Льенеже родилась моя мать, — казал он, — Замок моего деда хорошо виден с городской башни. Я не знаю, уцелел ли он. Но мне так жаль этот город, он… — его голос задрожал, а глаза налились слезами, вот-вот готовыми пролиться.
— Ну, того, это воля Провидения, дальконт, — покряхтев, сочувственно сказал Кобут.
— Это воля Провидения, добрые господа, — эхом поддержала Бриганта.