"Ардай Дьян, тебя ждет Дед!", — мимоходом сказал Ардаю молодой соддиец.
Ардай недоуменно оглянулся. Дед? Старый черный дракон? Но они встречались на лужайке за кузней, и больше нигде.
Шала легонько ткнула его кулаком в бок.
"Иди в дом, он там!"
Сама она села к столу и подвинула к себе кусок румяного пирога — дескать, меня это все не касается, дорогой, ты иди, а я пока полакомлюсь. И ему предстоит не невесть что, а всего лишь встреча с близким родственником. Первое знакомство, так сказать. Впрочем, уже не первое…
Вот и пойми, почему так тяжело ему было первый раз переступить этот порог! За входной дверью — небольшая квадратная комната, и другая дверь. Следующая комната показалась огромной, это был целый зал, облицованный старым темным деревом. И человек, который поднялся со стула ему навстречу, определенно не был незнакомцем, хотя видел его Ардай впервые. Черты лица, ярко-синие глаза — сходство с Дьяном несомненное. Но не такая прямая спина, и походка много тяжелее, чуть прихрамывал. Его дед… нет, прадед.
— Ну, здравствуй, сын внучки! Добро пожаловать в семейный дом всех Дьянов!
Его взгляд был приветливым и теплым, и Ардаю стало легко.
— И я приветствую тебя, господин, да продлятся твои годы…
Старик обнял его.
— Еще продлятся, я надеюсь… Вот что, мальчик, меня называют Дедом, Стариком, Старшим Дьяном, все это меня одинаково устраивает. Но звать меня господином — это лишнее.
Ну да, что-то вроде того ему не так давно объяснял Джелвер. "Если ты вдруг перестанешь меня уважать, я и так пойму".
— Я понял. Прости. А ты точно — тот самый?.. Или в семье Дьянов есть другой Старик?..
— Тот самый дракон, с которым не так давно решил сразиться скуки ради? Да, это я, конечно. Прожить в том облике последнюю часть жизни приятнее, чем в человеческом. Драконье тело почти не дряхлеет. Конечно, с молодым черным мне не равняться, но с прочими — запросто.
— Но зачем ты принимаешь вызовы за поединки? — искренне удивился Ардай.
Старик рассмеялся.
— Иногда это бывает забавно. И я выгляжу достаточно страшно, чтобы кто-то сомневающийся мог передумать. Так и было пару раз. Представь, что вызов драконоборца принимает Крис Алвур, разве его кто-нибудь испугается? Хотя он тоже любого из них приложит, хоть почесываясь. Если, конечно, к нему не явится соддиец, который начал открываться и даже закалился шадом. Конечно, в случае с тобой мне повезло, нельзя не признать. Хотя, кто знает?
Ардай сказал с улыбкой — какой-то демоненок дернул за язык:
— Тебе точно повезло, Дед.
Старик, прищурившись, посмотрел на него, и вдруг расхохотался:
— Да, самомнение у нас в крови, я знаю. Как я понял, у Эстерелов тоже. Ты с этим осторожнее. Ладно, потом осмотришься тут и выберешь себе комнату. Чего-чего, а места даже слишком много. Лет триста назад Дьянов было не в пример больше. А пока пойдем, покажу тебе фокус.
Ардай последовал за Стариком через зал, а потом по коридору в маленькую комнату без окон. Это явно было что-то вроде домашней оружейной. Старик откинул крышку резного ларца и вынул, ни много ни мало, корону — тонкий обруч светлого металла со слабо выступающими зубцами, украшенный несколькими крупными камнями и рядом мелких цветных камушков по краю.
— Это корона Дьянов, князей Южной Содды. Не хочешь примерить?
— Нет! — Ардай даже отшатнулся.
Примерять чужую корону — он всю жизнь считал, что это нельзя.
— Возьми и надень, — повторил старик настойчиво. — Я говорю тебе. Ну? Я же обещал фокус! Ардай взял корону, хотел надеть, но произошло нежданное — металлический обруч так и не опустился на его голову, вместо этого оттолкнулся и подпрыгнул, как на чем-то упругом, упал на пол и подпрыгнул уже на полу, после чего Старик ловко его поймал.
— Видишь? — он улыбался. — Эту корону на тебя пока надеть нельзя. Она принадлежит Леману Дьяну. У нас не так, как в других местах, когда корона власти становится объектом вожделения, вокруг нее идет борьба, льется кровь, плетутся интриги. Это потому, что там она — лишь видимость, украшение. Не настоящая. Просто символ, который сам по себе ничего не значит. Владетели этого мира не забыли, что короны должны быть, но уже не знают, зачем. Настоящую корону на недостойную голову надеть нельзя. А что касается тебя, то это, возможно, лишь дело времени. Настанет такой день, когда корона Дьянов ляжет на твою голову и не станет с нее сваливаться, если сам не захочешь снять. Два необходимых основания у тебя уже есть — ты Дьян, и ты черный дракон. Осталось стать достойным короны. А поскольку, я надеюсь, жизнь твоего дяди будет долгой, у тебя впереди еще немало беззаботного времени.
— У него могут родиться сыновья, — возразил Ардай.
Старик покачал головой:
— Ты не понял. У нас нет этого глупого правила, когда сын правителя имеет первоочередные права. Пусть у Лемана Дьяна будет много сыновей, корону наденет достойнейший из Дьянов, может быть, ты. Тебя пока это не радует, я прав?
— Я слишком многого еще не понимаю, — сказал Ардай. — И не все мне нравится.
— Это как раз не удивительно, — охотно согласился Старик. — Но я недаром упомянул, что времени у тебя много. И много путей, из которых можно выбирать. Кроме одного — того, который ведет назад.
— А если я хочу вернуться домой? — спросил Ардай. — Хотя бы на некоторое время. И если я хочу служить в Гвардии, как имень Эстерел? Если я хочу жить не здесь, а в Итсване? Наконец, я пока еще не стал драконом, я превращался только раз, и случайно. Могу ведь я просто не становиться им? Не быть им? Не учиться дальше? Многие соддийцы живут где угодно, я правильно понял?
Понятно, что эти вопросы, скорее всего, рассердят старого соддийца. Но Ардаю важно было разобраться с этим прямо сейчас.
— Хм, — старик не спеша убрал корону в ларец, потом внимательно посмотрел на него. — Ты на самом деле именно этого хочешь?
— Нет, не обязательно, — ответил Ардай, совершенно не собираясь лукавить, — я хочу понять, что я должен потерять, и так ли это необходимо.
Старик кивнул.
— Это понятно. Я тебе отвечу. Только начну с конца. Можешь ли ты не становиться драконом? Нет. Ты им уже стал. Собственно, ты им родился. Это решили твои родители, разделив однажды постель. Конечно, ты мог так и не открыться, но и это уже произошло. Стоит ли переживать о вещах, от тебя не зависящих? Теперь вопрос — можешь ли ты по своему желанию не быть драконом? Никогда не пользоваться своей драконьей сутью, — Старик улыбнулся. — Конечно, можешь. Если ты воспылаешь к ней таким отвращением, кто же тебя заставит? Но, видишь ли… Ты ведь впервые стал драконом совершенно неожиданно для себя, верно? Чем это было вызвано? Какие чувства ты испытал перед этим?
— Отчаяние. Гнев, — сказал Ардай, и поколебавшись, добавил, — страх…
— А еще?
Ардай задумался, подбирая слова. Словами так трудно иногда объяснить…
— Я знал, что должен что-то сделать, должен победить. Не знал, что именно. Но был уверен, что что-то сделаю прямо сейчас. Ради моей сестры Валенты, и остальных тоже. Ради Бины, потому что Аола умерла, и Бина осталась одна у Каюба, Аола говорила, что это опасно. И я был очень зол, очень! Смириться и позволить Каюбу что-то еще было выше моих сил!
Старик удовлетворенно кивнул.
— Вот-вот. Огромный накал чувств, и бессознательная уверенность, что ты справишься. Это и позволило твоей второй сути вырваться наружу. Иначе ты ничего не сделал бы с магом и его сворой. Превращение могло случиться и раньше, в твоем детстве, в момент обиды и гнева, когда ты дрался с другими мальчишками, например. Или когда летал на своей птице. Или когда ты вообразил бы, что отец или мать к тебе несправедливы. Подумай, как это могло быть опасно. Но это уже не важно, важно другое: ты не владеешь своим драконом, он вновь может вырваться при случае. Когда что-нибудь опять тебя рассердит. Так что, даже если ты не желаешь быть драконом, тебе надо сначала им стать. Полностью. В совершенстве овладеть своей драконьей сутью. Лишь после этого ты получишь полную свободу и можешь делать, что тебе нравится. И сможешь покидать Содду. Надолго или навсегда, хотя последнего, сам понимаешь, нам бы не хотелось. Это обычное правило, оно — для всех.
— Я понял, — Ардай опустил голову.
Старик с улыбкой положил руку ему на плечо.
— Не переживай. Здесь каждый крылатый прошел через это — получил дракона и научился с ним управляться. Кто быстрее, кто медленнее. Но смогли все. А что касается твоей семьи — тут надо подумать, как быть. Ведь маг Каюб узнал, кто ты. Он мог поделиться этим с кем-то, или оставить записи. Дьян считает, что рудхи, которых вы поймали, могли не раз сходить через портал туда-обратно, значит, они вынесли какие-то вещи Каюба, его бумаги. Ты — лакомая добыча для многих в Итсване, твоей семье просто опасно иметь такого родственника. Подумай, и поймешь почему. Так что, воздержись от необдуманных поступков.
— Хорошо, — согласился Ардай. — От необдуманных обещаю воздержаться.
Старик, прищурясь, взглянул на него и улыбнулся. У него были не стариковские глаза…
— Вот и славно. Идем, покажу тебе портрет Аолы, он тут, внизу, в главной комнате. Надо было сразу это сделать.
Они вернулись в зал, старик подвел его к большому портрету в дальнем углу. Из резной золоченой рамы на них смотрела светловолосая женщина с непокрытой головой, ее волосы без капли седины были собраны в тяжелый узел, солнечный блик играл на синих, под цвет глаз, длинных серьгах, полные губы улыбались. Она показалась Ардаю необычайно красивой, и как такую считать своей бабкой? Она здесь — ровесница матери, то есть, Мии Эстереллы — в лучшем случае.
Он спросил:
— Это, наверное, старый портрет? Когда он сделан?
— Не слишком давно, — Старик погладил рукой раму. — Когда я видел мою Аолу последний раз, она выглядела именно так. Мы живем дольше лишенных силы, ты разве не знал?
— И сколько же ей было лет?
— Семьдесят шесть, если я не ошибаюсь.